мне нра ^^

- Ты слишком напрягаешься, Какудзу.
Игра начинается. Прикосновение к плечу – легкое, почти случайное. Хотя оба мы знаем, что оно не случайно.
Такие моменты очень редки – обычно ты чересчур увлечен молитвами своему богу и так редко вспоминаешь о реальности. Стоны и крики о величии святого Яшина так громки, что я начинаю невольно сомневаться в том, что Яшин бог убийства и смерти.
Хотя, глядя на тебя как на самого преданного его почитателя, я все больше убеждаюсь в сексуальном начале этой религии. Это может показаться святотатством и богохульством, но Яшин не является моим богом. Я верю совсем в другого бога – господина звонких монет и покровителя презренного золота. Иногда бесконечные молитвы раздражают. Иногда – забавляют. Впрочем, исход всегда один и тот же. Это как игра, в которую виртуозно умеем играть мы оба. Мы знаем практически каждый свой ход наперед. Может это и есть божественная сила людей – знать, что нужно сделать дальше?
- О святой Яшин…
Намерено тянешь слова, но в твоем голосе нет обычного фанатичного огонька. Маленькая провокация. Небольшой отступ от правил, которых никогда не существовало.
Мои действия предсказуемы также как и твое сопротивление – пока я грубо сминаю твои губы в поцелуе, ты пытаешь оттолкнуть меня, упираясь руками мне в грудь.
Первый твой стон всегда является для меня истинной наградой. Ты чуть расслабляешься, и я могу позволить себе более грубое прикосновение. Остатки плаща – мое вечное недовольство тобой из-за постоянно изодранных плащей вполне оправдано – сползает с твоих плеч, и я склоняюсь ниже, обхватывая губами розовую ягодку соска.
Чужая святыня, принадлежащая другому богу. А ведь это очень сладко – надругаться над чужой святыней.
Стоны уже не прекращаются, разбивая тишину твоей комнаты, так похожей на черный храм темного бога. Убивая всю святость своей пошлостью и страстью. Богохульство, замешанное на удовольствии и боли. Образ ангела смерти, столь пошлого и развращенного, что не вызывает ничего кроме желания.
Прикосновения почти лишены нежности и ласки. Но я уверен, что тебя не сильно расстраивает это.
Грубое проникновение в тело – горячее мгновение полной власти. Привычно и жарко.
Быстрые движения и наполненные стонами долгие минуты. Закушенная в кровь губа, исцарапанная грудь, полные страсти глаза.
Когда твое тело напрягается подо мной, я прижимаю тебя к себе, впиваясь в губы чуть более грубо, чем следовало. Сладкий прикус крови и легкая усмешка. Опускаюсь рядом и с неторопливой нежностью провожу шероховатыми смуглыми пальцами по твоей бледной щеке.
Пока это игра. Пока будет так. Пока мы верим в иллюзию нашего бессмертия.
А потом. Потом игра закончится.

Дейдара и Тоби стояли у комнаты Сасори и с интересом слушали громкий диалог, доносящийся оттуда.
- А ну отдай свои проклятые куклы Вуду!!! – орал Пейн.
- Не тронь мое искусство!!! – в унисон ему вопил кукольник.
- ТРЕСК, БАМ, БУХ, АААААААА!!!!
Лидер Акацук вылетел в коридор, победно вопя что-то и потрясая маленькой марионеткой. Дейдара и Тоби заметались по коридору, не зная, где спрятаться, но Пейн даже не обратил на них внимания.
- Я ТАК И ЗНАЛ!!! Эта кукла в точности похожа на меня!!!!
Дей с интересом выглянул из-за валявшегося (почему-то в коридоре на третьем этаже О_О) башмака, за которым успешно маскировался под божью коровку, и уставился на куколку в руке Пейна.
Сасори выскочил в коридор.
- А ну отдай мою марионетку!!! – заорал он. Пейн поднял вверх руку, и Сасори принялся скакать вокруг него, стараясь достать куколку.
- А НУ ПРИЗНАВАЙСЯ, ЧТО ТЫ ХОТЕЛ С ПОМОЩЬЮ ЭТОЙ КУКЛЫ СО МНОЙ СДЕЛАТЬ?!! – громовым голосом рявкнул лидер. – Она в точности похожа на меня!!!
- Ты похож на нее, как свинья на коня! – прохныкал гроза Красных Песков, не прекращая запрыгивать на лидера.
Дейдара молча согласился со своим напарником. Вообще-то эта кукла больше смахивала на кавайную собачку, чем на грозного предводителя Акацук. По крайней мере, у нее были четыре лапки, длинный носик и ушки, и пушистый хвостик.
В конце коридора шла Конан. В последнее время она увлеклась вязанием, и ни на минуту не выпускала из рук спицы.
- Что случилось? – промурлыкала она, неумело вывязывая корявые крючочки.
Пейн тут же забыл о кукле Вуду, как две капли воды похожую на него, ломанулся к Конан и начал выдирать у нее из рук вязанье.
- А ну отдай!!! – орал он. – Что ты хочешь с помощью этого сделать со мной?!!
- А ну перестань!!! – визжала Конан. – Ты совсем с ума сошел со своей черной магией!!! И на фиг я дала тебе ту книжку почитать?!!
Сасори, всхлипывая, качал на руках поломанный трупик невинно убиенной Пейном кукольной собачки.
- Ух ты, какая книжечка! – радостно пустил пузыри Тоби, выплывая в коридор. В руках у него был внушительный фолиант, обтянутый черной кожей. – Тут такие классные страницы! Из них получатся замечательные кораблики для моей ванной!
Не переставая восторженно что-то восклицать, Тоби поплыл дальше по направлению к ванной.
- Конан-сан, ты же научишь меня делать оригами? – донеслось оттуда.
- Моя книга магии! – взвыл Пейн и ломанулся за Тоби.

Все Акацуки, исключая Пейна и Тоби, сидели в гостиной и угрюмо молчали.
- Надо, наконец, что-то делать с лидером, - мрачно нарушил молчание Итачи.
- Это точно, - подхватил Сасори. – Он меня уже задолбал моими собственными марионетками.
- И меня моими глиняными фигурками, да, - плаксиво пожаловался Дей. – Один раз он зажал меня в углу, и полчаса страстно рассказывал, что можно с их помощью сделать!
