Пить вино, сидеть в роскошном кресле, обтянутом кожей, - это только половина картины. Тело обнажено, поэтому приятно скользить по материи. Полумрак, настроенный горящими вдали огнями и чернилами ночи, усиливал то ощущение всевластия, когда неприступный, но забитый нелегкой жизнью мальчишка наконец-то сломался. Сейчас можно пропускать длинный волос сквозь пальцы, и одновременно грубо трахать Дейдару. «Ну, погоди чуть-чуть», - все еще держал себя в руках Мадара, являясь пока только наблюдателем картины насилия, - «очередь Пейна».

Ныне вечер обещал был скучный, ибо даже полная разруха соседней деревушки не принесла всеобщего веселья. Пейн не долго думал. Просто кого-то позвал к себе, зная предпочтения Мадары-сама.
- Новенький, - пояснил Пейн, уже начиная снимать с себя одежду.
Это как торжество. Обычай в их организации. Правда никто, почти никто, не знает о существовании Мадары, который даже на Зецу не погнушался. Однако, честно исполняя роль Тоби, Мадара успел проникнуться некой симпатией к новенькому. И захотел того.

Сейчас он сидел и решал, станет ли вместе с Пейном или поочередно трахать Дея.

Пока Пейн раздевался в ожидании подчиненного, Мадара соизволил достать крепкого вина, попутно разговаривая со своим наместником.
- По-моему, через нас все прошли, - и гаденько улыбнулся, протирая дорогие бокалы из хрусталя.
- Да нет, - Пейн аккуратно складывал свои вещи на стол, на нем остались только штаны, - уж увольте, а Кисаме благородно отвернулся от наших развлечений. Вы сами же отказались, да и Какузу тоже пролетел.
- И все, - теперь очередь выбрать вино, нужно покрепче, послаще.

Мальчишка скулит. Рот зажат самодельным кляпом, пальцы давно разодрали ткань второго кресла, входившего в комплект. Слезы. Наверное, самое противное. Ему больно. Его раздирает на части, волосы натянуты так, что он выгибается дугой, позвоночник трещит. И ничего не видит он из-за красного света, проникающего в комнату. Заря очерчивает хрупкий силуэт кровавыми отблесками. Член Лидера скользит в нем, но пирсинг раздирает анус стальными кольцами. Ему остается только жалобно ныть, жмурить опухшие от слез глазки.
А потом боль исчезает. Но что-то подсказывает, что это не все.

В дверь постучали. Мадара уже чувствовал возбуждение и, как бы это странно не звучало, некую гордость своим замечательным выбором. «Входи», - подал голос Лидер, и смазливый еще мальчишка, только-только прибывший в их организацию, с подозрением глядя на Лидера, прошел в кабинет. Незнакомый человек, в упор смотревший на него, только усилил чувство чего-то неладного.
- Вызывали, Лидер-сама, - приличия надо соблюдать, полудурок, - говорил Сасори-но-Данна, угрожающе близко подставляя скорпионий хвост к лицу. А потом добавил, что из него когда-нибудь, выйдет хорошая марионетка, ибо на большее он не способен. На удивленный взгляд напарника Сасори сказал: «Я смог защититься от этой организации, теперь она защищает меня».
Что-то тут не то. Да и коллеги с каким-то сожалением смотрели на него, когда тот шел по вызову Лидера. Один.

Да когда же это кончится? Движение вперед-назад никак не прекращаются. Лидер двигается, двигается, двигается. Хочется, чтобы уже прошло самое унизительное. Чтобы Лидер кончил в него, но все прекратится. И это будет мерзко, гадко. Сперма будет течь между ног, но боль, дикая боль совокупления уйдет.
Он уже забыл про второго человека, незнакомого. А если бы у него были силы хоть немного повернуться, то он увидел бы, как стоит член того и как этот человек плотоядно облизывается.

Дейдару прижали к стене почти сразу. Лидер был в одних штанах, а в руке он держал кунай, которым начал разрезать одежду мальчишки. Та с издевательским тресканием подавалась лезвию. Страх загнанным зверем застыл в больших наивных глазах.
«Скоро уйдет вся наивность», - с удовольствием подумал Пейн, толкая Дейдару к креслу. Разорвал его штаны и резко наклонил раком, запихивая в рот первую попавшуюся вещь. Так будет удобнее.

Мадара подал легкий жест рукой, откладывая бокал с вином. Пейн сразу отреагировал, медленно выходя из растерзанного зада. Истинный владелец организации медленным шагом подошел к выпавшему из реальности мальчишки. Больно схватил за зареванную мордаху, сильно сжимая скулы, чтобы тот пришел в себя.
- Нет, милый, - промурлыкал он, - так дело не пойдет…
И впился губами в рот Дейдары. Мадара просто насиловал это ротик, пока тот не нашелся, что сделать. Укусил за язык. Благо у основателя клана Учиха реакция, успел вытащить язык изо рта. Но мальчишка сразу получил пощечину.
- Шлюха, зубов своих не жалко?.. – прошипел Мадара, - могу выбить, чтоб удобнее было…
Резко схватил Дейдару за вялый член. Сжал так, чтобы почувствовать, как тот стал реагировать на прикосновения. Массажными движениями принялся растирать член.
- Так тебе тоже понравится, - ухмыльнулся он, замечая, что избитое заплаканное лицо Дейдары зарумянилось. Глаза стыдливо были прикрыты веками.
Обошел, пристраиваясь сзади, нащупал растянутую дырочку, скользнул пальцами внутрь. Хорошо его Пейн растянул. А кровь – отличная смазка. Можно оторваться, как следует.
Теперь Дейдара понимал, что даже с не ушедшим чувством гадливости от происходящего, ему нравится. Телу нравится. Но он не охотно поддается назад, не смотрит вперед затуманенным взглядом. Просто боли стало меньше. Можно терпеть, глядет на почти ушедшее солнце, на самый краешек, поскольку на улице уже темно и редкие лучи прорезают небо. А потом и вовсе лишиться возможности отвлечься от всего.
Подошел Лидер, утыкая лицо Дейдары себе в пах. Тут и говорить не нужно, что делать. Принялся старательно сосать член Пейна.
Это длилось долго.

Дейдара ушел сразу, как только представилось возможность, а двое насильников разлеглись каждый на своем кресле, допивая остатки вина, и тут Мадара кое-что вспомнил.
- Еще Сасори не попал к нам на развлечения.
Задумчиво покрутил бокал в руках и за один раз опрокинул вино в себя.
- Но это даже не обговаривалось, - легкое опьянение ощущалось через чуть сонный голос Лидера, - он ведь марионетка.
Они-то понимали, что Дейдаре даже в состоянии возбуждения не понравилось. Это всего лишь тело требовало окончания, но он ни слова не проронил, не просил, чтобы ему дали кончить, только по-быстрому смотался.
- Да не он один, - произнес Мадара, скучающе глядя на опустевшую бутылку «Кагора».
Проклятое тело.

«Проклятое тело», - думал Дейдара, пытаясь смыть с себя следы насилия, которые всем своим видом показывали, что пару недель еще продержатся.

«Проклятое тело», - думал Сасори сразу после превращения себя в марионетку, - «проклятое тело», - снова повторил он, наблюдая за тем, как мертвое отражение его сгорает в огне.