16.08 1999 года Алла неожиданно призналась мне, что она беременна. Оказывается, что она не знала об этом сама и узнала случайно. Эта новость была для меня как ведро холодной воды. Я как-то не думал о последствиях такого рода. Меня охватило отчаяние. В это с трудом верилось. Теперь нужно было сделать моральный выбор – связать свою жизнь с нею или бросить. Ни то, ни другое меня не устраивало. Мне нужно было подумать. Я не остался у неё и ушёл.

    Через три дня мне позвонила подруга Аллы и сообщила, что Алла в больнице.    Оказывается, на следующий день после её сообщения, ей стало плохо ночью и её увезла скорая, ей сделали операцию, и она лежит в реанимации. Я был потрясён и подавлен. Через пару дней её перевели в общее отделение, а ещё через несколько дней она преждевременно выписалась. Я стал оставаться у неё, помогал ей по хозяйству, но в день рождения моего отца к ней не пришёл. В этот день её было очень плохо. Она обиделась на меня. Потом её стали посещать её знакомые, друзья и подруги. Приходил и её отец.

     Через какое-то время я прижился у неё. Через пару месяцев ею состояние несколько улучшилось и жизнь стало входить в привычную колею. Мы выходили на прогулки. Но отношения наши были неровными, хотя по-прежнему нас влекло друг к другу. Обиды её на меня накапливались, ибо  не  предлагал на ней жениться. А она нуждалась во мне и энергетически подпитывалась от меня на чувстве моей вины. Я чувствовал, как здоровье уходит от меня.

     Осенью 1999 года я попал под сокращение и лишился работы. Единственным плюсом была выплата суммы в несколько окладов, и   регистрация меня в качестве безработного с выплатой пособия по безработице, которое вначале было сносным, даже неплохим в сравнении с средним уровнем.

      После моего увольнения я почувствовал неустойчивость моего положения и пустоту в душе. Теперь предстояло искать новую работу. Каких-то явных вариантов не просматривалось.

     В октябре произошло охлаждение чувств к Алле и появились признаки разлада. Я стал бывать у неё реже. Но потом меня вновь к ней тянуло и наши отношения вроде бы восстанавливались.

     Однажды мы пошли с ней в церковь, чтобы поставить свечку за душу ребёнка. Она плакала. Я был некрещённый и этот факт не давал ей покоя. Она предложила мне креститься в церкви. Такое предложение было неожиданным и казалось нереальным. Но чтобы сгладить свою вину, я согласился.