У кого-то душа действительно назаспашку...
А у меня как всегда, просто куртка расстегнута.

Ты знаешь, а солнце кислое на вкус.
Хотя откуда тебе...
А я вот сижу на окне и чувствую, как жесткий лимонно-закатный мармелад дневной звезды тает во рту. Становится тепло, солнце греет изнутри.
Ты ведь знаешь, меня нельзя воспринимать всерьез, маленькая еще...Ну и пусть, мне нравится. Нравится, что все называют меня как-то уменьшительно-ласкательно, пушисто и мягко...
Вот и ты так, тебе ведь тоже это нравится. Так в чем проблема?
Предрассудки, они рушат мир.
Спрыгиваю с подоконника, солнце съедено.
На сегодня хватит.

У этой чертовой любви нет чувства гордости и собственного достоитства!
Упорно проглатывает обиды и остается, когда ее буквально пинками выгоняешь из души...

В очередном творческом порыве появились они.
Итак...
Они сидят на полу, она - подвернув одну ногу под себя, вторая согнута, уперевшись подбородком в колено, неподвижна. Он же - просто скрестив ноги.
Взгляды пусты, мне предстоит разобраться, сейчас они болванки - пустые тела без души и без мыслей.
Пишу жизни с нового листа.
Пожалуй вот так:
Оба хотят быть индивидуальностями.
Оба являются полными посредственностями.
Оба давно забили на учебу.
Оба мечтают быть взрослыми.
Оба хотят жить вечно.
Оба, оба, оба, оба...
Но по-настоящему их объединяет совсем другое - Любовь.
Такая среднестатистическая Любовь застиранного качества: немного нежности, немного внимания, немного ума с рассудительностью, немного лжи, немного похоти, немного лести. И этот серый коктельчик носит гордый ярлык - Любовь. Они ведь и любят друг друга не потому что нашли друг друга, а потому что так удобно. Она - не замечает его неграмотной речи и близко-посаженных глаз, а он - пары лишних килограммов на бедрах и неухоженных ногтей, и это называется любовь...
Нет, так было не всегда. Когда-то все было: и волнение, и свидания, и идеализирование, и самое банальное желание заботиться и оберегать. Было.
Куда все ушло???
Не спрашивайте меня, все равно не знаю.
Встаю, спокойно подхожу к двери, ведущей из чисто-белой комнаты, открываю ее и удаляюсь, бесшумно закрыв дверь за собой.
Мне нечего здесь больше делать.
А они все будут также сидеть и смотреть друг на друга.
Вечность, - у них есть время подумать.

Сижу за столом, положив подбородок на скрещенные руки и глупо вглядываясь в наполненный до краев прозрачный стеклянный стакан.
Из воды на меня измученно смотрит убитая кем-то душа океана.
Пустая.
Без оттенка, без эмоции.
Даже ее измученный взгляд - всего лишь отпечаток прошлой жизни.
С заметным усилием отрываю от нее взгляд и смотрю в окно - лишь повод отвлечься.
Слеза, скатившись по щеке, с еле слышным всплеском упала в стакан, поглощаясь жадной пустотой.
Перевожу взгляд обратно.
Слеза мутным туманом опускается на дно стакана, постепенно растворяясь.
Улыбнулся где-то вдалеке океан, радуясь счастью своей младшей дочки - питьевой воды. Она же просто рада, наконец, вернуть себе жизнь.
Стакан из стеклянной клетки стал домом. Не надолго.
Вот так и все люди с нетерпением ждут человека, который их оживит и дополнит.

Любовь.

Первая Любовь...
Вторая Любовь...
Третья Любовь...
Четвертая Любовь...
-
Шестьдесят пятая Любовь...
Такое возможно?
Тогда почему?

Для кого-то просто слово, а для кого-то нет.
Почему-то не понимаю вас, люди.
Любовь - 6 букв, 5 звуков.

Судьба?

Бред...

