Что такое джаз вряд ли кто-то решится взяться объяснять, поскольку этого не стал делать даже великий в истории джаза человек – Луи Армстронг, который сказал, что это просто нужно понимать и все. Действительно, джаз, его история, возникновение, модификации и ветви слишком разноплановы и многогранны, чтобы дать простое исчерпывающее определение. Но есть моменты, которые проясняют природу этого музыкального направления.

Джаз возник как соединение нескольких музыкальных культур и национальных традиций. Первоначально он прибыл в зачаточном виде из африканских земель, а под влиянием развитой западной музыки и ее течений (блюзы, рег-таймы) и соединения с ними музыкального африканского фольклора получился стиль, не умерший и по сегодняшний день - джаз.

Джаз живет в ритме, в несогласованности, в пересечениях и в несоблюдениях тональностей и высоты звуков. Вся музыка строится на конфронтации и противоречии, но в одном музыкальном произведении это все гармонично соединяется и поражает своей мелодичностью, особенной привлекательностью.

Первые джазмены за редким исключением создали традицию джазового оркестра, где есть импровизации со звуком, скоростью или темпом, возможно расширение количества инструментов и исполнителей, привлечения симфонических традиций. Много джазменов вложили свое искусство в развитие традиции искусства игры джаз-ансамблей.



После появления гениального исполнителя, который всю свою жизнь прожил в ритме джаза, до сих остается легендой – Луи Армстронг, искусство исполнения джаза увидело новые для себя необычные горизонты: вокальное или инструментальное исполнение-соло становится центром всего выступления, меняя полностью представления о джазе.

И вот тут-то и появляется возможность объяснить еще одну черту стиля джаз: это неповторимое индивидуальное исполнение виртуоза-джазмена, это его выступление и наслаждение им и слушателями музыкой в данный момент. А залог вечной молодости джаза – это импровизация. У джаза есть дух, но у него нет скелета, на котором бы держался весь он. Можно сменить саксофон на фортепиано, а можно отставить стул и взять микрофон, а если это не подойдет – то вернуться к трубе и попытаться сыграть что-то, чего не сыграл Армстронг и Беше.

Джаз – это не только определенный вид музыкального исполнения, это к тому же неповторимая жизнерадостная эпоха.



Однажды главного редактора самого знаменитого американского джазового журнала "Down Beat", распространяющегося в 124 странах мира, какой-то репортер во время интервью спросил: "А что такое джаз?". "Вы никогда не видели, чтобы человек был так быстро пойман на месте столь простым вопросом!", говорил впоследствии этот редактор. В отличие от него, какой-либо другой джазовый деятель в качестве ответа на тот же вопрос мог бы рассказывать вам об этой музыке два часа и более, ничего конкретно не объяснив, так как в действительности до сих пор не существует точного, краткого и в то же время полного и объективного определения слова и самого понятия "джаз".
Зато существует огромная разница между музыкой Кинга Оливера и Майлса Дэйвиса, Бэни Гудман и "Модерн джаз квартета", Стэна Кентона и Джона Колтрейна, Чарли Паркера и Дэйва Брубека. Многие составные части и само постоянное развитие джаза за 100 лет привели к тому, что даже вчерашний набор его точных характеристик не может быть полностью применен сегодня, а завтрашние формулировки могут быть диаметрально противоположны (например, для диксиленда и бибопа, свингового биг-бэнда и комбо джаз-рока).


