1889
Вильгельм Мюнценберг (немецкое имя — Wilhelm Münzenberg)
немецкий коммунист, издатель, деятель Коминтерна и основатель Международной рабочей помощи. Родился в семье трактирщика, в молодости вступил в Социал-демократическую партию Германии. В 1914 году вошёл в радикальное меньшинство СДПГ, выступавшее против войны и образовавшее НСДПГ. В апреле 1915 года на Бернской международной социалистической конференции молодёжи был избран генеральным секретарём Международного секретариата молодёжи. Во время войны часто встречался с Лениным в Швейцарии. В начале 1920 года организовал Международный фонд помощи рабочим, официально собиравший деньги для помощи голодающим Поволжья, но кроме того осуществлявший крупную коммерческую деятельность. Межрабпом владел собственными киностудиями, в том числе крупнейшей советской киностудией Межрабпом-Русь, десятками журналов и газет по всему миру. «Трест Мюнценберга» приносил хорошую прибыль. Самого Мюнценберга называли «красным миллионером» и отмечали, что жить он привык стильно. В 1924 году Мюнценберг был избран депутатом рейхстага от Германской коммунистической партии. В 1927 году Мюнценберг стал одним из основателей Антиимпериалистической лиги в Брюсселе. После прихода Гитлера к власти в 1933 году Мюнценберг вместе с Бабеттой Гросс эмигрировал во Францию. Здесь он издал «Коричневую книгу гитлеровского террора и поджога рейхстага», которая была переведена более чем на 20 языков и стала важным элементом антифашистской пропаганды. Её считают одним из самых больших пропагандистских успехов за всю историю Коминтерна. Во Франции Мюнценберг организовал Всемирное общество помощи жертвам германского фашизма, провел международный антифашистский конгресс деятелей культуры в Париже в 1935 году. В 1936 году участвовал в организации интернациональных бригад для участия в Гражданской войне в Испании. В том же году выступил с критикой сталинизма, в связи с чем в 1937 году Мюнценберг был по требованию Вальтера Ульбрихта выведен из состава ЦК КПГ. 22 августа 1939 года в Москве был подписан пакт Молотова—Риббентропа. Вилли Мюнценберг резко высказался против. «Сталин, ты — предатель!» — смело пишет он. Опубликовал тогда длинную статью в антинацистском журнале «Zukunft» и в 1939 году исключен из партии. В 1939—1940 годах работал на французском радио, организуя вещание на Германию. В июне 1940 года бежал из Парижа, спасаясь от наступающих немцев. 21 октября 1940 года был найден охотниками повешенным в лесу близ Сен-Марселлена. Труды: Социалистические организации молодежи до и во время Первой мировой войны. Москва: Либроком, 2012.Литература: The Red Millionaire: A Political Biography of Willi Münzenberg, Moscow’s Secret Propaganda Tsar in the West, 1917—1940, Sean McMeekin, 2004. Yale University Press. ISBN 0-300-09847-2; Double Lives : Stalin, Willi Munzenberg and the Seduction of the Intellectuals, Stephen Koch, 1994, 1995. Enigma Books. ISBN 1-929631-20-0


1889
Отто Тииф (встречаются также написания Тиф, Тийф; эстонское имя — Otto Tief)
эстонский военный и политик, по современной официальной эстонской точке зрения, последний законный премьер-министр Эстонии (1944) до восстановления в 1991 году её государственности. Родился на хуторе Сильдема, близ Раппеля (ныне в Рапласком уезде Эстонии), в крестьянской семье. Работал землемером, затем учился на юридическом факультете Петроградского университета (1910—1916), в 1916 окончил временную военно-инженерную школу. Служил в звании прапорщика в 10-м понтонном батальоне на Рижском фронте (1917—1918). В 1917—1918 принимал участие в формировании Вооружённых сил Эстонии. Во время Освободительной войны Эстонии дослужился до звания капитана. В 1926—1929 — депутат Государственного собрания III созыва. С августа 1926 до марта 1927 — министр труда и социального обеспечения во втором кабинете Яана Теэманта, с марта по декабрь 1927 — министр юстиции в третьем кабинете Я.Теэманта. Начиная с 1928 года работал присяжным поверенным и юрисконсультом Земельного банка в Таллине. В 1932—1937 — депутат Государственного собрания V созыва от Объединенной аграрной партии (фактически Госсобрание не созывалось после 2 октября 1934 года).
В первый год немецкой оккупации Эстонии в ходе Второй мировой войны работал юрисконсультом Земельного банка. В марте 1944 года вошёл в Национальный комитет Эстонии, созданный с согласия немецких оккупационных властей, а с августа по сентябрь 1944 года являлся его председателем.

Состав правительства Эстонии во главе с Отто Тийфом утвержденного 18 сентября 1944 года был опубликован в официальном издании правительства «Riigi Teataja».
18 сентября 1944 года возглавил Правительство Эстонской Республики, вошедшее в историю Эстонии как Правительство Отто Тийфа, просуществовавшее два дня в период между отступлением германских войск из Таллина и его занятием советскими войсками. В современной эстонской историографии Правительство Отто Тифа рассматривается как законное правительство Эстонии. 10 октября 1944 года арестован НКВД. 3 июня 1945 года приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР к 10 годам заключения. После отбытия заключения в Казахстане вернулся в Эстонию в 1955 году. В 1958 году после отказа сотрудничать с КГБ, был вынужден покинуть родину и поселился у родственников в городе Моспино (Донецкая область). Проживая на Украине Тииф посещал Эстонию каждое лето, за что неоднократно вызывался для разбирательства в КГБ, где ему было предложено разрешение на выезд в Швецию в обмен на согласие сотрудничать с советскими спецслужбами. С 1965 года проживал в приграничном с Эстонией латвийском городе Айнажи, где до начала 1920-х годов превалировало эстонское население. В последний год жизни вернулся в Эстонию, где лечился в больнице посёлка Ахья, в которой умер 5 марта 1976 года. Похоронен в Таллине на кладбище Метсакальмисту. В 1927 женился на Эмилии Кунтлер; его дети — сын Яан и дочери Лилиан, Астрид-Анк и Тийу.


1891
Михаил Жора (румынское имя — Mihail Jora)
румынский композитор, дирижер и педагог армянского происхождения. Народный артист Румынии (1964). Родился в городе Роман, Румыния. Учился в Лейпцигской консерватории у Макса Регера и Роберта Тайхмюллера. В 1928 году возглавил Оркестр Бухарестского радио, во главе которого находился до 1933 года; с оркестром под руководством Жоры дебютировал румынский скрипач Штефан Георгиу. В 1929—1962 годах — профессор Бухарестской консерватории, среди его учеников Фелича Дончану. С 1944 года — вице-президент Общества румынских композиторов. С установлением в Румынии социалистического режима попал под официальную проработку как представитель «формализма», однако после 1953 года обвинения такого рода были с него сняты.

Почтовая марка Румынии с изображением Жора. 1981 г.
Основоположник жанра балета в румынской музыке ("На ярмарке", 1931); "Мадемуазель Мэриуца", 1942; "Когда созревает виноград", 1954 и др.). Автор симфоний, симфонической сюиты "Молдавские пейзажи" (1924), четырёх балетов, камерной, хоровой и вокальной музыки, вокальных миниатюр (около 80) на стихи румынских поэтов. С 1929 г. (с перерывом в 1948-1957) — профессор Бухарестской консерватории (в 1941-1947 гг. — ректор). Автор статей о румынской музыке. Государственная премия Румынии (1953). Умер в городе Бухарест, Румыния, 10 мая 1971 года. Имя Михаила Жоры носят филармонический оркестр города Бакэу и концертный зал-студия Бухарестского радио.