- Негодяй! – затрясся от гнева Сасори. – Мерзавец! Я ему покажу, как совращать малолетних! Что с их помощью можно сделать! Ах он казиол вонючий! Маньяк престарелый!
- Я думаю, он не о том рассказывал, - мягко прервала его Конан.
Дейдара наивно захлопал ресницами.
- Он сказал, что можно проткнуть фигурку, похожую на Пейна, в руку, и тогда у настоящего Пейна тоже рука заболит, - шепотом поделился он, заговорщицки округляя глаза.
Сасори тут же со свистом сдулся, как воздушный шарик.
- Ну тогда ладно, - милостиво разрешил он.
- А еще он запретил мне выращивать мои кактусы! – захныкал Зетцу. – Он сказал, что я наверняка готовлю какие-то варева!
- Это уже не говоря о том, сколько денег он тратит на эти идиотские книги о магии! – лихорадочно щелкал калькулятором Какузу.
В дверь постучали. Все резко замолкли.
- Кто это там? – испуганно взглянул на напарника Дей. Сасори настороженно смотрел на дверь.
В дверь опять постучали. Уже настойчивее.
- Кому-то нужно открыть, - нервно сказал Хидан. – А вдруг это… - из его глаз посыпались звездочки. – Дзидсин-сама! – истерично взвизгнул он. – Вы вернулись за мной!!
Стук в дверь становился все громче и, наконец, перешел в барабанную дробь.
- Нужно кому-то открыть, - задумчиво повторил Сасори. – Кто пойдет?
- Кисамэ, разумеется, - пожал плечами Итачи.
Кисамэ не стал спорить и поплелся открывать дверь. Но в этом уже не было никакой надобности, потому что дверь в гостиную резко распахнулась, отбросив Кисамэ назад, и в комнату подобно урагану ворвался Пейн.
- Мы будем проводить спиритический сеанс! – ликующе гаркнул он с порога.
- Зачем? – удивился Хидан.
Пейн расхохотался в точности как маньяк.
- Я должен узнать, кто убил мою троюродную дедушку!
- Мою? – переспросил Кисамэ. Лидер сделал скорбное лицо:
- У дедушки была сложная жизнь. Ну и ладно! Я уверен, это все пьяные происки Девятихвостого! Но я должен убедиться в этом! Для этого мы проведем спиритический сеанс!
- Чушь собачья, - отчетливо произнес Кисамэ, подымаясь с пола.
Лидерские глаза резко сузились.
- Ну, кто еще против спиритического сеанса? – он обвел присутствующих нехорошим взглядом.
- А почему бы и не попробовать? – сказал Какузу и тут же нервно добавил:
- Если, конечно, для этого не потребуются деньги.
- Но это очень забавно, правда? – защебетал Дейдара. – То есть, я хочу сказать, что никто во что-то подобное не верит, да. Это просто развлечение, ммм. А вы что скажете, данна?
Маленький данна согрел подрывника обожающим взглядом.
- Как тебе будет угодно, Дей-кун, - и неожиданно угостил его шоколадкой.
«Он уже Дей-кун!» - подумал Итачи.
Пейна возмутили легкомысленные слова Дея.
- Мы уже сами давно стали чьим-то развлечением, - заявил он и визгливо рявкнул: – Девятихвостый посчитал возможным аттракцион здесь устроить! Но ничего! Дух моей дедушки нам поможет! Он назовет нам способ убить Антихриста!
Какузу с печальной миной наклонился к Зетцу.
- У него сдвиг на религиозной фазе, почти как у Хидана.
- Мы в твоем распоряжении, - вздохнула Конан, заслужив яростные взгляды остальных Акацук.
Пейн радостно засуетился.
- Прежде всего нам необходим стол. Я видел подходящий в соседней комнате. Сходите за ним кто-нибудь.
- Кто пойдет? – спросил Сасори.
- Кисамэ, разумеется, - пожал плечами Итачи.
Кисамэ вздохнул, исчез в смежной комнате и вскоре вернулся оттуда с маленьким полированным столиком.
- Ставь в центр. Да, вот сюда. А вы придвигайтесь, придвигайтесь… - Пейн нервно захихикал.
- Теперь вот еще, - продолжал лидер. Его глаза лихорадочно блестели. – За окнами светло, а нам необходима полная темнота. Опустите кто-нибудь шторы.
- Кто пойдет? – спросил Сасори.
- Кисамэ, разумеется, - пожал плечами Итачи.
Кисамэ пошел опускать шторы.
- Аристократы проклятые, - бурчал он, дергая за шнуры. – Лентяи, белоручки безмозглые…
Гостиную окутал мрак.
Кисамэ выставил вперед руки и, ничего не видя перед собой, медленно пошел занимать за столом свое место.
- Кисамэ, где же ты? – прозвучал совсем рядом голос Конан.
Он обернулся на звук. Его пальцы наткнулись на что-то мягкое и податливое.
Раздался вопль. Кричала Конан. В этом не было никаких сомнений.
Кто-то зажег спичку и все увидели опешившего Кисамэ, который с растерянным видом стоял за спиной девушки-блокнотика,крепко вцепившись мокрыми ладонями ей в горло.
- Отпусти Конан-сан, Кисамэ-сан, - попросил Хидан, который аккуратно держал спичку. – Ты ошибся креслом.
«Или горлом?» - подумал Итачи и усмехнулся про себя: - Ох и недобрый ты сегодня, Учиха, недобрый…»
- Еще б немного, и ты б ее придушил, - пожурил Кисамэ Какузу.
- Простите, пожалуйста, простите, - бормотал тот. – Я не хотел. Это все из-за темноты.
- Ничего, - ошарашено ответила Конан. – Твое место напротив.
Спичка погасла. У Хидана она была последняя. Итачи, конечно, мог бы щелкнуть зажигалкой, но ему было лень ее доставать. А сам Кисамэ побоялся пошарить по своим карманам в поисках спичек, опасаясь еще на кого-нибудь наткнуться или задеть в темноте.
Кое-как добравшись до своего кресла, он долго водил ладонями по сиденью, чтобы убедится, что оно действительно пустое, и, наконец, сел. Кресло жалобно скрипнуло.
В наступившей темной тишине прозвучал твердый голос лидера:
- Руки на стол!
После паузы он заговорил уже мягче, заискивающе:
- Дух, приди! Дух, приди!.. Дух, ты здесь?..