Трудности в определении джаза заключаются также и. в том, что эту проблему всегда пытаются разрешить прямо в лоб и говорят о джазе много слов с малым результатом. Очевидно, ее можно было бы решить косвенно, определив все те характеристики, которые окружают этот музыкальный мир в обществе и тогда легче будет понять, что же находится в центре. При этом вопрос "Что есть джаз?" заменяется на "Что подразумевают под джазом?". И тут мы обнаруживаем, что это слово имеет самые различные значения для разных людей. Каждый человек наполняет этот лексический неологизм определенным смыслом по своему собственному усмотрению.
Существуют две категории людей, использующих слово джаз. Одни любят джаз, а других он не интересует. Для большинства любителей джаза характерно очень широкое применение этого слова, но никто из них не может определить, где начинается и кончается джаз, потому что у каждого на этот счет имеется свое мнение. Они могут найти между собой общий язык, однако каждый убежден в своей правоте и знании того, что есть джаз, не углубляясь в детали. Даже сами профессиональные музыканты, которые живут джазом и регулярно исполняют его, дают весьма различные и расплывчатые определения этой музыки.
Бесконечное разнообразие толкований не дает нам никаких шансов придти к единому и бесспорному заключению о том, что такое есть джаз с чисто музыкальной точки зрения. Тем не менее, здесь возможен иной подход, который во 2-й половине 50-х предложил всемирно известный музыковед, президент и директор Нью-йоркского Института джазовых исследований Маршалл Стернс (1908-1966), неизменно пользовавшийся безграничным уважением в джазовых кругах всех стран Старого и Нового Света. В своей прекрасной хрестоматийной книге "История джаза", впервые опубликованной в 1956 г., он дал свое определение этой музыки с чисто исторической точки зрения. Стернс писал: "Прежде всего, где бы вы ни услышали джаз, его всегда гораздо легче узнать, чем описать словами. Но в самом первом приближении мы можем определить джаз как полуимпровизационную музыку, возникшую в результате 300-летнего смешивания на североамериканской земле двух великих музыкальных традиций - западноевропейской и западноафриканской,- т.е. фактического слияния белой и черной культуры. И хотя в музыкальном отношении преобладающую роль здесь сыграла европейская традиция, но те ритмические качества, которые сделали джаз столь характерной, необычной и легко распознаваемой музыкой, несомненно, ведут свое происхождение из Африки. Поэтому главными составляющими этой музыки являются европейская гармония, евро-африканская мелодия и африканский ритм".



Но почему же джаз возник именно на территории Северной Америки, а не Южной или Центральной, где также было достаточно белых и черных? Ведь когда говорят о родине джаза, его колыбелью всегда называют Америку, но при этом обычно подразумевают как раз современную территорию США. Дело в том, что если северную половину американского континента исторически заселяли, главным образом, протестанты (англичане и французы), среди которых было много религиозных миссионеров, стремящихся обратить негров в христианскую веру, то в южной и центральной части этого огромного материка преобладали католики (испанцы и португальцы), которые смотрели на черных невольников просто как на рабочий скот, не заботясь о спасении их души. Поэтому там не могло возникнуть значительного и достаточно глубокого взаимопроникновения рac и культур, что в свою очередь оказало прямое влияние на степень сохранения родной музыки африканских рабов, преимущественно в области их ритмики. До сих пор в странах Южной и Центральной Америки существуют языческие культы, проводятся тайные ритуалы и безудержные карнавалы под сопровождение афро-кубинских (или латиноамериканских) ритмов. Неудивительно, что именно в этом ритмическом отношении южная часть Нового Света уже в наше время заметно повлияла на всю мировую популярную музыку, тогда как Север дал в сокровищницу современного музыкального искусства нечто иное, например, спиричуэлс и блюз.
Следовательно, продолжает Стернс, в историческом аспекте джаз - это синтез, полученный в оригинале из 6 принципиальных источников. К ним относятся:
1. Ритмы Западной Африки;
2. Рабочие песни (work songs, field hollers);
3. Негритянские религиозные песни (spirituals);
4. Негритянские светские песни (blues);
5. Американская народная музыка прошлых столетий;
6. Музыка менестрелей и уличных духовых оркестров.

28, 29 и 30 октября в Киеве проходит четвертый Международный джазовый фестиваль «Jazz in Kiev 2011». Основной концертной площадкой фестиваля уже традиционно станет Международный центр культуры и искусств (Октябрьский Дворец), где на протяжении трех фестивальных дней пройдут выступления шести музыкальных коллективов.

