Теперь, когда вы узнали, что в умелых руках мастера шерсть способна принимать самые причудливые и сложные обличья, я вряд ли смогу удивить вас, если скажу: из шерсти можно делать разных зверят. После бесчисленных ударов иголки валяльщицы шерстяные облака могут сложиться в собачку, ёжика или лису. Но каждый мастер вложит в своих малышей частичку себя, своего характера и мыслей. Сегодня я познакомлю вас с Татьяной Бараковой (my_sherri) — мастерицей, которая наделяет свои творения добротой, скромностью и милым очарованием.

1


Когда сестра показала мне журнал Татьяны — мастера из Санкт-Петербурга - я был готов сорваться и отправиться в северную столицу, чтобы познакомиться с автором настолько запоминающихся игрушек. Но оказалось, что ехать никуда не надо. Виктории Козырь (devochka_vika) стоило немалых усилий уговорить Татьяну провести мастер-класс по валянию игрушек в Москве. К счастью все её старания увенчались успехом, и Татьяна на пару дней выбралась к нам, чтобы показать желающим мастерицам, как делать из шерсти душевных зверят.

Когда я вошел в уже знакомый мне магазин «Войлок», все мастерицы были там, и Татьяна начала мастер-класс. До начала занятия в лёгкой суматохе подготовки я не успел толком познакомиться с Татьяной, так что первое впечатление о мастерице сложилось у меня по её работам, записям в журнале и рассказам Вики Козырь. Теперь же мне довелось посмотреть, как она ведёт мастер-класс.

2

Татьяна радушно поздоровалась со своими ученицами, и начала свой рассказ. Сперва она раздала всем участницам мастер-класса комплект игл, белую шерсть и рисунок будущей игрушки – потешного щекастого котёнка с маленьким бантиком на ушке. Татьяна подробно объяснила, какие бывают иглы (самые разные, об этом я уже рассказал в предыдущем репортаже про войлочные цветы Виктории Козырь), какая бывает шерсть (всех возможных цветов и тонкости) и что со всем этим надо делать, чтобы получилось что-то красивое.

3

4

Игрушечные глаза

5

А вот так игрушкам красят носы

6

Инструменты пимокатов наших дней

Как всегда, когда имеешь дело с ремёслами, любая, даже самая красивая вещь начинается с самого простого сырья. Так получилось и на этот раз: забавный щекастый котёнок родился из небольшого облачка шерсти. В пальцах мастериц спутанные белые пряди очень скоро превратились в шарик — будущую голову котёнка. Под многочисленными ударами иглы на голове проявились носик, кошачий улыбающийся рот и глазки.

7

8

9

10

11

12

13

14

Татьяна, показав, с чего надо начинать, вышла из-за своего «преподавательского» места во главе стола, и начала переходить от одной ученицы к другой, подсказывая и поправляя ошибки и неточности. Я смотрел, как она ненавязчиво давала советы или со скромной улыбкой поправляла ошибки, которые ученицы считали серьёзным: «Шерсть, очень хороший материал. Пока вы не до конца его сваляли, всегда есть возможность что-то поправить».

15

16

17

18

19

20

21

22

Позже, когда мастер-класс подошел к концу, и я смог поговорить с Татьяной, я узнал, что за этими уверенными и точными движениями лежит интересная история, со своими творческими приключениями. В детстве отец-краснодеревщик отдал Татьяну в художественную школу. «У меня получались хорошие рисунки, и я решила поступать на дизайнера одежды». Но жизнь, как это обычно бывает, пошла самым непредсказуемым образом.

23

24

- На первый год не поступила, пошла работать. Потом знакомая меня напугала, что там конкурс ещё больше стал. К тому же я подумала, что все уже учатся, а я работаю, и решила не поступать. На дизайнера одежды не пошла, хотя сейчас понимаю, что это было неправильно. У меня была подружка, которая заманила меня в Ленинградский институт точной механики и оптики — ЛИТМО. «Там компьютеры, это так здорово! Пошли!». Поступила вместе с ней туда и проучилась шесть лет. Сейчас вспоминаю: электротехника, сопромат — как я это всё сдавала... Ну и работать, конечно же, пошла совсем не туда, куда надо.

