Монастырь основан в 1656 г. патриархом-реформатором Никоном. По его замыслу под Москвой, которую величали Третьим Римом, должна была появиться и своя русская Палестина.

Вместо Сычово и Редькино

Участок под «Святую землю» выбрали в 45 км от Кремля, на реке Истре - вырубили лес, досыпали и укрепили возвышенность под будущие постройки. Окрестности села Воскресен­ское и прилегающих деревушек Макрушино, Сычово, Редькино, где развернулось строительство, получили новые звучные названия, взятые из евангельских текстов. Холм, на котором заложили мужской монастырь, прозвали Сионом, соседние - Фавором и Елеоном. Истру переименовали в Иордан. Рядом был основан небольшой женский монастырь - Вифания, названный так в честь селения, где Иисус Христос пребывал накануне торжественного въезда в Иерусалим. Появился и свой Гефсиманский сад.

Центром ансамбля стал Воскресенский собор, который должен был повторить знаменитый храм Гроба Господня, чертёж и модель которого были специально привезены в Москву. Собор в плане соответ­ствует обмерам иерусалимского храма, была повторена и схема расположения отдельных помещений. Но в отличие от своего скромного ближневосточного прототипа наш получил пышное убранство. Заложен он был 1 сентября 1658 г., вскоре после этого Никон переехал из Москвы в Новый Иерусалим и до конца 1666 г. жил там и лично руководил всеми работами.

«Горкой» долгострой

Для стройки века привлекли тысячи крестьян. Вот что писали об этом недоброжелатели патриарха из старообрядцев: «Простых крестьян тяжкими труды умучил, созидаючи горкой свой Иеросалим».

При Никоне работы шли быстро. Главный собор практически довели до сводов. Участвовали в его строитель­стве выдающиеся мастера своего времени, в том числе Пётр Заборский - «золотых, серебряных и медных, ценинных (то есть глиняных глазурованных изделий) и всяких рукодельных хитростей изрядный ремесленный изыскатель, потрудившийся о украшении сея святыя церкви». Однако после того, как Никона сослали в Ферапонтов монастырь, работы прекратились на... 14 лет. Ситуация изменилась лишь с восшествием на престол Фёдора Алексеевича Романова, старшего брата Петра I. Тётка царя, Татьяна Михайловна, с детства рассказывала ему о благих делах опального патриарха и о том, как он спас царскую семью во время мора 1656 г. И вот 17-летний правитель посетил Воскресенский монастырь (официальное название Ново-Иерусалимского монастыря в 1666-1749 гг.), где нашёл поразительное здание, недостроенное и в полном запустении. Благодаря молодому царю дела обители пошли в гору. Однако ни Никон, ни Фёдор так и не дожили до окончания стройки, которая в общей сложности длилась почти 30 лет. Долгожданное освящение Воскресенского собора состоялось лишь в 1685 г. в присут­ствии царей Ивана, Петра и царевны Софьи, а сразу же после церемонии было дано указание обмерить и описать «великую каменную церковь». Шатёр храма, диаметр основания которого составлял 23 м, а высота 18 м, был признан крупнейшим техническим достижением своего времени. По 1706 г. продолжалось устройство в храме приделов по образцу иерусалимского. Но в мае 1723 г. произошло невероятное - обрушилась кирпичная ротонда собора. Массовых жертв удалось избежать по счастливой случайности - отмечался праздник Вознесения, и все служители и прихожане в этот момент находились на горе Елеон по соседству. Ущерб оценили более чем в 20 тыс. рублей (для сравнения - на эту сумму тогда можно было купить почти 7 тыс. лошадей).

Лермонтов писал здесь на стенах

Появляются описания монастыря, адресованные широкому кругу читателей. Наиболее известные из них принадлежат перу Андрея Муравьёва, камергера российского императорского двора, писателя и путешественника: «...Новый Иерусалим как топографическое подобие Святой земли напоминает оживший чертёж, где всё масштабно уменьшено, единым взглядом обозримо, но соотнесено друг с другом и со сторонами света с максимальной точностью».

Если покопаться в полном собрании стихотворений Михаила Лермонтова, можно найти строки: «Оставленная пустынь предо мной/ Белеется вечернею порой./ По­следний луч на ней ещё горит;/ Но колокол растреснувший молчит./ Его (бывало) заунывный глас/ Звал братий к всенощне в сей мирный час!/ Зелёный мох, растущий над окном,/ Заржавленные ставни - и кругом/ Высокая полынь - всё, всё без слов/ Нам говорит о таинствах гробов...» И здесь же пояснение, что стихотворение «написано на стенах жилища Никона». Дело в том, что Лермонтов ещё юношей посетил Новоиерусалим­ский монастырь и был настолько впечатлён, что создал такой экспромт.

К 1913 г. подмосковную Святую землю ежегодно посещало около 35 тыс. паломников. Но... в 1919 г. обитель закрыли, а с 1922 г. здесь заработал Государственный художественно-исторический музей, в коллекцию которого вошли в том числе и предметы из монастырских храмов, а также картины и вещи из разорённых окрестных усадеб. Но самый сокрушительный удар по детищу Никона нанесли даже не коммунисты. В 1941 г. во время Великой Отечественной войны минёры фашистской дивизии СС «Райх» взорвали Воскресенский собор. После запредельного варварства понадобилось семь десятилетий, чтобы обитель снова стала такой, какой была в начале прошлого века. И хотя строительные работы до сих пор продолжаются, с большей части построек уже сняты леса. Восстановлены не только внешние стены, но и иконостасы, и уникальные изразцовые печи. Закончится же реставрация в 2016 г., аккурат к 360-летию обители.

Источник