У нас со свекрами сегодня такой разговор состоялся, какбэ это сказать... трогательный. Нет, просто пронзительный.

Стефан пошел с Эмилькой на сиесту, а мы остались заканчивать десерт. Сидели и разговаривали. Потом стали разглядывать фотоальбом детских фотографий Стефана,которые свекры привезли нам в наш семейный архив.

И вдруг мои старички разговорились. Я вопросов лишних не задавала, как обычно. На откровения не вызывала. Я семь лет ждала этого разговора, просто потому, что неравнодушна, потому - что это история МОЕЙ семьи, часть моей жизни.

Мама сказала, что она с шести лет мечтала иметь детей. И я ей верю. Она - женщина-мать, к ней прибегают брошенные хозяевами животные, птицы с переломанными крыльями, засохшие от людского невнимания растения. И все в ее руках оживает, становится радостным, здоровым, исполненным жизни.

Поэтому я ей верю.

И вот ей Бог не дал. "Просто Бог не дал", - сказала она и ласково накрыла своей рукой руку свекра. И они так посмотрели друг на друга... Даже если просто предположить, сколько всего кроется за этой кроткой фразой и этим глубоким взглядом, становится жутко.

Они ждали семь лет. Ходили по психологам, по врачам, составляли анкеты, отвечали на каверзные вопросы социальных ассистентов, ходили на бесконечные очные ставки в социальные службы. И ждали, ждали, ждали.

И вот однажды ей позвонили. Сказали, что уже три семьи отказались. Потому что близнецы. Крошечные совсем, три месяца отроду. Если она не согласится - ничего страшного. Они поймут. Это нелегко - близнецы.

У старичков слезы в глазах стояли, когда они мне это рассказывали. Они держались за руки и улыбались сквозь слезы.

Мама позвонила мужу. Он растерялся. Сказал - нет, навряд ли! Ты только подумай - два! Ты устанешь, я буду в командировках, это ведь огромный риск!

Она положила трубку и застыла.Только что ее лишили детей. Сначала дали, а потом отобрали. Девочку и мальчика. А она о них мечтала. О близнецах даже мечтать не смела - не хотела насмехаться над собой и своими чувствами.

Тут снова позвонил муж. Соглашаемся! - сказал он. Обещаю, Жаклин, мы справимся. Все будет хорошо.

Она позвонила и согласилась.

И на Рождество 1973 года Жаклин получила подарок. Два свертка: голубой и розовый. Стефан и Одиль. Она их положила в колыбельки, в розовые и голубые пеленки, которые она сама отделала кружевом. Пока ждала.

Я вот смотрю на Стефана и думаю: какой он открытый, человечный, здоровый и цельный. Несложный, незамудреный, откровенный и порядочный. Успешный, образованный. Как умеет брать на себя ответственность и держать слово. И как просто и искренне умеет любить.

И его всему этому научили эти два человека, эти двое трогательных старичков. Дали ему все и даже немного больше. И никакие это не гены и не сказочное везение, это просто любовь. Которой можно делиться и которая может творить чудеса (пафосно, да, но иначе не получается).

В общем, это все одновременно грустно и красиво.

А что было бы, если бы именно в этот момент Жаклин вышла в магазин купить артишоков? На улицу, развешивать белье? Задремала перед телевизором и не услышала звонка?

Даже думать про это не хочется.

Вот такая вот грустно-пронзительная история из человеческой жизни.

А в конце свекровь подумала и добавила: " Никогда не думала, что когда-нибудь буду благодарить бога за то, что не дал мне родить ребенка".

Продолжаем со свекрами традиционный марафон "кто больше всех съест и не лопнет". Такое ощущение, что завтрак у нас плавно переходит в обед, а обед неспешно перетекает в ужин. "Первое, второе и компот", что во французском эквиваленте звучит как "аперитив, закуска, основное блюдо, сыры и десерт". Только закончишь с "компотом", как глядишь - а уж и аперитив пора на душу принимать.

Страницы моих кулинарных книг заляпаны оливковым маслом и еще чем-то, и таких волнистых "оприходованных" страничек становится все больше и больше.

