А жизнь расчёсывает тебя золотой гребёнкой,
Трепещет, бьётся прозрачным крылышком стрекозы.
Она ласкает тебя, как маленького ребёнка,
И водит за руку, будто маленького ребёнка,
Качает в лодочке, словно маленького ребёнка, —
А ты плюёшься и показываешь язык.

Она ж не гордая: тихо теплится, где допустят,
В любом — наивном, неблагодарном, дурном — зверьке.
Тебя вот тоже нашли, говорят, в капусте.
Тебя, наверное, даже в кислой нашли капусте
И отмывали в душистом маковом молоке.

А ты всё жалуешься, лелеемый и любимый,
И твои жалобы горче осенней лесной рябины.
Они спешат, разлетаются с почтою голубиной
На небеса и в неведомые глубины.

И где-то там, в канцелярии занебесной,
Получит кляузы эти дежурный Большой Кудесник,
Поставит райскую гербовую печать...

Тогда она перестанет тебя лелеять
И умащать тебя дорогим елеем.

Тогда она перестанет тебя качать.

(с)