Амида, Амида-буцу, Амида - нёрай, одно из главных божеств японской буддийской мифологии, будда (соответствует Амитабхе), владыка обетованной «чистой земли», куда попадают праведники. В «чистой земле» растут благоуханные ароматные деревья и цветы, а в реках со сладко благоухающими водами резвятся купальщики, по желанию которых вода делается горячей или холодной. Вокруг Амиды сложилась японская разновидность буддизма - «амидаизм».
Культ Амиды проник в Японию сравнительно рано. Уже в 717 А. поклонялся один из деятелей раннего буддизма Гёги (668-749). В эпоху Хакухо-Нара (646-794) А. почитался как один из дхьяни-будд.
В учении японской секты Тэндай (9 в.) большое значение придавалось многократному повторению имени Амиды, т. н. «нэмбуцу». На тэндайскую традицию культа Амиды опирались при своём возникновении чисто амидаистические японские секты 10-11 вв. - Дзёдо-сю (секта чистой земли) и Дзёдо Син-сю (истинная секта чистой земли). Обе названные секты практически считают Амиду главным божеством буддийского пантеона.
В японских легендах Амида упоминается чаще всего в жизнеописаниях праведников, посвятивших себя восхвалению Амиды. Эти легенды составили целый жанр средневековой японской литературы - «одзёдэн», крупнейшим произведением которого является памятник «Нихон одзё гокураку ки» («Японские записи о свершивших возрождение в Стране крайней радости», 983-984). В комическом сюжете (запись 12 в.) мифический персонаж чёртик-«тэнгу», выдавая себя за Амиду, без труда обманывает старого монаха-амидаиста.
Иконографические изображения Амиды, главным образом деревянная скульптура, распространены в Японии. Встречается т. н. триада Амиды, т. е. будда в окружении ближайших сподвижников - бодхисатв Каннон и Сэйси.

Ниниги - внук Аматерасу Ниниги сошел с неба и принял управление
государством Идзумо. В знак власти ему вручили три священных предмета — зеркало (символ божественности), меч (символ могущества) и яшму (символ верности подданных). От Ниниги произошел Дзиммутэнно (титул тэнно означает “Верховный правитель”; сохраняется за царствующим домом до наших дней; передается на европейских языках словом “император”), мифический первый император Японии — микадо. Зеркало, меч и яшма с тех давних пор остаются эмблемой японского императорского дома.
Ниниги, Хикоко-но нинигино микото (др.-япон. элемент «хико» - «юноша», «хе» - «рисовый колос», «ниниги» - видимо, от «нигини-гисии» - «процветающий», «изобильный», в целом - «юноша - бог изобилия рисовых колосьев»), в японской мифологии божество, играющее главную роль в мифах о нисхождении в страну людей, уже приведённую к покорности небесным богам, потомков Аматэрасу, именующих себя тэнсон - «потомки неба». Ниниги получает от своей прародительницы Аматэрасу нити с нанизанными на них резными бусинами-магатама, зеркало, с помощью которого Аматэрасу выманили из грота, и меч, извлечённый Сусаноо из хвоста восьмиглавого змея Ямата-но Ороти и подаренный им Аматэрасу, т. е. те предметы, которые впоследствии стали символами священной власти японских императоров, ведущих своё происхождение от Ниниги. («Кодзики», св. I). Несколько иначе этот сюжет выглядит в «Нихонги»: Аматэрасу вручает Ниниги рисовый колос, сорванный со священного поля богов, и с этим колосом Ниниги совершает нисхождение на землю («Эпоха богов», св. I). Как предполагают японские исследователи, этот мифологический рассказ послужил основой для празднования дня «первого колоса», т. е. поднесения богам пищи из риса, совершавшегося в императорском дворце.
Боги, сопровождающие Ниниги в его сошествии на землю, фигурировали также в предшествующих мифах: это - Амэ-но-коянэ, Футодама, Амэно удзумэ, Исикоридомо и Тамано я, которые в этом мифе выступают уже как родоначальники японских родов. Так, Амэ-но-коянэ назван предком мурадзи (членов рода, считавшихся потомками богов и поэтому занимавших высокое положение в роде) из рода Накатоми. Футодама объявляется предком высших членов рода Имибэ и т. д. («Кодзики», св. I).
Оставив своё «небесное прочное сидение» и пробившись сквозь восемь гряд облаков, Ниниги спустился на пик горы Такатихо в Цукуси (древнее название острова Кюсю). На земле Ниниги женится на дочери бога О-ямацуми. Конохана-сакуя-химэ и рождает с ней троих сыновей, двое из которых, Ходэри и Хоори, становятся героями особого цикла мифов.