Мне в себе мало чего нравится, то есть иногда что-то нравится, потом не нравится, потом вроде ничего, потом так себе. Но вот есть одна константа, то, за что я постоянно благодарю бога, утирая слезы радости: я могу столько жрать и не полнеть. Особую ценность этой небесной благодати ощущаешь, живя во Франции.

Но это пока, а то ли еще будет?

Свекры - душки. Мне с ними повезло. А они говорят - что им со мной повезло. Словом - как же нам всем друг с другом повезло!

В пятницу пришло письмо с мерии, в котором нам сухо и безапелляционно отказали в строительстве бассейна. Рыть у нас ничего нельзя, разве что ямку под мимозу, и то неглубокую. У вас там, мол, зеленая зона, охраняемая, так что будьте любезны, подыхайте от жары в своей зеленой зоне, сохните от обезвоживания, горите в вашем зеленом аду, наконец!

В надежде на скорую встречу соблаговолите же, Мадам и Месье, принять наши самые искренние заверения в нашем к вам неизменном расположении (по-нашему "цалую в десна")

Мы в шоке. Когда мы покупали дом, мы позвонили в мерию и спросили, можно ли будет построить бассейн." Да! - весело сказали нам как всегда компетентные работники мерии. Почему бы не построить, стройте, конечно! Непременно покупайте и стройте! Удачи! Приятного вам дня! Спасибо, и вам того же! И да, с переездом вас! Стройте, конечно стройте! Всех благ!" И так они это весело и беспечно сказали, что нам и в голову не пришло усомниться и попросить у них письменного ответа. Такие уж они были приятные и компетентные.

А тут такое.

Сидели вчера, грустили. Особенно Стефан грустил. Он в воде ниже 35° не купается, но ему хочется, "шоб було".

Потом вдруг меня осенило. А давай, говорю, плюнем на бассейн и купим классный джакузи. Поставим его под открытым небом, сделаем навес из белоснежной парусины, будем по вечерам балдеть в бурлящей воде, смотреть на звезды и пить шампанское.

Пошли гуглить и искать джакузи. По ходу выяснилось, что прогресс зашел так далеко, что уже существуют плавательные джакузи. То есть со всеми там массажными струями, бульканьями, релаксациями и прочими мерзостями + длиною в восемь метров.

Сегодня уже с утра пораньше сидели в головном офисе фирмы по продаже СПА и разговаривали с менеджером. Понавыбирали кучу опций (вспомнила про подруг-любительниц релаксации и даже заказала фонтанчики по всему периметру), а также мозаику.

Когда огласили конечную сумму, лицо у Стефана стало очень задумчивое. Одухотворенное. С легким налетом печали. Носки ботинок непроизвольно повернулись в сторону выхода.

Но когда менеджер сказал, что эту штуковину нам будут доставлять на вертолете и устанавливать сразу с воздуха, Стефан радостно заерзал на стуле и лицо его просветлело. Как у мальчика, которому посулили гоночную машинку на дистанционном управлении. Хорош менеджер, знал, как и куда забить последний гвоздь.

Начнем, скорее всего, следующей весной, а пока мне надо основательно подумать над тем, как обустроить прилегающие территории.

Приехали свекры. Жизнь закрутилась в каком-то сумасшедшем вихре. Че-то садим, копаем, сгребаем, вывозим на свалку, едим-едим-едим, пьем (извините), целуем Эмильку, отчитываем Эмильку, куда-то едем, тащим в дом новые саженцы, садовые скамейки, смеемся, спорим, едим, пьем (снова извините), ну и так далее.

Сегодня я наконец-то занялась организационными вопросами на лето. Занялась, потому что мне приснился страшный сон. Как в песне про юного мага, в которой к нему явились коза и слон, плакали и говорили "что с нами сделал ты". Коза и слон ко мне явились в образе папы и мамы. Они тоже плакали и укоризненно показывали пустые страницы паспортов. Следом за ними из унылой дымки вынырнул суровый Стефан и молча подсунул мне под нос аннулирование билетов Ницца - Нью-Йорк, отеля на Манхэттене и документы на развод. Ну и напоследок просеменила Эмилька, ужасно радостная оттого, что не будет ходить в школу в следующем году.