Молчание. Никакого эффекта.
И тут вдруг крышка стола задрожала. Стол начал раскачиваться.
- Дух, ты здесь???
Дверь в гостиную неожиданно приоткрылась, и в комнату из коридора проник узкий пучок света. Дейдара в испуге вскрикнул и прижал ладонь ко рту.
«Вот он, дух явилась!» - молча возликовал Пейн.
- Кто здесь? – раздался до боли знакомый перепуганный голос. – Руки вверх, а то стрелять буду!
- ТОБИ!!! – взорвался лидер. – КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ПРЕРЫВАЕШЬ НАШ СЕАНС?!!!
Дверная щель сузилась до размеров дюйма.
- Лидер-сама, это вы? – спросили в щелку.
- Нет, привидение, - сердито съязвил Пейн.
- А кто здесь с вами?..
- Конан-сан.
- Вы одни?
Хидан захихикал.
- Здесь все, кроме тебя, - сказал Сасори. – Проходи, Тоби, присаживайся.
Прозвучало несколько плотоядно и кровожадно. Дверь мелко-мелко задрожала и пропищала:
- Нет, спасибо! А почему у вас так темно?
- Мы проводим спиритический сеанс, - отозвалась Конан.
- А-а-а, это вы, Конан-сан, - обрадовался Тоби. – Вас-то мне и нужно.
Это тоже прозвучало плотоядно, только в моньячном смысле.
- Что за тон, Тоби?! Да как ты смеешь?! Как это понимать: тебе меня нужно?!!
- Вы не могли бы выйти на секундочку в коридор? Нам надо с вами кое о чем поговорить.
- Оградите меня от этого приставалы! – возмущенно воскликнула Конан. – Тоже мне донжуан выискался!
- Ступай своей дорогой, Тоби! – весомо и резко произнес Пейн. – Не мешай нам вызывать духов!
- Ну как знаете, Конан-сан, - изменившимся голосом прошептал Тоби, прикрывая дверь. – Как знаете…
Снова стало совсем темно.
- Какая невоспитанная пошла молодежь! – продолжала возмущаться Конан. – Ему, видите ли, нужно со мной поговорить! Знаем мы таких говорунов, известны нам их штучки-дрючки! Не на такую напал!.. Экий простофиля! Совсем какой-то странный, в самом деле! И это его вечное: «Ку-ку! Саске-кууун?..»
Молчание.
- Нет, по-моему это не он… И все же! Неужели он и в самом деле думал, что я, с моим-то опытом, с моими представлениями о мужских достоинствах и мужском коварстве…
- Если она в ближайшие полчаса не сменит пластинку, я ее зарублю, - как бы между прочим обронил Итачи. На его счастье, все были настолько увлечены страстным монологом живой тетрадки, что его фраза тут же потонула в потоке ее словоизлияний.
- Дай ей что-нибудь, Какузу, - тихо попросил Сасори, - а то нам и в помине духа дедушки не видать.
- Но у меня нет при себе пилюль! – в отчаянии прошептал Какузу.
- А я как всегда забыл флакончик с ядом у себя в комнате, - вздохнул кукольник.
Конан возбужденно трясла цветочком на голове.
- Нашел на кого положить свой беспутный глаз! Каков мерзавец! Приятно, конечно, сознавать, что мною интересуются с такой точки зрения. Но, с другой стороны, мое главное достоинство – это мой рассудок, не так ли? При чем здесь любовь?
Минут через десять любительница оригами все же угомонилась. Безо всякой посторонней помощи и безо всяких таблеток. Поскольку она счастливо уложилась в отведенный Итачи срок, необходимость ее прикончить отпала сама собой. Что очень порадовало Итачи – ему не хотелось проблем с Пейном.
- Руки на стол! – вновь скомандовал лидер и стал приговаривать: - Дух, приди! Дух, приди! Дух, ты здесь?
- Никакого результата, - пробурчал Кисамэ.
- Замолчи. Дух, приди! Дух, ты здесь?
Стол закачался.
- Он здесь! Задавайте ему вопросы.
- Может, вы и начнете? – опасливо предложил Зетцу. – Спросите его что-то. А мы будем считать по буквам.
- Э-э-э… - заблеял Пейн. – Дедушка… это ты?
Качания усилились.
- А… Б… - хором начали все.
На букве Д стол перестал качаться.
Пейн протер от волнения запотевшие глаза (О_О) и воскликнул:
- Д! Он сказал Д!
Кисамэ сидел, положив на стол ладони, и чувствовал, как, мало-помалу, тело охватывает блаженная истома, веки слипаются. В гостиной было темно, его согревало человеческое тепло, здесь трепетала жизнь людей, сидевших бок о бок.
Если бы у Кисамэ спросили, чем они тут занимаются… Да какое это имело значение!.. В уши влетали отдельные слова, буквы, которые он даже не старался связать между собой…
Его взгляд скользнул вбок, привлеченный движением в соседнем кресле.
Этот сильный полу-акул, который всю жизнь кружился в водовороте страстей, не утратил, однако, своего целомудрия (XD). Он кашлянул, шокированный поведением Дейдары и его соседа – он видел только его руку, белевшую в темноте, на колене у Дея. Он не знал, чья это рука. А между неизвестным и Кисамэ сидел, несомненно, подрывник. Он сидел абсолютно неподвижно. Его лицо, смутно белевшее в темноте, как и рука его соседа справа, было обращено к потолку.
Кисамэ снова смущенно кашлянул.
- Кто это там постоянно кашляет? – с недовольным подозрением спросил Пейн. – Вы мешаете считать буквы!
- Как бы духа не спугнуть, - сонным голосом сказал Итачи.
Стол снова качнулся один раз и замер.
- А! – хором заорали все. – Д! А! ДА! Он сказал ДА! Это дедушка!
- У вас есть для кого-то из нас сообщение? – дрожащим голосом спросила Конан.
«ДА» ответил дух при помощи стола.
- Для кого? Для Сасори?
«НЕТ».
- Для Какузу?
«НЕТ».
- Для меня?
«ДА».
- О, Конан-сан, дух хочет вам что-то сказать! – взволновано сказал Какузу.
- Я слушаю тебя, дух.
