Древнейшие памятники культуры — письмена, изображения — дают богатый материал для того, чтобы проследить, как у человека появились колесницы.
Каким бы странным это ни показалось современному человеку, но были времена, когда люди не знали колеса! Правда, времена очень давние. Уже существовали первые в мире крупные государства Месопотамия и Египет, уже многое было известно людям, много открыто и придумано, а вот колеса люди не знали.
Конечно, были в те времена тяжести, которые надо было как-то перевозить. Но как повезешь, если нет транспорта? И тяжести не возили, а волокли по земле. Тянули волы, тянули коровы, тянули люди. Тянули просто по земле. Потом тяжести стали класть на специальные полозья вроде лыж. Это, конечно, облегчало передвижение тяжестей, но все равно было неудобно.
От трения о землю полозья иногда сильно нагревались, иногда даже загорались. Приходилось специально идти перед полозьями и поливать землю водой. И вот однажды кому-то пришло в голову...
По этому поводу существует много легенд, всяких предположений и версий. Рассказывали, что какой-то фараон или другой правитель в какой-то восточной стране сидел в саду и однажды увидал, как ветер покатил оторвавшийся цветок. Цветок катился колесом. И тогда...

Нет, пожалуй, это легенда. Так же, как легенда то, что колесо было придумано жрецами, наблюдавшими катящиеся по небу круги солнца и луны. Просто, возможно, кто-то однажды догадался положить под груз вместо полозьев-лыж круглые бревна. Возможно, этот человек не придал особого значения своему поступку. Но в тот момент он совершил грандиозное открытие, которое, возможно, стало поворотным моментом в истории человечества, — он изобрел колесо.
Дальнейшее уже было делом техники: люди усовершенствовали это бревно — уменьшили его длину, довели его до минимума и увеличили диаметр. Потом кто-то догадался соединить два кружка осью. А кто-то додумался приладить к оси площадку. И появилась повозка. Это произошло пять-шесть тысяч лет назад в странах Двуречья, то есть в странах, лежащих в долине между реками Тигр и Евфрат.
Но лошади тогда там еще не было, и повозки тянули ослы или быки. Со временем повозки совершенствовались, и мы сейчас знаем, что с начала третьего тысячелетия до нашей эры в Двуречье существовали уже грузовые и боевые колесницы. Затем они проникли в другие страны.
Правда, некоторые историки считают, что повозки были изобретены самостоятельно и в Месопотамии, и на Кавказе, и в евразийских степях. Но, судя по тому, что во всех этих местах повозки были одинаковой конструкции, а также потому, что их части и детали назывались одинаково, надо полагать, что все-таки центр происхождения у них один. Другое дело, что колесницы постоянно усовершенствовались.

Так, например, если в Месопотамии поначалу колесницы были тяжелыми и представляли собой платформы, на которых находились стрелки, то в Египте это уже были легкие, маневренные повозки, приспособленные не только для стрелков. Они и сами по себе являлись грозным орудием. О том, какое значение в древнем мире придавалось колесницам, запряженным лошадьми, мы можем судить по многим фактам.
Например, в Египте для изготовления колесниц использовались вяз, сосна, ясень, береза. Если же вспомнить, что береза не растет южнее Трапезунда и Арарата, то станет ясно, что материал этот доставлялся издалека. А в те времена это была нелегкая задача, и решать ее можно было только для очень важных дел.
Любопытное открытие сделали исследователи на острове Крит — там было найдено около пятисот колесниц. Для чего жителям Крита столько колесниц — непонятно, потому что сам остров гористый и на колесницах там ездить почти невозможно. Немецкий ученый Г. Бокиш высказал предположение, что колесницы на Крите изготовляли «на экспорт».

Убедительным доказательством значения колесниц и лошадей в то время служат канонические фразы, которыми начинались письма правителей разных стран друг другу:
«Я благополучен, да будет благоденствие тебе, твоим женам, твоим друзьям, твоей стране, твоим вельможам, твоим коням, твоим колесницам».
Это и понятно: ведь появление колесниц вызвало, по сути, целую революцию в военном деле. Колесницы становятся главной ударной силой в армиях, они решают не только исходы отдельных сражений — они решают судьбы целых государств.

