Толстая может быть такой разной: злая и желчная в "Кыси", остроумная и ироничная в "Политкорректности" и, наконец, пронзительная и великолепно владеющая словом в "Милой Шуре".

Ее язык в этом рассказе ни в чем не уступает Набоковскому, пробирает насквозь. Захотелось немедленно сорваться с места и помчаться к бабушке, в чем-то так похожей на Александру Эрнестовну.

Четвертая и на сегодняшний день последняя книга в серии "Семь зверей Райлега".
После Толкиена, Саймака, Олди творения Перумова кажутся несколько убогими. Есть сюжет, но нет достойной огранки. Герои какие-то картонные и предсказуемые. Посему и развитие событий предугадать не так уж сложно. Стоит посочувствовать отечественной фантастике, если автор этого сериала получает призвание как "Фантаст года", а "Алиедора" собирает все самые интересные призы. Хотя, справедливости ради, нужно отметить, что из всех персонажей "Семи зверей" эта героиня выписана с наибольшей тщательностью, но только на фоне прочих. Остальные до оскомины однозначные и хуже всего дело обстоит с главным героем - дхуссом. Это даже немного раздражает, когда ты точно знаешь, что сделает в следующий момент тот или иной персонаж. И автору категорически не удаются диалоги "простонародья", ну никак. И еще, я на его месте, просто придушила бы художника, оформлявшего обложки, - от этих невыносимо сексуальных людей и нелюдей просто тошнит. Принц Нуада рядом с Терном кажется воплощением мужской красоты и ночной грезой примерной школьницы (хотя кто из знает, этих отличниц, в тихом омуте...). Хуже было разве что оформление русских изданий "Гарри Поттера".
Тем не менее, помятуя все вышесказанное, я бы нагло соврала, если б стала утверждать, что читать де было совсем неинтересно. Эти книги из тех, которые люди читают взахлеб, а потом пишут ругательные отзывы со стыдливыми оговорками, что мол "не знаю, зачем дочитал(-а) до конца", или "все равно читать было больше нечего, меня заперли в кубе кора Дарбе, оставив только книжки Перумова", или "я просто должен был узнать, чем это безобразие кончиться". Неее, товарисчи, читать было интересно, настолько, что раздражающие и режущие глаз шероховатости воспринимались как "неповторимый авторский стиль", ага :)

Книга: Семь Зверей Райлега - 3. Имя Зверя. Том 2. Исход Дракона

Мой профиль на Имхонет

 

По-моему, я в очередной раз наступила на все те же грабли и зря потратила деньги. Уж сколько раз твердили миру, не ведись на рекламу. Но тут еще отзывы в сети масла подлили – «самая невероятная книжка, которая попадалась мне в руки за последние десять лет», «душераздирающая история любви», «странная, сильная, сложная книжка» ну и так далее. Пару месяцев пыталась найти книгу, нашла, купила, прочитала…

Исходя из отзывов и рецензий, я ожидала чего-то в духе «Человека, который смеется», ну  или «Собора Парижской Богоматери», да хоть «Аленького цветочка» на худой конец. Ни то, ни другое, ни третье, неа, и близко не лежало. Я заметила, что даже в восторженных отзывах есть одна общая черта со всеми прочими – рецензенты неизбежно называют «Игуану» книжкой. Вот именно, что «книжка», а не книга. «Самая невероятная»? Нифига, видали и невероятней. «Душераздирающая»? Опять мимо, душа у меня такая черствая что ли, но больше чем 4+ из 5  в жанре приключенческой литературы я книжке не поставлю. Да и любви, как таковой, там не было. По-моему, единственный персонаж, кто на самом деле вызвал у Игуаны добрые чувства, которые можно было бы назвать любовью, – это младенец, персонаж даже не второго плана, появившийся и исчезнувший уже на следующей странице. Знаете, что действительно душераздирающе? Мультик про мамонтенка, я лично рыдаю. Или история Вильгельма Кюхельбекера по Тынянову. А что же здесь? Ну да, все уже давно в курсе, что уродов, как физических, так и духовных, порождает окружение, а серийных маньяков – жестокие родители или бабушки. И только оттого, что Фигероа еще раз сказал об этом, я бы не стала впадать в экзальтацию и называть его роман блестящим и прочая, прочая. Честное слово, эта книжка все равно, что какая-нибудь «Катрин», c финалом, подредактированным Спилбергом для удобоваримости. Да, кстати, насчет непредсказуемости концовки говорить тоже весьма странно, все было понятно где-то с середины книги, это притом, что я не самая догадливая на свете. Теперь о страшных пытках – не было такого. Ну да, Оберлус не в бирюльки со своими пленными играл, но и от жестокости не тащился, применял ее исключительно как эффективный инструмент для управления народными массами. Чем же он отличается от обычного, ну хорошо, пусть не самого обычного, работорговца или капитана пиратского корабля? Да, собственно, только «мерзкой рожей». Мне его не жалко, потому что сам он никого никогда не жалел, даже и не пытался. Вот вам жалко было Гренуя? А тут ведь то же самое, Игуана Оберлус моральным уродом родился, а не стал таким из-за внешности и жестокого обращения.