Сквозь мишуру слов и негромких постукиваний стола Кисамэ услышал звук поцелуя… и ему почудился на миг вкус чужой слюны на губах. Он глубже втянул голову в ворот плаща. Чья эта была слюна? Итачи, который сидел от него слева? Или Дея? Трудно было определить вот так, сходу. Ни с тем, ни с тем он ни разу не целовался. Он почувствовал шевеление в соседнем кресле. Дейдара с кем-то целуется… Кто же сидит там рядом с ним?
- Моль! – сказал Хидан. – Вы поняли? Это было слово «моль»!
- Да, да, - согласился Какузу. – Конечно, моль.
«Пари держу, что сосед этого мальчишки старше его», - решил Кисамэ, покосившись на Дея. Но кто же он?
Кисамэ беспокойно заерзал в кресле. Кто же этот неизвестный совратитель малолетних подрывников?
Между тем сеанс продолжался.
- Моль, - сказал Пейн. – Моль ест…
- Моль ест? – переспросил Итачи. – Чего она там ест?
- Сейчас узнаем.
Парочка около Кисамэ совсем разошлась, но Кисамэ был далеко. Его мысли вдруг свернули в сторону родной деревни. Он начал припоминать окрестности родного селения… от всех этих воспоминаний Кисамэ пробрало до дрожи, и он даже начал причмокивать во сне.
- Моль ест Конан-сан? – встревожено проорал Какузу, разбудив Хошикаге.
- Что за вздор? – возмутилась вышеназванная особа. – Никто меня не ест!
- Может, это Конан-сан ест моль? – предположил Итачи.
- Итачи-сан, ты не в своем уме.
- Ну едят же китайцы кузнечиков и саранчу. Чем моль хуже???
- В данную минуту я ничего не ем. Не торопитесь с выводами. Подождем, что еще скажет дух.
Тут Кисамэ чуть не взорвался: соседи, перейдя все границы, вели себя совершенно бесстыдно, словно были в комнате одни. Ему хотелось крикнуть: «Да сидите же вы спокойно, в конце концов!!!»
- Вязанье, - перевел постукивания стола на человеческий язык Зетцу. – Выходит: моль – ест – Конан-сан – вязанье.
- Это какая-то абракадабра! – заявил Хидан.
- Давайте перебирать варианты, - предложил Итачи. – Вариант первый: вязанье ест Конан-сан…
- А про моль забыл? – перебил его Пейн.
- Хорошо. Конан-сан ест вязанье с молью. Так вас устраивает?
- МЕНЯ это не устраивает, - задумчиво каркнула девушка-тетрадка.
- Конан-сан уже говорила нам, что ничего не ест, - принялся рассуждать Какузу. – Я, конечно, не вижу мадам, но не думаю, что она стала бы есть вязанье с молью. Хммм… в таком случае, возможно, Конан-сан и моль едят вязанье???
- Или вязанье и моль едят Конан-сан? – предположил Итачи.
- Вязанье ест Конан-сан и моль? – задумчиво сказал Зетцу.
Неожиданно Конан издала короткий вопль и вскочила на ноги, едва не опрокинув стол.
- Боже мой! Ну конечно же! Это очевидно! Как я сразу не догадалась?! – зашумела она. – Какой ужас!
- Что очевидно?
- Моль ест мое вязанье! О Боже! Я этого не переживу! Зажги скорее спичку, Хидан!
- Извините, Конан-сан, не могу – она была у меня последняя.
Итачи щелкнул зажигалкой. Кисамэ почувствовал резкое движение в соседнем кресле и увидел, как Дей быстро натянул плащ на колени. Слабое пламя осветило его соседа. Кисамэ с любопытством взглянул на него. Это был Сасори. Кисамэ покачал головой.
Конан с причитаньями бросилась вон из гостиной. Все остальные Акацуки бросились за ней.
Они стояли у дверей в ее спальню. Среди них непонятно откуда затесался Тоби. В руках он держал какой-то журнал, который страстно мял и прижимал к себе.
- А где Конан-сан? – наивно спрашивал он у всех. Остальные отмахивались от него. Единственный, кто проявил хоть капельку внимания к нему, оказался раскрасневшийся Сасори, кидающий нежные взгляды на смущавшегося Дея:
- А зачем тебе во время сеанса нужна была Конан?
- Я хотел, чтобы она научила меня оригами, - он простодушно протянул кукольнику журнальчик.
Тот с интересом полистал его, и, моньячно захихикав, увел Дейдару в спальню.
В коридор вышла растерянная Конан. В ее руках было абсолютно целое вязанье.
- Ничего не понимаю, - удивленно протянула она. – Никакая моль его не ест…
- Ладно, так и быть, признаюсь, - громко сказал Итачи, и, покаянно опустив голову, выступил вперед. – Это я двигал столом. Я думал, что если дух не явится, лидер-сама очень расстроится…
Все посмотрели в сторону Пейна. Но он, казалось, не слышал признание Итачи. Он с подозрением подкрадывался к Тоби и ласково сюсюкал:
- Миленький, а откуда у тебя этот журнальчик?
- Конан-сан! – радостно взвизгнул Тоби и бросился к ней, протягивая раскрытый журнал. – Научите меня оригами!
- Не сейчас, Тоби, - отмахнулась та. Но тут ее взгляд зацепился за одну из картинок, в обилии присутствующих в печатном издании. Ее глаза расширились, она схватила журнал и начала его быстро листать. Пейн в это время задом пятился по коридору.
- Тоби! – потрясенно воскликнула Конан. – Откуда у тебя хентайный журнал с примесью яоя и юри???
- Я нашел его под кроватью у лидера-самы, - радостно сдал предводителя Акацук Тоби.
Молчание.
- ПЕЕЕЕЕЕЕЕЕЙН!!! – взвыла Конан и погнала несчастного Пейна по коридору, долбя его журнальчиком по голове. – СЦУКА ТЫ ЭДАКАЯ!!! Я Ж ТЕБЯ УБЬЮ, МАНЬЯК ВОНЮЧИЙ!!!
- Это не то, что ты думаешь! – слышались затихающие вопли грозного лидера.
- Тоби, я запрещаю тебе заходить в мою комнату без моего разрешения, - строго заявил Хидан.

Название: Кровью
Автор: Stupid_Sakura
Бета: Орочи-тян
Фэндом: наруто
Жанр: яой
Рейтинг: NC-17
Пейринг:Какудзу-Хидан
Дискламер: все принадлежит не мне и я никаких прав на это не хочу и требовать не буду.
