читать с первой главы

 

 

 

Следует отметить, что Эрт никогда не был очень хорошим работником. Иногда он казался даже сам себе лучшим - в дни особого вдохновения. А так, шевелился только потому, наверное, что его работа оплачивалась сдельно, а лишний простой Б.Г. мог бы оценить и как предательство. В общем, разработка проектов и программирование - действительно, интересная работа, но и она надоедает и превращается в рутину, к которой никак не лежит душа. Правда, это была единственная работа, которую он умел делать. И потому в такие дни, когда его бесила и тошнила сама мысль о кодах, он либо отсыпался, либо наигрывался, либо напивался, но только не задумывался, что его профессия немного лучше большинства остальных. Аканов посмотрел в ЦУ по заданию. Сроки поджимали, но работу можно было отодвинуть на пару дней до приезда напарницы. Как правило, он успевал по первой колонке дат, хотя Маленький Мякиш всегда имел запас. До наступления вечера оставалось не так уж и много времени, и Эрт просто решил лечь спать.

Утро среды наступило аккурат по встроенному в телевизор будильнику победой в России демократических сил. Тоже, наверное, по наитию драйвера Шварца (или более совершенного японско-корейского аналога). Эрт попытался отстать от сна, но холод пустыни не давал скинуть одеяла, сроки ЦУ совсем не поджимали, и следующий сон уже крутился в голове, переваривая аресты и митинги в Москве. Он переустановил будильник и выключил телевизор. Тот снова включился тем же каналом. Он передвинул его снова. Третий раз эфир даже не смог его разбудить, только добавляя сон музыкой иностранных клипов. Возможно, местных. Артемий открыл глаза. Было совсем тепло и светло. Он и не думал, что в зависимости от времени суток могут происходить такие перепады температур. Докарабкался до ванной. Быстро одевшись по смытию уже растрясенных, он прикурил и ничего не захватив, кроме того, что и должно было лежать по карманам, вышел в коридор. Плюсом к кредитке и сигаретам в карман легли ключи и зажигалка.

 На первом этаже он встретился с Олримом.

-Доброе утро, Эрт.

-Доброе, - повернулся Аканов. - Только что собирался Вам звонить.

Они вместе вышли из здания. Шварц немного отставал.

-Слушаю Вас.

-Надеюсь, Вы нашли операторов? – продолжил Эрт, немного перебивая собственной чепухой предыдущее утверждение. Звонить Олриму у него не было никакого намерения. Только разве что, по его же предложению.

-Да, - старик догнал его и остановился. – Не думал, что Вас это забеспокоит. Один здешний работник вернулся с отпуска.

Аканов тоже остановился, протянул в сторону старика пачку сигарет. Тот отказался, мотнув головой.

-Ну вот. А Вы переживали из-за факсов...

-Да...

-Кстати, хотел попросить Вас показать мне этот город... Если Вы, конечно, не сильно заняты.

-Этот чудесный город, - медленно протянул Олрим. Так, что можно было поверить в верность его слов и заинтересоваться этим самым городом.  - Окей. Что именно Вас интересует?

На площадку перед зданием завернула машина такси.

-Например, где здесь можно хорошо поесть?

Машина остановилась у четырех флагов. Два из них были ООНовскими, два - Малыша. У Западной Сахары пока не было собственной символики. Как и законов, властей и многого другого, что пока только создавалось. Старик пошел к машине.

-Вы угадали. Пойдемте. Я тоже проголодался. Но сильно на меня сегодня не рассчитывайте, у меня очень много работы.

-Вы знаете, у меня тоже, но я решил немного отдохнуть и дождаться напарницу, которую мне вдруг приписали вчера.

Они сели в машину на задние сиденья. Шварц сказал таксисту что-то по-французски. Артемий не обратил внимания, гася сигарету.

-Да, я знаю, Сьюзан Андрейчек. Вчера пришел факс из Далласа. Вместе с ней приедут еще трое...

Эрт перебил старика кашлем.

-Извините, хотел спросить. Почему держателей под флаги четыре?

Шварц повернулся в сторону удаляющегося строения его лаборатории.

-Представления не имею. Сразу так было.

Эрту грозило надоесть своими глупыми, не относящимися к делу, вопросами.

-А Вы давно здесь работаете? - несмотря на  это, продолжил он.

-Два года, третий...

-Интересно, а когда Б.Г. начал здесь строительство? Например, вон та церковь похожа на старое строение...

-Это мечеть. Все это построило правительство США. Очень давно. Здесь была одна из военных баз. Малыш выкупил ее лет пять-шесть назад. А собственные постройки начал только сейчас.

-База по подготовке диверсантов?