Очередное слово, придуманное людьми, чтобы возложить ответственность на другого.

Очередное слово, чтобы оправдать свои неудачи.

Очередное слово, чтобы придать случайности хоть какое-то значение.

Очередное слово, возведенное в ранг воли Божьей без каких либо причин.

Уж извините, я в нее не верю.

 

Знакомьтесь, одна из выдуманных мной людей.
Они все живут со мной.
Итак, прошу любить и жаловать, хотя ей, честно говоря все равно.
Вот она, чуть сутулясь, сидит на стуле передо мной. Одна нога поджата под себя, вторая импровизированным маятником покачивается в воздухе, не доставая до пола.
Все тело чуть наклонено вперед, голова склонена на бок.
Лицо не важно, я и так его вижу каждый день в зеркале.
Моя героиня смотрит прямо, с нескрываемым интересом разглядывая меня.В ярко-зеленых глазах нет осуждения, скорее жалость.
Светлые волосы, небрежно стянутые в хвост на затылке, струятся по худой спине. Несколько прядей заправлены за уши, это, видимо, отросшая челка. Они переплелись с тонкими золотыми цепочками сережек, кажется, воедино.
Героиня нервно вздрагивает, от неожиданного шума, а уже через секунду невозмутимо продолжает смотреть, теребя тоненькими пальцами край халата.На левой руке такая же, как и у меня мозоль, как память о бесчисленных часах, проведенных за писаниной.
Я должна извиниться перед ней.
Прости меня, я совсем о тебе забыла.
Но ты живи, пригодишься, масочка моя.

Не могу удержаться.
Когда люди откровенно, намеренно или нет не важно, оскорбляют искусство, мне становится настолько противно, что общаться с ними попросту не могу.
К чему я это говорю?
Да к тому, что вспомнила, как один мой знакомый однажды назвал картину 16-го века картинкой.
Извините, но называть картины Босха картинками выше моих сил.
В этом сообщении нет никаких рассуждений.
Не выдержала.

Многих глупость бесит или вводит в ступор.
Меня же она забавляет.
Вот смотрю на себя в зеркало и думаю: "Какая же я, черт возьми, забавная!".

Иногда приходиться слышать от совсем еще молодых людей:"Устал(а) от жизни."
Сначала мне становиться смешно.
Нет, совсем не над этими людьми.
Смешно, потому что я даже на секунду не могу представить, что можно так думать.
Жизнь одна.
А значит отдыхать некогда, особенно если речь идет о самоубийстве.
Нужно жить, если ты живешь, значит у этого есть цель.
Я за свою жизнь хочу сделать как можно больше...
А отдохнуть можно и после смерти.

Мне в детстве подарили чудесную книгу,  уже не помню кто и когда точно тоже не помню, но до сих пор я раза два в год беру ее в руки. Читаю, наслаждаясь каждой строчкой. Она собрала в себе все самые красивые произведения британских писателей.
В ней есть все: и красивые добрые сказки, и забавные стихотворения, и печальные истории, и классические произведения, которые точно знает каждый.
Но каждый раз беря в руки эту книгу, я возвращаюсь к одной и той же сказке.
Она действует на меня почти гипнотически.
Написал ее Эмиль Виктор Рью.      

 

Единорог

Мне с детства вбили в голову, что это слово последней встречи, взгляда, слова.
Как глупо и мерзко, когда кто-то произносит его для красоты или пущего пафоса.
Надменные глупцы и клоуны...
Пусть сами выбирают кем им быть.

Я легко касаюсь толстого стекла окна.
Чувствую, как холод пронизывает иглами привыкшие к постоянному движению по бумаге пальцы.
Морщусь.
Сухая, мерзкая улыбка, взгляд сквозь стекло, затянутое причудливой вязью ледяных узоров.
Скольжение, скольжение...
Прохожие на улице втягивают голову в плечи, прибавляя шагу.
Хм, забавно.
Что ж вы, смельчаки, опрометчиво вылезшие в замерзший город, морщитесь от взгляда обычной девочки за стеклом.
Отворачиваюсь, и ,нервно закусывая губу, продолжаю черкать бумагу сизыми чернилами.
Дурацкая бумажка,ты хуже клетки.