Посвящение: Какузу-семпаю

Крик и хруст ломающихся костей. Звук рвущейся плоти и раскрытая красота изуродованного тела. Месиво из крови, обломков костей, ошметков плоти и фрагментов одежды. Мои руки алые от крови. Обнаженным телом я приникаю к тому, что не так давно было моим противником и касаюсь окровавленных губ, чувствуя последние выдохи жизни.
Медленно слизывая кровь, переходя на шею и с какой-то фанатичной, задумчивой нежностью прокусываю кожу, чувствуя, как рот наполняется солоноватой горячей жидкостью.
Запускаю руки в глубину распахнутой алой плоти, с неторопливой изнеженной аккуратностью поглаживая кончиками пальцев багровые переплетения вен и артерий.
Багрянец крови и чуть заметно трепещущее сердце.
Я медленно рассекаю лезвием обжигающую плоть и поднимаюсь, удовлетворенный.
Жертва святому Джашину принесена.
Какудзу тихо бормочет что-то, пока я, не спеша, смываю с себя кровь, сидя на полу в нашем временном убежище. Тут всего две комнаты, а кровать заменяет обрывок рваного матраса.
Адреналин и все еще не прошедший солоновато-горький привкус во рту заставляют меня совершать необдуманные действия. Пока напарник ничего не подозревает, я протягиваю руку и срываю с его лица темную ткань. С удивительной скоростью оказываюсь вжатым в тот самый оборванный матрас. Желто-зеленые глаза сверлят меня, и я отвечаю непримиримым взглядом алых глаз, успевая с нетерпеливым любопытством оглядывать лицо напарника. Смуглая кожа, покрытая шрамами. Чувствую темную энергию, исходящую от черных нитей тентаклей.
Он молчит, впрочем, как и всегда, хотя я надеялся, что он хоть что-нибудь скажет. Он лишь склоняется ближе ко мне, не отводя взгляда. Я пытаюсь сказать что-нибудь, но эти глаза парализуют, не давая, шевельнутся.
Через секунду чувству холод его губ на своих губах. Это отвратительный поцелуй. Скользкие щупальца ласкают мой язык, заставляя дрожать от отвращения. Лишь через некоторое время я понимаю, что это дрожь не только отвращения.
Упираюсь руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть от себя. Напарник не поддается, и мне начинает казаться, что я двигаю каменную глыбу. Также бессмысленно.
Только внутри этой глыбы бьется пять живых сердец.
Живые сердца в мертвом теле. Это также жутко как ребенок, пахнущий порохом.
Чувствую, как скользкие отростки оплетают мое тело, заставляя развести ноги. Не сопротивляюсь только потому, что в крови еще горит тот огонь священного экстаза.
Кнопки изодранного плаща быстро поддаются ему и я, чувствуя, как тентакль касается соска, слабо выдыхаю.
Сладкое ощущение идет от шеи и расползается по всему телу – на шее нити тентаклей, которыми пришита моя голова. И эти нити, чувствуя присутствие хозяина, также отвечают на касания вспышками удовольствия. Прогибаюсь и пытаюсь глушить свои бессвязные стоны в его плаще.
Чуть влажные от моей слюны нити скользят в мое тело, вызывая полный удовольствия всхлип. Ощущение боли почти незаметно – я настолько приучен к любым болевым ощущениям, что просто не замечаю ее. Чувствую лишь удовольствие и наполнености, когда тентакли растягивают меня изнутри. Как только несколько щупалец оплетают мою плоть, я кончаю, тихо вскрикнув и обмякнув под телом напарника, не отрываясь от его потемневших зеленых глаз.
тентакли с противным чавкающим звуком выходят из моего тела, и напарник удаляется в соседнюю комнату. Я с некоторым трудом сажусь и накидываю на плечи изодранные остатки плаща.
На следующий день Какудзу выходит на улицу первым. Я неслышно возникаю за его спиной и почти сразу же чувствую легкое прикосновение тентакля к шее. Такое нежное и ласкающее.
- Мне расценивать это как поцелуй?
говорю чуть ехидно, раздражаясь оттого, что он никак не объясняет вчерашнее.
Его глаза зеленеют, кажется, он тоже улыбается.
Я первый раз слышу его голос, пусть и искаженный тканью на его лице.
- Мы возвращаемся, Хидан.

Название: Кровью
Автор: Stupid_Sakura
Бета: Орочи-тян
Фэндом: наруто
Жанр: яой
Рейтинг: NC-17
Пейринг:Какудзу-Хидан
Дискламер: все принадлежит не мне и я никаких прав на это не хочу и требовать не буду.
Посвящение: Какузу-семпаю

Крик и хруст ломающихся костей. Звук рвущейся плоти и раскрытая красота изуродованного тела. Месиво из крови, обломков костей, ошметков плоти и фрагментов одежды. Мои руки алые от крови. Обнаженным телом я приникаю к тому, что не так давно было моим противником и касаюсь окровавленных губ, чувствуя последние выдохи жизни.
Медленно слизывая кровь, переходя на шею и с какой-то фанатичной, задумчивой нежностью прокусываю кожу, чувствуя, как рот наполняется солоноватой горячей жидкостью.
Запускаю руки в глубину распахнутой алой плоти, с неторопливой изнеженной аккуратностью поглаживая кончиками пальцев багровые переплетения вен и артерий.
Багрянец крови и чуть заметно трепещущее сердце.
Я медленно рассекаю лезвием обжигающую плоть и поднимаюсь, удовлетворенный.
Жертва святому Джашину принесена.
Какудзу тихо бормочет что-то, пока я, не спеша, смываю с себя кровь, сидя на полу в нашем временном убежище. Тут всего две комнаты, а кровать заменяет обрывок рваного матраса.
Адреналин и все еще не прошедший солоновато-горький привкус во рту заставляют меня совершать необдуманные действия. Пока напарник ничего не подозревает, я протягиваю руку и срываю с его лица темную ткань. С удивительной скоростью оказываюсь вжатым в тот самый оборванный матрас. Желто-зеленые глаза сверлят меня, и я отвечаю непримиримым взглядом алых глаз, успевая с нетерпеливым любопытством оглядывать лицо напарника. Смуглая кожа, покрытая шрамами. Чувствую темную энергию, исходящую от черных нитей тентаклей.
