85 лет назад, 21 августа 1929, родилась легенда советского кино
Вия Артмане.
Она была любимой актрисой целого поколения и символом красоты огромной страны.
Поклонники ее исчислялись миллионами. Жизнь Артмане была театром одного актера, где зрителями и невольными участниками захватывающего этого спектакля попеременно становились то звезды театра и кино, то члены семьи. Мать-Латвия, Королева экрана, звезда эпохи, лауреат, депутат, делегат.
Она родилась в маленьком местечке в 100 километрах от Риги. Большая война отразилась на ее судьбе, как и на судьбе многих ее сверстников - она поздно раскрыла свой актерский дар, поздно пришла в кино. Ее дебют состоялся в 1956 году.
И, наверное, она так бы и осталась актрисой маленькой республики. Если бы не ее талант и случай. В 1963-м она сыграла первую свою звездную роль - роль Сони в фильме «Родная кровь» режиссера Владимира Фетина.
Уже потом были фильмы «Никто не хотел умирать», «Эдгар и », «Театр». Но именно дебют на «Ленфильме» сделал ее актрисой не только всесоюзного - мирового уровня.
Когда вспоминают публичных людей в юбилейные даты, то обычно пишут о их жизненных и творческих путях. Но мы не будем делать этого. Интереснее послушать самых близких люди.
Пять лет назад, накануне дня празднования 80-летия Вии Артмане, специально для «Бульвар Гордона» сын легендарной актрисы Каспарс Димитерс дал интервью. Ответы на вопросы журналиста, наверное, как нельзя лучше нарисовали портрет Королевы театра и кино.
 Вия Фрицевна с сыном Каспарсом Димитерсом.
С какого возраста вы ее помните?
- С самых первых переживаний детства. Я не мог заснуть, не взяв ее за руку, требовал, чтобы она рассказала мне сказку или спела колыбельную. Мама знала миллион латышских народных песен...
Но не все мои воспоминания о детстве одинаково приятные. Мои родители были постоянно заняты, и я рос детсадовским ребенком. Меня отдали туда очень рано, а летом даже отправляли вместе с садиком на дачу. Она находилась в курортной Юрмале, но я все равно воспринимал ее как ссылку. Мне хотелось туда, где проводили лето мои бабушки и папа с мамой.
Мама не могла уделять мне столько времени, сколько мне хотелось, и иногда я думал, что она не так уж сильно меня любит. Только когда ее не стало, я прочел дневники, которые она начала писать сразу же после моего рождения, еще в роддоме, а потом дисциплинированно вела почти каждый день.
 
Из них я узнал, каким был в младенческом возрасте (мама называла меня «пузырьком») и насколько сильно она меня любила. Если бы я прочел эти записи лет на 20 раньше! Но, видимо, Богу было угодно, чтобы это случилось уже после маминой смерти - так ее слова глубже проникли мне в душу.
А что Вия Фрицевна рассказывала вам о своем детстве?
- Она была простой крестьянской девочкой, пастушкой. Отца потеряла, еще находясь под сердцем у своей мамы, и уже родилась сиротой. В детстве у нее не было игрушек: она мастерила кукол из цветов и уже тогда мечтала о театре. Представляете, у простых крестьян, среди которых она жила, был собственный... театр. В сарае! Там мама и выступала - читала стихи, пела песни, играла роли сказочных героинь.
Позже семья, лишенная кормильца, перебралась в Ригу. Поселились на чердаке, в узкой комнатушке с низким потолком. Письменным столом служил старенький чемодан: положив его на колени, мама читала и писала.
Мама строго вас воспитывала?
Лет в 16 я в своем юношеском бунтарстве и хулиганстве, видимо, дошел до предела, потому что меня забрали в милицию. Через несколько часов меня снова вызвали на допрос, и я увидел в кабинете у следователя маму - она сидела и плакала. Менты разыграли перед нами классическую сценку «плохой и хороший следователь»: плохой угрожал тюрьмой, а хороший вроде бы сочувствовал, но стыдил...