1891
Хуго Стурм (эстонское имя — Hugo Sturm)
эстонский советский художник, скульптор, основоположник эстонской школы наивизма. Родился в Каарепереской волости, Юрьевский уезд, Лифляндская губерния, Российская империя. Участвовал как в Первой, так и во Второй мировой войне. Во время эстонской войны за независимость входил в партизанский отряд Юлиуса Куперьянова, а 15 сентября 1920 года был награждён Крестом Свободы II класса III степени. В 1944 году участвовал в боевых действиях на стороне противников СССР, за что был приговорён к 25 годам тюремного заключения и сослан в Сибирь. В 1956 году освобождён досрочно. После возвращения из Сибири не имел постоянного места работы. До конца жизни проживал у своей дочери в городе Йыгева, Эстонская ССР, СССР, где умер 24 декабря 1979 года.
Творчество
С 1957 по 1978 годы активно занимался творчеством. 1978 год оказался самым плодотворным: художник создал три работы по дереву и написал маслом восемь картин. Живописью Стурм занимался в 1972—1978 годах, при этом больше всего картин — девять — написал в 1976 году. В своих работах часто использовал эстонский народный эпос «Калевипоэг». В 1969 году создал своё знаменитое произведение — резное панно «Большой певческий праздник» (хранится в фондах Музея сланцев г. Кохтла-Ярве, Эстония). В 2005 году коллекция из 34 работ художника поступила в собрание Центра Кондаса в городе Вильянди.
Семья
Мать — была, вероятно, служанкой при местном помещике в Каарепереской волости. Жена — Юлие-Эрмийне Кигурс, латышка, родом из зажиточной рижской семьи. В браке родились пять дочерей. Дочь — Леа-Тути Лившиц (1930—1999) — эстонская художница, закончила художественные курсы Тартуского художественного музея и получила известность в Ида-Вирумаа благодаря своим акварелям.

1891
Даниил Николаевич Тогоев
советский деятель, участник борьбы за Советскую власть в Северной Осетии. Председатель Исполнительного комитета Советов Северо-Осетинской АССР. Входил в состав особой тройки НКВД СССР. Даниил Николаевич Тогоев родился в село Христиановское Терская область, Российская империя, ныне город Дигора, Республика Северная Осетия — Алания, Российская Федерация.. В Москве поступил учиться в Петровскую сельскохозяйственную академию, откуда в 1916 году был мобилизован в армию для участия в Первой мировой войне. Вступил в РСДРП(б) в 1917 году и занимался революционной пропагандой среди солдат Осетинской пешей бригады на Юго-Западном фронте, был членом полкового комитета. По демобилизации в 1918 году постоянно был связан с работой в советских, судебных и партийных структурах. 1918—1920 годы — заместитель военного комиссара Терской Республики, председатель Владикавказского окружного ревкома, член ЧК при СНК Терской Республики. 1921—1922 годы — заместитель заведующего Дигорским окружным земельным отделом, продовольственный комиссар Дигорского округа, председатель Исполкома Динорского окружного совета, председатель Революционного Трибунала Горской АССР. 1922—1929 годы — член Верховного суда Дальнего Востока, председатель Приморского губернского суда, председатель Дальневосточного краевого суда. 1929—1934 годы — заместитель прокурора, председатель Верховного суда Таджикской ССР. 1934—1937 годы — председатель Исполкома Областного совета Северо-Осетинской автономной области. Этот период отмечен вхождением в состав особой тройки, созданной по приказу НКВД СССР от 30 июля 1937 № 00447 и активным участием в сталинских репрессиях.
Завершающий этап
1 октября 1937 года Даниил Тогоев по обвинению в «прямой связи и защите врагов народа — троцкистских и буржуазно-националистических элементов» был снят с поста председателя исполкома и исключён из рядов ВКП(б). В тот же день арестован. 23 июля 1939 года Военным трибуналом Северо-Кавказского военного округа приговорён к ВМН. Расстрелян 30 ноября 1939 года. Посмертно реабилитирован. Награды: Орден Красного Знамени.
Память
18 октября 1962 года одна из улиц города Орджоникидзе была названа именем Д.Н.Тогоева. Литература: Тотоев М.С., Кричина Е.П., Жизнь — подвиг, Орджоникидзе, 1967; Тотоев М.С., 100 героических дней, Орджоникидзе, 1972; Ларина В.И. Жизнь — подвиг (Тогоев Д.Н.) // Их именами названы улицы. — Орджоникидзе: Иристон, 1979. — Страницы 136—140.


1891
Николай Андреевич Янишевский
советский учёный в области гидротехники и мелиорации, член-корреспондент ВАСХНИЛ (1956). Родился в селе Кудовцы, Винницкий уезд, Подольская губерния, Российская империя. Из семьи дворян польского происхождения. Окончил Московскую сельскохозяйственную академию (1919).
Техническая и научная работа
1918—1921: старший техник, инженер Московского отдела земельных улучшений. 1921—1924: заведующий отделом осушительных исследований ОМУ Укрмелиозема, старший специалист отдела сельско-хозяйственной мелиорации Наркомзема РСФСР, старший научный сотрудник Государственного института сельско-хозяйственной мелиорации. 1924—1926: заведующий Гидромодульным бюро Туркводхоза. 1926—1931: заместитель директора Среднеазиатского опытно-исследовательского института водного хозяйства, уполномоченный АО «Кенаф» (1926—1927). 1931—1932: старший научный сотрудник Всесоюзного научно-исследовательского хлопкового института, старший консультант Среднеазиатского хлопкового объединения. 1932—1937: заместитель директора по научной части Среднеазиатского НИИ ирригации.
Научно-преподавательская работа
1928—1930: старший ассистент Среднеазиатского государственного университета. 1930—1932: доцент Среднеазиатского хлопкового ирригационного института. 1932—1966: заведующий кафедрой эксплуатации гидромелиоративных систем, заместитель директора по научной и учебной работе Ташкентского института ирригации и механизации сельского хозяйства. Доктор технических наук (1938), профессор (1933), член-корреспондент Всесоюзной академии сельско-хозяйственных наук имени Ленина (1956). Умер 12 октября 1966 года. Похоронен на Ваганьковском кладбище. Награды: Заслуженный деятель науки Узбекской ССР (1940); Заслуженный ирригатор Узбекской ССР (1950); Орден Трудового Красного Знамени (1939); Орден «Знак Почёта» (1947); Медаль СССР, Золотая медаль Всесоюзной сельско-хозяйственной выставки. Сочинения: Кенаф. — Батуми: Издательство Акционерерного общества «Кенаф», 1927. — 52 страницы; Родные земельные ресурсы и оросительная способность источников орошения Средней Азии / Среднеазиатский госплан. — Ташкент, 1931. — 24 страницы; Плановое водопользование // Труды ТИИИМСХ. — 1958. — Выпуски 7-8. Страницы 54-69.


