… о том, с кем живут дети после развода родителей

Папины дочки

В России растет число отцов, которые оставляют у себя детей после развода

Российские судьи неожиданно стали отдавать предпочтение отцам, решая, с кем из родителей будут жить дети после развода. Точной статистики не существует, но эксперты говорят, что уже в 5–6% случаев суд определяет постоянным местом жительства малыша дом папы. Хотя еще несколько лет назад такие прецеденты не выходили за рамки 2–3%. Психологи убеждены, что эта тенденция связана, прежде всего, с тем, что мужчины более ответственно подходят к выполнению отцовских обязанностей.
Да и суды повернулись лицом к отцам, уравняв их не на бумаге, а на практике в правах с матерями. Правозащитники говорят, что ничего плохого здесь нет – во всем мире суды стали более лояльно относиться к отцам. Но предупреждают: из-за того, что родители теперь на равных борются за малыша, судебные процессы становятся более длительными и опасными для детской психики.
На этой неделе судебным приставам из города Вичуга Ивановской области удалось найти 4-летнюю девочку и передать ее отцу. После развода маленькую Алену решено было оставить с папой: мать пила, не водила ребенка в садик. Однако вердикт суда внезапно пробудил материнский инстинкт женщины – она забрала дочку и скрылась. Три недели судебные приставы искали ребенка и вот, наконец, нашли. Малышку вручили в руки растроганному папе. Такие скандалы для районного центра в новинку. Это всего лишь второй случай, когда после развода ребенок остается с отцом. Между тем для страны это уже тенденция.
Представители сильного пола, которые не хотят быть «приходящими папами», делают успешные попытки пошатнуть устоявшуюся традицию, по которой ребенок после развода остается с матерью независимо от ее моральных качеств, материального положения и жилищных условий.
По словам начальника отдела защиты прав детей аппарата Уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Нелюбина, в отдел приходит ежемесячно 2–3 жалобы от отцов, которым суд отказал в опеке над детьми. 40% всех жалоб, поступающих от отцов, удовлетворяется. Еще несколько лет назад такое было бы невозможно. Хотя Семейный кодекс, принятый еще в 1995 году, уравнивает родителей в правах, вершители правосудия, ссылаясь на судебную практику, предпочитали оставлять малышей матерям. «За последние годы мужчинам удалось добиться своего, – радуется Владимир Нелюбин. – Нашлись общественные организации, занимающиеся защитой прав отцов, которые дошли до Верховного суда, создали прецеденты. Верховный суд дал разъяснения, что оба родителя имеют одинаковые права на воспитание своих детей. И суды повернулись лицом к отцам».

«Поймет ли меня суд?»
Теперь кабинеты адвокатов атакуют толпы сознательных отцов, желающих стать одиночками, интернет-форумы пестрят криками о помощи «помогите оставить ребенка папе». «С женой мы прожили два года вместе, сейчас находимся на грани развода – выяснилось, что она мне практически все это время изменяла, – пишет на одном из форумов Алексей. – Дочке Юленьке чуть больше годика. Как мне сделать так, чтобы малышку оставили мне?»
Юрий развелся с женой четыре года назад. У них остался общий ребенок, шестилетний Сережа. Папа всерьез намерен отвоевать свое право на сына. «Лена нередко уходила в запой, а я отпрашивался с работы, чтобы посидеть с Сережкой, – рассказал «НИ» Юрий. – После развода Лена вообще слетела с катушек. Пьет, на сына внимания не обращает. Я хотел забрать сына, она почти согласилась. Но тут выяснилось, что ее новый сожитель против того, чтобы Сережа остался у меня. Но ведь я родной отец! Поймет ли меня суд?» Суд понимает. По словам адвокатов, количество процессов, выигранных папами, стремительно растет.

Семейные ценности
Психологи говорят: большое количество отцов, готовых после развода взять к себе детей, связано с тем, что наши мужчины наконец-то задумались над традиционными семейными ценностями. «Сейчас сильно поднялся статус папы, взять хотя бы популярный телесериал, – рассказала «НИ» научный сотрудник Института психологии РАН Татьяна Тихомирова. – Во многом это связано с тем, что в 90-х годах мужчины думали только о том, чтобы выжить. Сейчас ситуация стабилизировалась, и мужчины вспомнили о родительском долге».
Увы, это не единственная причина. По словам Владимира Нелюбина, после развода вслед за дележом вилок и ложек бывшие супруги нередко начинают делить детей. «Ребенок в этом случае часто используется как определенный аргумент в решении недетских проблем, – сетует Уполномоченный по правам ребенка в Москве Алексей Головань. – Папа ушел в другую семью – мама не разрешает ему видеться с малышом. И наоборот. А для ребенка слышать, что кто-то из родителей предал его, – колоссальный стресс».
Впрочем, сами отцы считают, что ни о какой мести и речи быть не может. Просто крепкая мужская рука может дать ребенку, особенно сыну, то, чего у мамы он будет лишен. «Если удастся уговорить суд отдать Максима мне, я воспитаю из него настоящего мужчину, – рассказал «НИ» разводящийся москвич Антон Чернов. – Сейчас он живет с мамой и тещей, которые целыми днями обсуждают, какие мужики сволочи, а над Максом трясутся. Сыну, как ни крути, нужен отец».

