......... Исполнителем этого чудовищного злодеяния над национальным идеологическим достоянием нашего народа стал князь Владимир, сын князя Святослава от ключницы его матери кн.Ольги – некой Малуни (имя ласкательное от еврейского имени Малка). Отцом означенной Малуни был «равв» – раввин из города Любеча, также носивший еврейское имя Малк*, что совершенно неудивительно, если учесть, что один из древнейших русских городов Любеч до 882 года находился в вассальной зависимости от иудейского Хазарского каганата, платил ему дань и кишмя кишел иудейскими купцами, раввинами и прочими оккупантами-эксплуататорами из «богоизбранных». В 882 году князь Олег освободил Любеч от оккупантов, но их остатки сумели втереться в доверие и при дворе. Несторовская цензура дохристианских летописей привела к переосмыслению слова «равв» или «рабб»; удвоение согласной пропало и слово стало возводиться к глаголу «робити»; потомок раввина Малка, который даже в «Повести временных лет» остался фигурировать как «робичич», т.е. «раввинач» стал во всех историях России упорно переводиться как «сын рабыни». Узнав, что Малуна зачала от Святослава, разгневанная кн.Ольга сослала её в село Будутино близ Пскова, где и родился Владимир. Это обстоятельство весьма примечательно: Ольга сама происходила из простых псковских женщин, и её будущий муж познакомился с ней в её бытность перевозчицей на реке Великой. Князю Игорю она приглянулась за свою смелость и отвагу на этой нелегкой даже для мужчины работе. Поэтому Ольгу нельзя заподозрить в классовом чванстве, когда она ссылала Малушу. Гнев Ольги был вызван не классовым чванством, а идеологической несовместимостью её сына с Малушей – Малкой, тем, что Малка была дочерью коварного эксплуататора русского люда. Не лучше относился к плоду своей мимолётной – по пьянке – связи с ключницей и сам Святослав Игоревич. Вот что мы читаем по этому поводу в книге «История России в картинках», вып. 1, картины и текст составлены В.Золотовым, изданы Н.Дементьевым, Спб. 1864 г. № 9.

«Когда отъезжал Святослав в свою любимую Болгарию, покидая навсегда Русскую Землю, то старшему из сыновей его, Ярополку, было не более 10 лет, а Олегу – около 9; несмотря однако ж на их малолетство, Святослав посадил княжить Ярополка в Киеве, а Олега – в Земле Древлянской, разумеется, под надзором воевод; не назначил никакого удела только самому младшему, Владимиру, как сыну рабыни. Новгородцы, узнавши, что Святослав назначил особого князя Древлянам, обиделись; они не хотели более повиноваться посадникам Святослава и прислали к нему своих старшин просить у него себе князя и при этом сказать ему, что если он не даст им кого-либо из своих сыновей, так они призовут к себе князя из-за моря. Ярополк и Олег, конечно, по наущению дядек своих воевод отказались ехать к новгородцам: не хотели променять тёплого, привольного юга на холодный болотистый север. Тогда новгородцы, по совету Добрыни, стали просить себе в князья Владимира, а Добрыня был ему родной дядя, брат его матери. Святослав не любил новгородцев и, отпуская к ним Владимира, сказал: «Возьмите его, по вас и князь!» Новгородцы поблагодарили и с торжеством повезли к себе малолетнего Владимира, с ним отправился и дядя его Добрыня и правил Новгородом, пока возмужал Владимир». (Источник: «Повесть временных лет» – В.Е.).

Мы процитировали отрывок из указанной книги 1864 года неслучайно: этот труд, изданный в самый расцвет православия как господствовавшей идеологии, труд, основанный на традиционном многовековом осмыслении летописных первоисточников, никак нельзя заподозрить в предвзятости к равноапостольному Владимиру Святому, крестившему Русь. Ведь титул равноапостольного имеет в русской православной церкви только он один (из Руси).