-Да. Америка перестала нуждаться в таких базах на территории Африки сразу, как только Россия потеряла контроль над своими интересами в регионе. Но память об этой базе и произволе боевиков осталась в народе, поэтому ООН не набирает сюда американцев, а Малышу не рекомендует использовать символику Штатов. Хотя не так давно мне казалось, что Америку уважали больше... Наверное, это потому, что сам Малыш Америку не очень-то уважает... – Олрим пустил смешка. - Кстати, Вы не дали мне закончить... Сегодня из Нью-Йорка прилетит Дейв Росс. Или кто-то... Он будет со-руководителем проекта. Факс у Вас в кабинете. Наверное, этот расчетчик очень важен Б.Г., раз он кидает столько людей сразу.

 Эрт был ошеломлен услышанным, промолчал. Он не ждал со-руководителей, за исключением достаточной для него Сьюзан.

-Радует то, что он взялся за проблему на месте. Кстати, там ничего не слышно? Он сам-то здесь будет? – продолжал Шварц.

-Нет, - теперь становилось понятно, чем это старик занят большой работой. Большая комиссия. Хотя, по большому счету, все эти Россы-Андрейчики, как и Акановы, вряд ли могут как-то затронуть его. Да, и Эрта тоже. Наверное, Росс будет здесь только потому, что уже разрабатывал что-то такое для контор Нью-Йорка. Тем лучше.

-Не будет? - переспросил старик.

-Нет, нет. Я имел в виду, что я ничего не знаю касаемо этого.

-Жаль.

-Куда мы едем?

-В домик Миллионера. Уже приехали, - на табло сбоку от шофера высветилась сумма оплаты. - Не удивляйтесь местным ценам, здесь что-то вроде советского подхода и к заработкам. В соседних странах пять долларов - предел двухдолларовой зарплаты, а здесь, - он протянул карточку, - средний доход уже сейчас превышает пятьсот. Хотя, в основном, зарплата не превышает сотню. Но сюда и так тянутся ото всюду.

Они вышли к высокому строению. Смешные размеры этого государства - бывшей базы террористов - были подстать местным стоимостям, подумал Артемий, смотря на восьми-этажку машинного отделения, стоявшую в нескольких сотнях метров от домика Миллионера, большой туристической забегаловки. Панораму отсюда Эрт уже видел на рекламных плакатах Западной Сахары. Среди прочего, Б.Г. хотел преуспеть и в туризме.

Старик пристально изучал меню.

-Там есть лифт? - спросил Эрт, вспомнив, что за ним закреплен восьмой этаж.

-О, разумеется, - Олрим махнул в сторону видеокамеры. По этому движению появился официант и, выслушав приказания, удалился. Старик определил и участь Эрта, который до этого только и успел, что бегло пробежаться по строкам прайса. Отвлекающе быстро сменялись события на экранах, которые висели под потолком со всех четырех сторон, что позволяло смотрящему сидеть как угодно. Он все равно бы оказался лицом перед каким-то боевиком.

-Это хорошо.

-Да. Недавно, правда, я там застрял... Но это так... Кстати, о машинном отделении. Хотел Вам сказать, что там есть и несколько жилых помещений. То есть они, конечно, не совсем жилые, но там не установлено наблюдения и есть все необходимое. И на Вашем этаже тоже.

-Предлагаете мне перебраться туда?

-Да. Если Вас будет смущать суета и многолюдье. Третий этаж офиса через два дня будет забит людьми, как конторы Малыша в штатах. Я лично намерен на время сбежать из офиса.

-Посмотрим. Зависит от Сью. Обычно она предпочитает жить в гостинице. Поэтому я все равно съеду из офиса.

Поднесли блюда.

-А я гостиницу не люблю. Сью - Ваша подружка?

-Да. Как бы так, - несмотря на всю серьезность их отношений, Аканов никогда не мог достоверно сказать, что она его подружка, или невеста. Он посмотрел в свою тарелку и удивился тому, что, несмотря на длинное название при заказе, это было вовсе не какое-то экзотическое чудо. Специфика французской направленности, которая продолжала доминировать по всему северу африки, крайнему северу Америки, по всему востоку, несмотря на гораздо более процветающее давление Англо-Американской культуры бокса и экономики.

-В отеле пока нет таких удобств, чтобы можно было в нем работать. Придется бегать туда-сюда. Лучше перебирайтесь на восьмой этаж, а то этот Росс опередит Вас.

-А Вы ему не предлагайте.

-Окей. Не буду. Даже если Вы не найдете нужным мое предложение, хотя бы не забывайте, заходите. Лучше работать ближе к машинам, они это любят. Да и может, мы сможем друг другу чем-то помогать в работе.

