«В нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное» — так писал своей невесте Валентин Серов. 

   «Серов был – большим живописцем и исключительным рисовальщиком. Серов - рисовальщик, быть может, даже сильнее Серова-живописца», – так писал его первый биограф, искусствовед и художник Игорь Грабарь.

   Графическое наследие мастера, часто остающееся «в тени» его живописных образов, принадлежит к знаменательным явлениям эпохи. Графика Серова – это напряженные поиски идеального пластического воплощения идеи, самодостаточная, отточенная и лаконичная линия, естественная изысканность в самых непритязательных и обыденных мотивах.   

 "Это был человек среднего роста, с виду несколько грузный и неуклюжий, сдержанный, немногословный и в то же время бесконечно обаятельный и деликатный. Общительный и остроумный в кругу друзей, он становился решительно  неудобным,  когда  затрагивалось  достоинство  человека  и художника.  О себе  он  говорил  так:  «У меня  мало принципов,  но  зато они во мне крепко внедрились».                                                                      К. Коровин

"Портрет Серова - это целая характеристика плюс живопись почти старых мастеров - умная, простая, энергичная."                                        Нестеров М. В.

Портрет композитора А. Н. Серова, отца художника. 1888-1889

"Я, внимательно вглядевшись в человека, каждый раз увлекаюсь, пожалуй, даже вдохновляюсь, но не самим лицом индивидуума, которое часто бывает пошлым, а той характеристикой, которую из него можно сделать на холсте."       Серов В. А.

Портрет художника Репина. 1900

"Можно положительно сказать, что то, что мог дать и чего не дал Репин, обладающий не  меньшим  чисто  живописным  даром,  но  всю  свою  жизнь сбивавшимся с толку, то самое дал Серов, являющийся рядом с Левитаном самым красивым и даже самым поэтичным художником конца XIX века."      А. Н. Бенуа

Портрет Л. Н. Андреева. 1907

 "Серов посмотрел на меня, на рисунок, потом спросил: "Вам нравится?", а когда я ответил: "Да, очень", он вдруг разорвал его на мелкие кусочки. Я ахнул. Мне было жалко рисунка, потому что он показался мне очень верным".        Василий Качалов.

Дети Серова. Юра и Саша. 1902-1904

Случайная цитата: "В сфере изобразительного искусства Серов был как бы естествоиспытателем,  но  именно  в  качестве  художника,  чья  пытливость направлена  на  постижение  природы  искусства  и  художественности.   Серов изучал,  наблюдал,  допытывал  уже не натуру, в которой и без того сразу видел всё, а живопись, независимо от натуры меняющуюся с каждым движением кисти и словно живущую собственной жизнью. "Формулы натуры иные, чем формулы живописи, - произнес он однажды, - и  только  в  формулах,  присущих  живописи,  полная  ее  выразительность... И  только  это  и  есть  искусство".

 Портрет поэта К. Д. Бальмонта. 1905

"Портреты Серова срывают маски, которые люди надевают на себя; и обличают сокровенный смысл лица, созданного всей жизнью, всеми тайными помыслами и всеми утаенными от других переживаниями."                                     Брюсов В.Я.

Портрет К. С. Станиславского. 1911

"Не отказываясь от своей привычной иронии, он, однако, не скрывал, что вообще пленен  некоторыми  чертами  аристократизма.  Его  тянуло  к  изысканным туалетам светских дам, ему нравилось все, что носило характер праздничности, что отличалось от серой будничности, от тоскливой "мещанской" порядочности."                                                                   А. Н. Бенуа

Портрет артиста Ф. И. Шаляпина. 1905

 "

Серов был реалистом в лучшем значении этого слова. Он видел безошибочно тайную правду жизни, и то, что он писал, выявляло самую сущность явлений, которую  другие  глаза  увидеть  не  умеют."                           Брюсов В. Я.

Портрет композитора А.К.Глазунова. 1899

 "Все, чего я добивался, это - свежести, той особенной свежести, которую всегда чувствуешь в натуре и не видишь в картине."                                       Серов В. А.

Портрет балерины Т.П.Карсавиной. 1909

"Это был замечательный человек. Из всех людей искусства ... он - самое яркое и дорогое воспоминание. Серов не торговал талантом и заказ принимал, только если  ему  нравилась  модель."                                                               князь Юсупов Ф.

