Только что закончила. Не в состоянии что-либо писать. Проверьте прочность стула.

Саммари: автор взял в руки гаечный ключ.

В огромной трёхэтажной библиотеке Туами было, где развернуться. Тысячи книг находились по периметру огромного стеклянного купола, освещающего читальный зал в центре и выполнявшего роль планетария ночью. Вверх, куда только могли смотреть глаза, уходили книги, добраться до которых можно было по специальным лестницам и площадкам. Небольшой трёхэтажный стеклянный лифт выполнял скорее декоративную функцию, так как все предпочитали эскалаторы и обычные лестницы. Здесь же стояли подзорные трубы, телескопы, висели карты, стояли различные глобусы. По специальным информационным столам – так здесь называли компьютеры, экранами которых были поверхности столов – можно было быстро узнать расположение нужной книги по её названию или другим данным. Рано с утра здесь было тихо, и это время Тэ Нэ любил больше всего. Когда огромный трёхэтажный кладезь знаний принадлежал только ему. Тогда казалось сами книги и сам воздух в библиотеке подсказывают ему, куда идти и какую книгу брать. Вот и сейчас, в который раз он снова и снова возвращался к какой-то не то рекламной брошюрке, не то гиду по мирам под названием: «Бинар. Культурный шок. Взгляд изнутри». И ещё одной «Особенности бинарского менталитета. Взгляд иностранца». Компанию им составляли «Салим. История Возрождения» и «Каганат. Обретение Величия». Впрочем, эти книги он мог почитать и при свете дня у всех на виду. Самое ценное хранилось под столом, на нижней полке и эту тайну Тэ Нэ доверял именно утренним безлюдным часам в библиотеке. Его здесь знали, и специально отведённый ему столик никто не смел трогать. Вот и сейчас ни о чём не подозревающий Тэ Нэ скользил взглядом по строчкам заветной книги, не заметив, что уже как час в библиотеку прошёл другой посетитель и внимательно наблюдает за ним со своего столика.
- Привет! – улыбнулась ему девушка, со спины стараясь увидеть, что он читает.
Тэ Нэ молниеносно закрыл книгу и убрал под стол её и блокнот, в котором делал пометки.
- Что ты здесь делаешь? – ощетинился он, отнюдь не приветливо глядя на Селин.
- Извини, я тебя напугала.
- Я терпеть не могу, когда ко мне так врываются! – выдал Тэ Нэ, всё ещё не отошедший от шока. – Надо иметь уважение к чужому мыслительному процессу!
- Я уже попросила прощения, - обиженно вставила Селин.
- Что ты хотела?
- А… я…, - замялась она. – Зашла почитать кое-что, - нашлась она.
И это тоже было правдой. Про которую Тэ Нэ было знать необязательно.
- Небось опять про боевые искусства и политику? – усмехнулся Тэ Нэ. – Ты нашего тренера ещё не довела до смерти?
- Представляешь себе, нет! – дух противоречия родился раньше Селин. – Я читала историю родного мира! – и поняла, что спалилась. Её привел сюда последний разговор с Тэ Нэ. Идти назад уже было поздно.
Тэ Нэ внимательно смотрел на неё.
- Оказывается раньше, в древности мужчина и женщина находились на Мэннере почти в равных правах и обязанностях. Случалось, что женщины осваивали мужские профессии. Но потом появился вирус, поражавший только женщин. Их становилось катастрофически мало и мужчины начали делать всё, чтобы их спасти. Холили, лелеяли, запретили любую тяжелую работу и ввели строгие законы за преступления по отношению к женщинам. Вирус удалось победить, но гендерное равновесие наступило не скоро. За это время все уже забыли, какими были женщины раньше и их статус поменялся, - она сделала передышку, чтобы набрать воздуху. – Ты знал?
- Догадался, - спокойно ответил Тэ Нэ. – Люди всегда оберегают то, что им дорого самыми строгими законами и правилами. Что в свою очередь, является следствием какого-либо события в прошлом. Причины – следствия – вывод. Всё просто. Следствие одного является причиной для другого.