25

На кошачьих мордочках тем временем появились щёки, ушки и глазки-бусинки. Линии складывались в выражения мордочек: у кого-то ласково-жалобные, у кого-то хитрые и проказливые. «Вы хотите такие ушки ему оставить? Вам решать – вы его мама». В комнате стихают все разговоры, и ещё долгое время единственным звуком остаётся шелест игл валяльщиц. А мы в этой тишине вернёмся к рассказу Татьяны.

26

- Я всё время делала игрушки. Потом, когда вышла за муж и родилась дочка, мне это стало особенно интересно. У нас в Питере есть кукольная галерея Варвары Скрипкиной. Я всё ходила туда, смотрела на этих кукол — пластиковых, текстильных — они мне очень нравились. И я постоянно уговаривала Варвару начать проводить какие-то курсы или открыть школу - в тот момент у нас ничего подобного не было, ни магазинов, ничего. В Москве была школа Светланы Воскресенской. Я позвонила туда, и мне предложили учиться у них — ездить туда-сюда. Пришлось отказаться.

Но однажды в Интернете я увидела объявление о наборе группы для обучения кукольному делу. Организовала эти занятия питерская мастерица-кукольник Галина Ишимикли. Я, естественно, сразу записалась. Там мы учились лепить кукол из паперклея — самоотвердевающего пластика. С этого я и начала.

Я очень скучала по общению с любителями кукольного мастерства, а на этих курсах собрались люди, которые были на одной волне: кто-то нашел какую-то тряпочку, кто-то купил какую-то пуговку. Мы стали часто встречаться, и из этих уроков вырос клуб авторской куклы. Года три назад мы даже участвовали в шествии по Невскому проспекту на день города. Это был настоящий подъем.

27

28

29

Когда мы закончили эти курсы, нас понесло. Мы ходили на разные занятия по разным техникам создания кукол: скульптурный текстиль, грунтованный текстиль, куклы из паперклея, папье-маше. Как-то раз приехала из Москвы мастерица, которая шьёт мишек Тедди — мы и туда сходили. Хотелось узнать всё и побольше.

Мастерицы-ученицы уже закончили оформлять кошачьи головки, и Татьяна показала, что нужно делать дальше. Из большого облака шерсти она скрутила туловище и рассказала, как привалять его к готовой голове. Получилось что-то, больше похожее на кегли – котёнку ещё расти и расти. Надолго валяльщицы погрузились в работу – выравнивали шею, задавали первые штрихи будущей позы зверёнка. Татьяна переходила от одной мастерицы к другой, давала советы и ненавязчиво указывала на ошибки. Часто она сама бралась за иглу и поправляла котятам фигуру.

30

31

32

33

34

35

Но за работой и рассказами о творческих поисках мы упустили самое интересное: как Татьяна пришла к войлоку. А получилось это так:

- Магазинов у нас тогда всё ещё не было, но был Роман Лахин, который привозил из Москвы книжки и материалы. Естественно мы расхватывали всё, что он привозил. А как-то раз Роман привёз небольшую книжечку про валяние. Тогда эта техника только зарождалась. В книжке описывали какие-то иглы, шерсть, а у нас не было ни того, ни другого. Я выкупила у него эту книжечку, заказала из Москвы нужные инструменты и шерсть и сваляла свою первую игрушку — зайца. Не ахти получился заяц.

36

Мне понравилось работать с шерстью, я почувствовала, что это моё. Я увидела реакцию людей на мои новые работы, и поняла, что вроде бы у меня получается. Несколько лет я даже вела курсы в Школе авторской куклы, а последние полтора года веду мастер-классы самостоятельно. Пришлось сузить круг своих интересов до войлока — не осталось времени, чтобы распыляться. Хотя недавно я сходила на мастер-класс по реалистичной флористике — создание цветов из полимерной глины. Решила, что в будущем пригодится — делать украшения зверятам. Я занимаюсь войлоком года четыре, и других кукол теперь не делаю.

37

Прошло немало времени, прежде чем ученицы начали делать котёнку лапки. Татьяна объяснила, как крепить конечности к туловищу, чтобы это выглядело естественно. Мне бросилось в глаза, что при своей мультяшности, зверята выглядят естественно, а их позы анатомически верные. На мой вопрос Татьяна ответила, что в художественной школе они каждое лето проходили практику в зоопарке: рисовали животных. «Когда я валяю, я понимаю, что мне не нравится: здесь надо добавить, здесь поправить, нога не оттуда растёт. Когда я работаю с какой-то сложной позой, то я смотрю скелет, как у животного косточки устроены, как оно сидит».

