Глаза были сосредоточены на видневшемся из окна лесе, где переговариваются и угнетают сознание строгие ели, покачивая верхушками.

Но какие там ели?... Твоё состояние можно сравнить лишь с примитивным существованием. Какая там вселенская хандра, какая горечь - даже верный платок больно колет плечи! Он не предатель, но готов задушить в своих объятиях. А также всё, что можно привязать к демонстрации уныния.

От неожиданности её мутная плёнка всё же выдавилась - спящий телефон нервно звякнул. 

«А ведь это снова тот «человек», который, в действительности, лишь помогает справиться с одиночеством, и то, в самый последний момент. Потом встреча на обдуманном месте, и он опять опоздает… Придётся смотреть на витрины, будто любуясь их скромной очаровательностью... Как же часто это повторяется, с какой же скучной и утомительной периодичностью, - Лейла направилась к дивану, - но ещё невыносимее то ощущение принадлежности и одновременной ненужности. Буду надеяться на прогресс. В конце концов, я понимаю, что времени всё жальче и жальче».

Но зря она так иронично определила, что пишет тот «человек» - любезный, но противоречивый друг. Да, это был друг, но если таковым мы назовём сам телефон. Бедняга просил себя подзарядить, так как ему немного времени уделили в прошлый раз, и он быстро проголодался. 

«Ну и сука, – вырвалось у негодующей Лейлы, - нет, я обязательно приму в расчёт тот факт, что он назвал мои увлечения туполобой дребеденью». Между тем она пустила на лицо уверенную и ехидную ухмылку. Успокоилась.

Всё это давало понять, что сейчас самое время вспомнить и от души посмеяться над его трагической прозой. Лейла искушённо подняла с подоконника тетрадный лист, на котором рачительно и филигранно был выведен некоторый текст:

«…тот странный незнакомец оказался её первой и, наверное, единственной любовью. Он также внезапно исчез, как и появился. Зато какая мистика была спрятана в его взгляде, что у неё родилась сумасшедшая надежда... Надежда, сгубившая её и позволившая напрочь забыть о своём верном друге, вот уже спешившему к ней на встречу. И побежать в сосновый бор, чтобы… повеситься.

«Но, подождите, а это что?» – следователь уставился на подозрительный бугорок из осенних листьев.

А под листьями было тело парня…»

«Ну да. Гениально и неподражаемо, - девушка медленно рвала листок на пушистые клочки и сдувала в окно, - надо считать ошибкой, что не искоренила общение с таким беллетристом сразу же после прочтения его убожеств».