1892
Самуил Израилевич Росин (имя на идиш — Шмуэл Росин, שמואל ראָסין‎)
еврейский советский поэт, писатель и переводчик, драматург. Писал на идише. Шмуэл Росин родился в местечке Шумячи, Климовичский уезд, Могилёвская губерния, Российская империя, в семье возчика. После окончания хедера ему пришлось оставить учёбу, работал маляром, жестянщиком, жил в Екатеринославе, Харькове, Одессе, Пензе, еврейских сельско-хозяйственных колониях в Крыму. Был членом Бунда. С 1921 года — в Москве, работал воспитателем в детском саду. Дебютировал стихами в минской газете «Векер» (Будильник) в 1917 году. Печатал стихи и рассказы в журналах «Пролит», «Юнгвалд» (Молодёжь), «Советиш», «Форпост», «Советише литератур» (Советская литература), «Штерн» (Звезда), «Ди ройтэ вэлт» (Красный мир), «Штром» (Поток), ряде других. Первые сборники стихотворений вышли в 1919 году — «Бобэ-майсэс» (Бабушкины сказки, стихи и поэмы) в Екатеринославе и «Мойеркеплэх» (Раковины, лирические стихи) в Харькове. За ними последовали сборники «Шайн» (поэма Сияние, Москва, 1922), «Цу алэ цу ундз» (Ко всем нам, Москва, 1929), «Зин ун тэхтэр» (поэма Сыны и дочери, 1934), «Жатва» (1935), «Геклибэнэ вэрк» (Избранные произведения, Москва, 1936), «Мит ди эрштэ» (С первыми, 1937), «Влюблённый» (1938), «Лидер вэйгн татн» (Стихи об отце, 1939), «Ундзер ру» (Наш покой, 1940), «Трайхайт» (поэма Верность, Москва, 1941), пьеса «Ди дервахунг» (Пробуждение). В 1931 году вышло нотное издание «Еврейской массовой песни» (для пения с сопровождением фортепиано) композитора Зиновия Компанееца на слова Шмуэла Росина (русский текст С.Болотина, Москва: Госмузиздат). Переводил на идиш с русского, армянского и венгерского языков. В июле 1941 года вместе с женой ушёл добровольцем в писательскую роту, оба погибли осенью 1941 года в оборонительных боях под Вязьмой, Смоленская область, РСФСР, СССР. Сборник «Избранное» на русском языке был издан посмертно в 1958 году (Москва : Советский писатель); стихи включены также в сборники «Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне» (Ленинград : Советский писатель, 1965), «Великая Отечественная: стихотворения и поэмы» (Москва : Художественная литература, 1970. — Том 2) и «Советская еврейская поэзия» (составитель А.Вергелис. — Москва : Художественная литература, 1985).
Семья
Жена — Роза Сергеевна Росина (1907—1941), инженер-текстильщик на ткацкой фабрике, погибла на фронте вместе с писательской ротой. Дочь — Эра Самуиловна Росина (13 декабря 1929 — 26 ноября 2017), жена молдавского писателя Иона Друцэ.


1892
Кайхосру Шапурджи Сорабджи (Kaikhosru Shapurji Sorabji (иногда Shapurjee Sorabjee; урождённый Леон Дадли Сорабджи, Leon Dudley Sorabji)
британский композитор, пианист, музыкальный критик и писатель. Один из самых выдающихся фортепианных композиторов 20-го века. Наиболее известен своими семью «Симфониями для фортепиано соло», четырьмя токкатами, 100 трансцендентными этюдами, шестью фортепианными сонатами и произведениями «Sequentia cyclica», «Opus clavicembalisticum» (какое-то время считавшимся самым длинным фортепианным произведением в истории) и «Гулистан». Сорабджи с раннего возраста отличался непохожестью на других. Так как он был смешанного происхождения (отец — парс, выходец из Индии, мать — англичанка) и чувствовал себя отчуждённым от английского общества, он получил частное образование и на протяжении всей жизни имел склонность к уединению. Его мать была пианисткой (как утверждают некоторые биографические источники), а отец — богатым бизнесменом, основавшим трастовый фонд. Данное обстоятельство освободило Сорабджи от необходимости работать. Несмотря на то, что Сорабджи выступал на публике с неохотой и не был виртуозом, он исполнял несколько своих технически сложных произведений публично ― в период между 1920 и 1936 годами. В конце 1930-х годов в жизни композитора произошёл переломный момент, и он наложил ограничения на исполнение своей музыки, действовавшие вплоть до 1976 года. Его сочинения в то время были непопулярны, и он прославился главным образом благодаря своим многочасовым опусам («Opus clavicembalisticum», «Opus archimagicum» и «Opus clavisymphonicum») и музыкальной критике. В 1950-х композитор покинул Лондон и поселился в деревне Корф-Касл. Информации о жизни Сорабджи, особенно о его поздних годах, мало, большая часть её была почерпнута из его обширного интервью и писем друзьям. После первых уроков композиции Сорабджи стал самоучкой. Вначале его привлекала модернистская эстетика, однако позднее он отказался от влияния значительной части устоявшегося современного репертуара, вместо этого опираясь на творчество множества композиторов-импрессионистов. Разнообразное влияние музыки Бузони, Дебюсси и Шимановского привело к созданию индивидуального музыкального языка, сочетающего в себе такие взаимоисключающие друг друга черты, как, например, барочная структура сочинения и применение новаторских и эксцентричных композиционных приёмов. Пьесы Сорабджи характеризуются, в первую очередь, частым использованием полиритмов, взаимодействием тональных и атональных элементов, богатыми орнаментами и ― в некоторых случаях ― контрапунктическим складом. Также в его произведениях зачастую сосуществуют контрастные формы музыки (в основном атематические). В период с 1914 по 1984 год он создал более 100 композиций ― от так называемых «афористических фрагментов», длящихся несколько секунд, до масштабных опусов, исполнение которых занимает несколько часов. Среди них есть оркестровые, камерные и органные пьесы, однако основным средством выражения мыслей композитора было фортепиано. Сейчас Сорабджи сравнивают со многими композиторами-пианистами, которыми он в своё время восхищался, включая Шопена, Листа и Алькана. Особенности его музыки, не самый гармоничный язык и сложные ритмы предшествовали тенденциям середины XX века и более поздним композициям. Его музыка оставалась в основном неизвестной до начала 2000-х годов, но с тех пор интерес к ней существенно вырос.

Юный Кайхосру Сорабджи
Сорабджи родился в Чингфорде (ныне часть Лондона). Его отец, Шапурджи Сорабджи (урождённый Шапурджи Хормуси Шрофф; 18 августа 1863 — 7 июля 1932) родился в Бомбее (Индия) в семье инженеров-строителей и, как и многие его земляки, был промышленником и бизнесменом Мать Сорабджи, Мадлен Матильда Уорти (13 августа 1866 — 5 мая 1959), была англичанкой и родилась в Камберуэлле. По некоторым данным, она была певицей, пианисткой и органисткой (однако в настоящее время нет достоверных доказательств, полностью подтверждающих этот факт). Шапурджи и Матильда поженились 18 февраля 1892 года, и Леон Дадли Сорабджи был их единственным ребёнком. Мало что известно о ранних годах жизни и о музыкальных начинаниях Сорабджи. Сообщается, что он начал учиться игре на фортепиано у своей матери, когда ему исполнилось восемь лет, а позже мальчику стала помогать (но не давать уроки) Эмили Эдрофф-Смит, подруга его матери. Сорабджи посещал школу, в которой обучалось около двадцати мальчиков и в которой, помимо общеобразовательной программы, ему давали уроки музыки по классу фортепиано, органа и гармонии; также учебный план предусматривал курсы по немецкому и итальянскому языкам. С начала 1910-х до 1916 года он изучал музыку у пианиста и композитора Чарльза А.Трю (1854—1929). Мать Сорабджи также подогревала интерес своего сына к музыке, периодически водя его на различные концерты.
Шапурджи Сорабджи, отец Сорабджи
В юности с Сорабджи плохо обращались его одноклассники и его наставник, который стремился сделать из него английского джентльмена, делал уничижительные комментарии об Индии и бил его по голове большой книгой, которая давала ему сильные головные боли. Из-за этого Сорабджи возненавидел англичан и не любил, когда его называли англичанином. Он описывал их как злых по отношению к иностранцам. Он вспоминал, как в 1914 году толпа с битами и большими камнями преследовала его и «наполовину убила». В частности, он не любил Лондон: он называл его «Международной свалкой человеческого мусора» и «Спивополисом» (отсылка к собирательному английскому термину spiv, означающему фарцовщиков). В 1950-х годах он признал, что был слишком резок в своих оценках англичан, ведь многие из его близких друзей (Холлидей, Хинтон, Ньюман) были англичанами.

Мадлен Матильда Уорти, мать Сорабджи
Во время Первой мировой войны Сорабджи и его мать планировали переехать во Францию или Италию, чего так и не произошло. За исключением двух поездок в Индию, он никогда не покидал Европу. Италию он посетил по крайней мере восемь раз[20], иногда в течение довольно длительных периодов времени. Сорабджи также хорошо относился и ко французской культуре. Около 60 % его известных работ имеют названия на латинском, итальянском и других иностранных языках.
Вход в мир музыки (1913—1936)
Первое музыкальное вдохновение Сорабджи исходит из его дружбы с композитором и критиком Питером Уорлоком (также известным как Филип Хезелтин), которая началась в 1913 году. Уорлок заставил Сорабджи стать музыкальным критиком и сосредоточиться на занятии композицией. Сорабджи, который получил аттестат зрелости и собирался поступить в Лондонский университет, решил сочинять музыку в частном порядке. Он начал поздно, так как не сочинял музыку до 22 лет (первоначально он был вокалистом). Сорабджи активно выдвигал на публику свои первые сочинения.

