Странно, как-никак, двенадцать часов ночи, никого из моего краткого контакт-листа в он-лайне нет, спать тоже невозможно, ибо как тут заснёшь, если совесть будет нашёптывать на ушко, что завтра утром ты расплатишься за всю свою лень в прошедшие две недели, а также в течение всего семестра, и вот — остаётся одно: взяться наконец за ум (или, как говорил мой школьный учитель истории, «надеюсь, что к одиннадцатому классу, Никита, ты возьмёшься за голову» — говорил это Никите Василёнку, которого я тоже не забуду, поскольку не могу понять, как можно в тринадцать лет уже быть настолько до конца нарисованным мажором в худшем смысле этого слова) — так вот, даже знакомого неожиданно норвежца из Лилехаммера в он-лайне нет, приходится, наконец-таки, браться за отодвинутую на конец семестра работу — курсовую по новоорлеанскому джазу (эх, кто меня только за язык тянул три месяца назад, вах-вах-вах), а затем — за неопределённого жанра про Альбана Берга, у которого я слышала минут двадцать музыки, что, может быть, отчасти и упрощает мою задачу, но не снимает её: и на что мне столько сурьёза, в самом деле, други мои?