Хоори, Хоори-но микото (др.-япон., «бог, пригибающий огонь» или «ослабевающая сила огня»), Амацу-хитака-хикохо-ходэ-ми-но микото («некто, поднявшийся до высот»), в японской мифологии божество. Согласно «Кодзики» и «Нихонги», его отцом был Ниниги, а матерью - Каму-атацу-химэ (Коноха-на-Сакуя-химэ). Как и его старший брат Ходэри, Хоори рождается в покоях, объятых пламенем (с чем и связано его имя). Однажды Хоори-охотник предлагает брату-рыбаку поменяться занятиями. Ходэри отдаёт ему свой рыболовный крючок, но Хоори не удаётся поймать ни одной рыбёшки, и в довершение всего он роняет крючок в море. Ходэри отказывается взять взамен предложенные ему пять сотен других крючков. С помощью морского божества Сиоцути Хоори попадает во дворец морского царя Ватацуми-но ками (см. Ватацуми-но куни). Он женится на его дочери Тоётама-бимэ. Ватацуми-но ками находит крючок в одной из рыбьих глоток и вручает его Хоори, а также дарит ему две жемчужины, управляющие приливом и отливом. Ходэри, получив заколдованный крючок, становится всё беднее и беднее и, наконец, решает убить Хоори, в котором он видит виновника своих несчастий. В борьбе со старшим братом Хоори прибегает к помощи волшебной жемчужины, но в последний момент, когда Ходэри едва не тонет, настигаемый приливом, дарует ему жизнь, и тот клянётся ему в вечной покорности. Между тем Тоётама-бимэ должна родить сына. Она просит Хоори построить для неё на берегу моря специальные покои и не смотреть на неё во время родов. Хоори нарушает запрет жены, и та принимает свой первоначальный облик морского чудовища и, оставив мужа и сына, возвращается в море. Сын Хоори. и Тоётама-бимэ, согласно мифической генеалогии, был отцом первого японского императора Дзим-му-тэнно. Миф о двух братьях, рыбаке и охотнике, во многом напоминает народную сказку об Урасима из Мидзуноэ.

Цукиёми, Цукуёми-но микото, Цукиёми-но микото (др.-япон. «цуку, цуки», «луна», «ёми», «чтение», «счёт»; в целом - «бог счёта лун», т. е. божество, связанное с лунным календарём; в «Нихонги» его имя записано тремя идеограммами: «луна», «ночь» и «видеть», что может означать «луна, видимая ночью»; там же, в одном из вариантов, имя этого бога записано как «цукиюми», где «юми» - «лук», что означает, таким образом, «изогнутый лук луны»), в японской мифологии божество, рождённое богом Идзанаки во время очищения, которое тот совершает по возвращении из ёми-но куни, из капель воды, омыв ими свой правый глаз. Распределяя свои владения - вселенную - между тремя рождёнными им «высокими» детьми: Аматэрасу, Цукиёми и Сусаноо, Идзанаки поручает Цукиёми ведать страной, где властвует ночь («Кодзики», св. I), вариант - «вместе с солнцем ведать небом» («Нихонги»). Согласно этому варианту, Аматэрасу, находясь на небе, приказывает Цукиёми спуститься в Асихара-но накацукуни (т. е. на землю), где божество зерна Укэмоти-но ками предлагает лунному богу пищу, вынутую изо рта, и оскорблённый Цукиёми убивает её. Рассерженная его поступком, Аматэрасу заявляет, что отныне она и бог луны «не должны быть видимы вместе». С тех пор, говорится в мифе, солнце и луна живут раздельно («Нихонги», св. I, «Эпоха богов»). Согласно другому варианту, Идзанаки поручает Цукиёми ведать равниной моря, что, вероятно, отражает представления древних японцев о связи приливов и отливов с луной.

