Он долго ломался и отказывался со мной разговаривать. Зачем ему это надо? Он привык быть один и привык молчать. Потом сдался и представился Алексеем.

Ему сорок лет, а выглядит совершенным стариком. Седые желтоватые космы, беззубый рот ― оттого сильно шепелявит, сутулые плечи и медленная шаркающая походка.

― Это все из-за героина, ― опережает он мой вопрос.

Алексей ― один из постоянных посетителей Общества. "Он у нас проходит курс метадона и две недели назад перестал колоться", ― гордится Татьяна Броцман.

― Я знаю, что от наркомании избавиться невозможно, поэтому и не шел сюда до последнего, ― рассказывает Алексей. ― Думал, зачем, если это все бессмысленно?

Но однажды наступил край.

― Моя одноразовая доза выросла до десяти бабылей, ― вспоминает Алексей. ― То есть приехал с утра в Боннскую дыру, нашел продавца, заплатил сто евро ― и на целый час продлил себе жизнь. А через час такая ломка начинается, что, кажется, умираешь ― и снова сто евро. Так за сутки тысячу евро прокалывал в себя, представляешь?

Ради героина эмигрант из России научился доставать такие деньги нехитрым способом: воровал и приводил в Боннер лох новых "клиентов" ― все наркоманы здесь автоматически становятся дилерами.

Ощущения наркотического кайфа Алексей не помнит. Он уже давно колется не ради блаженства, а исключительно ради того, чтобы снять ломку.

Из России уехал Алексей в начале 90-х. Зачем ― сам не знает: "Все побежали ― и я побежал".

Из родного сибирского городка добирался до Бонна, пересаживаясь с поезда на поезд. С небольшой дорожной сумкой и приглашением от младшего брата-эмигранта.

Брат был женат на немке, имел двоих детей и снимал на окраине города уютный дом. Давал Алексею деньги в долг, а когда тот начал колоться ― пытался лечить и ничем не упрекал.

― Я через пару лет сам с ним порвал, ― рассказывает Алексей. ― Видел, что ему стыдно за меня. К русским здесь и так у многих отношение второсортное, как мне кажется, а тут человек устроен нормально, зачем ему-то жизнь портить, тень на репутацию бросать.

Тем не менее Алексей удержался на плаву. Снимает какое-никакое жилье в Бонне, официально работает, платит налоги. Устроился в одной конторе по хозяйственной части ― лампочку ввернуть, провода подлатать.

Утром ― на работу. Вечером ― в Общество. На трамвае, в объезд, чтоб ненароком не спуститься в Боннскую дыру. Квантиусштрассе, 2, ― больше идти некуда. Дома все мысли об игле, друзей нет ― только коллеги по несчастью, о семье и говорить нечего, давно поставил на себе крест.

― О женщинах не думаю, ― признается Алексей, ― для таких мыслей в голове давно места нет. Иногда возникает желание ― иду в ту же Боннскую дыру. Там и русских девок полно, и украинок, и немок, и испанок. Есть даже очень красивые ― да, собственно, какая разница? Можно за наличку, можно за пару бабылей...

Мы проговорили три часа кряду. Оказывается, ему давно хотелось кому-нибудь рассказать о себе. О том, что "все в жизни как-то по-дурацки вышло". И эмиграция, и наркотики: "Не знаю, долго ли удержусь на метадоне... Героин бросить еще никому не удавалось..."

Несколько лет назад Алексей попытался расквитаться со всеми своими бедами одним махом ― броситься ночью в Рейн с моста Кеннеди. Спас случайно проходивший мимо бомж ― не дал спрыгнуть. Сейчас наркоман вспоминает его с благодарностью... И неожиданно предлагает:

― Под Бонном есть чудесное местечко ― Кенигсвинтер. Красотища такая, что дух захватывает. Слева ― Рейн, справа ― горы. Давай махнем туда в выходные, мороженого поедим? Не помню, когда я в последний раз ел мороженое...

Его серые глаза блеснули. Или мне показалось?

― Молчи, не объясняй ничего. Знаю, что не поедешь. Ты хорошая девочка, не вини себя ни в чем.

Он повернулся и быстро пошел обратно, в проклятый вокзальный переход.

Один бабыль серого. Десять евро. Все сначала. И ― навсегда. Потому что выхода нет.

Легкие наркотики для Европы ― на сегодня обычное дело. Ее граждане обращаются с "дурью" осторожно и дозированно. Другое дело ― наши люди. Дорвавшись до запретного плода, они не знают меры. Гуляй, рванина! Непривычная свобода оказывается многим не по плечу. По статистике, в некоторых регионах Германии до 62% молодых русских переселенцев становятся наркоманами.

Источник: http://www.mk.ru