Небезынтересно остановиться несколько подробнее и на фигуре родного брата Малуши – Добрыни*. На первый взгляд, его имя – чисто русское. Однако при ближайшем рассмотрении его имя чисто еврейское Дабран – «хороший оратор», «краснобай», «говорун». Ввиду очень близкого созвучия с русским именем Добрыня, сына раввина Малка Дабрана кликали Добрыней. Кстати, от того же еврейского корня «говорить», «замышлять», «сговариваться» происходят также еврейские фамилии, как Деборан, имя – Дебора (пчела, т.к. она, жужжа, вроде бы замышляет ужалить) и т.д. Во время крещения новгородцев он проявил во весь левитский размах: коварство, подлость и беспредельную жестокость как результат воспитания в семье раввина-левита. Русские летописи – красноречивое тому свидетельство.

В отличие от Новгорода настоящий русский Старгород находился в районе теперешних западногерманских земель Ольденбург и Макленбург и примыкающего к ним балтийского острова Рюген. Именно там и находилась Западная Русь или Рутения. Что же касается варягов, то это не этноним, обычно ошибочно ассоциируемый с норманами, а название профессии воинов. Воины-наемники, объединяемые под общим названием варяги, были представителями разных народов западнобалтийского региона. Западные руссы тоже имели своих варягов. Именно из их числа и был призван родной внук новгородского князя Ростомысла – Рюрик, сын его средней дочери Умилы, выданной замуж в район Западной или Старгородской Руси. Он пришёл в Северную Русь со столицей в Новгороде, так как мужская линия Ростомысла угасла ещё при его жизни. Старшая дочь, видимо, была замужем за неславянином, поэтому старший внук и не нравился свободолюбивому новгородскому народу. Новгород к моменту прихода Рюрика и его братьев Санеуса и Трувора был древнее Киева – столицы Южной Руси – на века. Междоусобные претензии на первенство также имели многовековую традицию. Именно поэтому киевлянин Святослав в силу южно-русских традиций так недоброжелательно относился к Новгороду, сплавив туда незаконнорожденного сына-полукровку. Однако Дабран-Добрыня не дремал. Он направил своего родного племянника на раввинистическую стажировку в более иудизированную Западную Русь, где тот мог беспрепятственно, без лишних свидетелей получать инструктаж, как взорвать изнутри последний мощный оплот арийской идеологии на огромных просторах Северной и Западной Руси – на пространствах от Белого до чёрного морей. Несмотря на то, что арийская идеология Западной Руси была сломлена первокрестителем поморских славян Оттоном Бамбергским в первой четверти XII века, а последний оплот Западной Руси – остров Рюген – был окончательно раздавлен как самостоятельная русская единица в 1168 году, уже во времена двухлетней «служебно-раввинистической» командировки Владимира арийская вера там сильно деградировала в результате мало заметной на поверхности подрывной деятельности иудеев-«язычников». Именно они ещё задолго до командировки Владимира успели развратить западных руссов повсеместным насаждением грубых идолов и храмов-капищ, а главным образом – принесением кровавых человеческих жертв, как правило, – невинных мальчиков, кровь которых пользовались большим спросом. Теперь Владимир знал, как отомстить ненавистным ему родичам по отцовской линии за потерю власти родичами его деда по матери в Любиче, за разгром Хазарского каганата. Нет, он не возведёт ненавистных русских в ранг «богоизбранных» путём обращения их в иудаизм. Это могло бы привести к подрыву «богоизбранных» изнутри: для этого он слишком хорошо знал русских. Он взорвёт их арийство изнутри путём введения рабской иудофильской идеологии христианства. В Западной Руси он убедился, как хорошо и вольготно живётся «богоизбранным» при христианских правителях Западной Европы. Он понял, что залог этого вольготного житья его соплеменников по материнской – по иудейскому праву – главной линии, в христианской интернационализации. Вернувшись на Новгородчину с нанятой из синагогальной кассы варяжской дружиной подонков, готовых на всё за хорошую плату, он узурпирует власть в Южной Руси, безжалостно и вероломно убив своего брата Ярополка: ведь он – всего-навсего гой, двуногий скот «богоизбранных». Воссев на киевский престол, он по ранее разработанному коварному плану начинает проявлять псевдоповышенное почтение к арийским богам: приказывает поставить ранее неизвестных нам идолов и не только поклоняться им, но и приносить в жертву невинных мальчиков. «И осквернися кровьми земли Руське» – гласит летопись. Жертвенная кровь собиралась и поступала заказчикам. 10 лет идолопоклонства, сопровождавшегося кровавым изуверством, как и было запланировано, взорвали наше арийство изнутри. Народ стал роптать на собственных богов, которым до этого благоговейно и без эксцессов поклонялся веками и тысячелетиями. И в 988 году по приказу того же Владимира, который именовал себя не иначе как «каганом земли Русской», идолов низвергли, а народ силой погнали в Днепр и другие реки, дабы приобщить к христианской интернационализации.