Каннон, Кандзэон-босацу, одно из наиболее популярных божеств в японской буддийской мифологии. Каннон, как и её прообраз в Китае Гуаньинь, - милосердная заступница, обратиться к которой за помощью может любой человек. Каннон способна принять различные воплощения: к старику она приходит стариком, к монаху - монахом, к женщине - женщиной. Почитание Каннон распространилось в народной среде уже на ранней стадии развития японского буддизма, примерно со 2-й половины 8 в. Стремление духовенства включить в свою религиозную систему объекты синтоистского культа проявилось в том, что различные аватары (суйдзяку) Каннон были объявлены хондзи («изначальной сущностью») местных синтоистских божеств. Сохранились тысячи статуй Каннон, ей посвящены десятки легенд. Особенно популярны Дзюитимэн Каннон («одиннадцатиликая Каннон»), Сендзю Каннон («тысячерукая Каннон»), а также Бато Каннон («Каннон с головой коня»). Иногда две первые ипостаси объединяются в одном иконографическом изображении. Скульптуры Сэндзю Каннон обычно имеют по 20 рук справа и слева, не считая двух «главных» рук. Ранние изображения этой ипостаси Каннон, сохранившиеся в Японии, были действительно тысячерукими. Каждой из тысячи рук Каннон спасает грешника. Функции Каннон особенно наглядно запечатлены в облике Дзюитимэн Каннон. Поверх главного лика расположены в виде тиары, кольцом, десять меньших ликов. Из них три сострадательных лика устремлены на добродетельных существ, три гневных лика устремлены на недобродетельных, три клыкастых лика побуждают стать на путь будды, один смеющийся лик олицетворяет достигнутое понимание тщеты мирской суеты.
Широко распространён в Японии культ Бато Каннон. Данная ипостась божества восходит к индуистским культам (мифологические кони «Ригведы», бог Хаягрива - одно из проявлений Вишну). Бато Каннон популярна среди крестьян, имеющих лошадей, среди сельских торговцев, а в наши дни - и среди водителей такси и автобусов.

Гуаньинь

Дзидзо, Дзидзо-босацу (от кит. Дицзан-ван), одно из наиболее популярных японских буддийских божеств. Покровитель детей и путников Дзидзо не является главным объектом поклонения какой-либо отдельной секты; культ его распространён повсеместно. Суйдзяку (аватарами) Дзидзо считаются Амида, Каннон, Дайнити-нёрай, Бисямон-тэн и др. В легенде 9 в. Дзидзо отождествляется с владыкой царства мёртвых - Эмма. Известны десятки средневековых легенд, посвящённых Дзидзо, который способен воскресить из мёртвых, избавить от страданий в дзигоку (аду). Дзидзо считается защитником грешников после смерти и справедливым судьёй человеческих прегрешений. В этом своём качестве он особенно почитается в среде т. н. японских париев - буракумин (эта). Как покровитель путников Дзидзо отождествляется с синтоистским божеством дорог - Досодзином.