Прекрасное и точное описание боевых действий колесниц мы можем найти у Гомера. Но началась «слава» колесниц в Египте и Хеттском царстве, которое было некогда расположено в Малой Азии. Египет и Хеттское царство были постоянными соперниками в борьбе за господство в Передней Азии, они постоянно воевали друг с другом и постоянно совершенствовали свои войска. Естественно, что совершенствовали они и колесницы.

Рано или поздно государства эти должны были сойтись в решительном сражении. И оно произошло по одним данным в 1312-м, по другим — в 1296 году до н. э. К этому времени и у египтян, и у хеттов были усовершенствованные колесницы, и они сыграли решающую роль в битве вблизи города Кадет (в истории она так и называется — «битва при Кадеше»), который находился на территории теперешней Сирии. Битва при Кадеше — первая в истории битва, ход которой можно проследить.
Правда, объективно она освещена быть не могла, так как знаем мы о ней со слов личного летописца египетского фараона Рамзеса II. Но все-таки это описание дает нам представление о происшедших событиях и показывает роль боевых колесниц.

Количество воинов в обеих армиях было одинаковое — примерно по двадцать тысяч пехотинцев с каждой стороны. Но главное — колесницы. Их было много: у хеттов — две с половиной тысячи, у египтян предположительно столько же. Колесницы объединялись в отряды по десять, тридцать и пятьдесят. К этому времени колесницы были усовершенствованы, имелись уже и «гражданские» и «военные».
До нас дошло изображение знаменитой египетской царицы Нефертити, едущей в очень элегантной колеснице. Во Флорентийском музее в Италии хранится очень изящная легкая колесница, обтянутая кожей с тиснениями и металлическими накладками. Это гражданские колесницы.

Исследователи нередко склонны "упрекать" ранние колесницы с дисковидными колесами и упряжкой из четверки онагров в малой маневренности. Однако тактических задач, требующих быстрого, и сложного маневра, перед ними и не ставилось : всесокрушающая лобовая и фланговая атака выполнялась ими, видимо, вполне удовлетворительно. Гоняться же за отдельными воинами не входило в их задачи.
Вместе с тем, судя по ряду изображений на печатях , ранние колесницы, использовались на охоте, где всадник в сопровождении собаки преследует какое-либо (именно одиночное!) животное, что, несомненно, требовало весьма быстрого и сложного маневра.

Боевые колесницы были, конечно, более мощными и крупными. Если хранящаяся в музее «гражданская» колесница имеет длину всего пятьдесят, а высоту всего семьдесят пять сантиметров, то боевые были метровой длины и более метра в высоту. Почти метровые колеса у них имели уже восемь спиц (ранее было четыре, максимум шесть), и — что очень важно — увеличился конец оси, выступавшей с каждой стороны колеса.

Боевое применение колесниц особенно ярко видно на мозаичном изображении знаменитого "штандарта" из царского некрополя Ура середины III тысячелетия до н.э.Этапы боя последовательно развертываются слева направо на нижнем и далее среднем регистрах. Четырехколесные колесницы с дисковидными колесами 2-го типа и кузовом открывают сражение, расстраивая ряды противника, давя и калеча вражеских воинов. Кроме возницы в кузове находится боец с копьем и дротиками,
И лишь за колесницами сомкнутыми рядами выступает "фаланга" воинов в доспехах, закрепляющая успех, после чего легкой пехоте остается добивать раненых"и вязать пленников.

Конями управлял возница — уважаемая в Египте личность. Рядом с ним стоял воин. Обязательно из знатного рода — только они сражались на колесницах, а рядовые — в пешем строю.
Не только были страшны воины на колесницах, но и сами колесницы. Концы выступающих осей были фактически острыми длинными ножами. Когда колесница врывалась в расположение врага, они скашивали людей, как траву. Такие же, но несколько короче, ножи прикреплялись к передку колесницы.

