Настроение сейчас - Рабочее
Факрасис, Г.
Диспут свт. Григория Паламы с Григорой философом. Философские и богословские аспекты паламитских споров / Пер. с древнегреч. Д.А. Поспелов; отв. ред. Д.С. Бирюков. – Святая гора Афон: Пуст. Нов. Фиваида Афон. Рус. Пантел. мон-ря; М., 2009. – 200 с. – (Smaragdos Philocalias).
Прочитана книга «Диспут свт. Григория с Григорой философом», представляющая собой издание и перевод этого памятника, две предваряющие статьи (Д.И. Макаров, Д.С. Бирюков), вводящие в историю и проблематику этого «Диспута», перевод сочинения (Д.А. Поспелов), комментарии к переводу (Поспелов, Бирюков, Макаров), а так же статья Бирюкова: «Тема ‘причастности’ у Никифора Григоры и ее предыстория в святоотеческой мысли». так же книжка снабжена хорошим библиографическим сводом и указателями цитат и именным.
Итак, я начну изложения этой книги сначала и по порядку, какой нахожу в книге.
* * *
I. [Макаров, Д.И. Последний диспут свт. Григория Паламы. – СС. 7 – 15]. Молодой ученный византолог, уже проявивший себя несколькими трудами, предваряет публикацию текста небольшой исторической статьей об истории издания памятника и краткого избранного анализа текста и его значимости в истории паламитских (= исихастских) споров. Макаров пишет, что в настоящее время известно 17 рукописей этого «Диспута», заглавие в них разнится, например в одном такое заглавие: Факрасиса протостратора[1]краткое изложение диспута святейшего Фессалоникийского кир Григория и Григоры философа, который состоялся в палатах пред лицом императора, или – другое, более краткое, название: Сокращенное изложение, составленное Факрасисом, прения Григория Паламы и Никифора Григоры.[2] Впервые текст этого «Диспута» опубликовал испанец-иезуит, специалист по исихастским спорам о. Мануэль Кандаль в 1950 г., хотя о существовании его знали уже и старые патрологи (Монфокон, Фабриций), о. М. Кандаль датировал рукопись XIV в. (ранее Монфокон – XV в.). Текст источника перепечатал П.К. Христу в 4-ом т. собрания творений св. Григория Паламы. А.Г. Дунаев считает, что это сочинение лишь условно можно считать творением Паламы. Но, как бы там не обстояло дело с атрибуцией, следует признать огромную важность этого источника в истории развития паламитской полемики «на ее позднем этапе, в середине 50-х гг. XIV в.» (С. 7). Ведь текст Факрасиса «проливает свет на позиции, которых придерживались ко времени спора два его главных протагониста»: Палама и Григора. Никифор Григора, «Вождь антипаламитов», был философ – традиционалист и неоплатоник, именно такое представление о Григоре господствует в современной науке (С. 8).
Текст источника ставит несколько вопросов перед исследователями и переводчиками:
1) Авторство текста. Старые ученные (Монфокон, Фабриций, Омон) приписывали авторство самому Паламе, хотя уже в 1812 появились данные о том, что текст принадлежит некому Факрасису. В 1938 г. о. Димитру Станилоаэ, а следом за ним о. М. Кандаль из «нескольких Факрасисов, известных в Византии XIII – XV вв. .., остановили свой выбор на некоем Георгии Факрасисе».[3]
2) Время проведение диспута. Отец М. Кандаль установил, что диспут происходил при императоре Иоанне V Палеологе и должен был проходить во второй половине 1355 г. Диспут состоялся по инициативе легата папы Иннокентия VI – Павла Смирнского, желающего получить информацию о новейших богословских и философских течениях в Византии, к тому же возымел желание и сам император, который отсутствовал на Соборе 1351 г. (осудившем антипаламитов и, среди прочих, самого Григору), поэтому император и желал публичного диспута. Описание этого диспута можно найти и у самого Н. Григоры – в его «Истории» (Hist. 30, 28 = PG 149, 292D – 293A). после диспута император занял сторону исихастов и осудил взгляды антипаламитов. Особая ценность публикуемого текста и его перевода, состоит в том, что «он позволяет почувствовать точки соприкосновения обоих главных участников спора с предшествовавшей каждому из них традицией (а эти традиции в чем-то соприкасались, а в чем-то расходились)… одним из наиболее значимых элементов полемики является вопрос о статусе Божественных энергий» (С. 10). Григора, по утверждению Факрасиса и Паламы, считал божественные энергии творениями (κτίσματα, δημιουργήματα – Факрасис. 