Сусаноо, Такэхая Сусаноо-но микото (др.-япон. элемент «такэ» расшифровывается как «доблестный, храбрый», «хая» - «быстрый, бурный, буйный», «Суса» - старинный топоним в Идзумо, «микото» - «бог»; другое толкование: от сусабу - «быстро, бурно действовать, яриться»; о - «муж, мужчина»; в целом - «доблестный, быстрый ярый бог-муж из Суса», иначе: «доблестный быстрый бог-муж»), в японской мифологии божество, рождённое Идзанаки из капель воды, омывших его нос во время очищения по возвращении из ёми-но куни (страны мёртвых). Распределяя свои владения между тремя рождёнными им в это время «высокими» детьми: Аматэрасу, Цукуёми и Сусаноо, Идзанаки отводит Сусаноо равнину моря. Недовольный разделом, Сусаноо «плачет в голос», пока борода не отрастает у него до середины груди, а от его плача засыхают зеленые горы, иссякают реки и моря. Сусаноо высказывает желание удалиться в «страну его матери» Идзанами - страну мёртвых, за что Идзанаки изгоняет его из такама-но хара. Сусаноо решает попрощаться со своей сестрой Аматэрасу. Демонстрируя напуганной его шумным приближением богине своё миролюбие, Сусаноо предлагает ей вместе произвести на свет детей. От его меча, раскушенного Аматэрасу, рождаются девушки-богини, а от ожерелья-магатама, принадлежащего Аматэрасу и раскушенного Сусаноо, рождаются божества мужского пола. На радостях, Сусаноо позволяет себе поступки, относившиеся в древней Японии к числу «восьми небесных прегрешений»: разоряет межи и каналы на полях, возделанных Аматэрасу, оскверняет испражнениями священные покои, предназначаемые для празднования поднесения богам «первой пищи», и, наконец, бросает шкуру, содранную с живой лошади, в комнату, где богиня вместе с небесными ткачихами изготовляет ритуальную одежду. Изгнанный из такама-но хара Сусаноо совершает нисхождение к верховьям реки Хи в Идзумо. Далее Сусаноо выступает как культурный герой, спасающий людей от чудовища - восьмиголового и восьмихвостого змея Ямата-но Ороти. Женившись на спасённой им Кусинада-химэ, Сусаноо строит брачные покои и при этом складывает песню о «покоях в восемь оград», подобных восьмислойным облакам в Идзумо (песня, сложенная Сусаноо в форме пятистишия-танка, ставшего затем канонической формой, по традиции считается древнейшим произведением японской поэзии). Мифы рассказывают далее о рождении Сусаноо детей. Среди его потомков через несколько поколений рождается бог О-кунинуси, которому потом приходится «уступить» страну богу Ниниги, прямому потомку Аматэрасу.
Японские и европейские исследователи полагают, что первоначально Сусанообыл одним из божеств, персонифицировавших бурю и водную стихию. Однако позднее появилось представление о Сусаноо как о божественном предке родов, связанных с местностью Идзумо, и культурном герое, приходящем на помощь людям. Подобная модификация Сусаноопозволяет предположить, что в его образе соединились несколько разных божеств, тем более что Сусаноо предстаёт также и как божество страны мёртвых. В одном из вариантов «Нихонги» небесные боги объявляют Сусаноо, что за совершённые им прегрешения он должен отправиться в страну мёртвых. Соорудив себе накидку из травы, Сусаноо скитается и просит убежища у разных богов, но они отказывают ему как изгнаннику с небес и он вынужден удалиться в страну мёртвых («Нихонги», св. I, «Эпоха богов», вариант). Миф же о рождении в теле убитой Сусаноо О-гэцу-химэ семян риса, пшеницы, бобов, фасоли обнаруживает в Сусаноо черты бога плодородия. О том же свидетельствует и миф, записанный в «Идзумо фу доки» : Сусаноо, говорится здесь, дал своё имя селу, назвав его Суса, и выделил для людей «большое поле и малое поле».

