Банда головореза Кальверы регулярно грабит мексиканскую деревню. Селяне понимают, что скоро будет очередной набег, и нанимают вольных стрелков.

Посмотреть «Великолепную семерку» просто как фильм, да еще и не оглядываясь в сто двадцать пятый раз на «Семь самураев», кажется, невозможно. Куросава отталкивался от старых американских вестернов, а «Семерка…», в свою очередь, двинула (не в одиночку, конечно) жанр к его новому рождению в картине Серджо Леоне «За пригоршню долларов» (1964), от которой прямые мостики лежат уже в гангстерское кино 70-х, к Тарантино, Китано, гонконгским и корейским боевикам и не только. Переоценить значение «Великолепной семерки» в этой генеалогии невозможно. Здесь заложена азбука. 

На рубеже 50-60-х вестерн вышел на новый стилистический уровень, который «Семеркой…» был, может быть, и не задан, но уж точно зафиксирован наиболее внятно и сочно. Иронически-шаблонные и в то же время абсолютно серьезные, идеально выверенные типажи, условность сюжета, преувеличенное внимание не столько к самой стрельбе, сколько к движению, почти хореографическому. Здесь у каждого персонажа свой стиль держать кольт и запрыгивать на лошадь, а шляпа играет гораздо большую роль, чем пуля.

Характерно, между прочим, что Юл Бринер во время съемок внимательно считал, сколько раз Стив МакКуин, его товарищ по сюжету, но конкурент-актер, дотрагивался в кадре до своей шляпы, – каждое такое касание цепляло публику сильнее, чем смертельное ранение. Стиль, складывающийся из яркой музыкальной темы (Элмер Бернстайн сочинил один из лучших в истории жанра саундтреков), хлесткой реплики и точного жеста – вот чем сильна «Великолепная семерка» прежде всего.

Трюки тоже на высоте – посмотрите, как Чико в одном кадре сваливает бандита с коня и тут же вскакивает в седло. Концентрация приема здесь настолько велика, что до сих пор это кино без труда пересматривается по десятому разу и служит неисчерпаемым источником цитат.