340.30-31; Григ. Палама Antirrh. I: 379.8-381.5). Что же касается самого Григоры, то в своей «Ромейской истории», он развивает следующий подход: «если энергия, как то, чем обладает (το εχομενον) Бог, отличается от сущности Божией, значит энергия бессущностна (το ανουσιον), т.е. тождественна небытию, она есть чистое небытие (τὸ μὴ ο̉́ν) [Hist. 30, 17 = PG 149, 265A-B, 272С; ср. у Паламы: Antirrh. I:309.1-5; 317.10-11; 323.17; 341.28; 393.22-23; такой же подход у Акиндина Refutationes. 421.275f.; 423.356-358f. = Nadal Canellas, а так же у Иоанна Кипариссиота: Transgress. I, 4-5 = PG 152, 681C, 696A]» (C.10, п.25). Макаров предполагает, что опровержение подобного подхода антипаламитов можно встретить у паламита Феофана Никейского в его «Пяти словах о Свете Фаворском», где прп. Феофан, в частности, говорит: «…каким безумием было бы утверждать, будто небытие (не-сущее τὸ μὴ ο̉́ν) определяет собой истинно Сущее!..» [Theofph. Nic. De luce tab. 251.802-805 = Σωτηροπουλος]. «Таким образом, - делает вывод Макаров, - в мысли Григоры наличествовали как минимум две разноречивых интерпретации Божественных энергий: это и творения, и не-сущее. Оба эти понимания, естественно, не приемлемы для православного учения». Здесь стоит сказать, что вывод Макарова лишь подчеркивает наличие двух актуализаций, которые позиционирует Григора: энергия – творение и не-сущее (=не-быте; это прием-обвинение в адрес паламитов) напрашивается следующее предположение: Григора считал, что энергии творятся Богом из не-сущего, подобно первобытному свету из 1-ой главы Быт. По мнению Паламы, сущность Божия будет лишена реального бытия, если у сущности божией не будет выявляющей ее энергии, отличной от нее. Таким образом сущность будет лишь чистым умозрением. Бог же не исчерпывается Своей сущностью; энергия не есть ни сущность, ни не-сущее (С.11). Григора же в полемике со свт. Григорием выдвигает ряд других аргументов: по мнению философа, признание энергий [отличных от сущности] заставляет считать, что Бог борется Сам с Собой (этот аргумент, считает Макаров, напоминает полемику монофелитов с прп. Максимом). И на этом основании Григора обвиняет свт. Григория Паламу в монофелитстве (С.12). Далее, Григора обвиняет Паламу в том, что он, «уча о множественности энергий… вводит целый ряд ‘ограниченных божеств’», напоминающих гностическое учение об эонах. По Григоре выходит, что Палама, считая Сущность и энергии в Боге одним, должен как-то соотнести сущность с Богом: «…Если сущность, как ты утверждаешь, - это одно [т.е. сущность с энергиями], а Бог, обладающий данной сущностью [т.е. Бог и энергии, которые не сущность Божия, однако же и ни тварное, и ни не-сущее – по Паламе] – другое; и если Бог отличен от Собственной сущности, то Бог, поистине, будет лищенным сущности, а сущность божия – лишенной Бога (αθεος)». В этом случае, по мысли Григоры, Бог должен быть отличен и от Собственного существования, т.е. Он становится несуществующим (α̉νύπαρκτος). И если, продолжает Григора, Сущность Божия имеет и энергии Божии, то не может ли энергия божия иметь другой энергии, так, что получается «некая чудовищная ε̉νεργοενέργεια». Далее, понимая энергии, как низший онтологический статус в сущности Божией, Григора обвиняет Паламу в субординационизме: «Божество у Паламы, пишет он, получается ‘... или нетварно-тварное (α̉κτιστόκτιστον), или же нетварно-нетварное (α̉κτιστοάκτιστον), сражающееся Само с Собой’» (С.13). Наконец, Григора вопрошает: как же все энергии-свойства Божии могут принадлежать Богу, будучи отличными от Него и друг от друга? Макаров, показывает (прим. 43 на с.13), что данное утверждение Григоры противоречит учению свт. Василия Великого, которое и «можно обратить» против Григоры. Ибо – по Василию, - различие имен не указывает на различие сущности, если различные имена прилагаются к общей сущности и проч. Так же резонно замечает Д. Макаров, что последний аргумент Григоры выступает, против общеправославного учения о перихорезе. Учение о перихорезе, предполагающее определенные различения в Боге, является нормой и для Паламы [Григ. Палама. 150 глав: глл. 112, 168.1-14; 210.1-5], при этом, свт. Григорий Палама учит о единой и общей энергии трех Лиц Святой Троицы (несмотря на то, что каждое Лицо действует самостоятельно и особым образом), и это учение является нормой для святоотеческой традиции (Григорий Нисский). Для Григоры подобные традиционные взгляды были несовместимы с его системой и, поэтому, он старался перетолковывать и, даже превратно истолковывать святоотеческую мысль (С.14).