38

39

40

41

Девять котят обзавелись передними лапками и уверенно стояли на столе, рассматривая мир бусинками глазок. Немного работы, и у зверят отросли задние лапки и хвост-морковка. У девяти мастериц получились девять совершенно разных котят – с разными формами ушей, лап и хвостов, с разным выражениями на мохнатых мордочках. Но мастерицам потребуется ещё пара дней работы, чтобы эти шерстяные альбиносы приняли законченный вид: обзавелись пятнышками, ресничками и усиками, набрали вес и обзавелись гладкой шкуркой.

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

На этом мастер-класс по валянию котят закончился. Мастерицы разошлись, а я остался ещё немного пообщаться с Татьяной – мне хотелось получше узнать этого скромного и доброго человека.

Если посмотреть дневник Татьяны в ЖЖ, то можно удивиться, насколько разнообразных животных она делает – от мышей и крольчат, до ёжиков и поросят.

53

54

- Идеи для игрушек появляются совершенно спонтанно. Мне просто хочется сделать какую-нибудь игрушку — у меня звери в основном. Сейчас мне хочется сделать лемура — с огромными глазами. Скорее всего скоро сделаю. Недавно увидела опоссума: глазастый, волосатенький. Я делаю только такие игрушки, которые мне нравятся: например, мне не нравятся бультерьеры, и я вряд ли буду их делать. Кто-то называет мои игрушки сладкими — реснички, бантики - но мне нравится делать именно такие. Одно время мне очень хотелось сделать хорька, прямо сидела идея в голове: «Сделаю хорька». Я его сваляла и успокоилась.

55

56

Бросается в глаза и другое – как ласково, по-матерински относится мастерица к своим работам. «Мама» - это слово я не раз слышал от неё в адрес своих учениц: «Вы его мама, только вы можете решить, каким ему быть». Вся работа Татьяны, всё её отношение в маленьким войлочным зверятам пронизано этим светлым духом материнства, настолько, что назвать создание одной игрушки работой даже сложно. Это творение, рождение нового живого существа.

57

«В уме я всегда точно вижу, какой будет задуманная игрушка, поэтому редко рисую наброски. Обычно я делаю зарисовки, если хочу сделать какую-то сложную группу. В основном я вожусь с головой: присматриваюсь, добавляю то лобик, то щёчки. Очень важно, чтобы мне самой понравилось», - С этими словами Татьяна взяла зайчонка, крепко обняла его и нежно расцеловала, - «А если с мордочкой получилось, то дальше будет проще».

«Есть такие игрушки, которые просто не хочется отпускать. У меня была собачка чихуа-хуа. Очень не хотелось её отдавать, очень она мне нравилась. Получилось так, что у нас в Питере в декабре была выставка, и я попросила новую хозяйку игрушки — москвичку — немного подождать, не забирать собачку, чтобы я смогла её показать на выставке. А ещё было жалко поросёнка — я была им очень довольна. Я давно хотела сделать поросёнка, больше года. А тут мне кто-то прислал видео: «Посмотри, какой у них там хорошенький поросёнок». Там показали американскую семью, которые держат домашнего поросёнка: как он за мамой бегает, за папой, как они гулять ходили. Бежит, старается! И в конце ролика он усталый засыпает у мамы на руках. Я как только этот ролик увидела, сразу начала делать игрушку».

«Когда их делаешь, то получаешь удовольствие от работы, мне они очень нравятся. Это всё мои детки. Я когда-то писала «продан», но мне это неприятно - как будто ребёнка продаёшь. Я стараюсь везде писать «удочерить», «усыновить».

Многие считают, что игрушки живые. В это искренне верят дети, и тихо, по секрету от всех, взрослые. Но что есть жизнь: душа, частичка собственного тепла или характера? В этот раз я увидел, как мастер вкладывает в своих маленьких детишек немного себя – свои эмоции, радости и переживания. Свою душу. И если мы считаем, что жизнь – это бьющаяся в теле бесплотная душа, то среди хитросплетений шерстяных волокон маленьких зверят Татьяны Бараковой теплится самая настоящая жизнь.

58