Сорабджи в 1917 году
В конце 1919 года Уорлок прислал музыкальному критику Эрнесту Ньюману несколько партитур Сорабджи, в том числе его Первую сонату для фортепиано. Ньюман не обратил на них внимания, и в ноябре того же года Сорабджи в частном порядке встретился с Ферруччо Бузони и сыграл ему свои пьесы. Бузони выразил большие сомнения по поводу работы, но дал ему письмо, которое помогло Сорабджи опубликовать её. Позже Сорабджи подумал, что Ньюман отказался смотреть его работы, на что критик ответил, описав обстоятельства, которые помешали ему просмотреть партитуры и встретиться с Сорабджи лично. Уорлок публично обвинил Ньюмана в жестоком обращении с начинающим композитором и упрямстве, и вопрос был решён только после того, как журнал «Musical Opinion» воспроизвёл переписку между Ньюманом и Сорабджи. В юности Сорабджи проявлял большой интерес к последним достижениям в области музыкального искусства — к творчеству Шёнберга, Скрябина, Малера и Дебюсси, в то время как в Англии им уделялось мало внимания. Этот интерес, наряду с его этнической принадлежностью, укрепил его репутацию «непохожести на других». Ранние издания его сочинений были опубликованы при финансовой помощи его отца, и их стиль, а также длина и техническая сложность озадачили критиков и публику. Большинство критиков не оценили музыку Сорабджи, но нашлись те музыканты, которые восприняли её положительно: это Фредерик Делиус (он услышал в 1930 году радиопередачу, в которой Сорабджи играл своё собственное произведение «Le jardin parfumé» (Благоуханный сад) — поэму для фортепиано соло, и отправил Сорабджи письмо восхищения, в котором отметил «настоящую чувственную красоту музыки»); французский пианист Альфред Корто (проявил интерес к стилю исполнения фортепианных концертов Сорабджи); и Альбан Берг (тоже проявил интерес к его работам). Сорабджи присоединился к сообществу парсов в 1913 или 1914 году, посетив церемонию Навджот (вероятно, проводившуюся в его доме священником), и сменил имя с Леона Дадли на Кайхосру Шапурджи (он признавался, что не любит зверски звучащие английские имена). Сорабджи впервые публично исполнил свою музыку в 1920 году и в течение следующего десятилетия также исполнял свои произведения в Великобритании и за рубежом. В середине 1920-х он подружился с шотландским композитором Эриком Чизхолмом, это привело к наиболее плодотворному периоду его карьеры пианиста. Сорабджи присоединился к сообществу, организованному Чизхолмом (по распространению современной музыки), вскоре после его создания и встретился с ним в Глазго. Там 1 апреля 1930 года он сыграл свою фортепианную сонату № 4. В концертах сообщества Чизхолма участвовали многие выдающиеся композиторы и музыканты, в том числе Пауль Хиндемит, Николай Метнер, Альфредо Казелла и Бела Барток. Несмотря на заявления Сорабджи о том, что он «просто играет на пианино», его приглашали выступать в различные радиопередачи. Он приезжал в Глазго четыре раза и во время последнего визита сыграл там свои самые длинные произведения: в дополнение к Четвёртой сонате (исполнение которой не спонсировалось сообществом Чизхолма) он впервые исполнил «Opus clavicembalisticum» (1930 г.) и «Toccata seconda» (1936 г.); а в 1931 г. он исполнил свой ноктюрн «Джами» (Jāmī).
Запрет и изоляция: годы уединения
Взлёты и падения в жизни и в музыке (1936—1949)
10 марта 1936 года в Лондоне пианист Джон Тобин провёл концерт, в котором сыграл некоторые части сочинения Сорабджи «Opus clavicembalisticum». Представление длилось 90 минут — вдвое дольше, чем следовало. Сорабджи ушёл с концерта до того, как он закончился, и позже отрицал тот факт, что присутствовал, оплатил и поддержал это представление. Ведущие критики и композиторы посетили этот концерт и написали негативную критику в прессе, что стало серьёзным ударом для Сорабджи. Сорабджи сказал, что он больше не заинтересован в исполнении своих произведений (в последний раз он выступил на публике 16 декабря 1936 года в Глазго, где представил свою Вторую токкату). К исполнению своих сочинений другими музыкантами он стал относиться критически. Кайхосру ушёл со сцены на всю оставшуюся жизнь, и в течение следующего десятилетия делал замечания, выражающие несогласие с распространением своей музыки. Хотя ограничения, наложенные Сорабджи на исполнение своих произведений, хорошо действовали и соблюдались, официального или обязательного заявления на этот счёт не было; если другие и принимались разбирать «Opus clavicembalisticum», композитор всеми силами отговаривал других играть его музыку. Но его первые печатные партитуры содержали примечание, сохраняющее право исполнения. В те годы всё-таки было проведено несколько концертов с его музыкой — большинство из них частные или даваемые его друзьями и с его разрешения; на публике концерты хоть и давались, но очень редко. Причиной ухода Сорабджи из мира музыки обычно называют сольный концерт Тобина, но также у Сорабджи была и другая веская причина: это смерть людей, которыми он восхищался (таких как Бузони и ван Дирен), уход со сцены Сибелиуса, изменения в стиле Шимановского и растущая популярность гармоничной музыки. Основным фактором изменения отношения Сорабджи к музыке было его финансовое положение. Отец Сорабджи вернулся в Бомбей после женитьбы в 1892 году, где он сыграл важную роль в развитии машиностроительной и хлопковой промышленности Индии. Он обладал музыкальной грамотностью и профинансировал публикацию 14 сочинений Сорабджи в период с 1921 по 1931 год, хотя имеется мало свидетельств того, что он жил с семьёй и что он хотел, чтобы его сын стал музыкантом. В октябре 1914 года отец Сорабджи основал Shapurji Sorabji Trust, трастовый фонд, который обеспечил его семью жизненным доходом, который освободил бы сына от необходимости работать. Отец Сорабджи, пострадавший от падения фунта и рупии в 1931 году, прекратил поддерживать публикацию партитур Сорабджи в том же году и умер в Бад-Наухайме в Германии 7 июля 1932 года. После второй поездки Сорабджи в Индию (продолжавшейся с мая 1933 года по январь 1934 года) Кайхосру узнал, что его отец жил с другой женщиной с 1905 года и женился на ней в 1929 году. Сорабджи и его мать не были упомянуты в завещании Шапурджи Сорабджи, но получили часть того, что он завещал его индийской наследнице. Около 1936 года был возбуждён иск, и полигамный брак был признан недействительным судом в 1949 году, но деньги не были возвращены. Сорабджи противостоял стрессу, который он испытал в то время, занявшись йогой[59]. Композитор посчитал, что она помогла ему управлять вдохновением и достичь сосредоточенности и самодисциплины, и написал, что его жизнь, когда-то «хаотичная и без формы», теперь имела «упорядоченный образ и замысел». Эта практика вдохновила его на написание эссе под названием «Йога и композитор» и на создание Тантрической симфонии для фортепиано (1938-39), в которой семь частей имеют названия чакр. Остаётся неясным, как Сорабджи избегал военной службы во время Второй мировой войны: его открытые письма и музыкальная критика не прекращались, и он никогда не касался темы войны в своих произведениях. На протяжении большей части Второй мировой войны Сорабджи сосредоточился на сочинении 100 трансцендентных этюдов (1940-1944), многие из которых были написаны во время бомбардировок Англии. Он писал музыку по ночам и ранним утром в своём доме в Лондоне по адресу Кларенс Гейт Гарденс 175, даже когда большинство других зданий были заброшены. Записи военного времени показывают, что фугасная бомба попала в переулок Сиддонс, где находится чёрный ход к его месту жительства. Сорабджи покинул Лондон в 1950 году, поселился в деревне Корф-Касл и в 1956 сам построил там дом. Корф-Касл был местом его летного отдыха ещё с 1928 года, и это место привлекало его много лет. В 1946 году он выразил желание остаться там постоянно, и, поселившись в деревне, он почти не выходил на улицу. На решение Сорабджи покинуть Лондон также повлияли его расходы на жизнь.