В колонках играет - 01-danson_tang_-_kiss_me_now.mp3

Бисямон-тэн, одно из наиболее популярных божеств в японской буддийской мифологии. Бисямон-тэн почитается как один из семи богов счастья, он изображается в воинском одеянии с буддийской пагодой в одной руке и жезлом в другой. В японских народных верованиях отождествляется с синтоистскими божествами, в частности с Эномотося и Дайгёдзи. Образ Бисямон-тэн восходит к индуистскому богу Кубере (Вайшраване), в то время как в индийском буддизме Вайшравана утратил связь с Куберой и не играет самостоятельной роли, входя в четвёрку стражей небесных врат в качестве стража северного направления. Культ Бисямон-тэна принимал в Японии различные формы. С одной стороны, Бисямон-тэн продолжал выступать в функции стража одной из стран света, о чём свидетельствуют распространённые скульптурные изображения группы четырёх стражей, а также парные скульптуры, где он соседствует с локапалами Дзодзётан (санскр. Вирудхака) или Дзикоку-тэн (санскр. Дхритараштра). С другой стороны, есть убедительные свидетельства давнего существования самостоятельного культа Бисямон-тэна как бога богатства и счастья. Широко известная легенда о мудреце с горы Сиги рассказывает, что святой мудрец в качестве воздаяния за свои добродетели получил мистическим путём чудотворную скульптуру Бисямон-тэна. Известно, что именно этому изображению божества возносил молитвы знаменитый полководец Кусуноки Масасигэ (1294-1336), нарекший своего сына в честь Бисямон-тэна.

Инари (др.-япон., возможно, от Инанари, где элемент «ина» или «инэ» означает «рис на корню», а «нари» - «рождение», «появление на свет»), в японской мифологии божество пищи, «пяти злаков», поглотившее древний культ Уканомитама - «бога-священного духа пищи», рождённого Сусаноо и Каму-Оити - «божественной девой из Оити» («Кодзики», «Нихонги»). Культ Инари широко распространён среди японцев, прежде всего как связанный с земледелием. С развитием торговли и денежного обращения это божество стало широко почитаться и среди горожан как приносящее удачу в торговых делах, обогащение. С Инари связан народный культ лисицы, считающейся его посланцем или даже воплощением. Празднества в честь Инари устраиваются в феврале, когда совершаются моления об обильном урожае (в деревнях в это время выставляются красные флаги в честь «пресветлого бога Инари»), или осенью, в октябре - ноябре как праздник урожая. В народном языке распространены пословицы и поговорки, связанные с культом Инари, напр.: «Дневной вор перед Инари», т. е. вор, не боящийся гнева богов, и т. п.

В моём дневнике появилась новая, постоянная рубрика. Боги Японии. Постепенно я буду выкладывать информацию о самых известных божествах Страны Восходящего Солнца. Надеюсь Вам будет интересно=)

Амэ-но-коянэ ("Небесный бог малой кровли") - в древних японских мифах спустившееся с неба божество. Известен был тем, что мог успешно гадать (с помощью священных слов) по узорам, образуемым на костях (лопатках), брошенным в огонь.
Амэ-но-коянэ Амэ-но-коянэ-но-микото [др.-япон. элемент «ко» расшифровывается «малый», «дитя», «ребёнок», «янэ» - «крыша», «кровля», в целом (условно) - «небесный бог малой кровли», или «дитя - бог небесной кровли»], в японской мифологии божество в сюжете о возвращении Аматэрасу из грота, роль в котором дала ему имя «бога возносящего (молитвы)». В мифе рассказывается, что он вместе с Футодама - «богом приносящим», производит магические действия - гадание по узору, образуемому трещинами на лопатке оленя-самца, помещаемой в огонь костра от дерева Хахака с горы Амэ-но Кагуяма. После этого Амэ-но-коянэ возносит молитвы - древнейшие молитвословия-заклинания норито («Кодзики», св. I). Амэ-но-коянэ фигурирует также в рассказе о нисхождении на землю бога Ниниги, которого по приказу Аматэрасу Амэ-но-коянэ сопровождает вместе с Футодама, Амэ-но удзумэ и другими богами («Кодзики», св. I, «Нихонги», св. I, «Эпоха богов»).