В прошлом году 16 декабря Православной церковью отмечалось 600 – летие со дня преставления святого преподобного Саввы Сторожевского. Преподобный Савва Сторожевский - явление в русской истории поистине выдающееся. Современник и ученик Сергия Радонежского. Основатель монастыря на Сторожи (в г. Звенигороде в 50 км от Москвы, на высоком берегу р. Москвы, на горе Сторожи). Житие святого переложил со старославянского на современный язык поэт Александр Сергеевич Пушкин.
С монастырем и именем Саввы связано множество чудес, два из которых стали историческими. Первое - это спасение старцем Саввой царя Алексея Михайловича от медведя во время охоты, а второе - явление преподобного Саввы пасынку Наполеона Бонапарта Эжену Богарне в дни захвата французами Москвы в 1812 году. Последнее событие знаменито тем, что Богарне, не разорив по просьбе старца монастырь, единственным среди главных полководцев Наполеона остался живым (как и предсказывал Савва), а его потомки породнились с русской царской семьей и жили в России. Ныне по посещаемости паломниками Саввино-Сторожевский ставропигиальный мужской монастырь стоит на третьем месте после Троице-Сергиевой Лавры и Серафимо-Дивеевской обители.

Подробно о Св. Савве здесь http://org-savva600.ru/index.php?p=1-2

Иллюстрация Николая Семеновича Самокиша «Явление св. Саввы Сторожевского» к поэме «Избавитель» Л. А. Мея.




Чудесное спасение

Предание рассказывает, что однажды на охоте Царь Алексий I Михайлович подвергся смертельной опасности.
Случилось это подле города Звенигорода Московской губернии. Царь был в знаменитом Саввином Сторожевском мужском монастыре и раз вышел из него на охотy в окрестный лес. Царские охотники разбрелись в поисках зверя. Государь Алексий I Михайлович остался один и заблудился. Вдруг Монарх встретился с огромным медведем. Царь не растерялся и схватился за поясной нож, но вместо ножа ухватил пустые ножны: нож выпал во время блуждания по лесу. А медведь уже насел на Царя, и Государь стал прощаться с жизнью.
Вдруг медведь упал, сраженный смертельным ударом. Царь поднялся и видит - стоит перед ним старец с окровавленным топором в руках.
- «Как звать тебя, старче?» - спросил пораженный Царь.
- «Савва», - ответил старец и исчез.
В 1652 году Царь Алексий I Михайлович повелел открыть нетленные мощи Святого Саввы Звенигородского и сразу узнал в нем своего избавителя.

Н. П. Дучинский.


«Избавитель».]
Поэт Л. А. Мей.

Как любил Государь, православный Царь,
Алексей-Государь свет Михайлович,
Как любил Государь — больно жаловал
Ту потеху свою государскую,
Ту охоту свою соколиную;
Да любил Государь позабавиться —
Заоблавить в дуброве сохатого,
Аль расправить плечо неподатное
И медведя поднять на рогатину...

Вот и было к весне, о Грачевнике,
Приезжал государь со боярами
В свою отчину, город Звенигород —
Помолиться Святому угоднику;
В келью стал к самому настоятелю...
Будет так, о полудне, на третий день,
Мужичок и приходит к келейнику:

«Обошел я медведя для батюшки,
Для Царя Алексея Михайловича,
Там и там: матерой, да породливый,
Только Царской руке и угодливый».
Доложили Царю — усмехается,
А с самим собой думу думает:
«Аль пойти — в одиночку померяться,
В молодецкой удаче провериться».

И пошел... За плечами рогатина,
А у пояса нож златокованный...
И пошел монастырскою пущею...
Видит — тропка проложена по снегу,
И промерзлые сучья надломаны —
«Быть сюда!» И пошел, не задумавшись,
По тропе снеговой, меж березами.
Что ни шаг, то нога оступается,
В снег уходит глубоко, а охабень*
Заметает сугробы, а инеем
Вся бобровая шапка осыпана...

Засветилась полянка... Под соснами
Куча хвороста снегом надавлена,
Белый пар так и валит в отдушины;
Тут берлога... И Царь сноровляется:
У рогатины жало осматривал,
Поясок свой шелковый подтягивал,
С плеч спускал соболиный свой охабень.
И задумал загадку мудреную:
«Быть — не быть, а свалить косолапого...
Не управлюсь — и Русь не управится,
А управлюсь — навеки прославится».

И поднял он корягу из-под снега
И ударил корягой по хворосту:
И медведь заревел, индо дерево
Над берлогой его закачалося;
Показал он башку желтоглазую,
Вылез вон из берлоги с оглядкою,
Дыбом встал и полез на охотника,
А полез — угодил на рогатину.

Под косматой лопаткою хрустнуло,
Чернобурая шерсть побагровела...
Обозлился медведь, и рогатину
Перешиб пополам, словно жердочку,
И подмял под себя он охотника,
И налег на него всею тушею.
Не сробел Государь, руку к поясу —
Хвать!.. ан нож-то его златокованный
И сорвался с цепочки серебряной...
Воздохнул Государь — и в последнее
Осенил он себя Крестным знаменьем...

Вдруг скользнула с плеча его Царского
Стопудовая лапа медвежая;
Разогнулися когти и замерли,
И медведь захрипел, как удавленный,
И свалился он на бок колодою...

Глянул Царь — видит старца маститого:
Ряса инока, взгляд благовестника,
В шуйце крест золотой, а десницею
Опустил он топор окровавленный...

Поднялся Государь — нету инока;
Как во сне приходил — и никем-кого
На полянке и между деревьями,
Только зверь околелый валяется,
И башка у него вся раскроена.
Постоял Государь, поглядел кругом
И пошел в монастырь, призадумавшись.
А пришел, все сказал настоятелю
И велел привести честных иноков
Перед очи свои Государевы.

Все пришли, а его избавителя
Между честными старцами не было.
Царь и крепче того призадумался:
«Помощь свыше, десница Господняя!» -
Молвил он и пошел в церковь Божию.
Там на Царское место, у клироса,
Становился и начал молитися
Перед образом светлым угодника;
Да как глянул на лик Преподобного —
Так и пал на чело свое Царское:
Понял — кто был его избавителем.

На другой день за ранней обеднею
Отслужил он молебен Угоднику
И вернулся к Москве белокаменной.
А вернувшись к Москве белокаменной,
Ко Двору своему златоверхому,
Приходил Государь — не откладывал —
В терема к Государыне ласковой,
Что к своей ли Наталье Кирилловне,
Слезно с ней обнимался-здоровался.
И сажал Государь, ухмыляючись,
На колени меньшого Царевича
Государя Петра Алексеича,

Целовал, миловал, приговаривал:
«Ох, ты, дитятко, сердце строптивое!
Спозаранок в тебе, мое дитятко,
Расходилася кровь богатырская —
На румяных щеках залелася,
В соколиных очах загорелася...

Подрастешь ты, случится безвременье:
Разобидят завистники-недруги,
Аль наступят на Русь, на кормилицу,
И пойдешь ты войною на ворогов, —
Не надейся на силу могучую,
А надейся на милость Господнюю
Да попомни ты слово отцовское:
Охраняют Святые Угодники
И Господь благодатью пожаловал
Дом честной Пресвятой Богородицы,
Вседержавную Русь — православную».

http://www.otechestvo.org.ua/main/20084/116.htm