Долгая память хуже, чем сифилис,
Особенно в узком кругу
(с) Аквариум

Зимняя ночь мало отличается от позднего вечера: и там, и там - осязаемая, плоская тьма. Не посчитав фонари, ни за что не скажешь, сколько впереди единиц длины.
Летом ночь становится внезапно, и чистого чёрного в ней и с огнём не найти. (Впрочем, пробежит иногда зеленоглазая кошка, да и люди привязаны к безукоризненной черноте.)

Когда, завершая оборот, колесо вновь подскакивает на знакомом месте (это не я вычурно выражаюсь, это была попытка небанально сказать: "всё в жизни повторяется"), очень не хочется смотреть под ноги, через мутную толщу того, что точно так же бывало и раньше.

Женщина подходит к киоску,
протягивает деньги в окошко:
- Жизнь, пожалуйста.

увидела Рыжая

За одну прогулку встретились:
- Мужчина с невероятно недобрым взглядом, в военной форме, какого года не скажу, но сабля у него была.
- Небритый и нерасчёсанный дядька в красных клетчатых шортах, натянутых под грудь, в руках оранжевая книжка Г.Л. Олди, заложенная пальцем. "Господа, я сегодня кучу... кутяю... скромно так кучу, без пафоса"
- Весьма и весьма пожилая женщина в переходе, распевает: "я - первоклассница"
- Орда... ано... "витязей". С барабаном и мешком сухариков.
- Существо неизвестного пола и возраста, начертавшее на фонарном столбе, над урной: "@#$ политике"
(Могу поклясться, кого-то забыла. Люблю я, всё-таки, этот город)

And you don't seem to understand.
A shame, you seemed an honest man.
And all the fears you hold so dear
Will turn to whisper in your ear.

Мокрая с ног до головы, кроссовки выжимать можно, ветер кусается совсем не по-весеннему - безбрежно-глупое счастье человека, шлепающего по лужам, пока мимо едут автобусы, выходные, время и одна-Ауте-знает-что-ещё. Ах, да, "Закон священного безумия" в плеере - для полноты картины.

Одна из главных моих бед - скорость чтения. Если книги в безопасной дозировке должно хватать на неделю, то у меня она заканчивается за сутки без особенных перерывов на глупости вроде сна.

Когда в кончиках пальцев танцует вино,
Когда Эльмов огонь в волосах горит,
И то, что будет потом, тебе уже всё равно,
Когда ты тонкою кистью очертишь лик,
Не хватит красок, чтоб всё сказать,
Когда мелодия скрипки замрёт вдали,
Незавершённый холст себя закончит сам,
Ты знаешь,..

Окна обычно ведут куда-то далеко. Ну, или не далеко, но точно в другую сторону, чем двери. Смотришь - колючая метель, выходишь - чудная межсезонная слякоть пополам с зимним мусором. Согреешься на солнце, а на улице пляшет до костей пронизывающий ветер. Или, отвлекаясь от погоды, есть у нас на шестом этаже такая аудитория, откуда видно, как во дворе стоят немаленькие непонятные бочки. Однако, что это за бочки, и где именно они есть, с земли выяснить так и не удалось даже с поправкой на мой пространственно-топографический кретинизм.
Наверное, стекло гораздо менее прозрачно, чем принято считать.

На полях тетрадки я рисую разноцветные глаза простым карандашом, получается этакая кокетливая колония вылупней. Среди прочих событий - день сегодня пах опилками, вишнёвыми пирожками и ожиданием.
И ещё я люблю возвражаться домой затемно по таким улицам, где из-за освещения тень растраивается.

Я не верю в "каждый день", но память давно предала меня и дружит с этой бесперспективной концепцией.
Книга одиночеств

Раз примерно в три дня я хожу мимо этой полки, чтобы однажды заметить книжку, ради которой месяца два,наверное, в каждый книжный захожу, и интернеты все уже обыскала - не купить, никак. А тут раз - и появилась, я уверена, не было этого корешка, а теперь есть. Так и живу - полчаса кряду на автобусной остановке, но на самом деле где-то среди страниц, и плакать хочется, как хорошо, и не моя закладка воспринимается как откровение свыше - не наваждение вся эта бумага. Ну, или не только моё.
Ун.