В итоге я:

- купила билеты на самолет родителям, себе и Эмильке
- зарезервировала ранде-ву в парижском посольстве США и купила себе авиабилеты Ницца-Париж
- зарезервировала ранде-ву в мерии по приглашению для родителей
- оформила документы на Эмили на следующий учебный год
- еще много по мелочи.

Сижу теперь ужасно важная. С видом человека, который устал весь день крутить земной шар голыми руками и наконец решил передохнуть. В суетных беседах не участвую, пытаюсь направить разговор в русло эргономики и даю Стефану ценные советы по организационным вопросам.

Стефан молча жует, слушает, кивает, и даже задает уточняющие вопросы. Словом - держится молодцом. Дает супруге побыть в образе.

Никогда не могла понять, почему я всегда так настырно и главное - сознательно! собираю ворох неотложных дел. Когда у меня нет чего-то важного и глобального, я скучаю. Мне невероятно хочется решить что-то важное и глобальное. И как только оно у меня появляется, я его отнюдь не решаю, а с каким-то нездоровым сладострастием кладу в карман (украдкой, что характерно), и начинаю с удвоенной энергией суетиться по мелочам.

Потом эти неотложные дела скапливаются, оттягивают карман так, что я уже просто не могу беспечно суетиться. Да что там суетиться - передвигаться не могу. И тогда я впадаю в полное оцепенение. То есть буквально - я ложусь и лежу. И с философской созидательностью и даже некоторой долей любопытства наблюдаю за тем, как эскадра бомбардировщиков - материализовавшиеся важные и глобальные дела из моего кармана - носятся, ревут над моей головой и оставляют повсюду глубокие воронки. И только тогда, когда один из бомбардировщиков зависает над моей макушкой и угрожающе открывает створки бомбоотсека прямо над канапе, на которой я лежу, я начинаю ворчливо размахивать белым флагом и плетусь решать важное и глобальное. И решаю. Постепенно завожусь, вхожу во вкус и решаю.

И меня снова терзает вопрос: можно ли стать человеком - метрономом? Дисциплинированным, размерянным и последовательным? Чтобы жить без всякого томления, дамокловых мечей над головой и бомбардировок?

И главное: а оно мне надо?

Вчера открыли летний сезон 2011 распитием Мохито на аперитив ( со свеженькой мятой из сада) и спагетти с соусом песто верде с молоденьким базиликом (из сада тоже). Для меня песто - это вкус лета, когдавокруг очень-очень жарко, а ты сидишь где-нибудь в тенечке возле прохладной каменной стены и уплетаешь макароны. Вот такие вкусовые ассоциации. Интересно, что в этот раз я не размельчила ингредиенты в комбайнере (он был занят), а растолкла в каменной ступке. Получилось гораздо ароматнее и тоньше. Долой комбайн.

А еще на закуску салат нашла просто удивительный: во-первых, очень вкусный, интересные неизбитые сочетания, а во-вторых - очень легко и быстро готовится (что для меня в данный момент очень важно, нет времени на трудоемкие рецепты). Вот он:

Взять эндивий (цикорий по-русски? не помню, но я его в Минске видела) небольшого размера, помоложе (у меня был не только белый, но и красного нашлось две головки, что еще красивее смотрится в тарелке), лепестки промыть, высушить, положить в тарелку, посолить, поперчить.



Нарезать тонкими дольками сладкую грушу (у меня груши не нашлось, взяла маленькое сладкое яблоко - отлично), поджаренные грецкие орехи грубо покрошить ножом и посыпать на листья. Окропить соусом (соус - обожаю, поэтому не окропила, а откровенно залила, но можно и поменьше, конечно)

Соус: в сливках (80 мл) на мааааленьком огне растопить 100 г. голубого сыра (у меня нашелся только Рокфор), и добавить ст. ложку лимонного сока (я выжала половину лимона). Посолить, поперчить.

Салат ушел за считанные минуты, я занесла его в наше обыденное меню.



Пысы: Завтра на месяц приезжают свекры: затарилась вином, овощами, систеронской бараниной и всякими деликатесами. Будем с утроенными силами отдавать дань французским сусликам, что и полагается делать безработным иждивенцам и пенсионерам. Ура!