С улицей я завязал в один день. Летом с чердака какой-то дачи стащил полное собрание сочинений Иммануила Канта и с его помощью начал становиться интеллигентным молодым человеком. Только лет пять назад мама призналась, что весь этот спектакль со слезами был ее идеей. Вот такая она у меня была Макаренко.
Мама рассказывала вам о знакомстве с вашим отцом?
- Вообще-то, она не очень любила распространяться на эту тему, поэтому я все узнал сам. Она была у отца второй женой. Первая, Джемма Скулме, - одна из известнейших художниц Латвии. У меня есть сводный брат, Юрис Димитерс, он художник, старше меня на 10 лет. У отца был еще и внебрачный сын Денис…
Мои родители познакомились, когда мама начала играть в театре Эдуарда Смильгиса «Дайлис». Для меня останется загадкой, почему эти два совершенно не подходящие друг другу человека поженились.
Отец к тому времени обладал блестящим глобусом-лысиной, имел репутацию сильно выпивающего донжуана, к тому же был старше мамы на 14 лет. Как ему удалось ее убедить, что он самый лучший, ума не приложу.
Уже после его смерти мама вспоминала, что он ей угрожал: мол, если откажешься стать моей женой, о театре придется забыть - он сделает все, чтобы она там не работала. Но мне как-то не верится, что только ради сцены она добровольно взвалила на себя такой тяжелый крест и несла его потом всю жизнь.
«С отцом она была счастлива как актриса и несчастлива как женщина»
Вия Фрицевна и в интервью признавалась, что не очень счастлива в личной жизни...
- Еще несчастнее она стала, овдовев. Это случилось 1 ноября 1986 года. Тогда я понял: все, что она об отце говорила, было правдой только наполовину. Артур Димитерс был единственным человеком на свете, с которым она привыкла обсуждать самое главное в жизни - свое творчество. Без него наступило время ее творческого одиночества.
Поскольку беда никогда не ходит одна, ее личный, внутренний кризис, совпал с кризисом внешним, социальным, - после перестройки произошла перезагрузка идеологической системы. Новый режим повернулся к Вие Артмане, извините, задом. Но поскольку человек так устроен, что во всех своих несчастьях склонен винить кого-то другого, мама в интервью не очень хорошо говорила об отце.
В свое время много судачили о романе Вии Артмане с Евгением Матвеевым, разгоревшемся во время съемок картины «Родная кровь»...
- Это был единственный в маминой жизни «служебный роман». Грешно, конечно, но так уж случилось. Теперь, когда ни его, ни ее уже нет в живых, только Бог им судья. Чувства у них вспыхнули серьезные, чуть не привели к распаду семей, но мама была человеком долга.
«О Матвееве мама говорила, что он был хорошим человеком и настоящим мужчиной»
Наверное, энергия их любви передалась фильму, который зрители не могли смотреть без слез. Особенной картина стала еще и потому, что маме, несмотря на акцент, впервые разрешили озвучить себя. Она поняла это так, что ей позволили быть собой.
Была у нее картина, которую она любила больше других?
- Никогда ее об этом не спрашивал. Даже книгу, которую она писала, я не читал - боялся узнать из нее то, чего не было. У мамы была слабость преувеличивать, обставлять события выдуманными декорациями, добавлять мизансцены - она и тут была истинной актрисой, особенно если выпивала пару стаканчиков. В результате получалась полуправда.
Мне ее правды и не надо было, я хотел видеть в ней маму, а не актрису. Знаю только, что не всегда роли, которые пользовались успехом у зрителей, были у нее любимыми. Только однажды вкусы совпали - она тоже обожала «Театр». Жаль только, что ей не разрешили самой озвучить Джулию Ламберт, ведь русским она тогда владела в 100 раз лучше, чем во времена «Родной крови».