Портрет Левитана. 1900

"Впечатление от серовских картин - чисто живописного и, пожалуй, именно музыкального свойства, недаром он сын двух даровитых музыкантов и сам чутко понимает музыку. Искусство Серова вовсе ничего не имеет в себе литературного, описательного. Его основные черты: простота и непосредственность. В Серове нет даже каких-либо нарочитых намерений, хотя бы чисто красочного, живописного характера."                                                    А. Н. Бенуа

 "В знаменитом портрете Левитана (1892 года) ничто не указывает на то, что изображен именно художник (хотя известно, что Левитан позировал в своей мастерской). Серов здесь выбирает манеру письма, напоминающую портреты Крамского: сумрачный  фон,  коричневые  тона,  суховатая  живопись.  "Левитан был разочарованный человек, всегда грустный. Он жил как-то не совсем на земле, всегда поглощенный тайной поэзией русской природы", - писал о своем друге Коровин. "Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз... Грусть его изящна. Каждый мазок на его этюде говорит о красоте души художника-поэта. И эта красивая тоска опьяняет вас, как аромат цветов".

Портрет Павла Чистякова. 1881 (выдающийся педагог по графике, Серов учился у него - как и В.Васнецов, Врубель, Поленов, Репин, Рябушкин, Самокиш, Суриков).

"Замечательно, что уже самые первые серовские картины, в отличие от репинских, уже красивы. Уже в них с изумительной непринужденностью разрешены чудесные аккорды, уже в них выразилось стремление к гармоничности целого.  Никогда  Серов  не пытался  рассказывать,  пояснять, забавлять. Он не стыдился  своего  призвания  живописца;  он не порывался к более «полезной» деятельности, а весь отдался разрешению чисто живописных задач, зато и достиг в этом направлении полного успеха."                                 А. Н. Бенуа

Пушкин на садовой скамье. 1899

"Угрюмый  и  задумчивый  Серов  в душе своей  носил  удивительный  юмор и смех. Он умел подмечать в самых простых обыденных вещах их оригинальность и умел так их передавать в своих рассказах, что они облекались в невероятно смешную форму...  Смех  его  был  чрезвычайно  тонок."                    Коровин К. А.

  Константин Коровин и Валентин Серов познакомились в 1889. О взаимном влиянии художников написано много искусствоведческих статей, а о дружбе двух гениев в мемуарах вспоминал Коровин. Их мастерские находились рядом, там они и Михаила Врубеля приютили. Серов и Коровин были неразлучными друзьями (Савва Мамонтов прозвал их "Коров и Серовин"), несмотря на различия в темпераменте и характере, привычках и образе жизни. "Серов, неизменно аккуратно одетый, тщательно причесанный, был всегда обаятелен и на вид угрюмо-серьезен, а Коровин отличался непостоянством, в достаточной степени легкомыслием, малоприятной "художественной" небрежностью в костюме.  "Паж времен Медичисов" - прозвал его Серов за вечно торчащую у него между жилетом и брюками белую рубашку. Серов был выдержанного, стойкого характера и очень определенного образа мыслей, Коровин же метался, как былинка по ветру: сегодня он на похоронах Баумана... дает сто рублей в кассу революционеров, а завтра с излишней почтительностью заискивает перед директором императорских театров", - вспоминал Всеволод Саввич Мамонтов, сын знаменитого мецената.

   Другой мемуарист, князь Сергей Щербатов, писал о Коровине так: "Невозможно себе представить более русского человека, чем Коровин, со всеми русскими прелестями, очарованиями и недостатками. С его блестящей талантливостью, острым умом, наблюдательностью, с его поистине феноменальной силой темперамента, веселостью, доходящей до экзальтированности, восторженностью перед красивым явлением в любой области искусства, как и в природе, с его живостью и жизненностью, яркостью восприятия всех явлений жизни, - Коровин был одним из наиболее "красочных", ярких людей, которых мне приходилось встречать. Если делить людей на "колоритных" и "бесцветных", то "живописность" и "колоритность" Коровина были поразительны. В этом была и до глубокой старости сохранившаяся большая прелесть его - несравненного, талантливого рассказчика, балагура и веселого сотрапезника". Коровин, который обычно в два-три сеанса заканчивал свои работы, часто досадовал, что Серов чересчур долго "копается" с картинами и "засушивает" их. Но здесь Серов, словно подчиняясь темпераменту друга, пишет размашисто, этюдно, яркими пятнами цвета при великолепной воздушной серебристости общего тона, намеренно стилизуя портрет под живопись самого Коровина. Этой манерой письма передан и "вихлястый", по выражению Серова, характер Коровина, и его "артистическая небрежность"; в то же время Константин Коровин изображен именно как творческая личность, человек искусства: "В небрежно написанной фигуре Коровина никто не угадает ростовщика или банкира. Конечно, художника выдают аксессуары, в виде палитры, этюдов, но и без них вы узнаете жреца искусства, ленивого, беспечного, великого в минуты вдохновения и неустойчивого в обычных отношениях жизни", - отозвался о портрете один из рецензентов.