Пыпысы:вчера целый день копались в саду и разгребали зимние завалы. У нас в саду растут четыре огромных дуба. За то, что они скрывают от нас вид на море, я на них зла не держу, но вот за желуди и миллионы пожухлых листьев -повырезала бы к чертовой матери. Вернулись домой вечером, прихрамывая и поддерживая друг дружку за локотки. "Как странно выглядят мечты, когда превращаются в реальность" сказал когда-то Теодор Драйзер. И он был прав. Вот тебе и сад.

Сегодня вечером Эмили была особенно в ударе. Прямо-таки какое-то на нее хмельное веселье накатило. И чтобы как-то отпраздновать, так сказать, свое доброе расположение духа, она решила, что неплохо бы пощекотать маме нервишки. Хорошенечко так пощекотать, не понарошку,а взаправду.

И действительно, это просто невероятно забавно.

Обхохочешься.

Ставлю перед ней тарелку. Опустила голову. Ковыряется. Глянет на меня из-подтишка и дальше ковыряется. Потом решительно отодвигает тарелку и норовит сбросить ее со стола.

- Нет, - грит,- не хочу ням-ням.

Я поспешно тушу пяткой пылающий в груди пожар и, не дрогнув ни единым мускулом, забираю тарелку и несу на кухню.

Слышу, хлюпает. Оборачиваюсь -слеза катится, аки брульянт.

- Ты чего? -спрашиваю.
- Ням-ням... - шепчет проникновенно и прерывисто, слабою ручкой указывая на тарелку. А брульянт висит уже на подбородке и сиротливо мерцает.

Обгорелыми пятками бегу по ковру белых ромашек, стремительно и густо выросших на пепелище. С трепетом ставлю тарелку обратно на стол. Осторожно пячусь и не смею взглянуть.

Поковыряла. Подцепила на вилку кусок курицы, поднесла сначала ко рту (о, коварная!), потом к глазам и пристально рассмотрела. Потом посмотрела на меня кристально чистым взглядом и деловито заключила:

- Нет, не хочу ням-ням.

Вот скажите, что делать, а? *голос истерично срывается* Во что, или точнее в кого, превращает нас материнство?

Одна часть меня, та, что мирно существовала "до того, как" подсказывает: вырви ты, мол, эту тарелку, запихай себе в рот ее содержимое, откуси край тарелки на всякий случай, выплюнь, вытри рот рукой, а потом мрачно и раскатисто расхохочись ей в лицо.

А другая половина, та, что "после того, как" испуганно шепчет (почему-то маминым голосом): что ты, что ты, пожалей крошку невинную, это же кровинушка твоя родная - ненаглядная, света хрупкий лучик в жизни твоей унылой.

Вот что делать, а?

Вот если честно, мне хочется в такие моменты выбежать на улицу, во мрак, и как в американских боевиках широко и прочно расставив ноги, расправив руки за спиной и задрав голову к небесам, истошно заорать в ночь. И орать, орать. И чтобы камера меня непременно сверху снимала и постепенно удалялась, пока я не превращусь в маленькую беснующуюся точку.

А потом зайти обратно в дом, мило улыбаясь, разглаживая передник, поправляя шиньон и ласково сказать:

- Хрен я отпущу тебя когда-нибудь на ночную дискотеку, доченька.

В среду во французских школах выходной. Никто не учится. Почему именно в среду? где логика? может, есть какая-то предыстория сему факту? и - самое интригующее - что делают с детьми работающие родители по средам?

Без понятия. Но эти вопросы уже давно стоят в моем длинном-предлинном списке "выяснить". Кстати, раз уж упомянула, надо будет действительно основательно погуглить.

Ну и мы с Эмили сегодня в сад не пошли, раз уж у них так повелось. Да, странные дни у нее бывают. Что это: фазы Луны, перепады атмосферного давления или какие-то переломные моменты в становлении личности - я не знаю. Но она мне с самого утра выносила мозг. Медленно и планомерно. Вот так ковырнет погнутой заржавелой чайной ложечкой - и вынесет маленько. А потом снова повторяет.

Такое впечатление, что Мими по ночам не спит, а строит планы на завтрашний день. Вот прямо по-ми-нут-но. Причем не только себе, но и мне.