Он молчит, впрочем, как и всегда, хотя я надеялся, что он хоть что-нибудь скажет. Он лишь склоняется ближе ко мне, не отводя взгляда. Я пытаюсь сказать что-нибудь, но эти глаза парализуют, не давая, шевельнутся.
Через секунду чувству холод его губ на своих губах. Это отвратительный поцелуй. Скользкие щупальца ласкают мой язык, заставляя дрожать от отвращения. Лишь через некоторое время я понимаю, что это дрожь не только отвращения.
Упираюсь руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть от себя. Напарник не поддается, и мне начинает казаться, что я двигаю каменную глыбу. Также бессмысленно.
Только внутри этой глыбы бьется пять живых сердец.
Живые сердца в мертвом теле. Это также жутко как ребенок, пахнущий порохом.
Чувствую, как скользкие отростки оплетают мое тело, заставляя развести ноги. Не сопротивляюсь только потому, что в крови еще горит тот огонь священного экстаза.
Кнопки изодранного плаща быстро поддаются ему и я, чувствуя, как тентакль касается соска, слабо выдыхаю.
Сладкое ощущение идет от шеи и расползается по всему телу – на шее нити тентаклей, которыми пришита моя голова. И эти нити, чувствуя присутствие хозяина, также отвечают на касания вспышками удовольствия. Прогибаюсь и пытаюсь глушить свои бессвязные стоны в его плаще.
Чуть влажные от моей слюны нити скользят в мое тело, вызывая полный удовольствия всхлип. Ощущение боли почти незаметно – я настолько приучен к любым болевым ощущениям, что просто не замечаю ее. Чувствую лишь удовольствие и наполнености, когда тентакли растягивают меня изнутри. Как только несколько щупалец оплетают мою плоть, я кончаю, тихо вскрикнув и обмякнув под телом напарника, не отрываясь от его потемневших зеленых глаз.
тентакли с противным чавкающим звуком выходят из моего тела, и напарник удаляется в соседнюю комнату. Я с некоторым трудом сажусь и накидываю на плечи изодранные остатки плаща.
На следующий день Какудзу выходит на улицу первым. Я неслышно возникаю за его спиной и почти сразу же чувствую легкое прикосновение тентакля к шее. Такое нежное и ласкающее.
- Мне расценивать это как поцелуй?
говорю чуть ехидно, раздражаясь оттого, что он никак не объясняет вчерашнее.
Его глаза зеленеют, кажется, он тоже улыбается.
Я первый раз слышу его голос, пусть и искаженный тканью на его лице.
- Мы возвращаемся, Хидан.

И ещё одна штука с участием Какудзу и Хидана
Название: Наруто шипуден 78-79 серии ^_^, ну и конец 77
Автор: Дашка Чи
Пейринг: Довольно обширный
Статус: может, будет продолжение
Меры предосторожности: Всякие глупости засоряющие мозг, ненорМАТ-ПЕРЕМАТивная лексика, не рекомендуется лицам старше 17 лет
Хех, очередной фанф с участием Какудзу и Хидана, на этот раз издеваюсь над последними тремя сериями, надеюсь, вам понравится
Вобщем, с того же места, идут они с трупом по лесной дорожке, общаются…
Хидан: Какудзу, а куда мы идём?
Какудзу: В стрип клуб
Хидан: А труп зачем?
Какудзу: Давно за компанию просился
Хидан: А чё он там дохлый делать будет?
Какудзу: Лучше поздно, чем никогда…
Хидан: У нас разные понятия о жизни
Какудзу: О смерти
Хидан: …
Уже ближе к стрип клубу…
Какудзу: Давай быстрее, без нас ведь начнут, падлы
Хидан: А ты там уже не первый раз?
Какудзу: Я там почётный член
Хидан: Член? А, сука, больно!
Хидан: Странно, я думал ты некрофил… А, бл*ть!!! Больно!!!
Какудзу: Хидан, у тебя ветка в глазу…
Хидан: А в заднице что?
Какудзу: Это оскорбление?
Ещё ближе к клубу…
Какудзу: Что за фигня, обычно ты меня подгоняешь...
Хидан: Недавно встретил толпу фанов…
Какудзу: И что?
Хидан: Никогда не интересовался, почему у меня волосы седые?
Какудзу: …
Уже почти у клуба…
Хидан: Куда мы идём? Туалет?
Какудзу: Пошли
Хидан, уже в туалете, думает: Чтобы мне такого злорадного сделать, а точно!!!
Хидан, держа в руках туалетную бумагу: Какудзу, смотри, что у меня есть…
Какудзу: Быстро отдал
Хидан: А чё ты такой вредный, затащил меня в вонючий туалет, что ты тут забыл? Нужду надо справлять быстрее… Ай!!!
Какудзу: А ну верни, кто на неё деньги тратил?
Хидан: Это не повод кидаться в меня писсуарами и прочим говном, пойду, сделаю пару ленточек…
Какудзу: Неееееееееееттттттттттт!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Через некоторое время…
Хидан: *с унитазом на башке и замотанный в туалетную бумагу* Тебе не кажется, что это была слишком жестокая месть?
Какудзу: Чтоб над тобой поиздеваться мне никаких денег не жалко! *злостно потирая ручки*
Хидан: Так чё с клубом?
Какудзу: Ну, давай, иди уже…
Хидан: Как?!!!
Какудзу: Ну, разбей унитаз об стенку со всей дури башкой… Я же пошутил, ты чё творишь?!!!!!!!!
Какудзу быстро снимает унитаз с башки Хидана, который трескается об стенку. Какудзу сидит с фарфоровым унитазом в обнимку и мечтает о богатстве, Хидан красный непонятно от злости или от крови.
Хидан: Ты что обо мне думаешь?!!! Если я бессмертный меня ни жалеть не надо, ни в объятьях заключать?!!
Какудзу: В прошлый раз ты меня отшил
Хидан: Это я так стесняюсь!!! Тебе просто с унитазом лизаться больше нравится!!!
Какудзу: Да ладно?..
Хидан и Какудзу стоят на лестнице клуба, курят…
Хидан: Охренеть…
Какудзу: Сам напросился
Хидан: А в клуб мы пойдём?
