Нигде, пожалуй, как только в Александринке
можно нынче узреть отверстыя врата адова
и Фаустовы борения - спор между Богом и дьяволом
за художную душу творца.
В "Ксении" Валерий Фокин сцену обращает в храм
с набатно звяцающими колоколами
и вызывет из мистериального небытия
ещё и апокалипсны видения:
Нева, Фонтанка, градские каналы взбухают
от людской кровушки,
конь Блед со всадником по имени Смерть
скачет над градом-призраком и
всем нашим несчастным отечеством,
а сама блаженная Ксения
объявляется в удавочной очереди пред Крестами:
"Это было, когда улыбался
Только мертвый, спокойствию рад.
И ненужным привеском болтался
Возле тюрем своих Ленинград...
Показать бы тебе, насмешнице
И любимице всех друзей,
Царскосельской веселой грешнице,
Что случилось с жизнью твоей.
Как трехсотая, с передачею,
Под Крестами будешь стоять
И своей слезою горячею
Новогодний лед прожигать..."
http://anna.ahmatova.com/tvorchestvo/rekviem.htm
Ксения зовёт стоящих с передачами дамочек и баб к покаянию,
а вместе с ними и весь народ,
и, кажется, всего шажочек
вот-вот остаётся до всеочистительного преображения,
но жаждаемого катарсиса всё одно не наступает:
Смерть уходит в храмовый проём,
забирая Ксению с собою,
с визгом и скрежетом
вслед опускается железный занавес,
похожий на гаражныя жалюзи,
без надежды на какой-нибудь просвет,
тушится свет и спектакль завершается
в неожиданно полной и гнетущей тьме...