Зачастую ко многим кумирам нашей молодости отношение с течением времени стало меняться. От восторженных "Ах!!!" к сдержанному "Мда-а...". А иной раз и вааще "Ну и на хера ж ему это было надо?", после некоторых высказываний или участий в сомнительных действиях. Как например, выступление Панкратова-Черного в трэшевом обсуждении итогов Евровидения. Или горячая защита и поддержка Михаилом Боярским газпромовского монстра в Питере...
Борис Акунин четко обозначил подобные вещи в своем посте "Испортить себе некролог". Ну вот так вот, жил хорошо, пользовался всенародной любовью и уважением, а потом вдруг, упс... взял и оскоромился.

На фоне этих вещей всегда очень приятно и ласкает душу, когда видишь, что кумиры твоей юности, пусть и постаревшие, но по прежнему служат для тебя нравственным ориентиром. Вот недавно натолкнулся на совершенно замечательное интервью Леонида Броневого. Пересказывать Леонида Сергеевича невозможно, его нужно слушать или хотя бы читать. Здесь выдержки, по ссылке все полностью.

... Вообще, мне кажется, это сознательная линия на торжество идиотизма, а точней – на повальную депрофессионализацию, потому что в своем профессиональном качестве я телевидению ни разу не понадобился. Один раз меня позвали спеть песенку в «Нашу гавань», и я при всем почтении к Успенскому не пошел, потому что занимаюсь не пением; в другой раз мною заинтересовался Малахов, но этот интерес не взаимен. В собственном качестве мы никому не нужны: в любом, но – только в чужом! Я смотрю «Культуру», все больше напоминающую резервацию, а в национальной политике, направленной на создание стада, участвовать не хочу...

...«Два чувства дивно близки нам»: голод и страх. Вот их я и помню, они меня всю жизнь сопровождали, хотя, конечно, ослабели потом… Ничем, кроме дикого страха, эта власть не держалась, я это про нее понимал и не скрывал особо – они, видимо, сами всё про себя понимали в последние годы, так что многое мне сходило с рук. Когда снимали «Мгновения», был на фильме консультант от органов. Он тихо сидел, не вмешивался, только однажды Лиознова меня подзывает и говорит: они бы хотели, чтобы Мюллер в картине пытал какого-нибудь генерала, а то уж больно выходит интеллектуал… Я подошел к консультанту и спрашиваю: какого генерала мне пытать? Если немецкого – ладно, а если советского – у вас это всегда лучше получалось. В результате вставили эпизод, где я ору на участника заговора Штауффенберга...

...Войну выиграли пространством, которое в самом деле поглотит любого захватчика, нечеловеческими жертвами, которых могло быть меньше, – вы же не станете, думаю, называть Жукова великим военачальником и поддерживать его нынешний культ? Войну выиграли потому, что самонадеянным безумцем был Гитлер, надеявшийся завершить блицкриг до холодов. А еще потому, что любой провозглашающий лозунг «Бей жидов» обязательно проигрывает. Это сказал мне один старый еврей в сорок втором году, когда исход войны был далеко не очевиден. Если бы Гитлер пошел против коммунистов, но не против евреев, – поддержка его, в том числе всемирная, могла быть больше в разы. Я тогда не поверил: «Неужели евреи поддержали бы Гитлера?» «Поддерживают же они Сталина», – сказал старый еврей и был прав, вероятно...

... Уметь надо и стареть, и переживать времена, когда тебе перестают звонить… Показывали тут одного престарелого номенклатурщика – плачет. Сколько уже я видел этих плачущих большевиков! Что плакать? Стареть надо молча, умирать — с достоинством...