Какудзу: Да пошли уже…
Тем временем…
Асума: Я не позволю им совратить Чирику!!!!
В клубе…
Хидан: Ну и куда мы пришли, к тому же тут воняет…
Один из работников: Какудзу-сама, вы превзошли себя, без сомнений это Чирику!!! Так, жёлтую прессу сюда и девочек, главное его можно распознать, даже на живого сойдёт…
Какудзу: Да что там…
Хидан: Воняет тут!!!
Какудзу: Это женские духи
Хидан: Что-то никто меня тут не привлекает…
Какудзу: Хидан, ты чё, педик? Не знал…
Хидан: Сам удивлён… От кого я это слышу! Всё, я пошёл…*уходит*
Работник: Оставили бы вы своего напарника, он девушками явно вообще не интересуется…
Какудзу: Он единственный с кем я могу работать…
Работник: ?
Какудзу: Все мои предыдущие напарники в психушке, а его невозможно свести с ума даже моими выходками XD
Работник: Какудзу-сама, вы всегда в своём репертуаре…
У входа…
Хидан сидит и слышит сзади какой-то шорох, принимает его за шаги Какудзу…
Хидан: Какудзу, ты чё так быстро? Аааа!! Бородатые алкоголики!!!!
Нападают Котетсу и Изумо (ну или кто там, я уже не помню)
Хидан: Аааа!!!! Какудзу, меня за жопу лапнули!!!!
Изумо/Котетсу: Гы, прикольно
Шикомару: Если я тут самый маленький, это не значит что я не участвую!!!! Заставили вкалывать… Аааа, чёрт!!!
Шикомару получает от Какудзу, больно
Какудзу: Только я имею право так делать с Хиданом!!!
Хидан: Хорош меня ограничивать!!!
Какудзу: Это я ограничиваю?!!! Это ты себя как сутенёр ведёшь!!!!
Хидан: Не кричи на меня!!!!
Асума: Чё за фигня? Стрип клуб и никакой дымки и огненных спецэффектов?! Надо исправить… *Харкается этой своей дымкой и подрывает её, явно способ у Дейдары старил, Хидан встаёт на заранее нарисованный знак Дзясин-самы и т.д.*
Ну. дымка типа рассеивается, там Хидан уже со своим улётным бодиартом и болтает всякие глупости, Урон переходит и на Асуму…
Шикомару со своими гениальными прощётами: Гомодрил!!! Стриптизёров не лапают руками!!!
Асума: Сам ты п*дорас, я его не лапал, это он чё-то сделал…
Хидан: Я тебя проклял…
Асума: Это новый девиз вашего клуба к более частым визитам?
Хидан, перестав делать из себя крутого: Вы все четыре тупых п*дораса, я тут не работаю!!!!
Шикомару/Асума/Котетсу/Изумо: Охренеть, а к чему такой откровенный костюмчик?!
Хидан: Этот-то? Это ещё цветочки, вы бы видели что они на меня напяливают во время дня рождения Пейна, заячьи ушки, костюм морковки, школьницы *ну тут мы с Дейкой*, Сейлор Мун *а это инициатива шлюхи Конан, что она о себе возомнила?! Я тоже могу стать девушкой, ну ладно парнем Лидера!!!* …
Через пару часов…
Хидан: Знаете откуда у меня этот премилый бодиарт?
Котетсу: Ну, давай, не тяни!
Какудзу: Заткнись, скатина болтливая!
Хидан: Сам заткнись, люди должны знать…
Какудзу: Срубите вы ему уже голову, мы и так уже испохабили сценарий на сколько могли…
Хидан/ Шикомару/Асума/Котетсу/Изумо: Это ты, на сколько мог, а мы ещё не всё…
Какудзу: *Пихает Асуму и у Хидана слетает голова* Упс!
Асума: Упс!
Шикомару/Асума/Котетсу/Изумо: Хидан, ты живой?
Хидан: Естественно, Какудзу, даже не думай трогать моё тело…
Шикомару/Асума/Котетсу/Изумо: Живой!
Хидан: Ещё как! Значит, когда мы впервые познакомились…
Какудзу: Заткни, скатина, хлебало!!!
Хидан: Нас запихнули в чулан…
Какудзу: Я сейчас продам твоё тело сутенёрам, за ОЧЕНЬ большие деньги. Пусть арендуют, пользуются, клиентам дают…
Хидан: Не надо, я заткнусь, я не хочу, чтоб над моим телом извращались!!!
Шикомару/Асума/Котетсу/Изумо: А мы не против, сколько?
Хидан: Какудзу, нет!!!! Не надо, не смей, пожалуйста!!!!
Какудзу: Ну ладно, уговорил, ты такой милый, когда ничего не можешь сделать с происходящим…
Хидан: Перестань говорить глупости! Когда я ещё был в таком положении?!
Какудзу: Например, вчера…
Хидан: Всё, не надо рассказывать это при людях!!!!
Какудзу: Люди ведь должны знать…
Хидан: Э, вы, куча извращенцев, отойдите от моего тела!!! Не смейте!!! Какудзу не вмешивайся!!! Блин, их уже пятеро… Неееееееееееееетттт­ттттт!!!!!
Через некоторое время…
Какудзу: Давай мы вернём тебе голову?
Хидан: Я отказываюсь от этого тела…
Какудзу: Да лан те… *берёт голову и пришивает к телу*
Хидан: Всех нахер убью!!!! Вы чё себе позволяете?!!
Асума: Шикомару уже на пределе…
Шикомару: *Валяется с полпачкой сигарет в зубах и ржёт*
Какудзу: Не, ну это уже наглость, сперли все мои сигареты, всех троих убью!!!!!
Ну после этого была драчка, Хидан добил Асуму, Какудзу стоял и душил Изумо и Котетсу, Шикомару психовал и впал в депрессию, а Асума по ходу сдохнет. Вот такие глупости взбредают таким как я через неделю после трёх разового просмотра одних и тех же серий Наруто, пожалуйста, не надо брать с меня пример, чтоб нас не изничтожили как клан Учиха…

В колонках играет - System of a down
Настроение сейчас - Хе-хе) довольно хорошее)

Название: Правда или действие?
Автор: Akasuna no Kage
Персонажи: Акацуки
Рейтинг: PG
Жанр: юмор
Состояние: закончен (вроде как...)