Программа фестиваля Jazz in Kiev 2011

День 1, 28 октября: MARCIN WASILEWSKI TRIO, KRAKAUER plays ZORN feat. David Krakauer and the Madness Orchestra
День 2, 29 октября: ANTONIO SANCHEZ & MIGRATION, TANIA MARIA VIVA BRAZIL QUARTET
День 3, 30 октября: THE SWALLOW QUINTET, FOURPLAY

В 2011-м году украинскую столицу посетят настоящие звёзды мирового джаза: бразильская певица Таня Мария и польское трио Марцина Василевского, американские музыканты – Дэвид Кракауэр и Madness Orchestra, квартет барабанщика Антонио Санчеса и квинтет басиста Стива Своллоу (при участии знаменитой пианистки и органистки Карлы Блей). Завершат программу фестиваля настоящие звезды smooth-джаза – американская группа Fourplay.

Первыми на сцену Октябрьского дворца 28 октября выйдут знаменитые польские музыканты, артисты легендарного лейбла ECM–трио Марцина Василевского (Marcin Wasilewski Trio). Пианист и композитор Марцин Василевский, контрабасист Славомир Куркевич и барабанщик Михал Миськевич играют вместе уже почти 20 лет. Обозреватель влиятельно журнала JazzTimes Томас Конрад так говорит о музыке Marcin Wasilewski Trio :«Марцин Василевский мыслит не так, как большинство современных джазовых пианистов. Его импровизации, его чувство музыкального пространства и звуковые образы по-настоящему свежи, изначально мистичны».

Во втором отделении первого фестивального дня впервые в Украине выступит кларнетист с мировым именем Дэвид Кракауэр (David Krakauer) в сопровождении Madness Orchestra. Музыкант с начала 90-х годов минувшего столетия тесно сотрудничает со знаменитым авангардным музыкантом и композитором Джоном Зорном. В программе, с которой Дэвид Кракауэр посетит Киев, прозвучат композиции из масштабного проекта The Book of Angels, отобранные лично Джоном Зорном, а также авторская музыка кларнетиста.




К глубочайшему нашему сожалению, мы были несколько разочарованы концертом. Посетили первый день. Октябрьский дворец изнутри очень красивый и невероятно холодный. Сам концерт, если его смотреть, напоминал конкурс самодеятельности в институте. Но... стоило нам закрыть глаза и мы окунулись в невероятные звуки, я полпыла на волнах музыки, не сопротивляясь, окунулась в эту атмосферу. Я думала ни о чем и обо всем. Плавно, мелодично, легко...


Публика, посещающая концерты, также как и театралы, не наш формат. Мы получили музыкальное наслаждение, обогатились духовно и перед нами стала новая дилемма. На Крещатике все нормальные интересные нам заведения закрываются около 23-00. Бедаа... Куда податься? Поблудив немного по городу и посетив несколько злачных мест, мы бросили якорь в Лакипабе, о котором я уже рассказывала.
Пятничный живой концерт мы, к сожалению, пропустили. Пришли уже на последние аккорды. Но два метра колбасок, улыбчивый бармен, живое пиво и приятная компания мило завершили наш культурный вечер!

Фрэнк Синатра




В историю политики и музыки Фрэнк Синатра вошел под своим именем, а в историю литературы – под вымышленным. В знаменитом романе «Крестный отец» он выведен в образе певца Джонни Фонтейна.



Этот персонаж в романе является второстепенным, а жаль. Жизнь Фрэнка Синатры – это материал для толстого романа, а еще лучше – для мега-сериала. Здесь есть всё, что любит публика: шоу-бизнес, казино, организованная преступность, большая политика, свирепые мужчины, красивые женщины и очень много задушевной музыки.

Голос

1998 г. Одна из американских газет сообщает о смерти Фрэнка Синатры и прочувствованно пишет: «Доставайте ваши CDи виниловые пластинки. Забудем о его личной жизни и подумаем о том, почему его голос так трогал сердца мужчин и женщин». Нас-то интересует его личная жизнь, но начать все равно придется с голоса, потому что с него, на самом деле, все и началось.

1942 г., Фрэнку Синатре – 27 лет. Сын нищих итальянских эмигрантов, сам отец семейства, он все еще небогат и незнаменит – его впоследствии знаменитый голос (не сильный, но мужественный и моментально погружающий слушателей в светлую меланхолию) пока интересует только владельцев недорогих ресторанов.