Амазонка. М. Ф. Мамонтова. 1884

Случайная цитата: "Если поискать в старом искусстве художников, однородных с Серовым, то не придется останавливаться ни на великом Рембрандте, ни на поразительном Тициане и тому подобных субъективистах, создавших себе вполне определенную красочную систему, а невольно придут на ум Халс или Веласкес, их отнюдь не предвзятое отношение к видимому миру, их объективный взгляд на жизнь, их увлечение одной красочной действительностью. Картины Серова удивительно красивы по краскам, не будучи написаны «в красивом тоне»

Октябрь. Домотканово. 1895

Случайная цитата о Серове: "Трудно найти, даже во всем творчестве Левитана, что-либо более поэтичное и прекрасное,  полнее  синтезирующее  своеобразную  прелесть  русской  природы, нежели серовский «Октябрь» или «Бабу в телеге». По своей прямо классической простоте, по непосредственности впечатления, по искренности такие картины должны  встать  рядом  с  лучшими  произведениями  старых  голландцев  и барбизонцев."

Баба в телеге. 1896

  Случайная цитата о Серове: «Баба в телеге» прошла на выставке незамеченной, и, правда же, нельзя винить публику за то, что она проглядела этот шедевр, так как трудно найти что-либо более скромное, тихое и незатейливое по эффекту. Однако ж недаром любители считают эту картину одним из лучших созданий мастера. Если бы у нас к живописи было бы столько же любви, как к музыке или к литературе,  то  эта скромная,  маленькая  картинка  Серова  сделалась  бы классической, так как в ней, наверное, больше России, больше самой сути России, нежели  во  всем  Крамском  или  Шишкине.

  «В деревне. Баба с лошадью» - произведение, по жанру также являющееся портретом в пленере, стало по существу собирательным образом русской красоты, неброской, ласковой, сердечной. Мягкость пастели, деликатность тональных переходов (художник разрабатывает в различных градациях коричневую гамму) сообщают работе особенную лиричность и глубокую задушевность. В этот период творчества художника пленерно-декоративные задачи оттесняются психологическими.

Купание лошади. 1905

"И рисунок, и колорит, и светотень, и характерность, и чувство цельности своей задачи, и композиция - все было у Серова, и было в превосходной степени."

Чистяков П. П.

Лошади на взморье. 1905

   Случайная цитата о Серове: "Он прожил всего сорок шесть лет, но три десятилетия его творчества составили переломную эпоху в русской живописи. Он не публиковал громких манифестов, не искал популярности, но его произведения знаменовали новый этап русского реализма. Любимый ученик Репина и Чистякова, он усвоил достижения предшественников и в то же время впитал в себя богатство художественного наследия Рокотова, Левицкого, Кипренского, Венецианова, Брюллова и многообразные устремления современников — от Врубеля до Матисса".

Из картин Серова на мифологическую тему «Одиссей и Навзикая» (1910) - лучшая, самая глубокая и поэтическая.

В ноябре 1911, незадолго до смерти, Валентин Александрович Серов и его первый биограф Игорь Грабарь  в  Третьяковской галерее смотрели на картину  "Девушка,  освещенная  солнцем". "Он долго стоял перед ней, пристально рассматривая ее и не говоря ни слова - вспоминал Грабарь. Потом махнул рукой и сказал, столько не мне, сколько в пространство: "Написал вот эту вещь, а потом всю жизнь, как не пыжился, ничего уже не вышло, тут весь выдохся".

vserov.ru›Третья

Ещё сообщение: Серов Валентин Александрович (1865-1911)