Уже на носу колючий праздник, пахнущий елью и мандаринами.
Вот-вот зазвучат куранты, а чувства праздника как не было, так и нет.
Все вроде такое же: и елка, и мандарины, и гирлянды вроде на месте, но все равно что-то не так.
Дело даже не в том, что уехал отец, или в том что нет снега.
Не знаю.
Хотя, может если бы,если из глубины неба стали сыпаться большие колкие хлопья снега, если бы в этот момент светило солнце, и лежащий вокруг снег искрил тысячами оттенков лета, стало бы легче..
Если бы...
Все куда-то торопятся, готовятся,суетятся...Некоторые даже улыбаются.
Было бы проще, если бы я поняла, что именно не так.
А пока я пытаюсь понять, праздник с важным видом шествует по городу, заглядывая в окна и благородно шурша еловыми иголками.

Я счастлива.
Счастлива,
потому что могу улыбаться каждый день,
потому что у меня есть люди, с которыми можно поделиться практически всем,
потому что ручки и карандаши в мире не закончатся никогда,
потому что есть те, кого я откровенно не люблю и говорю им это в глаза,
потому что у меня есть возможность каждую минуту узнавать что-то новое,
потому что, что бы не случилось, солнце светит, пусть и прячется иногда где-то за тучами,
Я счастлива,потому что это МОЯ жизнь.

Как противно...
Как же противно, когда на улице ежишься не от мороза, а от колючих взглядов прохожих.С приходом зимы стал холодней не только город, но и взгляды прохожих. Наверно всем знакомо чувство, когда тебя прощупывают взглядом.
Неприятно?Конечно.
Но я не завидую тем, кто попадет под мой.
Я часто вижу, как люди начинают оглядываться, почувствовав мой взгляд на себе.
А ведь раньше такого не было...
Слишком многое изменилось за последние несколько месяцев.
Наверно я просто стала сдержаннее...и злее.
Это все оно - ожидание.
Оно сжигает, нет, скорее замораживает эмоции. И они хранятся, скованные льдом, дожидаясь своего часа.
Ничего...
Потерпите, милые мои, скоро все кончится.
Скоро.

Молчишь, Сволочь?!
Ну что же ты, сам прекрасно понимаешь что это трусливо и подло...
А я лежу здесь, в грязи вереницы будничных дней, и жду.
Чего жду?!
Да я и сама не знаю,но продолжаю ждать,и медленно вариться в мутной жиже моей жизни.
Упорно молчишь.
Ну и пусть,я ведь знаю что рано или поздно ты не выдержишь.
А пока я буду не видеть сны от ожидания, и штопать раны невидимыми нитками шелковых слов и фальшивых улыбок.
Сонно ловить взгляды прохожих и глупо улыбаться им...
И изредка видеть таких же фальшивок, как и я.

Жизнь медленно становится рутиной.
Каждый день похож на предыдущий.
Я могу без сомнений сказать, что произойдет дальше, и это чертовски надоедает.
Хочется чего-то нового: взрыва, урагана, движения в жизни!
Но этого нет, как нет и возможности хоть что-то изменить.
И стальное молчание со всех сторон.
Руки сами набирают текст, не подключая в действу мозг.
Просто не о чем писать.

Смех, такой яркий, цветной детский смех, льющийся радужным потоком.
У детей все эмоции такие разные:
Две границы: смех и слезы.
И не всегда понятно плачет ребенок, или смеется.
Как жаль, что я разучилась жить такими эмоциями.
Нужно думать и жить сложней, я завидую моей сестре.
Завидую ее смеющимся и плачущим глазам, завидую ее смеху ее слезам, таким чистым и незамутненным, понятным и прозрачным.
Я потеряла это детство.