Фрэнк уже девять лет поет по дешевым прокуренным нью-йоркским забегаловкам, таская с места на место на своем горбу нехитрую аппаратуру. Но Америка только что вступила во Вторую мировую войну, война увела из городов молодых мужчин, а вот Фрэнк остался «по состоянию здоровья» (хитрым он был всегда). И теперь он был очень нужен молодым женщинам и девушкам – прежде всего, как певец, поскольку в такие периоды истории им особо хочется песен о любви.

А Синатра умел петь любви, как никто - до сих пор нет равных. О девушке, которая «может превратить лютую зиму в небывалое лето» (эту песню он посвятил своей жене Нэнси), встречах-расставаниях, о бессонных ночах страсти и бессонных ночах одиночества, о последнем танце в безлюдном ресторане и о разрыве, в котором никто не виноват - просто так получилось. Начиная с 1942 г., девушки всего Нью-Йорка и окрестностей стали ездить на Манхеттен послушать Синатру. Слух о новом кумире быстро докатился до Голливуда и Синатра вскоре пел уже для всей страны - в музыкальных комедиях и радио-шоу.

Любовь и прочие катастрофы



Ава Гарднер. Возможно, вы слышали это имя, но вряд ли видели фильмы с участием этой женщины – к классике кино они не относятся. Между тем, в некоторых киносправочниках Гарднер по сей день значится «самой красивой актрисой мирового кино» и ее именем назван один из островов архипелага Фиджи.

Зеленоглазая брюнетка с поразительным лицом и невероятными формами - мужчины валом валили на фильмы с участием Гарднер, хотя она не умела играть и даже правильно говорить (иногда ее приходилось озвучивать). Ава была ограниченной особой - прочитала только Библию и «Унесенных ветром» - и не стеснялась этого: «Кино ума не требует». В ее понимании «кино требовало» только тела и она не отказывала в нем всем «нужным людям»: директорам студий, продюсерам, режиссерам, композиторам и даже операторам - чтобы хорошо снимали.

Роман Синатры и Гарднер начался в конце сороковых. Ослепленный «божественной женщиной» Фрэнк забыл о «девушке, способной превратить зиму в лето» - ушел из семьи. Карьере был нанесен страшный удар: в то время исполнителю с положительным имиджем семейные скандалы не позволялись.

Продюсеры сразу перестали приглашать Синатру в кино и на радио, а импресарио - на концерты.

Он и сам перестал заниматься музыкой: Ава легко могла обходиться без сна, танцевала и пила ночи напролет, а Фрэнк старался не отставать. Приятели пытались его остановить, но Синатра ответил просто: «Я люблю Аву, и пусть Бог проклянет меня за это».

Бич Божий

Бог разозлился не на шутку. У Синатры было трое детей – бывшая супруга легко отсудила все состояние и дом в придачу. В 1951 году Фрэнк женился на Аве, но для нее этот брак был всего лишь капризом. Она тут же принялась наставлять Фрэнку одни рога за другими, причем делала это открыто, возвращаясь домой под утро и хвастаясь знакомым: «Я видела больше восходов солнца, чем любая другая актриса в истории Голливуда». Недаром говорят, что все болезни – от нервов.


Синатра внезапно облысел, потом дела стали хуже некуда. У него начали кровоточить голосовые связки, и петь он не мог. От кумира не осталось и следа – был только 37-летний мужчина в парике и без денег на счету. Ава Гарднер решила, что это уже смешно, выставила Синатру за дверь и уехала в Испанию, где увлеклась корридой и проводила страстные ночи с тореадорами. Синатра не придумал ничего лучшего, как вскрыть себе вены. Его спасли, причем дважды: сначала врачи, а потом агент Мартин Джуров - единственный человек, который не отступился от него в это время.
Союз голубоглазых

