В колонках играет - Ahhhhhhhhhhhhhhhhyyyyyyyyyyyy!!!!
Настроение сейчас - Forbade!

..........После первого акта я, слегка пошатываясь, выбрался из ложи и , дабы прийти в себя * насколько это было возможно *, решил глотнуть свежего воздуха на огромном балконе с видом на Паласио Реал....Меня окутал аромат теплых южных сумерек, а первые звезды на высоком , переливающимся синим шелком небе мерцали в каноне с огнями большого города, который угадывался вдали.....



Atto Secondo.

Библиотека Сенеки была выдержана в терракотово - красных тонах, ряды книг на многочисленных полках ясно давали понять, что мы находимся в доме ученого мужа. Правда, в те славные времена книг в переплетах еще не существовало и , истины ради, их надо было бы заменить на свитки, но - условность сцены терпит столь незначительные мелочи.
Сенека продолжал гнуть свою линию и был на удивление бесстрастен. Даже тогда, когда прощался с учениками , слезно умоляющими его нон морир в многоголосном каноне а капелла. Не потеряв ни капли своего достоинства, вполне подошедшего бы по своей выразительности каменному Командору из другой оперы, наставник Императора, гордо подняв седую голову, удалился умирать .

Смена декораций - сцена Театро Реал вращается, так что перед нами во мгновение ока предстал ...ну, скажем так, сад. Черно- белые мраморные римския колонны, роскошные статуи и две мраморные римския же скамьи на авансцене. На одной из вышеназванных скамей безмятежно раскинулся спящий босой темнокудрый Лукано в золотых штанах и такой же рубашке.
Для разрядки драматической обстановки в сад выбежали Валетто в серебряных шортиках и сапожках и Дамигелла, к которой юный предтеча Керубино начал старательно приставать. Пококетничав для виду, прабабушка Барбарины все же согласилась на амор и детишки, держась за руки, радостно убежали набираться первого сексуального опыта .

В саду появился Император в золотисто - лимонном, узорчато расшитом утреннем халате из тяжелого атласа. Разбудив Лукано сообщением о кончине Сенеки, Император предложил спеть по такому поводу аморозе канцони. Лукано, не долго думая, согласился - ну, что возьмешь с поэта? Император доверительно присел на скамью и нежно спросил - Кантиам? - Кантиам, конечно! - и еще как Кантиам - ответствовал Лукано, и дружеский дуэт приступил к выполнению намеченного. Сперва все было как то вполне невинно, но вот ...поэт.....ну, что возьмешь с поэта? ....решил воспевать плотския прелести и удовольствия, с ними связанные...начал с бокка....бокка бокка..... Император мечтательно закрыл глазки.....Джентльмены в моей и соседних ложах все, как один навострили бинокли ( я клянусь, ни одной даме эта идея в голову не пришла) ...
А в это время поэт , продолжая свои страстные придыхания о бокка, уже запустил шаловливую ручку за пазуху Императору, благо глубокое декольте утреннего халата прямо - таки приглашало к сим действиям и принялся ласкать грудку уже томного правителя. Тот сладостно выдохнул Ааааааааааай.....
Джентльмены с биноклями насторожились.
Нахал же Лукано не остановился на двух достигнутых Ааааааааай Ааайййййй любезного Имперора и , сев поудобнее, приступил к ближнему бою, оставив в покое то, что было под его руками выше и позволив себе прикоснуться к Святая святых , то бишь к тому, что находится у императоров под утренними халатами несколько ниже...не переставая настойчиво рассказывать о неттаре неттаре , наглец продолжал ласкать и без того уже весьма возбужденного Имперора там, где низзя, пока не довел до Айййййй ААААААААААААААААААААаааааайййййййййй ААААААААААААААААААай, что Нерончик и сделал, схватившись за скамью.
Зал сочувственно выдохнул.
Нерон поджал ножки и по- детски , будто ища утешения, спрятал лицо на груди Лукано. Тот обнял Имперора и покровительственно погладил по стриженной головке. Имперор беззащитно поднял плечики, всхлипнул и спел про идоло мио.

У меня предательски защипало в глазах.

Перед тем, как задумчиво, голова к голове, удалиться в обнимку, Император одарил поэта долгим нежным поцелуем.

Продолжение следует.....