- И то, что происходит сейчас…, - начала Селин.
- Определяет будущее, - закончил за неё Тэ Нэ.
- И кто же определит наше будущее? – спросила Селин, взглядом указывая на книги на столе.
Тэ Нэ молча ткнул пальцем в книгу про Бинар.
- Бинар? – не поверила Селин. – Бред… Такого не может быть!
- Я и не ждал другой реакции, - грустно заметил Тэ Нэ.
- Разве не Каганат…?
- Агнесса и Кей пропали почти три недели назад и за это время положение Каганата очень сильно ухудшилось. Он похож на огромного колосса на глиняных ногах, готового вот-вот свалиться. Без новейших разработок ему не победить. Я всем говорю, что Каганат – страница прошлого, но мне никто не верит. Ему ресурсов осталось дней на пять максимум. После чего ему необходимо будет подписать перемирие – хотя бы для того, чтобы собрать новые силы. А из 11 миров Каганата трое уже готовы выйти из войны.
- Я вполне понимаю, почему они тебе не верят, - заступилась за других Селин. – Война продолжается и это настоящее. А Каганат очень сильный соперник.
Нда… Вздохнул Тэ Нэ. И вот так каждый раз.
- Это у Ахмад-паши очень сильные амбиции. Ему бы земного Фрейда про сублимацию почитать, - пустил шутку Тэ Нэ. К сожалению, понял её только он. – Ты совсем не понимаешь, что я говорю? Да? – сочувственно обратился он к Селин, в глазах которой отражалось абсолютное непонимание. Он словно просил прощения взглядом.
- Тэ Нэ! – окликнул его Лексус, прервав их. Очень кстати, по мнению Селин и очень не вовремя на взгляд Тэ Нэ. – Наконец-то я тебя нашёл. Тебя разыскивает главнокомандующий объединенными войсками Альянса. В двух мирах Каганат прорвал оборону там, где ты и предсказывал. И захватил южный полюс на Весперии.
- Точно по графику, - скорее самому себе сказал Тэ Нэ и поднялся на выход из зала.
- Что-то случилось? – спросил Лексус уже на выходе.
- Горе от ума, - пояснил Тэ Нэ и добавил. – От моего.
Глядя вслед уходящему Тэ Нэ, Селин неслышно отодвинула полку под столом на себя. «Мэннер. Обычаи и традиции», - гласило название книги, лежавшей ближе к краю. Селин хитро и довольно улыбнулась и отодвинула полку на место.

Тэ Нэ сидел на кресле, периодически поглядывая на небольшой прибор, лежащий рядом на журнальном столике. Книга, которую он читал, была заботливо обёрнута бумагой, так что названия никто не видел. Когда в гостиную зашла Селин, он вновь оторвался от строчек и проконтролировал прибор связи, после чего нервно вернулся к чтению. Хотя, то, что он читал, тоже нельзя было сказать наверняка. Бегал глазами по строчкам или просто думал, глядя сквозь буквы?
- По-моему, ты её читаешь вверх ногами, - улыбнувшись, заметила Селин, заглядывая в книгу. После чего чего Тэ Нэ немедленно захлопнул её и вновь покосился на прибор. Селин забыл отругать. – Волнуешься? – присаживаясь на соседнее кресло, спросила Селин.
- Да, - желание высказаться пересилило всё остальное. – Поисковая группа должна была прислать сообщение 5 минут назад. Его до сих пор нет, - беспокойно констатировал Тэ Нэ. Последнее время он всё чаще замечал Селин рядом с собой. Она умудрялась находить его там, куда остальные даже не думали совать нос. – Хочешь спросить меня про Кея и Агнессу? – шутливо попробовал угадать Тэ Нэ.
- Нет, - мягко улыбнулась Селин.
- Неужели есть ещё какая-то причина, которая побуждает преследовать тебя такого сумасшедшего как я? – иронично спросил Тэ Нэ.