Однако иудофильская интернационализация была бы неполной, если бы у народа осталась память о своей прежней многотысячелетней истории и культуре, а особенно – о прекрасной идеологии, записанной в наших древних книгах. Последние научные открытия, равно, как и древние забытые не без помощи «богоизбранных», свидетельства, говорят о том, что дохристианская Русь, как на Севере, так и на Юге, была страной почти сплошной грамотности. И это христианская ложь, что до Кирилла и Мефодия мы были неграмотны; ведь именно в житии св. Кирилла говорится, что он видел в Корсуни в Крыму Евангелие у одного русского, написанное русскими же буквами.

Другая христианская ложь, направленная на кастрацию нашей истории, это так называемая норманская теория, по которой Рюрик с братьями веками упорно числятся скандинавами, а не западными руссами. Это также ложь ради иудофильства. А ведь, оказывается, имеется книга француза Кармье «Письма о севере», изданная им в 1840 году в Париже, а затем в 1841 году в Брюсселе. Этот французский исследователь, не имеющий, к нашему счастью, никакого отношения к спору антинорманистов с норманистами, во время посещения им Макленбурга, т.е. как раз той области, откуда был призван Рюрик, записал среди легенд, обычаев и обрядов местного населения также и легенду о призвании на Русь трёх сыновей князя славян-ободричей Годлава. Таким образом, ещё в 1840 году среди онемеченного населения Макленбурга бытовала легенда о призвании. Это призвание запомнили не только на Востоке или, вернее, в Северной Руси, куда они пришли, но помнили это и на Западе, откуда они вышли.

В наши дни не потерявшие надежду на реставрацию у нас старых иудофильских порядков «богоизбранные» уже издают в Нью-Йорке и Париже на русском языке журнал под претенционным названием «Русское возрождение». Его цель – отнюдь не возрождение дохристианских духовных и культурных ценностей, как это имело место в Западной Европе в эпоху Возрождения. Цель журнала – возродить в нашей стране христианский интернационализм под вывеской подготовки к празднованию 1000-летия крещения Руси в 1988 году, т.е. подготовить новое массовое тиражирование интернационалистов-иудофилов под предлогом борьбы с «безбожным коммунизмом». То же готовит Ватикан.

А ведь именно так около 1000 лет назад иудеи в поповских рясах, приглашенные Владимиром из Царьграда для борьбы с «поганым язычеством», каковым они называли светлую идеологию наших предков, десятками тысяч сжигали деревянные дощечки и берестяные грамоты с нашими древними сказаниями, историей, литературой.

.........

На протяжении веков православная церковь, монополизировавшая летописное дело, старалась извратить суть и значение предшествующей ей русской идеологии, которую она презрительно называла язычеством. Алтаузев не зря призывал в 1830 году «быть летописцем Нестором сейчас». Ведь Нестор, вдохновляемый иудейской безродностью христианства, взял на себя «во славу Христову» миссию генерального цензора всего, что до него было создано. Вся предшествующая проклятому 988 году история Руси была пересмотрена с классовых позиций иудейских хозяев. Из всего собрания многовекового багажа до христианских летописей Нестор составил свой краткий курс, который нам преподносится на протяжении веков как непревзойденное творение великого летописца. Но при этом умалчивается, что по написании этого труда всё предыдущее наше бесценное рукописное наследие было безжалостно уничтожено, так как оно было безмерно выше, полнее, честнее, чем допущенный цензурой Нестора кастрат нашей истории.

...На широких стогнах и ночных кострах

Жгли языческое «чернокнижие».

Всё, что русский люд испокон веков

На бересте чертал глаголицей,

Полетело мохом в гортань костров,

Осенённых царьградской троицей.

И сгорели в книгах берестяных

Дива дивные, тайны тайные,

Заповедный голубиный стих,

Травы мудрые, звезды дальние.

(И.Кобзев, там же, стр. 218)

.................................