Наибольшую известность эти экипажи получили благодаря персам — в дополнении к установке серпов и копий, те стали и защищать лошадей броней и поставили ещё серпы под осью вниз. Хотя это и снижало проходимость колесницы, но значительно повышало смертоносность экипажа при атаке.
Ещё одной проблемой была прочность колёс — решалась она у разных народов по разному, но оптимума достигли именно персы, они начали делать цельнобронзовые колёса. Конечно, это несколько увеличило вес корпуса, но значительное увеличение прочности, а главное диаметра колеса, увеличить проходимость при той же скорости.

Колесницы египтян были маневренными, быстрыми, и знаменитый маневр «гнев фараона» производил страшное опустошение в рядах противника. Суть этого маневра состояла в том, что колесницы врывались в расположение врага и, развернувшись, мчались вдоль всего фронта от фланга до фланга.
Хеттские колесницы были более мощными — на них стояло по три человека: кроме возницы еще и щитоносец, который прикрывал и возницу и воина. Воин же был не лучник, а копейщик. И у хеттов, и у египтян колесницу везли две лошади. (Имелась и третья — запаска !.)

Китай, кстати, пошёл несколько иным путём: колесницы из оружия наступательного постепенно стали становиться оружием оборонительным, — когда отряды в 5-7 колесниц начали выполнять роль «крепостных башен» в тех живых стенах, которыми перегораживала поля сражений пехота. Именно поэтому, дополнительные поражающие элементы на дальневосточных запряжках выполняли роль подвижных рогаток, а не предназначались для сокрушения вражеского строя.

Северо-восточная Индия, куда дошёл Александр Македонский, ещё не вооружилась тяжёлыми экипажами. Показательно, что в битве с царём Пором (Пуаравой), было только 300 лёгких колесниц, действующих совместно с конницей в русле традиционных индо-персидских тактических решений, что против Македонца было совершенно недостаточно.

Позднее, серпоносные колесницы в очень больших количествах встречались на вооружении армий диадохов. Они были значительно усовершенствованы по сравнению с персидским прототипом: стали более проходимы, получили возможность практически безопасно атаковать в лоб македонскую фалангу с длинными сариссами. К сожалению, описание войн диадохов сохранилось очень плохо, поэтому совершенно неизвестно, где и когда они использовались.

Количество колесниц в составе армий могло сильно разниться. В Китае и Индии одна колесница приходилась на 100 солдат. В Ассирии — на 200. В Египте конца II тысячелетия — на 50. В сухопутной армии Карфагена — даже одна на 20 солдат. Есть указания, что у хеттов колесница приходилась даже на 10 человек, но это маловероятно.
Колесницы по своему времени представляли собой достаточно дорогостоящие и технологичные изделия. В Ассирии имелся царский завод по производству колесниц, причем стратегические материалы (главным образом дерево разных пород) свозились со всего известного ассирийцам мира. Только ценой подобных затрат удавалось сочетать прочность конструкции с её легкостью, позволявшей размещать в коляске трёх человек, вместо 1-2 у менее изощрённых народов.

Колесница на Ближнем Востоке играла важную роль в идеологическом плане. Будучи боевым средством высших слоев общества, обладая большой силой воздействия на противника, колесница сакралиэуется. Она служит и для парадных выездов правителей, и для охоты тех же правителей, несомненно также обладавшей сакральным значением. Наконец, она "сопровождает" правителей в "загробную жизнь".
В древности боевые колесницы играли в сражениях весьма существенную, а подчас и решающую роль; они были вытеснены с поля битвы только к середине I тысячелетия до н.э. в Средиземноморье и на Ближнем Востоке, а к рубежу нашей эры — в Западной Европе. В Китае же и ЮВА они применялись вплоть до зрелого средневековья.
Тактическая роль их в бою может быть сопоставлена с ролью танков в войнах XX в. Основная задача их заключалась в осуществлении прорыва и внесении беспорядка в ряды противника, уничтожении его живой силы колесничными воинами-стрелками, копейщиками, дрото-метателями. Колесницы служили прикрытием к опорой пехоте.
Пожалуй, основная боевая ценность колесницы состояла в психологическом воздействии, а именно в приведении противника в состояние паники, шока, что характерно и для действий конницы в более позднее время.