Поскриптум-не-от-этого-поста: теперь от одной причины для вселенской скорби (сессия) с чистым сердцем можно переходить к более любимой (восемнадцать скоро, а ни ума, ни здравого смысла, ни пользы по-прежнему обществу не наблюдается).

õ На экзамен является трагически печальная девушка в черном. Подметая пол кружевными оборками юбки (кружево, конечно, тоже чёрное), шествует к столу, тонкими, в синеву бледными пальцами берет билет. Отвечает она преисполнена собственного достоинства, сидит с безукоризненно прямой спиной... Выходя из аудитории, она резко хлопает дверью и заходится в бешеном хохоте.

ò Полночь, мостовая шуршит под ногами, центр города - а мы убежали с `бала` и смеемся, будто бы на всём свете одни, и слова замерзают прежде чем их подумали.

ô Мне нравятся эпиграфы - в них можно вынести мысли "от чужого лица", такие фразы-осколки, с которыми я согласиться не могу. А вот покатать в ладонях и решить, что слова стоят сами себя...
Ещё в эпиграф можно положить чью-то строчку - "смотрите, разве можно, чтобы такое - и не все видели"...

ø В последнее время приходится вычёркивать всяческие "ещё" и "бешено". Если с первым словом всё понятно - больно уж вкусная связка для моих рассыпанных и убегающих буковок, то второе - неожиданно простое для того, о чём оно может сказать. А ещё - "бешено" - это очень нежный, шебуршащий звук. Хотя, когда вдруг бьёшь по тормозам, шины об асфальт тоже шебуршат. Негромко.

Кажется, мы все сошли с ума,
Если для веселья нужен повод.

А если уж желать, то - желать видеть и слышать, и не бросать ничего на полпути, и днём не считать тени, и много еще того, что уместится ровно в одной фразе -

Чтобы было интересно!

Квадратный корень - это прием карате. От него хорошо зеленеет и густо выпадает снежными рядами.

Берем место-где-ничего-нет, подставляем под него пушистых полярных лис, накрываем небом, ну и пусть оно там себе облетает красными листьями, а в руки торжественно дадим учебник про романтическую науку о рангах, минорах, окаймлениях и прочих кососиметрических штуковинах: voila, наглядный эквивалент прошедшему отрезку времени.

...Обращаюсь к воздуху, спустя некоторое время получаю ответ, к сожалению, от другого воздушьего собеседника. Так и живем...

... то в моей сумке помимо фотоаппарата, лежит тетрадь с лекциями по линейной алгебре, четыре книжки разных жанров, Рыжины бооольшие наушники, Сонякин жесткий диск и горсть непишуших гелевых ручек.
Да, и еще -

Каждый из нас - автопортрет того, кого мы не знаем, но кто знает нас и поэтому кажется очень знакомым.

В колонках играет - Shiawase ni Tsuite Honki dashite Kangaetemita
Настроение сейчас - "божественный детерминизьм"(с)

А если кот остается - какая разница,
остаются ли люди. Призрачны их печали,
но вечны кошки. Печалям не выжить столько.

Хей, а я, наверное, все-таки где-то есть, сижу под диваном - между матаном и линалгом, собираю паззлы из тысячи белых кусочков. Когда-нибудь соберу хоть один. И склею, для верности все испортив...

Неподалеку от новехонького фонаря свалена груда жести, в которой с трудом угадывается машина. На единственном более-менее ровном месте - размером примерно с ладонь - яркая краска провозглашает известное слово из трех букв.

... Мужчина из тех, чье внутреннее содержание определяется ценой костюма.

- Всего времени существует не больше секунды. А дальше - repeat...until

Девушка с бесцветным лицом, на левой руке - симпатичный маникюр, на правой - широкие мужские часы.