Вид на деревню Корф-Касл, где Сорабджи жил с 1950-х годов
Поклонники и внутренняя замкнутость (1950—1968)
Сорабджи проявлял заботу и имел сильную эмоциональную привязанность к своей матери, которая объяснялась тем, что отец бросил его. Она сопровождала Сорабджи в его путешествиях, и он провёл с ней почти две трети своей жизни (до 1950-х годов). Несмотря на свою изоляцию и уход с концертной площадки и мира музыки, Сорабджи сохранил круг своих близких поклонников. С годами опасения по поводу судьбы его творческого наследия усилились, поскольку Сорабджи уже не записывал ни одной из своих работ, да и ни одна из них не была опубликована. Самая амбициозная попытка обеспечить сохранение музыки и произведений была инициирована Фрэнком Холлидеем (1912—1997), учителем английского языка в деревне Корф-Касл. Он познакомился с Сорабджи в 1937 году и был его близким другом около четырёх десятилетий. С 1951 по 1953 год Холлидей приглашал Сорабджи сделать записи своей собственной музыки. Вскоре после этого Сорабджи получил письмо, подписанное 23 поклонниками с приложенным чеком на 121 гинею. Сорабджи был обеспокоен влиянием законов об авторском праве на распространение его музыки, но Холлидей в конце концов убедил его снова публиковать сочинения после многих лет противодействия, возражений и задержек. В период с 1962 по 1968 год в доме Сорабджи было сделано несколько записей. Хотя Сорабджи просил ограничить распространение кассет, записей хватило на 55-минутную программу — она транслировалась в декабре 1969 года. Годом позже появилась и выпустилась трёхчасовая версия. Эта программа транслировалась несколько раз в 1970-х годах и привлекла внимание Соединённых Штатов, что помогло в распространении и понимании музыки Сорабджи. Дружба Сорабджи и Холлидея закончилась в 1979 году из-за разногласий по поводу сохранения наследия Сорабджи. Холлидей в конце концов сохранил свою коллекцию писем Сорабджи и других предметов. Эта коллекция теперь является одним из крупнейших и наиболее важных источников материалов о композиторе. Коллекция материалов была названа «Опус сорабджианум» (отсылка к названиям крупных сочинений Сорабджи ― Clavicembalisticum, Archimagicum, Clavisymphonicum) и была приобретена Университетом Макмастера (Гамильтон, Онтарио, Канада) в 1988 году, то есть после смерти композитора. Ещё одним поклонником композитора был Норман Пьер Жантье (1914—2009), американский писатель, который узнал о Сорабджи после прочтения его книги «Вокруг музыки». Жантье посылал Сорабджи некоторые продукты во время послевоенного дефицита в Англии, и в течение следующих четырёх десятилетий он преданно поддерживал его. В начале 1950-х Жантье предложил Сорабджи записать свои фортепианные произведения и отослать записи в главные библиотеки Соединённых Штатов. Жантье подарил ему магнитофон, но проблемы с управлением машиной и нежелание Сорабджи играть сочинения помешали сделать запись. В 1967 году, когда были созданы новые произведения в новом стиле, Сорабджи всё-таки согласился записать все свои сочинения. Они хранились в нескольких библиотеках и университетах США и Южной Африки. С годами Сорабджи все больше утомляла работа композитора: мешали проблемы со здоровьем, стресс и усталость, и из-за этого он начал ненавидеть музыку. После создания Большой симфонической мессы (1955-1961), состоящей из 1001 страницы оркестровой партитуры, Сорабджи написал, что у него «больше нет ни идей, ни желания сочинять музыку», а в августе 1962 года он решил сжечь все рукописи. Из-за сильного беспокойства и истощения из-за личных, семейных и многих других проблем, он сделал перерыв в работе. В конце концов он вернулся к ней, но работал медленнее, чем раньше, и писал в основном короткие произведения. Он перестал сочинять в 1968 году и упоминал в своих письмах, что больше никогда не будет писать музыку. Документов о том, как он провёл следующие несколько лет, нет, количество его писем снизилось.
Сорабджи снова начинает сочинять (1969—1979)
В ноябре 1969 года шотландский композитор Алистер Хинтон (ему тогда было 19 лет) узнал о творчестве Сорабджи в музыкальной библиотеке Вестминстера и написал ему письмо в марте 1972 года. 21 августа 1972 г. они встретились в доме Сорабджи и стали хорошими друзьями. Сорабджи всегда обращался к Хинтону за советом по юридическим и другим вопросам. В 1978 году Хинтон и музыковед Пол Рапопорт сделали записи рукописей Сорабджи, которые не были известны раньше, а в 1979 году Сорабджи написал завещание, где Хинтону завещал все рукописи, находящиеся в его распоряжении. Сорабджи благодаря Хинтону с 1973 года снова стал писать музыку. Хинтон также убедил Сорабджи дать пианисту Йонти Соломону разрешение на публичное исполнение его произведений. Сорабджи дал разрешение 24 марта 1976 года. Эта дата ознаменовала конец запрета на исполнение музыки Сорабджи (хотя возможно, что Майкл Хаберманн получил разрешение ещё раньше). Сольные концерты с музыкой Сорабджи стали более обычным явлением, что привело композитора к небольшим доходам и вступлению в Общество исполнительского права. Позже о композиторе был снят телевизионный документальный фильм, транслировавшийся в 1977 году. Фильм в основном состоял из музыки и фотографий его дома (Сорабджи не хотел, чтобы телезрители видели его лицо, был только один короткий кадр, на котором он махал уходящей съёмочной группе). В 1979 году Сорабджи появился в двух передачах: в одной на «BBC Scotland» (к 100-летию композитора Фрэнсиса Джорджа Скотта), а во второй «BBC Radio 3» (к столетию Метнера). Именно там композитор впервые встретил музыканта Рональда Стивенсона, которым восхищался более 20 лет. После того, как они встретились, Сорабджи написал фортепианную пьесу «Вилла Таска» (1979-1980), посвящённую Стивенсону. Работая над пьесой, Сорабджи учёл некоторые требования Нормана Пьера Жантье. Чуть позже композитор совместно с Жантье написал струнный квартет «Il tessuto d’arabeschi». Квартет был посвящён памяти музыканта Делиуса. За его написание Сорабджи получил 1000 фунтов стерлингов.

1945 год. Самая известная фотография Сорабджи. На левой руке видно его кольцо
Последние годы
Ближе к концу своей жизни Сорабджи окончательно перестал сочинять из-за плохого зрения и физических проблем. Его здоровье сильно ухудшилось в 1986 году. Это вынудило его покинуть свой дом и провести несколько месяцев в больнице Уэрхэма; в октябре того же года он назначил Хинтона ответственным за свои личные домашние дела. К этому времени Shapurji Sorabji Trust (фонд, основанный отцом композитора) был исчерпан, и дом Сорабджи вместе с его имуществом (в том числе около 3000 книг) был выставлен на аукцион в ноябре 1986 года. В марте 1987 года он переехал в двухкомнатную квартирку в доме престарелых Марли-хаус в Уинфрит-Ньюбурге (недалеко от Дорчестера). Там он постоянно был прикован к креслу и получал ежедневный уход. В июне 1988 года Сорабджи пережил клиническую смерть и инсульт, в результате которого у него наступило повреждение клеток мозга. Позже, 19 сентября 1988 года Сорабджи (менее чем за месяц до своей смерти) зарегистрировался в Обществе защиты авторских прав и стал старейшим композитором, подававшим заявку в это сообщество. Сорабджи умер от сердечной недостаточности и артериосклеротической болезни сердца 15 октября 1988 года. 24 октября он был кремирован в Борнмуте.