Все-то у нее предусмотрено, все расписано. А с утра встает - и о планах своих ни-ни. Крутитесь как хотите, из трусов выпрыгивайте - но угадывайте. Нет, это категорически отпадает. Это тоже, ишь чего придумала. Ну это может в другой раз подойдет, может-завтра, может - послезавтра. А это уже "теплее", но все равно не то, поднапрягись. А это в самый раз, но попозже, часа через два.

Когда ее ночные планы рушатся и в дневном планнинге выявляются некоторые несоответствия, Эмили делает то, что каждый взрослый мечтает сделать без риска загреметь в психушку - рыдает, багровеет, орет, бросается наземь и методично раскатывается по полу, настаивая на строжайшем соблюдении задуманного.

Ну что ж... Уложив в полдень эмоционально изнемогшее дитя спать и злорадно угостив его перед сном хорошей порцией хоррера о том, как паук "зубы в муху вонзает и кровь из нее выпивает" под авторством короля детского кровавого экшена Чуковского, я села и долго смотрела в угол. Потом постепенно пришли кое-какие мысли.

Я подумала: что я делаю не так? Что ей не хватает для полного счастья? Что может не хватать весьма упитанной, пышащей здоровьем и обожаемой буквально во всех концах Европы маленькой девочке?

И тут я поняла - шоппинга! Ну как же, она же - девочка! Ей его не хватате, а как выразить - не знает, просто слова еще такого иностранного не знает. Ну да, мы это все знаем, шоппинг - радикальное, но весьма эфемерное решение каких-то внутренних проблем. Это как парацетомол: сбил температурку - а там хоть трава не расти. Но в критические моменты эфемерность мало кого волнует, главное - температурку сбить.

Ну и пришлось мне ее схватить после полуденного сна, еще в сонной неге, и запихнуть в машину. Конечно, в ее планы это опять не входило. Поэтому она.. хм... возражала. Но это ничего, прорвемся. Просто она еще слова такого иностранного не знает.

Приехали в Галери Лафайет. Хватали все, что попадалось под руку симпатичненького. Платья, платья, сарафан, кофточки, маечки, шапочки, еще платья, ну ладно, штанцы (три), очки? На, получай! Три! Бельишко котоновое *нежнейшее*, пару пижам *пригодится*, купальники *в цветочек, в горошек", еще сарафан, ну и еще два платьица на последок. Ну как, полегчало?

Эмиля притихла, нахохлилась, недоверчиво косила глазом на пестрый ворох одежды. Все еще пыталась время от времени возмущенно дрыгать ногой, но уже как-то вяло, скорее для проформы.

Пришли в кассу. Когда я вывалила на стойку покупки, все покупатели позади меня уныло рассосались. Пошли искать другие точки оплаты. Двадцать минут спустя девушка-продавец огласила сумму. Я содрогнулась и попыталась прикинуть, не смогу ли и я кое-какие платьица поднашивать. Эмиля пребывала в зачарованном созерцании: на данном этапе развития ее страшно интригуют кассиры.

Заплатила и удалилась неестественно деревянной походкой. Ну а что делать? Девочка ведь у меня!

И что вы думаете? До самого вечера - полный аншлаг! Качели - конечно! Паззлы складывать - да пожалуйста! С мамой валяться на диване, щекотаться и целоваться - то, что надо! Запеченую форель попробовать - именно то, что мне и хотелось! И за весь вечер ни одной неестественно крупной бриллиантовой слезы не скатилось по ее пухлым щечкам.

Вечером позвонил Стефан из Лондона: как там мои девочки? Сказала, что младшАя настояла на шоппинге, не преминула и сумму упомянуть *уж очень меня распирало*. Стефан держался молодцом, никак не отреагировал, но я услышала, как у него дрогнул кадык. Ну а что делать, девочки ведь у него!

Как долго действует эффект шоппинга? Не знаю, у каждого по-разному. Да и важно ли, пусть они сами завтра в садике разбираются, а нам главное - температурку сбить.

Ну и фоток немного: это у нас в семь часов утра вид из спальни, если посмотреть налево:


И направо:

Ну и вниз можно посмотреть *вздохнула: еще работать и работать*:

*И подумать только, что на заднем плане валяется на полу багровая девочка и чего-то требует?...*

А это Эмили вечером после терапии шоппингом :