Николоз (Николай) Мелитонович Бараташвили
(15(27) декабря 1817 - 9(21) октября1845)

Николоз (Николай) Мелитонович Бараташвили родился в Тбилиси 15 (27) декабря 1817 года. Семья его была из знатного, но обедневшего княжеского рода. Отец, Мелитон, свободно владевший как русским, так и кавказскими языками, служил чиновником при Ермолове и Паскевиче. По свидетельству современников, это был вспыльчивый человек, ведший довольно беспечную жизнь. Он постепенно разорился, и неоплаченные долги омрачили жизнь его семьи. Бедственное материальное положение отца во многом определило судьбу Николоза.

Мать поэта Евфимия (Ефемия), старшая и любимая сестра поэта Григола Орбелиани, обладала редкими душевными качествами, и поэт во многом унаследовал благородные черты ее характера. По свидетельству дочери, она была женщиной редкой доброты, прекрасной хозяйкой. Мать была первой учительницей сына, и первыми книгами его стали Псалтырь, Часослов и Евангелие.

Гимнографический стиль и лексика ряда стихотворений Н. Бараташвили показывают, что он прекрасно знал величественные памятники древнегрузинской литературы.
Десятилетнего Тато (так его звали близкие) определили в Тбилисское благородное училище, в 1830 году преобразованное в гимназию. На духовное становление поэта в эти годы сильное влияние оказала личность известного общественно-политического деятеля и философа Соломона Додашвили и других прогрессивных педагогов. Был он способным учеником, отличался веселым, живым нравом, был острым на язык, прекрасно танцевал. У мальчика были живые черные глаза, брови, сходившиеся на переносице, и каштановые волосы (подлинный портрет Н. Бараташвили не сохранился). Роста был среднего, худощавый, крепкого сложения, носил обычно черкеску и маленькую грузинскую шапочку.

Гимназисты увлекались литературой, читали Байрона, Гёте, Мицкевича, Пушкина, выпускали рукописный журнал “Цветок Тифлисской гимназии”. В письмах Бараташвили нередко встречаются реминисценции произведений русских поэтов. Немаловажное значение имело и то обстоятельство, что учащаяся молодежь вращалась в обществе сосланных на Кавказ декабристов и участников польского восстания 1831 года.

Значительное влияние на последующую жизнь и творчество Н. Бараташвили оказали события 1832 года. (В 1928 году в Грузии возникло тайное общество. В его состав вошли: Александр Орбелиани, Соломон Додашвили, Элизбар Эристави, Григол Орбелиани, Георгий Эристави, Вахтанг Орбелиани и многие другие. Целью общества было освобождение Грузии из-под власти царского самодержавия. Заговор был раскрыт. После расследования и суда в 1832 году все видные члены общества были высланы из Грузии. Среди них дядя поэта Григол Орбелиани и его учитель Соломон Додашвили.)

В юности Бараташвили получил травму и на всю жизнь остался слегка хромым. Это сделало еще более нервным и без того впечатлительного юношу. Однако живой характер его мало изменился, и до конца жизни он остался прекрасным товарищем, человеком остроумным, общительным, вносившим оживление во всякое общество.

В 1835 году, по окончании гимназического курса, Н. Бараташвили намеревается поступить на военную службу или в университет. Родители не советовали сыну поступать на военную службу, но послать его в высшее учебное заведение не имели средств. Чтобы поддержать больного и окончательно разорившегося отца, он в восемнадцать лет поступил чиновником в высшее судебное учреждение на Кавказе, в Экспедицию суда и расправы. Легко себе представить его душевное состояние: мечта о студенческой жизни сменилась серыми буднями столоначальника в канцелярии. В своей переписке Н. Бараташвили жалуется на умственный застой общества, на “круг чиновников, который не выгоден для образования нравственности”.

Свободные от службы часы поэт посвящает литературной работе. Для этого периода его жизни характерно некоторое духовное раздвоение: то веселое времяпрепровождение в холостяцкой компании, то полная замкнутость в самом себе. Он, по его словам, “одинок в этом обширном и многолюдном мире” и ищет уединения на Мтацминдской горе, на берегах Куры, на кладбище за Московской заставой.
В письме к одному родственнику и другу, написанном на русском языке, он говорит “о непостижимости цели нашего существования, о безграничности желаний человеческих и суете всего подлого, наполняющего душу ужасной пустотой”.

В жизни ему фатально не везло: автору гениальных стихов негде было их печатать, лишь узкий круг друзей и родственников знал о нем как о поэте; влюбился он в Екатерину Чавчавадзе, сестру Н. А. Грибоедовой, и любовь, кажется, была взаимной, но первая красавица Грузии предпочла бедному юноше владетельного князя Мингрелии; обращался за помощью к дяде Григолу Орбелиани, но генералу и правителю Аварии как-то не удалось помочь своему племяннику хотя бы в том, чтобы найти для него подходящую службу.

В 1844 году, прослужив полгода помощником нахичеванского уездного начальника, он был переведен на ту же должность в Ганджу, где скоро заболел злокачественной малярией, от которой и скончался на чужбине, в “жалкой избе”, совершенно одинокий 9 (21) октября 1845 года в возрасте 27 лет. Похоронен был в Гандже во дворе крепостной церкви, не оплаканный родными и друзьями.

При жизни Н. Бараташвили не было напечатано ни одной его строчки. Стихи его распространялись лишь в немногочисленных автографах и списках. Впервые несколько стихотворений Бараташвили были опубликованы лишь через семь лет после его смерти, в 1852 году. После издания в 1876 году сборника его стихов на грузинском языке, Н. Бараташвили стал одним из самых популярных поэтов Грузии.
Лишь спустя почти полвека после смерти поэта, в 1893 году, его прах был перенесен в Тбилиси. У вокзала собралась многотысячная толпа, обнажившая головы и преклонившая колени перед прахом своего великого поэта. Гроб был доставлен на руках до Дидубийского кладбища. Над могилой Н. Бараташвили Илья Чавчавадзе произнес свои знаменитые слова.

При советской власти, в 1938 году, останки поэта были перенесены на воспетую им Мтацминду и преданы земле в Пантеоне выдающихся деятелей Грузии.