Его прах был развеян в Корф-Касле в церкви Святого Эдварда, а останки захоронены на «Божьем акре» на кладбище Корф-Касла.
Личная жизнь
Мифы и репутация: исследование Шона Оуэна
После смерти Сорабджи о нём распространялось много мифов, связанных с его жизнью и творчеством. Чтобы развеять их, учёные сосредоточились на его композиционном методе, исполнительских способностях, размерах и сложности его произведений и других аспектах. Это оказалось сложной задачей, хотя почти все известные работы Сорабджи были сохранены и у композитора почти нет потерянных рукописей. Марк-Андре Роберж, автор первой биографии Сорабджи, Opus sorabjianum, пишет, что «есть в жизни этого человека годы, о которых почти ничего нельзя сказать». Например, одно из опровергнутых утверждений о Сорабджи состоит в том, что его мать была испанской сицилийкой, и, соответственно, в нём вообще не было английской крови. Исследование, проведённое Шоном Воном Оуэном в начале 2000-х годов, показало, что родители его матери были крещены в англиканской церкви. Далее он установил, что мать Сорабджи неоднократно использовала псевдонимы и указывала ложные даты рождения (даже в юридических документах), и предположил, что она передала эту привычку Сорабджи, который «на протяжении всей своей жизни развивал чувство непохожести на других и имел образ, который не соответствовал действительности». Были и другие мифы, некоторые из которых распространял сам Сорабджи. Он утверждал, что носил кольцо, которое принадлежало сицилийскому кардиналу и якобы должно было достаться Папе римскому после его смерти. Жители Корф-Касла иногда называли композитора «сэр Абджи» и «индийский принц». Сорабджи часто вводил в заблуждение лексикографов, давая им неверную биографическую информацию о себе. Один из них, Николас Слонимский, в 1978 году ошибочно написал, что Сорабджи владеет замком (Corf Castle — это название деревни, но слово castle также переводится как «замок»). После этого случая Слонимский назвал его «самым загадочным композитором из ныне живущих». Сорабджи иногда говорил, что его мать была певицей. Возможно, это правда, так как самыми первыми произведениями Сорабджи были песни для сопрано (вполне вероятно, что он писал их для своей матери). Остаётся неясным, почему Сорабджи настаивал на испано-сицилийском происхождении и других выдумках. Оуэн говорит, что он, возможно, ограждал себя от того, чтобы к нему относились как к англичанину смешанной расы, и вместо этого изображал себя иностранцем. Интервью с людьми из Корф-Касла и соседних областей показывает, что у высказываний Сорабджи и жителей Корф-Касла множество противоречий. Оуэн заключает, что соседи композитора охарактеризовали его как серьёзного и строгого, но в то же время щедрого, сердечного и гостеприимного человека с замечательным чувством юмора.

Реджинальд Норман Бест, приятель Сорабджи
Социальная жизнь
Многие из друзей Сорабджи не были музыкантами, и композитор признавался: «…человеческие качества моих друзей значат для меня больше, чем их музыкальная грамотность. При знакомстве с новыми людьми я сразу же ищу в них хорошее. Мои эмоции зависят от привязанности ко мне своих друзей. Я чрезвычайно предан им, хотя также предпочитаю уединение…». Отношения Сорабджи с «настоящими друзьями», например, с Норманом Петеркином или Алистером Хинтоном, продолжались до самой смерти композитора. Хотя Сорабджи часто плохо отзывался об англичанах, в 1950-х годах он признал, что поступал необъективно, и признал, что многие из его близких друзей (к примеру, те же самые Петеркин и Хинтон) были англичанами. Ещё одним приятелем Сорабджи был Реджинальд Норман Бест (1909―1988), сын друга матери композитора. Композитор дружил с Бестом около 35 лет. Сорабджи однажды назвал его одним из двух самых дорогих его сердцу людей на земле (вторым таким человеком была его мать). Реджинальд страдал депрессией. Около 1970 года его стали лечить с помощью электрошоковой терапии, которая только усугубила его плохое состояние. Сорабджи был очень расстроен этим, и Шон Оуэн считает, что неудачное лечение и проблемы с психическим здоровьем Беста усугубили склонность к уединению у Сорабджи. Бест умер 29 февраля 1988 года, а Сорабджи ― спустя четыре месяца после смерти Беста. Сорабджи и Бест были похоронены рядом друг с другом на кладбище Корф-Касла. Сорабджи дорожил своей личной жизнью и даже называл себя «клаустрофилом», а жители Корф-Касла его часто называли мизантропом. Композитор посадил более 250 деревьев вокруг своего дома. Около дома также был ряд объявлений «Незваным посетителям вход запрещён». Сорабджи не любил компанию двух или более друзей одновременно и принимал только одного за раз, примерно один или два раза в год. В неопубликованном засекреченном его тексте, озаглавленном «Плоды мизантропии», он оправдал своё затворничество, сказав: «Мои собственные недостатки настолько велики, что они <…> сами мне уже совершенно невыносимы».
Религиозные взгляды
В ранние годы своей жизни Сорабджи интересовался оккультизмом. Рапопорт предположил, что Сорабджи решил скрыть год своего рождения из опасения, что его цифровое значение может быть использовано против него. В начале своей жизни Сорабджи публиковал статьи о таинственных явлениях и включал оккультные надписи в свои работы. В 1920-х годах отношение композитора к оккультизму стало резко негативным. Когда в 1922 году он встретил оккультиста Алистера Кроули, то назвал его мошенником и «самой тупой из всех тупых собак». Сорабджи также поддерживал 20-летнюю дружбу с Бернардом Бромеджем, английским писателем. Композитор использовал мотив его фамилии (B(ROM)A-G-E) в своих музыкальных произведениях и даже посвятил ему 7-часовой «Opus archimagicum» с большим количеством мотивов B(ROM)A-G-E. В период с 1933 по 1941 год Бромедж выступал в качестве совместного попечителя Сорабджи и выпустил указатель для книги Сорабджи «Вокруг музыки», правда, композитор остался им недоволен. Когда в 1940-х годах дружба Сорабджи и Бромеджа прекратилась, композитор хотел сжечь «Opus archimagicum», но не сделал этого, а просто перепосвятил его Клинтону Грей-Фиску. Впоследствии оккультные темы и мотивы редко появлялись в музыке и сочинениях Сорабджи. Сорабджи положительно отзывался о своих предках — парсах, хотя опыт общения с ними в Индии в 1930-х годах его немного расстроил. В юности Сорабджи равнодушно относился к христианству, но позже он раскаялся и выразил своё восхищение христианской церковью. Он назвал её наиболее ценной частью европейской цивилизации. В 1970-х годах Сорабджи создал грандиозную композицию «Messa grande sinfonica» (Большая симфоническая месса).
МУЗЫКА
Ранние работы
Первая (хотя и утерянная) композиция Сорабджи — это фортепианная транскрипция оркестровой пьесы Делиуса «В летнем саду» (1913). Его ранние произведения — это преимущественно песни (2 первых опуса). Затем Сорабджи начал писать небольшие фортепианные пьесы и фантазии. К таким относятся «Потерянная надежда» (Désir Éperdu ― 1917), «В стиле хабанеры» (Quasi Habanera ― 1917), «В оранжерее» (In the Hothouse ― 1918), «Испанская фантазия» (Fantaisie Espagnole ― 1919). С 1920-х годов композитор пробует сочинять концерты и сонаты, из которых наиболее отличаются своим стилем № 1-3 (1919; 1920; 1922). Их характерная особенность — это атематическое строение. Основная критика в адрес стиля ранних произведений Сорабджи заключается в том, что им не хватает стилистической последовательности и органичной формы. В зрелом возрасте Сорабджи стал плохо относиться к своим ранним работам, называя их несвязными, и даже подумал об уничтожении многих ранних рукописей в конце своей жизни.