У него больше денег
«Единого мнения по этому вопросу нет и быть не может, – считает Алексей Головань. – Нет закона, нет документа, который бы определил, с кем ребенку будет лучше. Считается, что дела об определении места жительства ребенка самые сложные. В них очень много так называемого судебного усмотрения, когда судьи исходят из своих взглядов, жизненного опыта. Оценочность этих дел иногда приводит к злоупотреблениям».
Согласно Семейному кодексу, при выборе места жительства ребенка суд должен учитывать возможность создания ему условий для воспитания и развития. Немалую роль здесь играет материальный фактор. И здесь отцы, как правило, в более выгодном положении. Бывают даже случаи, когда отцы попросту «покупают» детей. «У мужчин есть возможность платить мизерные алименты по закону, – рассказал «НИ» Эдуард Панков. – И тогда отец, если захочет, может поставить условие: я забираю ребенка, зато полностью его обеспечиваю, даю хорошее образование, вывожу в люди».
Психологи уверены: в этом по большому счету нет ничего плохого. Нередко ребенку лучше с квалифицированной няней, которую наймет отец, чем с малообеспеченной, вечно занятой мамой. «Такие матери часто внушают, что они всем пожертвовали ради своих детей – личной жизнью, карьерой. Из-за этого ребенок может оказаться у мамы в вечном эмоциональном рабстве», – пояснила «НИ» ведущий научный сотрудник кафедры нейро- и патопсихологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова Елена Балашова.
Жена 40-летнего Александра из Москвы влюбилась и ушла к другому мужчине в общежитие. Двоих сыновей, четырех и шести лет, женщина оставила отцу. Она надеется, что это временная мера, пока они с новым мужем не улучшат жилищные условия. Отец же хочет, чтобы дети остались с ним навсегда. «Я могу создать им все условия для жизни: без вредных привычек, живу в отдельной собственной квартире, у меня хорошая работа, – рассказал «НИ» Александр. – Жена же еще самостоятельно не ноги не встала: она младше меня на семь лет. Да и детьми я занимался больше, чем она, даже когда мы были женаты».
Основатель первой в России Ассоциации одиноких отцов Николай Белоусов один вырастил двоих детей. Когда он расстался с женой, их дочке было шесть лет, а сыну – восемь. «Дети остались со мной и по собственному желанию, и по решению суда, – рассказал «НИ» Николай Белоусов. – Для меня не было никаких трудностей в том, чтобы постирать, поштопать, накормить, погулять с ними. Была только одна проблема – нехватка времени». Дети Николая уже выросли – сыну 29, а дочери 27 лет. Все эти годы ребята встречались со своей матерью. «И я рад этому, хотя сам никогда больше с ней не общался, – говорит отец. – Дети любят обоих родителей, и нельзя насиловать им душу, запрещая видеться с матерью».
Впрочем, далеко не все можно купить, важна и психологическая составляющая. «В идеале надо позволить ребенку общаться и с мамой, и с папой наравне, – рассказала «НИ» г-жа Тихомирова. – Если же надо сделать выбор, то, как правило, оставляют малыша тому, с кем у него сильнее эмоциональная связь, обычно маме». По данным ВЦИОМ, только 3% российских мужчин считают, что отцы воспитывают детей лучше, чем матери, а 29% доверяют в этом вопросе дамам. 48%, правда, резонно полагают, что это зависит от конкретных людей.

Шок навсегда
Из-за того, что отцы и матери оказались в суде практически в равном положении, процессы стали переходить в индивидуальную плоскость. А это значит, что срок рассмотрения дела увеличился в несколько раз. Особенно тяжело приходится судьям, когда оба родителя оказываются достойными, любящими ребенка людьми. Здесь в расчет идет все до мелочей. И здесь легко травмировать психику ребенка, пытаясь перетащить его на ту или другую сторону. «От разборок между родителями больше всего страдает малыш, – рассказала «НИ» Татьяна Тихомирова. – Причем все это только усугубляется, если один из родителей начинает «накручивать» сына или дочь, настраивая его против супруга. Ребенок замыкается, и внешне не видно, что он сильно переживает. Но можно с полной уверенностью сказать, что проблемы выплывут в подростковом возрасте».
Во многих европейских странах на время рассмотрения дела в суде ребенок помещается в третью семью. Это может быть семья родственников, незнакомых людей или даже госучреждение. Там он встречается с мамой и папой под присмотром специалистов – социальных работников, психологов. Они контролируют информацию, которую получает от родителей сын или дочь. «Такая практика создает более объективную картину, чтобы суд мог принять справедливое решение, – уверен Алексей Головань. – Мы эту идею давно пропагандируем, но пока к нашей рекомендации не прислушиваются. Это стоит немалых денег, кроме того, государство не ощущает всей трагедии подобных ситуаций. Хотя исследования показали, что при расторжении брака ребенок испытывает колоссальный стресс. Впоследствии эта травма может всю жизнь давать о себе знать. Выросшие дети иногда не способны создать собственную семью или видят в супруге какого-то потенциального предателя».