В заключение своей статьи, Д. Макаров, пишет, что «…близится то время, когда можно будет написать сводный труд по истории византийских ересей и ‘инакомыслия’ в IV – XV веках…» (С.14).
О предлагаемом читателю переводе Факрасиса, Макаров говорит, что он является «конспектом наиболее востребованных… идей паламитского богословия; он выделяется своей доступностью и простотой», в этом тексте, особенно в глл. 9, 10, 14, 17, 18, 22-23 «Палама недвусмысленно высказывается, возражая Григоре, в пользу реальности… различия» между сущностью и свойствами Божиими (С.15)
* * *
II. [Бирюков, Д.С. О диспуте свт. Григория Паламы с Никифором Григорой и его изложении Факрасисом. – СС. 17 – 21.] В статье Бирюкова описано, что формальным поводом к проведению диспута «был интерес к идейным течениям в Византии», римского легата папы [Иннокентия VI] Павла Смирнского, который, как и Варлаам, был из Калабрии, и причиной этого интереса были переговоры об унии между латинянами и греками. Павел был отрицательно расположен к Паламе и паламитам (= исихастам). По всей видимости отрицательное настроение Павла было связано с тем, что к этому его настроил Варлаам Калабрийский. Сам Павел был плохим знатоком греческого и воспитан в доминиканской традиции и вряд ли мог разобраться в тонкости дискуссии между антипаламитами и паламитами, свидетелем которой он стал (С.17). Диспут был публичным и проводился в царских палатах; на нем присутствовали император, его свита, его семейство, Павел Смирнский, а тек же ученики Григоры и Паламы. Ход диспута был описан, кроме Факрасиса, самим Григорой (в его «Ромейской истории», кн. 30 и 31), весьма тенденциозно, а так же в двух трактатах свт. Григория Паламы (под псевдонимом «афонский иеромонах Констанций»), направленных на опровержение того, как описывает в своих книгах диспут Григора («1-е и 2-е слово о лжеписании Григоры и его нечестивости», см. в изд. П.Христу: ΓΠΣ 4 σ. 231-321). Так же изложение Григорой диспута с Паламой было подвергнуто критике с соч. Николая Кавасилы.[4]
По мнению, Бирюкова, одной из важнейшей целью для диспута было желание Григоры «добиться отмены ненавистного для антипаламитов томоса Константинопольского собора 1351 г.» (С.18), а надежда на это появилась в 1354, когда в Империи произошла смена власти (Иоанн Кантакузин был свергнут, а власть захватил ИоаннV Палеолог), Григора надеялся склонить императора на свою сторону и добиться отмены анафем. Далее, Д.Бирюков, касается вопроса о сравнительной объективности источников (Ромейская история Григоры – Факрасис, Палама), он пишет, что в изложении истории диспута Григорой двигала «чрезмерная предвзятость и озлобленность», оно довольно обширно (примерно в четыре раза больше описания Факрасиса) и «в своей немалой части представляет выдуманные диалоги и речи, якобы им [Григорой] произнесенные».[5] Версия же Факрасиса, «которая является своего рода протоколом диспута», более объективно излагает события (С.18-19). Далее Бирюков приводит несколько деталей, где источники разногласят между собой. И говорит, что по мнению ученных, исследовавших этот вопрос, о. М. Кандаля и Д. Бэлфура, большего доверия заслуживает Факрасис, а в «в полной правдивости слов Григоры», можно и усомниться (С.20). В конце статьи, Бирюков, приводит мнение П.Христу, который считает, что «диспут свт. Григория паламы с Никифором Григорой, представленный в тексте Факрасиса», затрагивает все основные вопросы исихастского богослвоия, и воспроизводит в целом все развитие паламитских споров: «сначала обсуждается тематика, связанная с различением сущности и энергии божией, затем речь идет о единстве и различии в Божестве, потом – о содержании понятия ‘энергия’ и соотнесении его с понятием ‘сущность’ и, наконец, об именах и свойствах Бога, а так же о Его постижимости и непостижимости» (С.20-21).
[1] Протостратор – один из начальников конницы, византийский государственный чин.
[2] Подробнее см.: Исихазм: Аннотированная библиография. – С. 384 – 385.
[3] Отец Кандаль нашел тому важное подтверждение в «Истории» Иоанна Кантакузена.
[4] Рус. пер. см.: Красикова Николай Кавасила «Слово против нелепостей Григоры»/ Пер. С.В. Красикова // Античная древность и средние века (Вып. 28). – Б.м., 1997. – СС. 104 – 108.
[5] По этому поводу свт. Григорий Палама заметил, что если бы все эти речи были произнесены в действительности, то диспут бы занял несколько суток без перерыва.
Плерома обратиться по имени
Понедельник, 15 Июня 2009 г. 15:30 (ссылка)