В 1952 году студия «Коламбия Пикчерз» запускала в производство фильм «Отныне и вовеки веков». Это была военная драма, где не нужно было петь, и где была идеальная роль для Синатры - сломленного жизнью человека, который пытается подняться в последний раз. Мартин Джуров пришел к всемогущему хозяину «Коламбии» Гарри Кону и предложил Синатру. Киномагнат ничего слушать не захотел - у него был какой-то зуб на Фрэнка. Несколько дней спустя, в Нью-Йорке, Джуров был на вечеринке у своего приятеля - организатора развлекательных программ во многих ночных клубах города - и поведал ему эту историю. Их разговор услышал стоявший рядом мужчина с пронзительными голубыми глазами, которого все так и звали Джимми - «Голубоглазый». «В чем проблема?», - спросил «Голубоглазый». «Ни в чем, просто Гарри Кон уперся». «Не бери в голову, Кон - наш должник». «Голубоглазый» и его загадочные «мы» умели взимать долги: через пару недель Синатра уже стоял на съемочной площадке.

«Отныне и вовеки веков» вышел на экраны в 1953 году, и название оказалось пророческим. Фильм имел бешеный успех, Синатра получил «Оскара», на него посыпались предложения сниматься, он справил себе новый качественный парик и, самое главное, дорогие врачи вылечили его связки (здоровье все-таки можно купить). Синатра снова запел, причем лучше и «чувственнее» прежнего: об уставших друг от друга мужчинах и женщинах, о «коротких эпизодах любви», после которых одиночество становится еще более тягостным, о рюмке в пустом баре в час ночи. Он уже не был кумиром молодежи, но теперь его зачарованно слушала взрослая аудитория, в том числе люди, которых Джимми - «Голубоглазый» называл «мы», и люди, которые «им» были должны.

Почему этот самый Джимми вдруг решил помочь Синатре? Может быть потому, что у Синатры тоже были ярко-голубые глаза.

Нужный человек



Конечно, конечно, Джимми полюбил Синатру не за красивые глаза, хотя не исключено, что он был поклонником его творчества. Подлинное имя и «должность» этого человека так и остались неизвестными (вернее, их знают только те, кому положено), зато точно известно кому был «должен» хозяин «Коламбия Пикчерз». Сэм Джианкана – это целая эпоха в истории американской организованной преступности. Мальчишкой он начинал у знаменитого Аля Капоне, а к началу 50-х годов был лидером самой могущественной мафиозной группировки – чикагской. Зачем этому человеку понадобился Синатра?

Мир организованной преступности и мир политики и бизнеса нужны друг другу, но не могут себе позволить открытое общение. Для этого им требуются «посредники» - люди, которым род занятий позволяет свободно вращаться в самых разных кругах. Звезда эстрады идеально подходит для этой роли, и Синатра оказался прекрасной «инвестицией».
Талант и поклонник

1955 г., съезд Демократической партии США. Развлекательная программа включает в себя выступление Синатры. После выступления к певцу восторженно бросается светловолосый мужчина с ослепительной улыбкой. Представляется: «Сенатор Джон Кеннеди».

Они сразу «сошлись»: Кеннеди стал частым гостем в особняке Синатры в Палм-Спрингс, а звезда – в вашингтонской квартире сенатора. Понятно, почему Кеннеди хотел дружить с Синатрой – с Синатрой хотели дружить все. Он и его «ближний круг» (десять певцов, танцовщиков и комиков) были абсолютными кумирами того времени: вся Америка повторяла песни, танцевальные движения и шутки этой компании, вся Америка восхищалась костюмами, женщинами и пьянками этих людей из «края вечного лета».

Зачем был нужен Кеннеди Синатре? Самому Фрэнку он, может, и не был особо нужен, но вполне мог пригодиться Сэму Джианкане. До «крестного отца» уже дошли слухи, что Демократическая партия видит в Кеннеди «материал для президента».
Легенда и быль

Джон Кеннеди остается легендой почти полвека спустя своей смерти не только потому, что трагически погиб и ему не пришлось отчитываться за «проделанную работу». Он навсегда остался молодым, фото-, кино- и телегеничным, под руку с невообразимо гламурной женой. Такие люди в политике и сегодня редки, а в конце 50-х годов Кеннеди был сенсацией. Плюс к тому – герой войны, получивший тяжелое ранение.



