Ich mache mir Sorgen, Mama.
Мой дед был одним из немногих,кто вернулся с войны и поэтому пользовался в своем родном городе особым статусом. С понедельника по пятницу он был усердным бухгалтером на обувной фабрике, а по выходным сходил с ума.
В субботу, сразу же после завтрака, он сначала выпивал целый литр собственносвареного самогона из пивной кружки, которую в свое время заполучил как трофей, затем хватал пистолет ( в то время в каждом доме был свой арсенал) и шел во двор. Там с обеих рук стрелял по яблокам, висящим на деревьях. Непосредственно после этого, он бежал через весь город в дворец культуры, вышибал ногой дверь, усаживался за рояль и играл Брамса до тех пор,пока сам не опрокинется. Родственики не решались войти и урезонить пьяного деда, и вместо этого ждали снаружи пока не затихнут дикие аккорды. Затем они осторожно тащили деда обратно домой. После каждых таких выходных в стенах соседских домов появлялось по паре новых дыр.
Но, несмотря на это, к безумным концертам моего деда горожане относились с пониманием. Моему отцу, которому тогда было двенадцать, обьясняли: "Папа просто занимается спортом". Пить, стрелять, бегать по городу и играть на рояле, - это был вид "четырехборья", которым занимался мой дед, вплоть до самой своей смерти в 1976 году. "Быть здоровым - это здорово!" - всегда повторял он своему сыну, моему отцу, который унаследовал предпочтения деда к нетрадиционному спорту и даже принял этот фиттнесдевиз.
Когда папа был ребенком, он предпочитал традиционые виды спорта, вроде гимнастик и тяжелой атлетики, он одновременно вписывался в оба. Он стремился к гармонии силы и гибкости,однако, как ни крути, эти две дисциплины не гармонировали друг с другом,- над отцом часто посмеивались другие спортсмены: гимнасты дали ему кличку "летающий гроб", а тяжелоатлеты звали его "ужасом среди дохляков".
""Ты должен сделать выбор в пользу одного, иначе не удастся ни то,ни другое"- наставлял тренер.
Иногда отец был вынужден заниматься новым,неизвестным ему спортом. Одно время он играл в гандбол, сделал много болезненых открытий в боксе, будучи фехтовальщиком,был уколот во всевозможные места, многократно падал с велосипеда, но, несмотря на это, не сдавался.
Уже в зрелом 44х- летнем возрасте мой папа пришел к старой идее деда о персональном виде спорта, который бы сочетал в себе несочетаемое. В моду как раз вошла йога, и отец довольно-таки достойно ответил этой тенденции: каждую субботу он бежал растояние в 20 километров до ресторана "Охотничий дом", который считался одним из самых респектабельных. Там он заказывал жареную курицу и 350 грамм армянского коньяка "Арарат" и ехал на такси домой.
Намного позже он открыл для себя такназываемую "плавательную гимностику" (спорт исключительно для людей с крепкими нервами). Как страстный пловец,отец всегда брал с собой бутылку Арарата, которая аккомпанировала ему в спорте. В бассейне он сначала пил стакан для храбрости, зател вскарабкивался на вышку, ждал пока людская масса рассосется, и с криком "ЯХУУУУ" прыгал в воду, держа в руках гантели. Как настоящий дайвер, двигался вдоль одной стены до другой, пока не кончится воздух (эту часть упражнения папа называл дыхательной гимнастикой).После всей этой феерии шел в душ, опустошал бутылку коньяка и ехал домой на такси.
Другие посетители едва ли могли согласиться с моим отцом по-поводу Плавательной Атлетики, а Дыхательная Гимнастика и вовсе их пугала.Пытаясь с этим бороться, они предпринимали всевозможные меры, жаловались, писали во все инстанции. И однажды, они таки добились своего : мой папа лишился своего абонимента в бассейн. Он стал первым, и верояно последним москвичем, который получил запрет на посещение бассейна. Но это совершенно не помешало ему в дальнейшем обогощать историю спорта. Хотя после переезда в Германию он стал несколько спокойней.
Но все же отец отно и постоянно занимается спортом, буль то йога в квартире или еженедельный поход в бассейн в Эрнст-Тельман Парк.
Недавно вот принеял участие в Велосипедной пробежке по деревням западного Барнима. Только он отвернулся чтоб отлить,как все участники сорвались со старта и умчались вперед. Один, без компаса и смобильного, папа тут же потерялся в джунглях Западного Барнима. Мы с мамой ужасно буспокоились,ведь уже стемнело, а он еще не вернулся! Больше двадцати часов потребовалось отцу чтоб найти дорогу обратно к берлинской цивилизации. Хоть и в последствии ему и предлагали принять участие в подобных мероприятиях,он охотнее ходил в бассейн, как старые-добрые времена.
В бассейн в Эрнст-Тельман Парк папа больше не берет гантели, а о коньяке вообще предпочитает молчать ( максимум Берлинер Кидль) но,несмотря на это, все бегут врассыпную, когда отец оказывается у бортика бассейна,- весь экипированый в водные очки ,шапочку, водонепроницаемые часы и ко всему этому гигантские ласты, которые он привез еще из России. В таком виде он берет разбег в душевой. Благодаря постоянным упражнениям ему удалось сохранит первозданую гибкость и устрашающую тяжеловесность. На вышке он прыгает высоко, много раз переворачиваясь в воздухе, трясет свими зелеными ластами и плюхается в воду, крича " ЯХУУУ". Волна откидывает даже опытных плавцов, а ученики начальной школы вообще лежат за бортиками.