Что произошло с Вией Фрицевной после распада СССР?
- Первым делом ее вышвырнули из квартиры, в которой она прожила 40 лет. Объяснили это тем, что появился истинный хозяин дома. Им оказался... внебрачный внук любовницы настоящего хозяина. Мама пыталась добиться справедливости, обивала пороги разных инстанций, но все тщетно. Эти переживания тяжело сказались на ее здоровье - случился один инсульт, потом еще, еще... Когда я пытался заступиться за нее, меня называли бесстыжим попрошайкой, который хочет нажить себе капитал на популярности матери.
Моей жене Лиге удалось невероятное: она выбила у рижской Думы выгоревшую квартиру в центре города. Место миллионное, но нужны были огромные деньги на ремонт, а маминой пенсии и моих доходов на него явно не хватало.
Тогда я и написал нашумевшую статью «Сколько стоит Вия Артмане!». Из-за нее на меня вылили столько грязи, что мало не показалось. Мама переехала в пригород, на нашу старую дачу, откуда ей очень неудобно было ездить на работу в театр. Это был второй сильный удар, но его мама пережила уже не так трагически. К тому времени она приняла православие и все свои душевные раны лечила в храме Свято-Троицкого монастыря.
Вия Фрицевна была домашней женщиной?
- Даже слишком, что было совершенно нетипично для актрисы ее уровня - сама готовила, убирала, стирала. Она с детства привыкла все делать своими руками - и розы выращивать, и сорняки вырывать. Даже когда уже жила на даче и очень плохо себя чувствовала, мы, приезжая, удивлялись тому, каким чисто убранным всегда был дом и ухоженным сад.
Мама была экономной, ей удавалось выживать даже с ее незаслуженно маленькой пенсией. Еще и нам с сестрой деньги подсовывала - мне на бензин, Кристине на автобус до Риги.
Мало кто знает, что народная артистка СССР десятилетиями носила одни и те же платья, просто перешивая их по моде. Мама всегда умела собраться, преподнести себя. Единственное, что ей не удавалось, - это ограничивать себя в еде. Особенно в последние годы, после перенесенных инсультов. Лишний вес становился обузой для сердца и сосудов.
Сын героини фильма «Театр», одного из лучших фильмов Вии Артмане, говорил, что не может отличить свою мать от сыгранных ею ролей...
- К сожалению, я о себе это же сказать могу. Работа актера - не только полет духа, вдохновение и озарение, но еще и опасное перевоплощение, которое влияет на психику человека, накладывает отпечаток на его личность. В чем-то маме было легче, ее народное происхождение позволяло ей максимально долго оставаться естественной.
«Самыми лучшими наши отношения с мамой стали в последние месяцы ее жизни. В то время у нее была такая чистая, нежная, прозрачная душа, что она напоминала мне ребенка. Болезнь стерла все амбиции, разрушила все стены, и я мог просто любить ее: возить в инвалидной коляске, мыть в душе. Бог дал мне возможность хоть частично вернуть ей долг за ее любовь, заботу и причиненные страдания»
Полностью интервью можно прочитать на «Бульваре Гордон»
«И жизнь, и слезы, и любовь…»
Посмотрите мой ролик, сделанный к 85-му Дню рождения Вии Артмане. В видео кадры из самых любимых многими фильмов «Родная кровь» и «Театр». Музыкальное сопровождение - Микаэл Таривердиев «Под перевернутой луной» и тема из фильма «Театр»
Великая актриса ушла из жизни 11 октября 2008 года. Вия Артмане никогда не жаловалась на судьбу, оставаясь сильной женщиной. В 2002 году она снялась в роли императрицы Екатерины II в фильме российского режиссера Хотиненко «Золотой век». Это была ее последняя работа в кино.
«Артмане была королевой, а королевы не жалуются»
артист Николай Бурляев
 | 
Lyarder |
|
|