Завершающая страница «Муладхары» — первой части Тантрической симфонии Сорабджи. В конце этой части присутствуют быстрые аккорды, играющиеся по всей клавиатуре ― типичное явление в музыке Сорабджи
«Композиционная зрелость»
«Три пастиша для фортепиано» (1922) и ноктюрн «Благоуханный сад» (1923) часто рассматриваются как начало композиционной зрелости Сорабджи. Сам Сорабджи считал, что эта «зрелость» началась с его Органной симфонии № 1 (1924), его первой работы, в которой широко использовались такие музыкальные формы, как прелюдия-хорал, пассакалия и фуга, которые имеют корни в музыке барокко. В финале вышеназванной Органной симфонии № 1 композитор величественно зашифровал мотив фамилии Иоганна Себастьяна Баха (си-бемоль, ля, до, си — B-A-C-H). Именно Органная симфония № 1 привела Сорабджи к появлению своего неповторимого «симфонического стиля», на который композитор опирался в большинстве из его семи «Симфоний для фортепиано соло», а также в трёх «Органных симфониях». Кроме того, Органную симфонию № 3 Сорабджи называл самым величественным произведением, которое он вообще когда-либо создавал. Сорабджи также придумал свой сонатный стиль. Первым произведением, в котором он был применён, является его Четвёртая соната для фортепиано (1928-1929), которая состоит из трёх частей:
вступительное политематическое движение;
медленная часть (помечена как ноктюрн);
многосекционный финал, включающий фугу.
Первые симфонии Сорабджи по своей организации связаны с его Фортепианными сонатами № 2 и № 3 и заключительной частью его Органной симфонии № 1. Их называют «основанными на поверхностной форме либо фуги, либо сонатного аллегро», но они сильно отличаются от обычного применения этих форм: изложение и развитие тем не руководствуется общепринятыми тональными принципами, а, как говорит музыковед Саймон Джон Абрахамс, «борются друг с другом за доминирование текстуры». Такие части в симфониях могут длиться более 90 минут, и их тематический характер значительно варьируется: в то время как в первой части его Фортепианной сонаты № 4 семь тем, то в Фортепианной симфонии № 2 их шестьдесят девять.
Opus clavicembalisticum (1930)
Этот опус тоже можно отнести к сонатам, так как в нём три части. Произведение было написано 25 июня 1930 года. Оно примечательно своей длиной и сложностью: на момент написания это была самая длинная фортепианная пьеса из существующих. Его продолжительность составляет от 4 до 4½ часов, в зависимости от темпа. На момент написания это было, возможно, наиболее технически сложное сольное фортепианное сочинение из существующих, по большей части из-за его чрезвычайной длины и ритмической сложности, а также необходимости физической и психической выносливости при его игре. Хотя некоторые произведения, придуманные композиторами-модернистами и авангардистами, а также самим Сорабджи, были ещё сложнее, именно Opus clavicembalisticum стал самым известным сочинением. Сорабджи, возможно, отчасти вдохновился на сочинение произведения после того, как услышал выступление Эгона Петри и исполнение им произведения Ферруччо Бузони «Fantasia contrappuntistica» (гармония опуса действительно в некоторой степени отдаёт дань уважения творчеству Бузони). Более ранняя (1928) Токката № 1 также свидетельствует о подобном влиянии Бузони на творчество Сорабджи и в некотором смысле является «предшественницей» опуса.
В письме 25 июня 1930 г. Сорабджи написал своему другу Эрику Чизхолму:
«У меня кружится голова и буквально всё тело дрожит! Я пишу это и говорю тебе, что только сегодня днем закончил Clavicembalisticum… Заключительные 4 страницы настолько катастрофичны, что всё, что я когда-либо делал до этого, не может с ними сравниться[160] — гармония кусается как азотная кислота, контрапункт перемалывает музыку, как мельницы Бога…»
Партитура опуса была опубликована в 1931 г. На сегодняшний день опус был исполнен более 20 раз. Первый раз его сыграл сам Сорабджи 1 декабря 1930 года в Глазго под эгидой «Активного общества распространения современной музыки». Первую часть сочинения 10 марта 1936 года исполнил Джон Тобин. Именно этот концерт и привёл к тому, что Сорабджи стал запрещать исполнение своих произведений (подробнее читайте в разделе «Запрет и изоляция»). Следующее публичное исполнение Opus clavicembalisticum состоялось в 1982 году австралийским пианистом Джеффри Дугласом Мэджем. Запись выступления была выпущена на четырёх пластинках, которые сейчас распроданы. Мэдж исполнил его публично шесть раз с 1982 по 2002 год, в том числе один раз в 1983 году в Mandel Hall в Чикаго. Запись именно этого концерта была выпущена BIS Records в 1999 году. Джон Огдон публично исполнил это произведение в Лондоне дважды (ближе к концу своей жизни) и произвёл студийную запись работы в 1989 году. Джонатан Пауэлл впервые исполнил опус в Лондоне в 2003 году; с тех пор он играл его в Нью-Йорке (2004 г.), Хельсинки (2005 г.) и Санкт-Петербурге (подробнее в разделе «Сорабджи в России»), а в 2017 году он отправился на гастроли по Европе, выступив в Брайтоне, Лондоне, Оксфорде, Карлсруэ, Глазго, Брно и других местах. Полную версию опуса публично исполнял Даан Вандевалле в Брюгге, Мадриде и Берлине. Вообще, большинство пианистов исполняли в основном первые две части. Например, Жан-Жак Шмид исполнил часть произведения в Берне, а Александр Аматози исполнил первую часть в Музыкальной школе Даремского университета в 2001 году. Опус состоит из 12 частей, сильно различающихся по размеру: от короткой трёхминутной каденции до гигантской интерлюдии, содержащей токкату, адажио и пассакалью с 81 вариацией.
Pars Prima
I. Introito
II. Preludio-corale [Nexus]
III. Fuga I. quatuor vocibus
IV. Fantasia
V. Fuga II. [duplex]
Pars Altera
VI. Interludium primum [Thema cum XLIX variationibus]
VII. Cadenza I
VIII. Fuga tertia triplex
Pars Tertia
IX. Interludium alterum (Toccata:Adagio:Passacaglia cum LXXXI variationibus)
X. Cadenza II
XI. Fuga IV. Quadruplex
XII. CODA. Stretta
Фортепианная соната №5 «Opus archimagicum» (1943)
Придуманная Сорабджи сонатная форма со значительными улучшениями и усовершенствованиями была использована в Пятой сонате для фортепиано «Opus archimagicum». Название этого опуса является каламбуром, образованным с помощью приставки archi- (главный) и последнего слога фамилии человека, которому некоторое время был посвящён опус ― Bromage. Это сочинение считается сложнее, чем Opus clavicembalisticum, написанный Сорабджи в 1930 году. Несмотря на то, что Сорабджи написал эту работу в 1943 году, она была опубликована и издана только в 2009 году Александром Аберкромби. В том же году в Интернете А. Хинтоном был создан сайт opusarchimagicum.com, посвящённый только этому сочинению.
Рукопись опуса занимает 336 страниц. Сочинение длится 7 часов. Теллеф Джонсон, сыгравший VIII и IX части опуса в Южной Дакоте в 2021 году, написал несколько эссе об истории создания и стиле этого произведения. Здесь представлены все части опуса с их описанием:
