Если выйти на Воздвиженку из станции метро "Арбатская" Арбатско-Покровской линии, то взгляд непременно упирается в настоящий замок из сказки, чудом переместившийся в центр Москвы.

Эстетическое воздействие этого дома на прохожих несомненно, хоть и не бесспорно. Однозначно, мимо не пройти. Даже и сейчас, в современном, весьма эклектическом пространстве столицы (не говоря про Подмосковье, наводненное "крепостями-теремками" новых хозяев жизни) этот дом выглядит чужеродным. А что уж было ожидать от современников этого чуда...
Вполне естественно, что они приняли новое украшение города в штыки. Аристократическая Москва скептически морщилась. Толстой в романе "Воскресение" дал и особняку, и хозяину убийственную характеристику: проезжая по Воздвиженке, Нехлюдов размышляет о строительстве "глупого ненужного дворца какому-то глупому ненужному человеку".

В конце 19 века этот дом стал воплщенной мечтой Арсения Морозова (представителя могущественной торгово-промышленной династии Морозовых), его домом, построенным его архитектором в соответствии с его представлениями о красоте.
Не вызывает сомнения, что идею этого особняка он привез из путешествия в Португалию. Паласиу-ди-Пена - дворец, построенный в 1885 г. в то время принадлежал мужу португальской королевы Марии II немецкому принцу Фердинанду.



Перестроенный по образу и подобию особняк в испано-мавританском стиле в Москве. Общий вид. Фото начала 20-го века..



Друг Морозова, архитектор Мазырин, разрабатывает композицию дома как сочетание разновеликих объемов: парадной части, вертикальной доминанты и, собственно, основного здания. Богато декорированный фасад контрастирует с лаконичным решением задней части особняка.





Растительные орнаменты, геометрические формы, морские раковины, обрамления в виде цепей, консольки и башенки и еще много различных приемов, плохо сочетающиеся как в масштабе, так и по стилю, по видимому вполне удовлетворили и архитектора, и заказчика.



Новый особняк не стал точной копией португальского оригинала, хотя парадная часть, декор ограждения кровли, форма оконных проемов – прямая отсылка к португальскому прототипу.
Несмотря на свою принадлженость к клану Морозовых, Арсений Абрамович ни в каких особых деловых талантах замечен не был. Любил покутить, любил роскошь и жизнь на широкую ногу.

"Мой дом будет вечно стоять, а с вашими картинами еще неизвестно что будет", - говорил Арсений братьям-коллекционерам.
Умер он в 1908 году, в возрасте 35 лет. На очередной попойке, поспорив с друзьями, что сможет выдержать любую боль, ушел в кабинет и тайком прострелил себе ногу. Пари он выиграл, никто ничего не заметил. Но началось заражение крови, и через несколько часов Морозова не стало.
В память о нем осталась только эта волшебная "купеческая игрушка", дом на Воздвиженке.
После революции в особняке располагался "Дом дружбы народов", или, следуя официальному названию, "Дом дружбы с народами зарубежных стран".