Практически все современные психологические школы сегодня сходятся на том, что к шести годам в жизни человека наступает момент, когда он в наибольшей степени готов к систематическому обучению. Обучению как собственно научному, заложенному в школьной программе, так и социальному, - на новом, более высоком уровне. В этот период на первый план с точки зрения личностного развития выходит потребность ребенка реализовать сформировавшиеся в большей или меньшей степени за предыдущие годы базовое доверие к миру, автономию и инициативу в самостоятельной деятельности. И не просто в деятельности вообще, такой, как, скажем, игра, а в деятельности целенаправленной, результатом которой стал бы некий продукт, представляющий собой ценность и пригодный к употреблению. Эту потребность Э. Эриксон охарактеризовал как чувство созидания. Не случайно, начиная примерно с шести лет, на смену пристрастию многих детей все разобрать до винтика приходит желание что-то смастерить, сшить, починить. Причем непременно самостоятельно.

Помню, летом на даче, когда мне было лет семь, отец научил меня вырезать из дерева пистолеты, шпаги и парусники. Хотя в доме было достаточно игрушек, продукция собственной “оружейной фабрики” надолго стала моим любимым развлечением.

Если продукты, полученные в результате усилий, оказываются качественными, эффективными в употреблении, ценными в глазах окружающих, то у человека формируется базовая, глубинная убежденность в собственной компетентности. В таком случае знаменитая формула трехлетнего человека “Я сам” дополняется очень важным словом “могу” - “Я могу это сам”, “Я справлюсь”. Это, если хотите, во многом психология победителя. Люди, обладающие такой внутренней убежденностью, сталкиваясь со сложной задачей, думают не о том, насколько она сложна, а над тем, как ее решить. И обычно достигают успеха. Неудача же для них - повод не опускать руки, а получить новые знания, изыскать дополнительные ресурсы и возможности.

В случае же, когда продукты, созданные ребенком, оказываются негодными, невостребованными и неоцененными, у него формируется глубинное осознание собственной неуспешности как деструктивная альтернатива компетентности. В этом случае комментарии, как говорится, излишни... Именно так одаренные от природы и, более того, трудолюбивые музыканты оказываются в похоронных оркестрах. По-видимому, отсюда берутся “вечно вторые” спортсмены. Но речь здесь идет не только о профессиональной неуспешности. Неверие в свои силы и способности в семейной жизни ничуть не менее опасно, чем на ринге или в конструкторском бюро. Едва ли не каждый несчастливый в браке человек, с которым мне приходилось работать, будь то мужчина или женщина, начинал с того, что проблема не имеет решения, хотя вроде бы все старались, перепробовали и то, и это.

Итак, в первые годы обучения ребенку, чтобы не стать несчастным, важно убедиться в собственной компетенции. Можем ли мы ему помочь в этом? А можем ли мы ему “помочь” в другом - почувствовать себя неуспешным?

Давайте начнем с простого и очевидного - с конструкторов, моделей и деревянных корабликов. Вряд ли найдутся мамы и папы, которым нужно доказывать пользу и необходимость реализации сыном или дочерью потребности что-то создавать своими руками. Однако, когда доходит до дела, возникает масса проблем. Начиная от материальных (ведь конструктор “Лего” стоит о-го-го!) и кончая очень непростым вопросом о том, насколько допустимо оставить первоклассника наедине с молотком и пилой.

Еще хуже обстоит дело с нашим временем, настроением, самочувствием. И с тем, насколько все это совпадает с жизненными обстоятельствами наших детей. Иной раз папа, у которого сегодня выходной, а накануне на работе был удачный день, полный энергии и сил, предлагает сыну, у которого что-то не выходит с реализацией очередного творческого замысла, свою помощь и... наталкивается на категоричный отказ, а то и агрессию со стороны ребенка. Зато завтра, вечером в понедельник, который, как известно, день тяжелый, мальчишка донимает уставшего отца требованием оценить, что он там такое сварганил накануне.

Подобные ситуации вполне решаемы. Для того чтобы найти выход, надо постараться понять истинные мотивы поведения ребенка, найти подлинные причины собственной реакции на это поведение и объективно оценить ситуацию. Родителям нужно с уважением относиться к потребностям сына или дочери и идти им навстречу настолько, насколько позволяют реальные обстоятельства, не забывая при этом и о собственных потребностях. Мамам и папам необходимо доверять своим детям и, в свою очередь, не пытаться обманывать их.