Это сегодня любители истории знают, что «герой» по дурости загнал свой торпедный катер под японский корабль, и начальство собиралось отдать его под суд за преступную некомпетентность – ранен он был или не ранен. Потом возник папа-миллионер, и трибунал заменили орденом. Малокультурный и ограниченный, Джон ни дня не занимался конкретной работой, но тот же папа протолкнул его сначала в конгресс, а потом в сенат. Серьезные политики пренебрежительно называли молодого коллегу «барышней». А у «барышни» были еще и проблемы со здоровьем, к которым ранение уже не имело никакого отношения. «Болезнь Эдисона» - недостаток адреналина, вызывающий усталость, депрессию и неврозы. При этом, сексуальная озабоченность (на грани психического расстройства), следствием которой были регулярные беды с венерологией.

А тогда публика этого не знала и влюблялась в картинку. В свою очередь, картинка впечатляет значительно сильнее, если сопровождается шикарной звуковой дорожкой. Звуковой дорожкой предвыборной кампании Кеннеди была музыка Синатры. Летом 1960 г. по дорогам Америки двигался караван автомобилей (Кеннеди со штабом), головной машиной которого был грузовик с системой громкого вещания. Из мощных динамиков лился голос Синатры. Фрэнк пел и вживую – на предвыборных митингах.

Женщины у озера



Песни – это для народа, а вот женские тела, деньги и тайные договоренности требуют некоторого уединения. Уединяться хорошо у озера – в данном случае, это было озеро Тахо у границы штатов Калифорния и Невада. На берегу озера стоит занятное строение – отель-казино «Кали-Нева Лодж». Номера находятся в Калифорнии, казино – в Неваде, где разрешены азартные игры. Граница проходит прямо по зданию у входа в игорный зал. В начале 1960 года заведение купил Фрэнк Синатра, но «теневым» владельцем был Сэм Джианкана. Здесь Синатра передал Кеннеди два «привета» от «подпольной империи» - деньги на предвыборную кампанию и обещание обеспечить определенное количество голосов на выборах.

Кеннеди не был бы самим собой, если бы не использовал поездки на озера Тахо для удовлетворения других своих потребностей - в одном из номеров отеля пряталась от посторонних глаз Мэрилин Монро. Когда кандидат в президенты возвращался к избирателям и гламурной супруге, в постель Мэрилин радостно прыгал певец. Кеннеди, как мотылек на огонь, летел на озеро Тахо при любой возможности – иногда, в объятия модели Джуди Кэмпбелл, которая одновременно жила еще с Синатрой и Сэмом Джианканой.
Разговоры

Кеннеди победил на выборах, и Синатра был на седьмом небе. Он – «личный друг» президента, запросто вхож в Белый дом. Не исключено, что Синатра уверовал в то, что это он сделал Кеннеди президентом. Во всяком случае, певец был настолько уверен, что Кеннеди будет совершать ответные визиты в его собственное имение, что для таких случаев построил там специальную вертолетную площадку.

Тем временем, ближайшее окружение Кеннеди начало ворчать. Еще во время веселых вечеров на озере Тахо Синатра познакомил Кеннеди с некоей Джудит Экснер – несостоявшейся актрисой, но очень знойной девушкой. Тот набросился на нее, как кот на валерьянку, а когда стал президентом, совершил несусветную глупость – дал красавице телефонный номер Овального кабинета в Белом доме.

Сотрудники службы безопасности долго стеснялись, но потом решились сказать президенту – девушка имеет нахальство звонить ему из… квартиры Сэма Джианканы, постоянной любовницей которого она и являлась. Советники Кеннеди напомнили ему, что одним из его предвыборных лозунгов была «борьба с коррупцией и организованной преступностью», и что подобное поведение не лезет уже ни в какие ворота. Кеннеди попросил Синатру не мелькать поблизости. Отношения напряглись, а вскоре испортились совсем.

О чем речь…



Американская пословица: «О чем бы не шла речь, речь всегда идет о деньгах». Все политики во всех странах, так или иначе, но коррумпированы, однако, даже коррупция имеет свои законы: взял деньги – сделай, что обещал. Кеннеди, почему-то, вообразил, что на президентов это правило не распространяется.