..."Я - маленький зеленый синус." Спружинил об асфальт, и укатился за МКАД.

* Протягиваю флаер девочке лет семи. Та обреченно берет бумажку, одаривает меня тяжелым, полным усталости и укоризны взглядом, обстоятельно складывает и рвет пополам.
* Объявление: "... If you found any baggage of persons or terrorists, don't touch and don't open it ..." На слух, конечно, но спрашивать, кому такое адресовано - боюсь.
* Что-то неясное режет взгляд в картине "Бравый пограничник с верной собакой". Потом понимаю - поводок пристегнут не к Шарику, но к сумке.
* Неимоверное количество людей фотографируется в водочном магазинчике. В обнимку с пластиковыми стойками, которые периодически мерзко пищат. Просто выше моего понимания.

Все-таки самая страшная история про самолеты - это не террористы, взлет, посадка и прочие катастрофы.
Возьмем прямоугольный пятачок пространства, метров этак четыре на шесть. У одного угла находится туалет, у другого - курилка, у третьего - медпункт. Каждое из заведений подписано как минимум с трех сторон. Над всем этим великолепием висит монитор с крупными красивыми данными о том, куда следует идти тем, кто куда-либо летит. Еще в полуметре - громадный щит с надписью "справка по всем вопросам мироздания - там".
Интересно, какие вопросы могут задавать дорогие пассажиры, стоя в таком месте? Конечно же "Где здесь курилка?", "Где здесь медпункт?", "Где здесь туалет?", "Я лечу ***, куда мне идти?" и, конечно же, самый популярный - "Куда, черт возьми, делась справка по всем вопросам мироздания?"

Пожалуй, на улицах Петербурга не хватает химер. Нет, хватает, наверное, но они очень заняты, некогда прислониться спиной к теплой кованой решетке: то пожать руку атланту, то подразнить сфинксов, они, оказывается, и зайцами бывают, потом на чашку чая к грифону заскочить, но здесь можно срезать, если через подворотню, в арке, поднять голову... Недавно буддисткий храм в окрестностях заблудился, а мост соскучился и начал посреди дня зарядку делать...
Что же я опять про время, ведь надо успеть, пока когти не стерлись о мостовые и лестницы, а что успеть - уже неважно, ночи ведь короткие...

Интересно, отчего если человеку протянуть бумажку с разборчивой, крупной и вполне понятной по смыслу надписью, первое, что он сделает - перевернет лист вверх ногами и с чувством выполненного долга удивится, что же это за фигню такую он получил?

Итька: *ставит почти не ломаный софт к Телефону на Компьютер, подсоединяет usb*
Компьютер: Добрый вечер! А теперь воткните в меня телефон нашей самой лучшей в мире фирмы!
Итька: *выдирает шнур-вставляет шнур*
Компьютер: Хей! Я же говорю: воткните в меня телефон!
Итька: А это - что?
Компьютер: Понятия не имею. Так, наверное, фигня какая-то.
Итька: Телефон-телефон, а ты у нас вообще кто?
Телефон: А, так, фигня какая-то. Точняк, я - карта памяти. Кстати, а где она? Немедленно вставьте, напрочь разворотив держатель симкарты попутно из-за моей совершенной конструкции, а то работать не буду!
Итька: *грустно ругаясь, находит ему карту памяти* теперь лучше?
Телефон: Какая карта памяти? Да вы что?! Я приличный телефон, нету у меня ваших аморальных разъемов!
Компьютер: Вы собирались подсоединить телефон самой лучшей на свете фирмы?
Телефон: Ладно, нет у меня разъема для карт памяти, но зато есть дивная функция "отформатить карту нафиг". Не обольщайтесь, нет во мне никакой карты памяти.
Итька: *форматирует карту нафиг*
Телефон: Ой! А я нашел карту памяти!
Компьютер: Так и быть. Признаюсь, эта странная хрень - телефон. Но мы такого не делали!

*занавес*

Во время этого game over/level up меня почему-то больше всего волновал вопрос переразметки дисков. Кажется, я потеряна для общества.