Маргарита ВЕРХОВСКАЯ

ВО ФРАНЦИИ ПАПАМ ЧАСТО ОСТАВЛЯЮТ ПОДРОСТКОВ
До 2002 года французское законодательство хоть и провозглашало равенство родителей, но в воспитании детей после развода предпочтение отдавало все же мамам. Принятый в 2002-м закон не на бумаге, а на практике уравнял права пап и мам, в итоге уже в этом году в 11 из 100 случаев постоянным местом жительства ребенка стал дом отца. Впрочем, в основном папам оставляют не малышей, а подростков. Шансы папы на совместное проживание с ребенком прямо пропорциональны возрасту ребенка: 2%, если малышу 2 года и 15%, если ему 15 лет. Чуть выше, если это мальчик. Многое зависит и от личности судьи. Некоторые удовлетворяют более 25% исков отцов, другие – менее 4%. Социологи подсчитали, что при беспристрастном соблюдении равенства прав разведенных родителей 70% детей оставались бы с матерью, а не 90%, как сейчас. Для защиты своих прав разведенные отцы собираются в общественные организации. Например, ассоциация «SOS PAPA» подсказывает своим членам, какие у них есть юридические возможности, рекомендует адвокатов, разбирает судебные казусы, выступает в прессе. Она помогла многим отцам отстоять право встречаться с детьми, следить за их учебой, проводить вместе каникулы.

Александр МИНЕЕВ, Париж

В ГЕРМАНИИ ИНТЕРЕСЫ ДЕТЕЙ НА ПЕРВОМ МЕСТЕ
Сегодня в ФРГ распадается порядка 30% браков. Большинство бракоразводных процессов проходят гладко, в соответствии с брачным контрактом. Однако хватает и конфликтных разводов, точки над «i» в которых расставляет судья. Интересно, что распад семьи де-факто не всегда оформляется де-юре. Типичный случай: подросток пригрозил покончить жизнь самоубийством в том случае, если папа и мама расстанутся. Признав угрозу жизни ребенка реальной, Потсдамский суд так и не выдал разрешения на развод. Права отцов и матерей с 1998 года в стране равны. С кем из родителей после развода останется малыш, решает суд с учетом заключения специальной комиссии. Ребенка старше 10 лет оставляют с мамой или папой в зависимости от того, «с кем ему будет обеспеченнее, безопаснее и перспективнее в воспитательном плане». Вопрос пола при этом значения не имеет. Впрочем, женщинам детей оставляют все же чаще. Ребенка со стопроцентной вероятностью отдадут отцу, только если мать алкоголичка, наркоманка или ведет асоциальный образ жизни. Или если она планирует увезти малышей на постоянное место жительства за границу.

Сергей ЗОЛОВКИН, Берлин

В ЧЕЧНЕ ДЕТИ ВСЕГДА ОСТАЮТСЯ С ОТЦАМИ
В отличие от большинства российских регионов на Северном Кавказе, в том числе в Чеченской Республике, ребенка при разводе оставляют с папой, а если он умирает – передают на воспитание его родственникам. У чеченцев при разводе вообще не принято делить имущество. Женщина, уходя из дома бывшего супруга, забирает с собой только личные вещи. «С кем останутся дети, даже не обсуждалось, все и так понятно, – рассказывает отец троих детей Абдула Гадашев. – Никаких истерик и претензий со стороны бывшей жены не было». Через три месяца после развода Абдула обзавелся новой семьей. Случается, правда, крайне редко, что мать подает в суд. Но это вызывает всеобщее осуждение. Одной из героинь такого разбирательства стала Малика. «Все отговаривали, мол, зачем тебе это, выйдешь замуж еще раз, родишь другого ребенка, – поделилась она воспоминаниями с «НИ». – И что, каждый раз при разводе оставлять родное дитя, чтобы он рос с мачехой?». Малика суд выиграла, но процесс получил скандальную известность. Заметим, что на алименты разведенным чеченским матерям рассчитывать не приходится. Имамы говорят, что лишь в 30 случаях из 100 дети остаются с мамами. Но есть одна тонкость. «По законам ислама мать нельзя разлучать с ребенком, – рассказал «НИ» Саид-Альви Медилов, заместитель муфтия республики. – Поэтому до семи лет ребенка мы все-таки рекомендуем оставлять с матерью. А после достижения этого возраста спрашивают, с кем он желает остаться». Чеченцы привыкли следовать обычаям отцов. Старшему сыну Абдулы Гадашева в следующем году исполняется 7 лет. «Конечно, вопрос с кем он хочет остаться, ему будет задан, – говорит Абдула. – Но я заранее знаю, каким будет ответ».

Хава ДАЧАЕВА, Жанетта ДАХАЕВА, Грозный.

«Новые известия», 27 ноября 2007 года