Пожалуй, последнее поразило Эрта не меньше блюда. Старику было не меньше восьмидесяти, если считать, что на начало войны было хотя бы тридцать. Ну, или семьдесят, если он был вундеркиндом. Вообще-то явление чисто немецкое. Хотя, наверное, Шварц... Черт, да ведь он же еврей?! Интересно, как он оказался в немецких ученых кругах? Ему все девяносто! И он еще над чем-то там работает? Может, Малыш завалил его заданием на драйвер трех-контактного переключателя? И старик просто намекает о помощи. Вот и все предложение. Это и явление-то чисто еврейское. Конечно, он зайдет... Куда ему деваться? В машинном отделении большая часть его работы.

-А над чем Вы работаете? - с готовностью спросил Эрт.

Олрим медленно прожевывал жесткий кусок мяса. Очень жесткий, судя по его усиленно выдающимся скулам - железный. Абсолютно бессмысленно смотря поверх собеседника, он жевал около минуты, и только проглотив, оторвался от телевизора, запил чаем и посмотрел на него. Так, будто он смотрит на несмышленого ребенка. Хотя Аканов в уклонение от своей робости воспринимал взгляды не ближе к сердцу, чем на роговицу. А как он вчера наезжал на арабов?..

-Пишу программу, как и Вы. Чисто гражданскую...

-? - можно было бы и улыбнуться.

-Составляющую музыку.

-То есть?

-Хочу написать композитора. Можно даже очень медленного, но чтобы он сам сочинял композиции, - спокойно ответил Шварц.

-Получается?

-Пока нет. Я пока еще далек от конечной цели. В музыке сильно много правил по созвучию. Очень большая база данных.

-Не удивлюсь, если он так ничего Вам и не напишет. У меня есть приятель. Он немного играет на гитаре и поет. Хорошо это делает. Иногда может что-то импровизировать, но когда я его спрашиваю, почему он не напишет ничего своего, он всегда говорит, что уже написано все, что можно было написать.

-Да, такое ощущение есть. Просто нот всего семь, а струн и того меньше. Многие программисты по тем же причинам бросают все и уходят в фермеры. В байте всего две сотни нужных вариаций постановки бита. А насколько разные вещи получаются из сложенных мегов на хаджах. Не находите?

-Да, я, вообще, заметил, что в нашей работе знания не столь важны, сколько усидчивость в постоянных повторах и перестановках модулей.

Старик рассмеялся.

-Это Вы просто стареете. Посмотрите, как быстро меняются модели персональных компьютеров. Скоро их будут не удовлетворять такие методы работы. Да и людей тоже. Машины могут дать заведомо большие возможности, чем сейчас. В идеале, вся собранная информация, исключающая энтропию, и непонимание, способна дать все, что только можно пожелать.

Это чье-то заявление из последнего номера какого-то журнала. Точно, точно. Эрт даже это читал.

-В плане прогноза...

-Да, прогноза, хотя бы. Только такого, который полностью исключал бы случайность. Конечно, это в идеале. Даже если исключить незнание, все равно останется много просто необъяснимых вещей. Их не предусмотришь. Может, спустя столетие, можно будет многое объяснить того, что мы и знать-то не знаем, но это навряд ли приблизит к идеалу. Но прогноз – не самое важное. Есть многое другое.

-Непонимание с этой точки зрения – та же энтропия. Вся информация... наверное, только у бога, - профилософствовал Эрт. Старик так заумно говорил, что это пробуждало в нем самом какие мировоззренческие ноты.

-А мне, кажется, что наоборот. У него полное незнание и непонимание. Поэтому и все возможно... – через короткую паузу парировал Шварц.

Разговор так интересно ушел в высшие материи. Официант аккуратно, будто боясь помешать, убрал тарелки с салфетками. Перед беседующими оставались только чашки не очень крепкого чая. Возможно, что этот напиток был вообще нелепым в этой жаре, но они его одинаково предпочитали дешевым газировкам. Эрт прикурил, хотя снова не нашел нигде ни пепельницы, ни урны. Чуть позже пепельницу поставили. Обед уплотнялся дымом и разговором. Олрим тоже закурил. В общих чертах, его игрушка - Унисон, как он сам ее называл, была достаточно реальна. И в то же время идеальна. Подумать только! Просто устраняешь энтропию по созвучию и получаешь все те композиции, что пока еще не написаны. А ведь музыка не меньше по своим объемам, чем сама жизнь. Да... Б.Г. и Олрим Шварц. Мечтатели, на счету которых могут оказаться миллиарды запатентованных мелодий при полном отсутствии талантов в этой области. Это Вам не расчетчик оптимальных экономических решений.