И еще, как гарпунщик, в начале книги даже не умеющий читать, мог разговаривать исключительно сложносочиненными предложениями, местами вполне витиеватыми? Да и потом, ну прочитал «Одиссею», ну не один раз. Но вы можете себе представить речь человека, получившего образование по древнегреческой литературе? «Зло происходит от нас, утверждают они, но не сами ль гибель, судьбе вопреки, на себя навлекают безумством?» - сказал Игуана, отрезая очередной палец нерадивому рабу.

Возможно, я уже придираюсь, а суть просто в том, что книга стала для меня разочарованием. Это триллер, да, есть над чем подумать (хотя подумать можно и над рекламой туалетной бумаги, была бы фантазия), но с книгой  опеределенно что-то не так. Это как суп из пакетика – вкусно, но не сытно. Мне не нужно от каждой книги долгих и нудных копаний в причинах и следствиях в стиле Достоевского. Но…

Ожидания, короче, не оправданы. ИМХО, конечно же :)

ЗЫ: а обложка красивая, да.

Я таки дочитала Ахейский цикл Олди. Что сказать? Пожалуй, самое сильное - это "Герой должен быть один". Про Одиссея, тож хорошо, даже очень, но местами мне показалось затянуто, при том, что я, бывает, читаю всяких зануд  философов и нахожу их интересными. Четвертая часть и вовсе короткая и безысходная такая, про женщину-рыбу, игрушку разных мужчин.

"Жареные зеленые помидоры" - такое послевкусие, славная книга. У меня она вызвала стойкие ассоциации с "Убить пересмешника" - южная глубинка, славные люди, преданные и искренние, а так же не очень славные, рассовый вопрос, добрая атмосфера всего произведения, приблизительно одно и то же время действия, словом очень много схожих моментов, включая и настроение после прочтения. Очень рекомендую.

Я под очень сильным впечатлением. Передо мной открыта замечательная книга, очень глубокомысленная, не побоюсь это слова. Любую главу можно анализировать долго и конечная мысль, может статься, будет далека от мифологии.

 «Герой должен быть один» - еще одна попытка переосмыслить давно известные истории. Такие попытки предпринимаются в литературе регулярно. Потому что нестыковки в этих самых историях, нередко доходящие до маразма, не дают многим покоя, заставляют додумывать как это все на самом деле могло бы быть. Логика – суровая тетка, а большая часть легенд и мифов, библейских в том числе, с попытками подвергнуть их логическому анализу никак не коррелирует. Я люблю книги подобного рода, как то «Игры демиургов», «Один день из жизни Бог» или неподражаемые «Мастер и Маргарита». Но признаться, последнее из прочитанного в жанре переосмыслений, а именно «Бремя» Джанет Уинтерсон, несколько охладило мою тягу знакомиться с альтернативными мнениями о древних легендах, потому что послевкусие было явно неприятным. К счастью «Герой должен быть один» имеет лишь одно сходство с работой Уинтерсон – это книга о Геракле.

 Ну так вот, открыла я «Героя» и уже не закрывала, пока не дочитала – дома, на работе, в дороге между ними. Те, кто называет себя богами, играют людьми, не ведая, что живы лишь до тех пор, пока их питает вера людей. И именно маленьким людям, разменным монетам в интригах богов, дана сила уничтожать и создавать божества. Это настоящая война за выживание. И как на всякой войне здесь достаточно оборвавшихся жизней, покалеченных судеб, побед и поражений. Так кем же был Геракл: туповатым героем на побегушках у богов или человеком, желавшим самому решать, как прожить жизнь, со всеми вытекающими? И кто же такие боги: великие вершители судеб или запутавшиеся, несчастные создания, наделенные опасной силой. Кто кого создал, и вышло ли из этого что-то хорошее? Я не знаю. Уверена лишь в одном, история, созданная Олди, безотносительна ко времени, она ложится на любую эпоху. Я увидела в ней гораздо больше, чем попытку представить, как прожил жизнь один из самых знаменитых мифических героев.

