Настроение сейчас - прекрасноеПолностью:
http://slavindo.livejournal.com/19653.html
Пётр залез в лодку и нерешительно потряс Иисуса за плечо:
– Иисус проснись, я пойду ловить рыбу, ты пойдёшь со мной? – тихо, почти шепотом спросил он.
Иисус поднялся, открыл глаза, но взгляд у него был всё ещё отсутствующий, как будто он остался наполовину во сне.
– А, это ты, Пётр? Сколько сейчас времени?
– Уже вторая половина четвёртой стражи, учитель.
Иисус почесал бороду, замялся на несколько секунд, как будто он хотел сказать что-то, что ему не совсем удобно говорить.
– Знаешь… Я давно хотел завести этот разговор, да всё откладывал его... Ты вот, действительно считаешь, что ВСЁ ЭТО нормально? – Он показал рукой как бы вокруг себя.
– Что "ЭТО"? – взгляд Петра вдруг в недоумении останавился.
– Ну, хотя бы это запанибратское обращение среди ночи: "Иисус, проснись!" – довольно искаженно передразнил он Петра, – прямо как к какому-то мальчику!
– А как же мне обращаться?
– Я же ведь всё-таки тебе не ровня. Надо соблюдать элементарные нормы этикета! Обращайся ко мне хотя бы так: «Высокопреосвященнейший Владыка», или нет, лучше: «Ваше Высокопреосвященство». И при подходе, кстати, кланяйся и целуй мне руку.
– Хорошо, Иисус... простите, Ваше Высокопреосвященство. – ответил озадаченный Пётр.
Тут что-то привлекло внимание Петра, он посмотрел на небо: звёзд уже не было. Казалось, небо стало каменным и опускалось вниз. Ещё через секунду он понял, что это уже не небо, а свод купола огромного и очень древнего храма. Озера больше не было видно, а вдалеке виднелись гигантские каменные колонны. Голос Христа теперь многократно отражался от далёких стен храма, каждое слово подолгу металось между каменными стенами, постепенно гасло в них.
– И ещё. Что это за одежда? – Иисус показал на свой балахон, материал которого напоминал больше нашу мешковину. - Что это за бродячая жизнь без постоянного жилья? Не подумай, что я требую комфорта. Я беспокоюсь прежде всего об эффективности нашей проповеди. Скольких людей мы смогли бы привлечь к вере, обладая постоянной резиденцией в столице, выглядя привлекательно для основной массы народа? Привлекательно! А не как бродяги.
– Резиденция в Иерусалиме? Да кто нам даст… – пробормотал Пётр.
– Кстати, я об этом не так давно думал. Здание нам мог бы дать, например, тот же царь Ирод.
– Ирод? Этот кровавый убийца?!!
– Да. В ответ на определенные встречные шаги этот, как ты выразился, «кровавый убийца» вполне готов предоставить нам подходящее здание.
– Но ведь это власть оккупантская, мерзкая, поработившая наш народ! Какие могут быть для неё «встречные шаги»?
– Запомни, Пётр: не бывает власти не от Бога! Вот и Ирод – это правитель, данный нашему народу от Бога. Введение этой новой идеи в мои проповеди и будет той небольшой услугой, за которую римское правительство предоставит нам и подходящее здание, и официальный религиозный статус! Возможно даже статус одной их государственных религий. Ты представляешь, какой размах!?
– Да, но что мы будем делать дальше, посреди Иерусалима, среди всяких там богатеев, без лепты в кармане?
– Вот тут ты прав. Нам понадобятся приличные деньги. На представительские расходы, на дорогие одежды, соответствующие нашему новому, официальному положению. Для этого придётся войти в тесный контакт с теми, кем мы раньше пренебрегали, с теми, у кого есть деньги: с властями, торговцами, сборщиками податей – убедить их пожертвовать на наше дело, опять таки, в обмен на определенные встречные шаги.
– Но ведь ты…, простите, Вы, Ваше Высокопреосвященство, сами всегда говорили, что блаженны нищие!
– Ну да… Но надо будет это как-то переделать, перевести в духовную плоскость, понимаешь?
Тут Пётр снова оглянулся вокруг и понял, что огромного купола над головой больше нет. Они стояли уже не в храме, а в семинарии, в классе, где им преподавали догматическое богословие. В голосе Христа и во внешнем виде всё больше проскакивали черты преподавателя богословия и куратора их курса, протоиерея Николая Кубышко.
Иисус продолжал:
– Нельзя так сильно расстраивать хороших, добрых людей, которые дают нам деньги. А ещё, кстати, если уж есть такая потребность в деньгах, то не пора ли нам начать брать деньги за совершаемые нами обряды?
– Это как?
– Ну, как же? Крещение, освящение помещений, посещение свадеб, похорон, исцеления - это ведь тоже есть своего рода работа для нас. А за всякую работу, как известно, должна быть и оплата. Конечно, это должно подаваться вами не как оплата за профессиональную деятельность, а как некое пожертвование на благое дело нашей проповеди, как богоугодный дар. Я правильно рассуждаю?
– Вроде бы всё правильно. - Весьма апатичным голосом согласился Пётр.
– И кстати, не забудь сделать и повесить на видное место примерно такую табличку:
«Оплата за совершение обрядов.
Поминание в молитве: 2 динария
Крещение: 4 динария
Посещение свадьбы: 40 динариев
Посещение похорон: 60 динариев
Исцеления: каждую первую субботу месяца, 15 динариев с человека, запись за неделю»
– С последним пунктом явно вышла ошибка! – набравшись смелости, Возразил Пётр. – За месяц у нас накопится столько больных, что ты не сможешь наложить на них руки и не успеешь исцелить всех сразу.
– А всех и не надо. Исцелим только тех, кого получится, а остальным скажем, что они не исцелены, потому что на их болезнь есть воля Божья!
– Но деньги, которые нам…
– Ничего. Вы им потом объясните, что пусть на внешнем, физическом плане исцеления не произошло, зато они получили пользу на невидимом, духовном плане, короче, переведите всё в область невидимого, всяких там прощенных грехов… А ещё надо будет сделать такую круглую большую шапку, – зевая, сказал Иисус – украшенную золотом и драгоценными камнями. Она будет символизировать… мой терновый венец...