Перед выборами Кеннеди клялся Синатре (вернее, в его лице – Сэму Джианкане) восстановить американское влияние на Кубе, где Фидель Кастро отнял у «чикагской организации» ее казино, отели и развлекательные комплексы. Став президентом, он позорно провалил вторжение на Кубу, а потом и вообще остыл к этой идее. Зато он стал активно брать «откаты» у производителей оружия, а тех интересовала война между Южным и Северным Вьетнамом. Южновьетнамские генералы, со своей стороны, тоже подкинули Кеннеди денег в обмен на поддержку государственного переворота и военную помощь – США оказались втянутыми в войну, которая будет длиться до 1973 г.
Молот и наковальня

Вопрос «Кто убил Джона Кеннеди» и сегодня волнует людей, причем даже тех, которые никогда не были в Америке. Еще бы – одна из великих тайн двадцатого века. Мы не претендуем на ее разгадку – это было бы смешно. Тем более, что дело очень запутанное. Известно, что Кеннеди одумался и хотел сыграть «отбой» в истории с Вьетнамом. Известно, что у него было очень много врагов в военных и разведывательных кругах – они считали, что его администрация «капитулирует» перед СССР. Известно, что он вошел в конфликт с некоторыми деловыми кругами. Наконец, его ненавидело белое население южных штатов за либеральное отношение к чернокожим. (Когда его убьют, студенты в Далласе будут всю ночь носиться по городу на автомобилях, весело нажимая на клаксоны.)

Но известно также и другое. Сэм Джианкана отправил Фрэнка Синатру к президенту к заданием попытаться договориться. Кеннеди в грубой форме приказал не пускать Фрэнка на порог. Синатра вернулся в свое имение и в ярости разбил кувалдой вертолетную площадку, которую он соорудил для визитов Кеннеди. Тот на самом деле находился между молотом и наковальней, и ему оставалось только самому попытаться нанести удар – прокуратура нагрянула в казино на озере Тахо. Синатра тогда произнес во всеуслышание: «Ничего, он у нас еще попрыгает!». Несколько месяцев спустя, 22 ноября 1963 г., прозвучали выстрелы в Далласе.
Душа



Синатра отыграется даже на мертвом Кеннеди – заберется в постель к Жаклин. (Она не хранила Джону верность при его жизни и уж точно не собиралась делать это после смерти мужа.) Однако, «попрыгать» пришлось и Синатре – в 1964 году прямо из дому был похищен его сын. Видимо, Фрэнк слишком много стал болтать или брать на себя. Сына вернули целым и невредимым, но на первый политический план Синатра лезть перестал. В следующий раз он освятит своей песней политику только в 1980 году – на инаугурации Рональда Рейгана. Рейган ему даже предложит… пост посла в Италии.

Так почему же голос Фрэнка Синатры так волновал и волнует сердца мужчин и женщин – по крайней мере тех, для кого английский язык является родным? Удивительное дело, но статуя Авы Гарднер стояла в его саду вплоть до конца 70-х гг., хотя сама богиня была к тому времени кошмарной развалиной – пропила, прогуляла неземную красоту. Четвертая жена Синатры заставит его убрать статую в чулан, но в 1989, когда с Авой случится инсульт, он оплатит все ее медицинские счета – своих денег у нее уже не было. Незадолго до собственной смерти, Синатра скажет: «Мне не страшно умирать. Все, кого я любил, и, прежде всего Ава, уже там». Синатра вкладывал в песни о любви душу, потому что понимал, о чем поет.



Фрэнк Синатра ненавидел роман «Крестный отец». Однажды, столкнувшись с его автором Марио Пьюзо на каком-то приеме, Синатра обрушился на писателя в свойственной ему бандитской манере: «Ты - сутенер недорезанный! Радуйся своим преклонным годам (на самом деле, литератор был на несколько лет моложе Фрэнка), а то я бы тебе набил морду не сходя с этого места!». Итальянец - он и в Америке итальянец, и в жизни ни кого не тронувший пальцем добродушный толстяк Пьюзо разъярился: «Мне, выходцу из Неаполя, будет грозить физической расправой потомок паршивых северных итальянцев?!». Опешивший Синатра, тут же дал задний ход.