И что ж он такой догадливый?! Было наивным полагать, что он не заметит её постоянное присутствие! На минуту в гостиной воцарилось молчание. Тэ Нэ вновь проверил прибор на наличие сообщений. Но тот предательски отказывался пиликать и вообще подавать какие-либо признаки жизни.
- Да, есть…, - с трудом начала она, - если честно…, - поняв, что второго такого шанса у неё не будет, - ты мне нравишься..., - последний рывок. - Давай встречаться.
Фух! Выговорила. Словно камень с души свалился. Мощный такой булыжник размером с библиотеку.
Тэ Нэ редко чем можно удивить в этой жизни, но Селин честно постаралась. Вот именно эта мысль почему-то постоянно ходила мимо его головы! Он даже про существование прибора забыл.
- Разве тебе не нравится Лексус? – озадачил её Тэ Нэ.
- Нравился, - поправила его Селин.
Тэ Нэ поднялся, снял очки и начал лихорадочно ходить взад-вперед по комнате, переваривая услышанное.
- Нет! Нет! Нет! Нет! – с жаром произнёс он.
- Почему? – потребовала ответа Селин.
- Например, - задумчиво повернулся к ней Тэ Нэ. – Что ты думаешь о Кее?
- Он мужчина. Что хорошего я могу о нём думать? – сходу выдала Селин.
- Вот! Вот! – он указал на неё указательными пальцами. – Вот видишь! Ты радикальная феминистка, у тебя все мужчины сволочи и меня это…, - он взял паузу, подбирая слово, - напрягает. Фанаты чреваты. Где гарантия того, что, когда я оступлюсь, ты не запишешь меня туда же?
- Тэ Нэ…, ты другой, - объясняться с ним было не так-то просто. – Ты не похож на них…
- Потому что меня воспитали в мире матриархата? – закончил за неё мысль Тэ Нэ.
- Да…, - неуверенно ответила Селин.
Из всего, что Тэ Нэ ожидал услышать, это было самое худшее. Его будто ударили в самое сердце. Он присел на колени перед Селин, сидящей на кресле и посмотрел ей в глаза.
- А ты из мира, где мужчины чересчур злоупотребляют властью…
Куда это он клонит?
- И с того момента, как ты вырвалась оттуда, ты нещадно наверстываешь упущенное. И со мной ты хочешь встречаться не столько потому, что я тебе нравлюсь, а скорее, потому что являюсь воплощением твоих скрытых идеалов и мыслей о месте мужчины. Ты хочешь на мне отыграться.
- Неправда! – вспылила, резко вскакивая, Селин, в глазах которой стояли слёзы обиды.
- Я хочу быть уверен, что тебе нравлюсь я, такой как есть, а не домашний мальчик из мира матриархата, - поднимаясь вслед за ней, произнёс он. – Прости, - собрался уходить.
Но запиликавший прибор не дал сделать ему и пары шагов. Тэ Нэ снял его с пояса и пробежал строки сообщения глазами. Час настал.
- Нужно срочно собрать всех. Мне надо сделать чрезвычайно важное объявление.
- Думаешь, что кому-то может понадобиться валерьянка? – заметив серьёзность Тэ Нэ, бросила шутку Селин.
- Боюсь, что кое-кому помогут только кулаки.

Рождественский базар Дотмунда представлял собой многочисленные торговые ряды, установленные на центральной площади возле ратуши. Помимо лавок с елочными украшениями, здесь продавалась традиционная рождественская выпечка, сладости, жареные орехи и блинчики. От голода посетителей спасали многочисленные вертепы с жарившимся на них мясом, а от холода раскалённое вино с фруктами и пряностями – глювайн. Так здесь называли глинтвейн. Над всем этим гордо возвышалась огромная ель, установленная на площади. Однако базар в Дотмунде был не столько местом покупок, сколько местом встречи и общения всех местных жителей небольшого городка. Он объединял все слои населения: от ремесленников до дворян. Вот и Кей с Агнессой за час пребывания здесь уже успели встретиться с Гарольдом, Кристиной Лефевр и её молодым человеком и многочисленными посетителями магазинчика Бланш.
