От дома до апогея лени
Полтора часа на маршрутках.
Облака натянули шинели,
Хмурятся. Минус сутки.
Балконы блестят перламутром,
Свирепо гудят провода,
Безмерно оранжева пудра,
По рельсам скользят поезда…
И если не смотреть вниз,
Можно вообразить летний бриз.

5.02.2011.

И все эти поезда, моя спина, трясущаяся в такт вагону,
Барханы снега за окнами, деревеньки, перроны,
Долгие стоянки в лесах, железнодорожные перегоны,
Всё это так близко и больно, что я забываю, кто мы,
А главное, какое из этих мест именуется домом.
И вроде, никаких катастроф, только мои, локальные,
Пропуск на катастрофу по персиковому билету,
Я знаю, мир делится на купе, плацкарт, сидячие, спальные,
И иногда ресторан. За стенкой пьянеют куплеты
Песен, которые обычно поют в тюрьмах или на зонах.
Закат розовеет, река антрацитом блестит, стучат вагоны.
Именно в это время года и именно в такой обстановке
У меня на руках погибают наушники, с первыми нотами,
А я немного расстраиваюсь, потом превращаюсь в ловкость,
Олицетворение ловкости, что несовместимо с заботами
О том, как соврать маме,
Что я ничуть не скучаю
По моему Петербургу.

20.02.2012.

Пожалуй, я верю в полуматериальность мыслей –
Бывает, думаешь о тебе, а ты вдруг берёшь и пишешь.
Говоришь, что под твоей кожей отныне живут краски.
В такие минуты я даже ненадолго снимаю маску,
Которая складывает при виде тебя губы в беззвучное «бля».
Кажется, я лучше других знаю все особенности конца февраля.
И, раз уж мне свойственно оправдывать террористов,
Да и вообще кого угодно, поверь, у меня даже в мыслях
Не осталось намёков на то, что ты был неправ.

21.02.12