«Умеренные» сирийские оппозиционеры, приехавшие в Москву для участия в диалоге с представителями сирийского правящего режима, не делали никаких ультиматумов насчет освобождения из тюрьмы своих товарищей, двух руководителей Координационного комитета Абдул Азиза Аль-Хейра (Abdulaziz al-Khair) и Раджаа Ан-Насра (Rajaa Al-Nasser) и члена «Движения за построение государства» Люэя Хусейна (Louay Hussein). Их имена даже не упоминались во время переговоров. Но, несмотря на это, правительственная делегация отказалась принять от оппозиционеров список политических заключенных и рассмотреть возможность их освобождения. Она также заявила, что считает «приемлемым» применение оружия правительственными войсками, плечом к плечу с которыми сражаются вооруженные формирования «Хезболлы» и иракские шиитские отряды.

Переговоры проходили вполне предсказуемо и завершились ничем. По их окончании не было сделано никакого заявления. Но нельзя сказать, что это было неожиданностью.

На самом деле, никто точно не знает, почему Москва решила организовать этот «форум». Возможно, не слишком беспокоясь о результатах встречи, она хотела внести раскол в ряды оппозиции или же, являясь непосредственным участником конфликта, пыталась поправить свою репутацию. Как бы там ни было, организованное ею мероприятие стало очередным поражением путинской дипломатии и показало всю слабость России. Стало очевидно, что ее интересы в регионе никем не принимаются в расчет, а ее влияние в мире, включая Сирию, неуклонно падает.

Основная причина провала российской дипломатии состоит, во-первых, в том, что Россия является непосредственным участником сирийского конфликта. На протяжении последних четырех лет она оказывала дипломатическую, политическую, военную и экономическую поддержку сирийскому режиму. Во-вторых, этот провал является закономерным следствием слабости России, ограниченности ее политического потенциала, ее международной изоляции и уменьшения ее влияния как на Ближнем Востоке, так и на мировой арене, в целом.

Выдвигая свою инициативу и выступая посредником на переговорах, Россия предложила участникам сосредоточить внимание на двух основных проблемах. Во-первых, гуманитарной ситуации, значение которой для сирийских граждан трудно недооценить. Уже четыре года они живут в состоянии войны. За это время погибло 250 тысяч человек, 125 тысяч человек стали беженцами, пострадала инфраструктура сирийских городов. Вторая проблема — это угроза, исходящая от террористических и экстремистских организаций, действующих на территории Сирии, и необходимость координации международных усилий для борьбы с группировками, угрожающими единству страны, ее населению и ее государственности.

Очевидно, что Россия, предложив участникам переговоров обсудить эти две проблемы, намеренно проигнорировала предусмотренную Женевскими договоренностями необходимость создания переходного органа исполнительной власти. Судьба сирийского режима не была включена в повестку встречи, и Россия сделала все возможное, чтобы доказать его легитимность, сняв с него ответственность за все преступления, совершенные в последние четыре года, включая использование им армии против собственного народа и превращение страны в поле боя для иранской военщины и террористических группировок, таких как ИГИЛ и «Джебхат ан-Нусра».

Но переговоры в Москве провалились не поэтому. Если забыть на время о роли России в сирийском конфликте и закрыть глаза на ограниченное количество участников форума и странный выбор тем для обсуждения, то можно назвать четыре основных причины его провала:

1. Правящий режим категорически отвергает любые предложения, если они не совпадают с его политическим видением. Он относится к Сирии как к своей частной собственности, на воротах которой висит табличка «Асад навсегда». Он считает неприемлемыми и незаконными любые требования сирийского народа, право на свободу и личную неприкосновенность, уважение человеческого достоинства и равенство перед законом. Здесь надо заметить, что формально режим готов показать свою гибкость практически во всем — переформировать министерство, переизбрать парламент, даже принять новые поправки к конституции, — но считает неприкосновенным все, что касается института президентства и вооруженных сил (армии, специальных войск и разведывательных служб).