 Словом, очень рекомендую. Тем более, что Олдеевская ирония неизменно присутствует. Вот, например: «при виде сброшенной на кресло шкуры Киферонского льва всех Питфеевых внуков объял страх, кроме юного Тезея, кинувшегося на зверя с топором. После чего Алкид якобы предрек Тезею блестящее будущее. Сам Амфитрион всерьез сомневался в особом блеске будущего Тезея, если тот в двенадцать лет кидается на шкуру с топором».

ЗЫ:

1.         Предупреждаю сразу, авторы проводить ликбез не нанимались, так что тем, кто не любит в процессе чтения юзать дополнительную литературу или подумать минуту другую над прочитанным для лучшего понимания, лучше и не начинать читать.

2.         «Герой должен быть один» - первая книга Ахейского цикла. Далее следуют «Одиссей, сын Лаэрта. Человек номоса», «Одиссей, сын Лаэрта. Человек космоса», «Она и ее мужчины».

Я горжусь уже тем, что смогла дочитать ЭТО до конца. Говорят, Тополь - отличный писатель, "Невинная Настя" заставила меня сильно так в этом усомниться.

Сюжет: тринадцатилетняя девочка Настя идет на дискотеку, где знакомиться с красивым и накачанным Грэгом, они отправляются гулять по городу, после чего Грэг с двумя своими подельниками заманивают Настю на чердак и  насилуют.

Подразумевается, что это событие изломало Настину психику, заставив ее трахать все, что шевелиться, и довольно своеобразно понимать, что такое хорошо и что такое плохо. Незнакомец к вам пришел, ждете вы подвоха, если дилер - хорошо, если киллер - плохо. В книге последовательно показаны все этапы, которые, согласно устоявшимся стереотипам, переживают жертвы насилия: нелюбовь к себе и своему телу, самоизоляция; месть, направленная на случайных людей, уподобление своим мучителям; неспособность иметь нормальные в общепринятом смысле отношения; склонность к жесткому сексу; самоуничтожение.

Мне героиня напомнила Шурика Улицкой, такой же моральный уродец, который не говорит "нет", чтобы никого не обидеть, "он такой хороший, ну что мне жалко что ли". Причем, есть стойкое ощущение, что заломы в психике Насти были еще до неудачного похода на дискотеку. При всем этом у девочки очень «чистая душа», наравне с беспорядочными половыми связями она практикует полное всепрощение и, судя по всему, дзен. Потому как расшевелить ее не может ничто, ни прямые оскорбления состоявшихся и не очень любовников, ни вроде бы имеющееся чистое чувство, ни беда дочери соседей. В итоге, запутанная личная жизнь Насти приводит к очередной трагедии. Казалось бы, раз уж судьба «сделала свой последний ход», самое время принять хоть какое-нибудь здравое решение, но девушка опять бросается из огня да в полымя.

Собственно из сюжета можно было бы многое выжать, не взирая на то даже, что на тему Лолиты не писали только ленивые. Но, как мне показалось, у Тополева не вышло ни притчи, ни  порнографии. Язык, каким написана «Невинная Настя», чуть не свел меня с ума. По роману героиня – девушка неглупая и даже где-то умная, в МГУ собирается. Но пишет при этом, как ограниченная семиклассница (точнее как ограниченная семикассница пишет Тополь). Обилие накачанных мальчиков, таких красивых, каких раньше никто не видел, зашкаливает за пределы разумного. Эти самые мальчики в возрасте от 14 до 30 без дрожи душевной вступают в половые контакты с несовершеннолетними. Видимо только Остап Бендер и чтил Уголовный кодекс. Словом, прием, отлично удавшийся в «Убить пересмешника», «Милых костях», «Цветах для Элджернона», здесь как-то все испортил, по-моему.