1 (Pars prima) — политематическое симметричное строение: Fiero, ardito. Часть со множеством диссонирующих аккордов, основанных на ноте ля (А). Presto: sotto voce inquieto. По словам Теллефа Джонсона, эта часть «действует как очищающее средство от пёстрой диссонирующей первой части, являясь связующим звеном с меланхоличной третьей частью «Punta d'Organo». Вторая часть заканчивается на ноте си (B). Это также первая буква имени и фамилии друга Сорабджи Бернарда Бромеджа (Bernard Bromage). Punta d’organo (полное название ― «Punta d'organo. Quasi Adagio, oscuro, velato»). Эта часть полностью основана на ноте си, играющейся с правой педалью. Сорабджи, сохраняя в произведении зашифрованные инициалы Бернара Бромеджа, объединяет жанр «punta d'organo» со своим жанром «тропического ноктюрна». Третья часть заканчивается так же, как и начинается ― серией чувственных гармоничных аккордов, окаймляющих череду нот си (основание этой части явно напоминает произведение «Le gibet» Мориса Равеля). Con fuoco ― ardito e fiero. Четвёртая часть является «зеркальным отражением» I части. В ней также присутствуют диссонирующие аккорды и, помимо этого, быстро меняющиеся гармонические сочетания.
2 (Pars altera) — медленный раздел, похожий на ноктюрн: V (без названия). Эта часть представляет собой серию отдельных мелодий в чередующихся регистрах, связанных между собой с помощью громких октав (также на нотах си). В кульминации пятой части поочерёдно играются крупные аккорды и октавы, которыми эта часть и заканчивается. VI. Adagio (полное название ― «Adagio: il tutto sempre con dolcessa velenosa»). Adagio по сути является полуторачасовым ноктюрном, по текстуре конкурирующим с такими произведениями Сорабджи, как «Джами» и «Гулистан». Единственное, что отличает Adagio от этих произведений, ― это его постепенное развитие до фортиссимо, напоминающего колокольный звон, звучащий почти одновременно во всех регистрах фортепиано. Для того, чтобы записать такую часть, Сорабджи использовал в основном семь-восемь нотоносцев. Эта величественная диссонирующая интерлюдия повторяется во второй раз в конце части ― в более развернутом виде.
3 (Pars tertia: Archimagus) — трёхчасовой финал, включающий фугу и имеющий оккультные признаки. Некоторые считают её одной целой частью (отсюда части VIIb вместо VIII и т. д.): VII/VIIa. Preludio. Начало седьмой части построено на серии колоколообразных аккордов, основанных на мотиве B(ROM)A-G-E. Эти аккорды, в самом начале являющиеся развёрнутыми трезвучиями, со временем становятся все более диссонирующими. Между этими аккордами есть быстрые разделы, подобные токкатам, с синкопированной басовой партией. Когда в этой части достигается кульминация, в ней появляется мотив B-A-C-H, и играется серия громких аккордов по всей клавиатуре. Затем прелюдия заканчивается двумя тихими сериями аккордов ― B-A-C-H и B(ROM)A-G-E ― и постепенно в басовом регистре переходит в 8 часть. VIII/VIIb. Preludio-corale sopra Dies Iræ. (полное название ― «Preludio-corale sopra «Dies Iræ»: sempre oscuro, sordo e con un qualsiasi sentimento di minaccia ocultura»). Здесь появляется тема григорианского хорала Dies Iræ, которая затем «встречается» с мотивами B(ROM)A-G-E и B-A-C-H. По мнению Теллефа Джонсона, кульминация этой части является самым грандиозным и величественным моментом во всём опусе. IX/VIIc. Cadenza. . Трёхминутная виртуозная часть, основанная на ноте ля и самим композитором помеченная как punta d'organo. X/VIId. Fuga libera a cinque voci e tre soggetti. Эту часть можно условно поделить на два раздела. В первом разделе развивается тема хорала Dies Iræ. Во втором разделе появляется сильное «противостояние» мотивов B(ROM)A-G-E и B-A-C-H. Опус в конечном счёте заканчивается мотивом B-A-C-H во всех фортепианных регистрах. Музыковед Саймон Джон Абрахамс сказал, что в политематических движениях этого опуса всегда есть «доминирующая тема», которой придаётся первостепенное значение и которая пронизывает остальную часть композиции. Теллеф Джонсон добавил, что «Opus archimagicum» отражает всю глубину и мощь музыки Сорабджи.
Циклическая последовательность (1948-1949)
Циклическая последовательность (лат. Sequentia cyclica super "Dies iræ" ex Missa pro defunctis) — это ещё одна фортепианная композиция Кайхосру Шапурджи Сорабджи. Написана между 1948 и 1949 годами и представляет собой 27 вариаций на тему средневекового хорала Dies iræ. Считается одним из величайших произведений Сорабджи. Её продолжительность составляет около восьми часов, и это одно из самых длинных фортепианных произведений всех времён. Была впервые сыграна и записана Джонатаном Пауэллом.
Григорианский хорал Dies Iræ, авторство которого традиционно приписывается Томасу Челану, итальянскому монаху 13-го века, привлекал Сорабджи на протяжении всей своей жизни. Мотив этого хорала был использован в десяти его работах. Первая из них (Variazioni e fuga triplice sopra «Dies iræ» для фортепиано), написанная в 1923-1926 годах, это произведение, которым Сорабджи не был удовлетворён. Композитор писал в 1930 году Эрику Чизхолму: «…я, вероятно, действительно серьёзно думаю об уничтожении этой работы — я смотрел на её ноты холодным взглядом <…> она меня больше не радует <…> я позже напишу совершенно новую работу на эту [Dies Iræ] тему». Обычно считается, что Сорабджи начал работу над Sequentia cyclica в 1948 году, хотя в каталоге работ Сорабджи Марка-Андре Робержа говорится, что она была начата ещё до января 1948 года, и возможно, даже в 1944 г. Однако точно ясно, что Сорабджи завершил работу над этим сочинением 27 апреля 1949 года. Ноты Sequentia cyclica содержат вступительное примечание, написанное самим композитором. Сорабджи пояснил относительное отсутствие обозначений штрихов, темпа, характера музыки и динамических оттенков в партитуре, написав:
«…сама музыка даёт понять, какие штрихи и динамические оттенки необходимы <…> разум хорошего пианиста сам скажет, как играть данную часть. Вообще, полагаться на интеллектуальные способности исполнителей ― всё равно что опираться на сломанную трость, которая, если композитор на неё опрётся, проткнёт ему руку и испортит его музыку…»
Полное название произведения, как оно указано на титульном листе рукописи, «Sequentia cyclica super „Dies irae“ ex Missa pro defunctis in clavicembali usum Kaikhosru Shapurji Sorabji scripsit». Это произведение было посвящено голландскому пианисту Эгону Петри, который когда-то собирался исполнить Opus clavicembalisticum. Сорабджи переписывался с ним на протяжении многих лет и считал его одним из величайших пианистов. Sequentia cyclica ― одна из самых уважаемых работ Сорабджи, которую некоторые даже считают величайшим произведением для фортепиано всех времён. В 1953 году Сорабджи описал его как «кульминацию и венец своей работы для фортепиано и, по всей вероятности, последнее, что он напишет», и продолжал считать его одним из своих лучших произведений до последних дней жизни. Премьера произведения состоялась 18 июня 2010 года в Глазго. Тогда пианист Джонатан Пауэлл частично исполнил пьесу. Пауэлл полностью записал произведение в 2015 году, а в 2021 году оно было выпущено и полностью размещено на YouTube компанией Piano Classics. Хотя "Variazioni e fuga triplice sopra «Dies irae» представляет собой большое произведение, содержащее 64 вариации и занимающее 201 страницу, Sequentia cyclica ещё крупнее. Её тема и 27 вариаций занимают 335 страниц, а исполнение занимает около восьми часов. Обсуждая вариации Сорабджи, музыковед Саймон Джон Абрахамс пишет: «Сорабджи часто следует примеру Регера и Шимановского в создании вариаций, которые сохраняют лишь самые тонкие связи с исходной темой»[179]. Аналогичное мнение было высказано самим Сорабджи, который писал, что вариации в Sequentia cyclica «вряд ли можно назвать вариациями в обычном смысле». В некоторых из них тема звучит несколько раз (например, вариации 8, 14 и 18, где тема звучит семь, четыре и два раза соответственно). Этот факт С. Дж. Абрахамс назвал одной из причин большой длины сочинения.

Эгон Петри, которому посвящена Циклическая последовательность