Аканов еще раз про себя отметил, что чай слишком слабоват. Они оба замолчали, уйдя в свои собственные мысли. Сигареты потухли, разменяв еще по одной чашке чая, по просьбе клиента - крепкого. По воли ресторана недостаточно. Шварц без особого интереса смотрел на экран поверх задумавшегося Эрта, смотрящего через напиток в дно. Немного позже, оторвавшись, он тоже глянул на показ канала художественных фильмов. Дикое лицо женского вопля разразилось в ужасе, когда красный луч, пожирающий собой здания, начал медленно находить на город. Осветившиеся от него самые темные уголки ночи были наполнены отчаяньем убегающих. Тяжелые параллельные взрывы от машин и зданий, несущих в себе газопроводы, пресекали для многих из них любые отходы надежды на избежание смерти. Легко узнавался в этом городе Нью-Йорк, больше ушедший в небо и будущее, но еще знакомый по своим ожидающим новостей чертам торгово-биржевых линеек, похожих на структуру плат, по которым пропустили разряды высокого, пережигающего, напряжения.

-Какая-то катастрофа? - спросил Аканов, рассчитывая, что сосед скажет ему, что было в этом фильме до этого.

-Да, здесь всего два канала художественных фильмов; один - чисто катастрофа, а второй - сплошной секс, - потянуло Шварца на фоне города, который так никогда и не заснет. - Такое ощущение, что они не могут придумать своими куриными мозжечками ничего более. И потому пытаются формировать всем остальным менталитет на этих двух кусках дерьма, все мировоззрение будущих поколений.

-Менталитет человечества всегда только на этих кусках и стоял.

-Нет. Если Вы тоже склонны считать, что все самое лучшее - либо противозаконно, либо аморально, то я просто обращу Ваше внимание на то, что во времена моей молодости, когда шли вторая мировая война и гражданская война в Европе, и потом, когда они закончились, мы просто все понимали, что нет ничего лучше обычной мирной жизни, простых отношений, простых улыбок. Мне сложно видеть сейчас, что молодому поколению нравятся боевики и триллеры. Вот и Вам...

-Да, мне тоже нравятся боевики. Хотя я тоже застал время безобидных жуков. Но мне нравятся боевики, которые заканчиваются по-западному - победой. И то - не все... Но большинство.

-Может, это потому, как на Ваш век просто не пришлось ничего такого ужасного...

-Да, вот именно. И скучная неделя заставляет искать разрядку в риске и катастрофах по выходным.

Шварц поставил пустую чашку на блюдце. Официант с готовностью стоял за расчетом и освобождением столика. Немного слушал, срывая про себя клипы.

-И набравшись страха от катастроф выходных и черных вторников, продолжаете искать разрядку в сексе... на неделе.

На экране героически действовавший герой стремительно сменился постельной сценой, случайно попавшей в сценарий и не игравшей на рейтинг фильма, если не считать подростковых симпатий.

-Секс, может даже, та же катастрофа. Но мне кажется, что так всегда и было. Начиная со сказок и божественных комедий. Конфликт и слияние - это ведь тоже бабац.

-Нет, мы не были такими, - Олрим нервно рассчитался.

-Просто Вы насытились агрессией в реальном ее проявлении.

-Возможно. А разрядку не могли найти в сексе? Из-за постоянных катастроф. Но даже если на Ваш век этого пришлось очень мало, это же не означает, что надо так всецело стремиться к смерти. Это абсурд. Пытаться вбить самому себе в мозги стремление к самоубийству. Тем более, что по одиночке никто бы и не хотел погибать. А вот посредством войны... и глобальной крови. Что за страсть к войне и крови?

-Скорее, это должно бы звучать, как стремление к приключениям и подвигам. Хотя, конечно, разницы нет никакой между этими терминами в данном случае. Но ведь та же ситуация складывалась и накануне Второй Европейской?

-И я про то же! Мир только и успевает, что на миг восстанавливает дыхание после очередной войны - и снова бросается в бой. А ведь сейчас война - это последняя катастрофа, которая может произойти. На этот раз она просто уничтожит все.

Они оставили домик Миллионера, выходя к лифту по оплате достаточно стандартного счета. Поправка на богатых туристов. Эрт только прикурил до этого и потому выбросил сигарету в урну, благо стоявшую у дверей. Западная Сахара сильно быстро стала полицейским государством, проверяя прохожих на улице соответствием бейджику.

Мир, естественно, был прямо слишком безобидным за последние полвека разбитых стекол и порезанных пацифистами шин. И это порождало стремление к чему-то, хотя бы в литературе, кинематографе, музыке. Хотя бы даже в элементарном наращивании милитаристских сил, или голосовании за Цветочка.

У Эрта появилось два одновременных желания. Ему хотелось законспектировать беседу с Олримом и собственные мысли-надбавки, с одной стороны, и, с другой, он поспешил за клавиатуру, чтобы вылить все свое внезапное вдохновение в модули программы. В любом случае, старый еврей стал более симпатичен ему после этого обеда. Несмотря на тот же плащ.

После этого обеда они не виделись добрую неделю: Шварц и вправду переехал к машинам. Эрту показалось, что он всегда там и пропадал.