- Похоже, здесь Рождество – главный праздник в году, - поделился наблюдениями Кей и спустя несколько секунд добавил. – Как у нас Фестиваль огней.
- Фестиваль огней? – с интересом переспросила Агнесса.
- Да, - подтвердил Кей и, видя заинтересованность собеседницы, продолжил. – Раньше, когда люди ещё не привыкли жить ночью, это был единственный день в году, когда можно было вернуться к дневному образу жизни и уйти из ночных, - рассказал предысторию он. – В эту ночь темнота наступает быстро и внезапно и такая, что глаз выколи. И даже ночное небо не светит звёздами. Тогда на улицу выходят ночные, чтобы помочь потерявшимся дневным. А те в свою очередь мастерят фонарики, чтобы зажечь его и, запустив в небо, осветить себе путь домой…, - мысли Кея были где-то далеко. Дома. – Со временем ночные тоже стали делать фонарики и начали одновременно с дневными запускать их. На Фестивале огней мы вспоминаем, что когда-то были одной расой и что должны помогать друг другу. Что, несмотря ни на что, мы едины…
- А как на Бинаре появилась ночная раса? – они уже неспеша шли домой.
- Тебе действительно интересно? – слегка не поверил Кей. Ему льстил интерес к его миру. И были невероятно приятны все эти расспросы.
- Угу, - с готовностью кивнула Агнесса.
- У нас были очень большие проблемы с перенаселением. Инфраструктура не справлялась. Некоторые начальники на местах начали вводить ночные смены и графики работы, чтобы хоть как-то разгрузить рабочих. Когда ситуация стала близка к катастрофической, король принял решение о разделении всего населения на дневных и ночных. Когда стало ясно, что немногие добровольцы готовы начать «жизнь наоборот», началось насильное разделение. Рождаемость резко упала не только у ночных, не привыкших к такому образу жизни, но и у дневных, которых разлучали с друзьями и родственниками. Это были худшие сто лет в истории Бинара. Постоянные перетряски, попытки переворота и отмены решения… Когда, казалось, ничего сделать было нельзя – ввели день добровольного перехода. И тут случилось невероятное… Люди, привыкшие спать днём и вести активный образ жизни ночью за эти 100 лет, осознали себя самостоятельной единицей со своей культурой и взглядом на мир. Всё успокоилось. Но со временем в ходе эволюции ночные всё больше стали отличаться от дневных…
- Например, ночным зрением? – попробовала угадать Агнесса.
- Не только, - улыбнулся Кей. – Я различаю сотни оттенков чёрного, коричневого и индиго. Правда, днём цвета плывут и я не вижу всей насыщенности ярких цветов. Они воспринимаются мною как пастельные… И ещё запах… Обоняние – главный ориентир ночного бинарца.
- Вот как ты понял, что Бланш из другого мира…, - сделала вывод Агнесса.
- Да, её запах резко отличается от запаха местного населения. Чтобы привыкнуть к новому запаху, мне нужно около двух недель. Потом я начинаю различать его более тонкие оттенки.
- Разве то, что ты чувствуешь не запах пота? – совершенно спокойно спросила Агнесса.
- Запах пота? – Кей непонимающе посмотрел на неё. – Что это?
Вот это номер! Агнесса, видимо, слишком рано подумала, что сюрпризы закончились.
- При большой физической нагрузке и жаре тело человека начинает выделять через кожу воду, которая проходит через мелкие поры на поверхность. Это способствует охлаждению организма и терморегуляции.
- Ага…, - мысль Кея усиленно работала. – Кажется, я понял, что ты имеешь в виду…, - и ответил. – Нет, это не запах пота. Видишь ли, для нас главной проблемой было не столько спастись от жары, сколько защититься от ночного холода. И со временем функция потовых желез почти сошла на нет. То, что я чувствую, это не запах пота, - как же ей объяснить необъясняемое? Кей просто терялся. – Он исходит отсюда, - с этими словами он поднёс руку к её сердцу и сделал жест кистью, словно хватает что-то, исходящее от сердца. – Изнутри человека.
