Запомни, милая, 18-20 ноября. Внезапно свалившаяся работа переводчика для одного сайта, внезапное предложение поехать в Питер - всё это 17 ноября. Внезапное известие о смерти крёстной, не менее внезапное решение папы о НЕпереводе, слёзы в космосе, судя по ощущениям, вечернее метро, Метрополис, цветастая сумка - вечная спутница - всё это 18 ноября. Я люблю этот город до одури, иногда мне хочется, чтобы меня там забыли, и я бы с удовольствием осталась. Увы, мы летели на чёрном ниссане сквозь ночь сперва туда, потом тягостно обратно. С малознакомыми людьми. Ещё год назад я бы в жизни не осмелилась так сделать и врать маме в таких масштабах и с такой периодичностью, но на этот раз мне было плевать. Я скинула вещи в сумку, всё ещё плохо соображая и не слишком хорошо видя мир опухшими от слёз глазами, и уехала. Когда на следующий день отец, вновь передумавший, звонил и предлагал встретиться и поговорить, а затем спросил, куда за мной заехать, я сообщила, что я в Петербурге, в районе Гороховой улицы, собираюсь завтракать, поэтому встретимся мы не раньше понедельника. Папа пожелал мне хорошо погулять и положил трубку. Я навсегда постараюь сохранить в памяти эти выходные. Потому что они меня вылечили, моментально, приведя лишь к одному побочному действию, впрочем, как обычно - меня судорожно тошнило от Москвы, я рвалась обратно, не хотел видеться с Лёшей, перестала ходить в институт, и только недавно меня начало понемногу отпускать.

В институте потихоньку сдаются курсовые, пишущиеся за сутки-двое. Статьи для сайта захватывают и я пребываю в лингвистическом экстазе. Читаю "Завтрак у Тиффани" в оригинале. Ругаюсь с Лёшей, но мы полагаем, это временно. Вспомнить почему-то нечего. Мама работает, что приводит к нашим вечерним ссорам. Сегодня очередная истерика. Потому что день на редкость неудачный, трудный, суматошный, и я физически не успеваю и убираться. и работать, и учиться. Поэтому пытаюсь комбинировать, но в итоге качетвенно и полноценно выполняю только работу, что, само собой, не устраивает маму, жаждущую чистоты в квартире. Я мечтаю, чтобы всё это кончилось. Истерики на берегу раковины, когда ноги дрожат, руки не слушаются, а зубы выбивают дикий жутковатый такт. Хочу спокойствия. Хочу уехать.

Наша поездка в Магадан, разумеется, пролетает мимо. Во-первых, цены на билеты неимоверны. Во-вторых, наш "любимый" преподаватель, которого я называю просто "Мудак", не удосуживаясь выучить его имя, уезжает отдыхать на всю сессию. Поэтому нам придётся сдавать экзамен после официального окончания нашей сессии. После 19. Точнее, 23 или 24. И мне хочется скрежетать зубами от злости и бессилия, я так хочу уехать из этого города хоть на пару недель, но есть миллион огромных "но", и я никуда никогда не денусь. Из-за этого экзамена я не попадаю даже на день рождения моего Питерского Димы. 22 января, и я представляю, какая обкуренная и с какого похмелья я приеду в Москву. Так что, увы, у меня не будет никакой волшебной зимы, которая была единственным, что вселяло надежду.

Мне на самом-то деле ничего не хочется. Лёша твердит о том, что для него зарабатывать в будущем 100 тысяч - это не цель, это вообще не деньги, а я живу в вечном режиме хронического нищеброда и голодаю неделю, купив себе новый дешёвенький кардиган взамен изношенных старых. Иногда мне хочется новое бельё, но довольно быстро я мрачно вспоминаю, что я растолстела, и мне нельзя. 

Декабрь бесснежный.Электрички киноплёнкой проносятся мимо окон. Кто-то куда-то едет, поезда торопятся в Гомель и Брест, мне до ужаса одиноко.

Пойду и напишу билеты по организационному поведению, что ли.