2. С начала сирийской революции четыре года назад режим избрал исключительно насильственный способ ее подавления. Мирные демонстрации в Дамаске, Алеппо, Растане, провинциях Дараа и Латакия были разогнаны с помощью дубинок и пуль, а сидячие забастовки в Хаме и Хомсе — с помощью танков. В первые полгода революции ежемесячно гибло, в среднем, 600 человек. В дальнейшем режим, как во время военных действий, пустил в ход авиацию, артиллерию, танки и спецвойска. И это действительно была война, война сирийского режима с собственным народом.

Действия режима привели к массовому дезертирству. Из бывших солдат сирийской армии была сформирована так называемая «Свободная армия». Постепенно отдельные столкновения вылились в полномасштабный вооруженный конфликт, имевший соответствующие последствия для обеих его сторон. С самого начала режим отвергал все мирные инициативы и пути выхода из кризиса, отказывая своему народу в праве самому определять свою судьбу. Он не желал проводить какие-либо реформы, которые могли бы изменить характер его власти и демократизировать сирийское общество. «Национальный диалог», начатый в июле 2011 года и собравший его участников во главе с вице-президентом Фаруком аш-Шараа (Farouk al-Sharaa) на торжественное открытие в дамаском отеле «Сахара», был отменен, не успев начаться. Поправки, принятые к Сирийской конституции в 2012 году, носили чрезвычайно однобокий характер. Они не подразумевали никакого движения в сторону демократии, зато расширяли полномочия президента, предоставляя ему возможность переизбираться еще на два срока подряд, и это после 14 лет нахождения у власти!

3. Не желая идти на уступки, выбрав силовой метод решения политических проблем, превратив мирные выступления в вооруженный конфликт и завязнув в этом конфликте, режим пошел на еще большее сближение с Ираном, который ввел в Сирию свои войска. Кроме того, к сирийской армии присоединились отряды «Хезболлы», иракские шиитские военизированные группировки и Корпус стражей исламской революции. Их присутствие в Сирии и участие в боевых действиях на стороне режима привели к тому, что теперь они стали полноправными участниками конфликта, чье мнение придется учитывать при попытке его разрешения. И особенно в связи с тем, что сирийская армия подрастеряла свой боевой потенциал, а режим перестал контролировать значительную часть территорий страны. Таким образом, на сегодняшний день политическая судьба Сирии находится не только в руках сирийских властей. Не будет преувеличением сказать, что в значительной мере ее определяют иранцы.

4. Исходя из всего вышесказанного, можно прийти к выводу, что ситуацию в Сирии не контролируют ни режим, ни оппозиция. Кроме того, ни одна из сторон не способна одержать верх в вооруженном противостоянии. Сирия превратилась в ничейную территорию, за которую борются арабские, региональные и иностранные государства. Власть больше не принадлежит сирийскому режиму. После всего, что произошло, он утратил свою легитимность. А сирийский народ в результате вынужденных перемещений, лишения политических прав и слабости оппозиции, не может в полной мере проявить свою политическую волю.

Из этого следует вывод, что невозможно говорить об урегулировании сирийского кризиса без участия арабских, региональных и международных сил. Если они всерьез и решительно возьмутся за урегулирование сирийской проблемы, то все еще смогут найти мирное и даже относительно справедливое политическое решение, которое будет основано на принципах «Женевы-1» 2012 года. Эти принципы включают в себя прекращение вооруженного противостояния, создание переходного органа исполнительной власти, сохранение единства и суверенитета Сирии, постепенный переход к демократической системе правления и обеспечение равных прав для сирийских граждан. «Женева-1» подразумевает создание в Сирии гражданского общества, гарантирует возможность возвращения сирийских беженцев, запрещает любое иностранное вмешательство и изолирует из политической жизни террористические группировки, что, в конечном итоге, приведет к их ликвидации.

Пока основные проблемы остаются неурегулированными, на мероприятиях, подобных тому, что было организовано в Москве, политическое решение конфликта найти не удастся. Но региональные и международные державы бездействуют — то ли из-за своего замешательства, то ли слабости, то ли в ожидании удобного момента, то ли из-за политики отстранения от участия в решении проблемы (как это сделали США). Возможно, здесь имеет место и другой расчет. Один из израильских лидеров однажды сказал: «Не будем мешать арабам убивать друг друга».

Источник