- И на что похож мой запах? – с любопытством спросила Агнесса.
Кей задумался, пытаясь найти более ли менее понятный эквивалент в её мировой системе.
- Мёд с корицей и чили.
Внезапно Кей замер и остановился как вкопанный. Агнесса проследила за его взглядом и увидела целующуюся пару в переулке. На лице Кея отразились страх, шок и ещё какие-то непонятные эмоции одновременно.
- Она его ненавидит? – был первый его вопрос, когда он пришёл в себя настолько, что мог говорить.
- Нет, - поражённо ответила Агнесса.
- Сейчас она его ударит и оттолкнёт? – продолжал свой странный расспрос Кей, не сводя глаз с пары.
- Нет, - не понимая его реакции, ответила она. – Почему ты так решил? Это же поцелуй.
- Так вот как это называется, - мысли Кея были похожи на рой пчёл, потерявших ориентир. – Но ведь это выражения ненависти? – настойчиво пытался добиться от неё он. – Поцелуй – это оружие? Он полностью отключает мозги и делает человека абсолютно беззащитным, - Кей выложил то, что знал. – Какие-либо рецепторы отключены напрочь.
Агнесса шокировано смотрела на Кея, пытаясь понять, откуда в голове бинарца могли появиться такие мысли.
- Нет, Кей! Нет! - отчаянно попыталась разубедить его она. – Поцелуй – это один из способов выражения любви.
Логика Кея, ведомая мыслями, потеряла ориентир, координаты и вообще всё, что можно было потерять. Он смотрел на Агнессу так, словно она сумасшедшая.
- Нет, этого не может быть! – не веря, произнёс он. – Я знаю, это… это…, - до него, кажется, медленно начало доходить то, что усиленно пыталась втолковать ему Агнесса, - выражение любви?
- Губы человека – одна из самых чувствительных зон человеческого тела. Там просто офигительное количество рецепторов. И их соприкосновение очень приятно… и да, оно отключает мозг, - и переведя дыхание. – Разве на Бинаре нет поцелуев?
- Нет, - подтвердил её догадку Кей. – Любые прикосновения строго запрещены до свадьбы.
- Почему?
- Прикосновения могут вызвать возбуждение и привести к сексу, о чём сразу же станет известно по запаху. На Бинаре нельзя солгать. Запах тебя выдаст.
- Как у вас всё строго, - прокомментировала Агнесса. – Нарушители есть? – с надеждой в голосе спросила она.
- Конечно, есть, - уже успокоившись, ответил Кей. – Они есть везде.
- Но, если на Бинаре нет поцелуев, как же вы тогда выражаете любовь? – не унималась Агнесса.
- Выражаем, - Кей постарался быть максимально кратким и быстро уйти от темы.
- Брось, Кей, - Агнесса смотрела на него и не верила. – Ты мне не расскажешь?
- Не могу, - Кей совсем засмущался.
- Неужели есть вещи, способные смутить такого человека как ты?
- Как-нибудь в другой раз. Хорошо? – Кей не знал, куда бы себя деть, куда смыться, исчезнуть, провалиться, но закрыть эту тему.
В тишине чинно падающего снега воцарилось неловкое молчание. Поражённая своими открытиями Агнесса, всё ещё продолжала лихорадочно анализировать разговор, возвращаясь к каждой реплике… Каждому слову, каждой эмоции… Кея. Он понятия не имел, что такое поцелуй? Это объясняет, почему тот спецназовец…
- Кей, - его имя прозвучало из её уст как музыка. – Мы не могли встречаться раньше? – она слишком поздно поняла, что уже говорит и, вдохнув больше воздуха... – До Бинара?
- Нет, это исключено, - как-то совсем неуверенно улыбнулся Кей, чувствуя металлический привкус собственной лжи. – Впервые я повстречал тебя на Бинаре.
Маленькая, едва заметная трещинка ужом проползла между ними, но никто из них этой трещинки не заметил…

Продолжение следует...