И еще один момент. Больше всего в этой книжке меня поразила реакция читателей. Многие рекомендуют ее подросткам, которым необходимо разобраться в себе, сделать некие выводы. Я бы не рискнула давать эту книгу для прочтения своей 13-14-летней дочери. Сильно сомневаюсь, что «Настя» поможет кому-нибудь в чем-нибудь разобраться. Если уж кому и дать почитать сей труд господина Тополева, то только родителям, которые думают, что, родив и накормив ребенка, долг свой исполнили.

 Из официального заявления авторов: "Тот, кто десять раз перепишет эту книгу и вышлет десятерым своим друзьям, получит хорошую должность, сексапильную секретаршу и право на ИБД (проверено главным героем романа)".

 Говорят, со времен Абая никто из казахстанских авторов не решался на самоиронию. Тем более удивительно, что за уже год существующая книга Ербола Жумагулова и Досыма Сатпаева не вызвала никакого резонанса. Это даже обидно, в кои-то веки казахстанская литература обогатилась чем-то достойным внимания, но это не вызвало ни бурных дискуссий, ни громких рецензий? ничего. Как так случилось, что наши чиновники добрались до "Гарри Поттера", тратили нереальные для нашего бюджета деньги на высеры типа "Кочевника", а вот "Легенду" не удостоили даже крохотным скандальчиком? А зря, зря...

клац

Если Вы поищете в сети информацию по этой книге, то, скорее всего, в первую очередь наткнетесь на цитату Пастернака: "Лучшее, что написано когда-либо о 1905 годе. Какой стыд, что никто не знает эту книгу". И, черт возьми, нобелевский лауреат Борис свет Леонидович знал, что говорил, поскольку являлся современником описываемых событий и тоже писал о них. А собственно, кто еще в литературном мире пробовал раскрыть эту тему? Революция 1905-1907 гг. - непаханое поле, как для историков, так и для литераторов. До сих пор на эту тему не было спроса - очень она сложна и не имеет выраженного политического окраса. Последнее, кстати, к счастью. Потому что никто пока не заинтересован делать из нее на бюджетные деньги очередную похабную политическую агитку, коих в русских литературе и кинематографе без того хватает. Впрочем, я отвлеклась.

Бориса Житкова знают, в основном, как детского писателя. Не знаю, читают ли сейчас дети об Алеше-почемучке или механике Салерно... Единственное масштабное произведение Бориса Степановича, которое он сам считал своим главным делом - роман "Виктор Вавич", - долго оставался неизвестным для читателей. Книгу издавали в 1941 году, но по непонятной причине тут же последовала разгромная рецензия Фадеева, озвучившего свое мнение следующим образом: "Такая книга просто не полезна в наши дни", как следствие отпечатанная часть тиража была списана в макулатуру. Сегодня о "Вавиче" мы знаем только благодаря другу писателя Лидии Чуковской, сумевшей сохранить один экземпляр от уничтожения, по которому и был издан "Виктор Вавич" спустя 60 лет после смерти Бориса Степановича Житкова.

Итак, "Вавич" - очень сложная книга. Она нелегко читается сама по себе, но вам еще придется продираться сквозь сюжет, чтобы понять, о чем речь и кто эти люди. Так много недосказанности или деликатного умолчания, что иные места я перечитывала по несколько раз, чтобы понять. И тем не менее, произведение не оставит равнодушным того, кто его осилит. Массовый психоз, охвативший население России начала XX века передан так, что вы буквально физически чувствуете себя в атмосфере всеобщей истерии и безысходности. Российская молодежь не одно десятилетие была опасно и заразно больна политикой, стремлением создать идеальную власть. Кто-то выбирал для этого терроризм, кто-то - революцию (хотя я и не уверена, что террор и революция - вещи разные), кто-то реформы (увы, их было совсем маленькое меньшинство). Утопизм всегда был свойственен загадочной русской душе. Все или ничего. И в этом круговороте безумных декораций затерялось несчетное количество погубленных жизней, изломанных судеб маленьких людей, даже не понявших в чем суть "великих" идей. «Содом и Помпея» - яркое определение, данное Житковым временам полного разброда, устами неграмотного героя.

Отдельно необходимо отметить сочный, прекрасный русский язык: "Солнечный день валил через город. В полдень разомлели пустые улицы. У Вавичей во дворе шевельнет ветер солому и бросит - лень поднять. Щенок положил морду в лапы и скулит от скуки. Дрыгнет ногой, поднимет пыль. Лень ей лететь, лень садиться, и висит она в воздухе сонным золотом, жмурится на солнце." Язык детских книг во взрослой трагедии...