- Я должен сказать тебе.

Тонкий силуэт юноши четко вырисовывался на фоне серой размытости неба. И хотя на улице уже давно поздняя осень, дождь продолжает монотонно падать с безликих небес... Уже не первую неделю. Серые мазки неба мешаются с грязными комьями земли. Воссоединяясь. Вспоминая. О мире.

- Это не должен был быть ты.

Порой небо озаряется. На мгновение. На вечность. Тогда силуэт юноши становится еще более темным и пустым. Пугающим. Его слова с гулким эхом разносятся по огромной комнате. Почти пустой. Почти неживой. Почти.

- Меня всегда любили те, кого я презирал.

Иногда, кажется, что даже сквозь готическую суровость стен можно расслышать невесомые шаги прислуги. А иногда, сквозь оглушающую тишину прорывается и смех. Высокий, почти писклявый. Безумный женский смех. В такие моменты тень, падающая от массивного кресла, гордо возвышавшегося посередине комнаты, начинает двигаться. Или, возможно, это пробивающийся ветер тревожил мертвое пламя свечи. Единственной.

- А я не мог любить.

Раз, два, три. Пауза. Раз. Раз, два. Нечеткий, но неизменный ритм дождя. Раз. Легкий, почти не заметный на тени вздох. Раз, два, три. Выдох. Неслышный, но поспешный. Будто застали за каким-то неподобающим занятием. Раз. Раз, два. Ритм жизни.

- Ты нарушил правила.

Уставшему взгляду начинает казаться, что тень делает попытку вырваться из кресла и приблизиться к силуэту у окна. Тик. Тик - так. Старинные часы неизменно отмеряют каждое изменение в комнате. Или там, снаружи. Тик. Нет. Без продолжения. Все же показалось.

- И я нарушил свое слово.

Промозглый осенний ветер вдруг вспоминает, что остались еще неисследованные им места и с небывалым азартом бьется о старинные окна. Где-то вдалеке хлопает дверь. Сквозняк. Темный силуэт тянется к окну с непонятным движением то ли закрыть, то ли распахнуть… окно. Но, не закончив движения, рука падает. Безвольно. Тень в кресле не шевелится.

- Ты думал, что умрешь, если это прекратится.

На мгновение огромная комната утопает в тишине. Всего один удар сердца, и она вновь наполняется своими неизменными звуками и фантомами. Раз. Раз, два… Тень от кресла неожиданно поднимается, и видно как непропорционально длинные руки черными тенями ползут к окну. Тик. Тик-так. Внезапная вспышка молнии раздирает серое месиво и всего на мгновение освещает комнату. Тик. Темнота. Четкий прямоугольник окна. И только тихий, чуть надломленный, но все так же надменный голос.

- Да, и я забыл сказать. Это я. Умер.