Нас всё меньше, их всё больше. Это не нам, это им удалось в рекордные сроки просрать всё хорошее что было в жизни, заменив его на отборную дешевку, основную материю нашего бытия, модную, доступную, петушино-яркую. Над остатками здравого смысла публично глумятся, возбуждаясь от своего могучего эрегированного единообразия. Мысль заметалась воробьем в межрамном пространстве и, не привыкшая к настолько узким рамкам действий при видимой широте возможностей, сошла с ума. Самое противное - это наблюдать, как с ними играют, а они безусловно принимают правила игры, а те, кто немного сомневаются, и это видно в их взгляде, безусловно принимают обязательность принятия этих правил.

В детстве я был на сеансе гипноза - меня лечили от заикания. Доктор загипнотизировал группу больных, а потом по очереди поднимал некоторых счастливчиков и давал им установки, которую подопытные должны будут выполнить после того, как их выведут из гипнотического состояния. Вероятно, я так умело прикинулся загипнотизированным, что врач-гипнотизёр поднял меня, попросил поставить руки в стороны и помахать ими. При этом он внушал мне, что я птица. Мне казалось кощунственным и непозволительным непослушанием открыть глаза и сказать ему "Дядя доктор! Ваше мастерство на меня не подействовало, я не сплю и всё осознаю!" Поэтому я встал, раскинул руки, но махать ими не стал, - со стороны я сам в своих глазах выглядел глупо. Врач принудительно подвигал мне руки вверх-вниз и усадил на место... Позже, когда он досчитал от десяти до нуля и вывел всех из состояния, в котором я так и не был, пришла пора узреть чудеса психиатрии. Врач подходил к каждому, кто был им обработан, щелкал там пальцами или говорил ключевое слово, или совершал прикосновение, и участник процедуры выполнял то, что было ему навеяно. Не забыл родимый и меня. Но я не хотел подниматься и врач помог мне встать. "Кто ты?" - спросил врач. "Я птица!" - должен был ответить я и махать крыльями на потеху зрителей, кои набрались из родственников испытуемых и работников отделения. Но я так застеснялся, что не стал ничего делать. И врач поставил мне руки в требуемое положение и повторил вопрос. "Наверное, я самолет?" - сказал я, потому что самолёты-то крыльями не машут вот и мне не придется. "Нет! Ты птица!!!" - стал внушать упорный врач и попробовал взмахнуть моими руками, но я уперся. Тогда он быстренько усадил меня и занялся более податливым пациентом. И опять я не признался в своей негипнотизированности, потому что я был ребенок, я стеснялся, я подыграл толпе, врачу, принятому порядку вещей, мне казалось совершенно неуместным совершать мой демарш и спорить со специалистом. А надо было.
Но ведь то был ребенок... а когда сегодня я вижу взрослых людей, которые подстелили свою волю под общепринятый гнилой стандарт, я прекрасно понимаю их, но не жалею. Совсем.