Итак, ведущая потребность развития личности в возрасте, о котором идет речь, - убедиться в собственной компетенции. То есть создать нечто самостоятельно. Поэтому даже дети, являющиеся ярко выраженными экстравертами, в этот период нередко предпочитают мастерить что-то в одиночестве. Дадим им такую возможность. Даже если вы видите, что у ребенка не все получается, что он огорчен этим или злится, не бросайтесь на выручку, пока у вас не попросят помощи. Давайте поверим ему и на этот раз. Он в состоянии решить, нужен ли ему наш совет, и достаточно нам доверяет, чтобы обратиться за помощью, когда она действительно ему необходима. Если же вас просят что-то оценить или в чем-то помочь в неурочный час, когда у вас нет времени, сил или просто желания этим заниматься, скажите об этом прямо. Решите для себя, когда вы реально (необязательно “завтра”) сможете уделить необходимое внимание просьбе сына или дочери, и обязательно скажите и об этом тоже. Снова поверьте, что ваш ребенок способен все правильно понять. Этим вы не причините ему боль. Наоборот, он лишний раз почувствует свою значимость от того, что с ним говорят серьезно и откровенно, как со взрослым. Боль может причинить беглый, незаинтересованный взгляд на то, к чему он приложил столько усилий, и формально-равнодушное “молодец, теперь иди спать”. Подобное отношение обесценивает не только плод созидания - оно обесценивает самого творца.

Многие родители частенько прибегают к еще одному способу обесценить творения ребенка. Им пользуются в основном мамы и очень часто бабушки, если они присутствуют в семье. Так что, милые женщины, внимание: камешек в ваш огород. Если вы до сих пор не заключили со своим ребенком первый договор о правилах совместного совместного проживания (а иногда и при наличии такого договора), то вам, скорее всего, хорошо знакома такая картина: открыв дверь в комнату сына, вы видите заляпанный письменный стол и громоздящихся на нем пластилиновых чудовищ, пол, обильно усеянный частями не одного, а трех конструкторов, книжные полки, погребенные под громадьем недоделанных моделей самолетов. От шедевров юного гения, по сравнению с которыми знаменитый “сеятель” художника О. Бендера, выставлявшийся в городе Васюки, просто академическое произведение, вообще некуда деться. Устав от бесконечных, ни к чему не приводящих напоминаний, уговоров, скандалов и проникшись материнской жалостью (“Он у меня еще такой маленький. Устает в школе, там теперь такие нагрузки!”), вы дожидаетесь удобного момента, пока сына нет дома, и беретесь за дело. Вернувшись из школы или с прогулки, мальчик не узнает своего привычного угла... С девочками подобные проблемы чаще всего не носят столь масштабного характера, но тоже встречаются.

Дорогие мамы! Будьте бдительны! Помните: всякий раз, наводя порядок в комнате ребенка в его отсутствие, вы незаметно для себя можете отправить на помойку не только волшебный замок, но и красавицу принцессу или гениальное изобретение или бесценное сокровище. И это будет воспринято сыном или дочерью как оценка созданного ими продукта, которому, оказывается, место на помойке...

Помню, много лет назад, будучи совсем еще “молодым специалистом”, я посещал семинары по методологии академика Н.Г. Алексеева. Для тех, кто никогда не сталкивался с методологией, скажу об одной особенности таких семинаров. Там очень много пишут и рисуют на обычной школьной доске. Причем пишут и рисуют самые разные люди и самые разные вещи. Естественно, периодически возникает насущная необходимость что-то стирать - доска ведь не безгранична. Как-то я обратил внимание на то, что всякий раз, перед тем как стереть какую-то надпись или схему, даже если она очевидно перестала быть актуальной для происходящего, а может быть, и изначально не была таковой, Никита Глебович обращался к тому, кто это написал с вопросом: “Вы позволите, я сотру?”. Однажды я поинтересовался, зачем он это делает. Алексеев ответил едва ли не возмущенно:

- Как я могу трогать плод чужого труда, чужих размышлений без разрешения автора?!
- А если автор Вам не позволит, что Вы будете делать? - последовал ехидный вопрос из зала.
- Найду выход. В конце концов, напишу свое в углу на стенке, - заявил упрямый старик.

Это стало для меня хорошим уроком и заставило задуматься о многом. Может быть, стоит отнестись к труду и творчеству наших детей хотя бы с долей того уважения, с которым старый академик относился к труду и творчеству всех людей, в том числе тех, кого видел впервые в жизни?

Автор: В.А. Ильин