Дисклеймер: персонажи и пещера пренадлежат Кишимото
Предупреждение: грубая лексика
Размещение: с указанием автора
От автора: доказывал всем (и заодно самому себе), что не создан для того, чтобы писать стеб. Доказал.

Организация Акацуки, неожиданно даже для себя, подверглась тяжелому испытанию. По своей же воле.
Каждый из членов данного сообщества пребывал в несколько нервозном состоянии. Хотя, конечно, никто даже не думал о том, чтобы это самое состояние проявить. Хидан не в счет. Хидан всегда много и грубо говорит — по поводу и без повода.
Итак, поздним вечером, отчаявшись дождаться нападения на их убежище, члены организации уселись в кружок. В последствии каждый из них вспоминал этот момент вопросом «какой тупой ублюдок предложил сыграть в «правду или действие»?». Ответ так и не был найден. Правда, все сошлись во мнении, что это был Тоби. Тоби, как хороший мальчик, признал свою вину, утешив себя тем, что, наверное, просто не помнит, как предложил товарищам развлечься...
Акацуки играют в «правду или действие». Глупо? О да. Но все дело в том, что когда от кого-то прозвучало это предложение и все его восприняли весьма негативно (Сасори, например, с высокомерным видом фыркнул, Кисаме заржал, восприняв все как шутку, а Дейдара даже покрутил пальцем возле виска), Конан вдруг забавы ради бросила: «Слабо? Хм, следовало ожидать...». После чего Акацуки насупились и уселись прямо на каменный пол пещеры, кидая друг на друга взгляды, исполненные ненависти и обещаний унизить всех и каждого. В общем, строго говоря, когда речь заходила о слабости, никто уступить не мог. Преступники S-класса сами загнали себя в ловушку.
-Давайте быстрее уже, мне некогда заниматься подобной ерундой, - сказал Сасори, тщательно скрывая в голосе некоторое волнение. Все-таки если кто-нибудь спросит о его техниках, на карьере кукольника можно будет поставить крест — когда все знают о твоих слабых местах, жизнь обещает быть недолгой...
-Если боишься, то вали, - тут же отреагировал Хидан.
-Закрой пасть, я просто поторопил.
-Начинаем, - торжественно произнес Пейн и извлек откуда-то пустую бутылку. - Сасори ее покрутит, на кого покажет — у того спрашивает, правда или действие. Выбираете правду — вам задают вопрос, на который нужно правдиво ответить, выбираете действие — вам говорят, что делать, вы делаете. Кто смухлюет — будет спать в одной кровати с Тоби. Это я вам обещаю.
Все, кроме Тоби, содрогнулись.
-А почему я первый? - возмутился Сасори.
-Приказ лидера, - холодно и безжалостно вынес приговор Пейн. - Действуй.
Повисла пауза. Сасори с жертвенным видом исполнил волю предводителя. Горлышко неизвестно откуда взявшейся бутылки указало на... Дейдару.
Блондин шумно сглотнул, а спасенные Акацуки облегченно вздохнули.
-Правда или действие? - угрожающе спросил кукольник.
Мозг Дейдары — а он у него, вопреки ожиданию коллег, был, и не маленький, - заработал с предельной быстротой. С одной стороны, «правда» - значительно легче. С другой — открывать всем свои секреты у него в планы не входило. А спать в одной кровати с Тоби очень не хотелось. Но если выбрать «действие»... Хм, может, Сасори закажет что-нибудь интересное и даже приятное, например, поцеловать его...
От неожиданной мысли подрывник едва заметно покраснел. Кукловод давно пленял его своей внешностью и таинственностью. И даже склонностью к садизму...
-Действие, ммм, - смущенно проронил Дейдара.
-Тааак, - состроив милое выражение лица, Сасори задумался, пристально глядя на напарника.
Акацуки начали весело перемигиваться — все не без оснований были уверены, что сейчас будет какой-нибудь любовный акт. Блондин это заметил и смутился еще больше.
-Прямо идиллия, - шепотом делился с Конан и Кисаме Пейн, созерцая и впрямь милую картину — залившийся румянцем Дейдара, не знающий, куда деть взгляд, и Сасори, ласково смотрящий на него.
-Тогда... - начал кукольник, закрыв глаза, - тогда... Скажи мне кое-что. Только громко, чтобы это слышали все. Скажи...
-«Я люблю тебя!» - тихонько прохрюкал Кисаме, давясь от смеха.
-Скажи «Искусство не может быть взрывом, Сасори-сама был прав, искусство вечно и прекрасно»… - все с той же милой моськой закончил предложение Сасори.
Дейдара поперхнулся.
-Какого черта?!
-Мы его недооценили, - заметила Конан.
-Может, и нет у них никакого яоя, - недовольно поморщился Пейн.
-Поразительное коварство, - по достоинству оценил Итачи.
-Я жду, Дейдара, - кукольник облокотился руками о камни, чтобы было удобнее наблюдать за действом.
-Это нечестно, ммм!
-Тоби! – тут же среагировал Пейн.
-Тоби будет спать в одной кровати с сенпаем? – радостно воскликнул парень в оранжевой маске.
Дейдара тут же вскочил на ноги, и, стиснув зубы, выпалил:
- Искусство… искусство не может быть… не может быть… не может быть взрывом… Сасори-сама был прав, искусство… искусство вечно и прекрасно, мать его за ногу, чтоб вы все сдохли!!! Ммм!!!
Сасори с барственным видом похлопал и, весьма довольный, уселся в прежнее положение. Подрывник же от унижения едва не плакал.
-Крути, Дейдара, - усмехнувшись, сказал Пейн.
«Я… я ему отомщу…» - крутилось в голове у Дейдары. И – о чудо! – бутылочка милостиво повернулась горлышком к Сасори.
Кукольник, явно ощущая всю трагичность последствий, тяжело вздохнул и сказал…
-Правда.
-Чего?
-Правда, говорю. Вопрос задавай.
Блондина снова перекосило от злости. Как он посмел сказать такое, когда ему было подготовлено наиковарнейшее действие?!
-Кто вам больше всего нравится здесь? – спросил Дейдара чисто из вредности. Потому что только Тоби мог не заметить, что именно этого вопроса к Сасори ждут все Акацуки. Дабы увериться в подозрении того, что в организации процветает яой.
-Как это? – кукольник, казалось, озадачился.
-Ну, кого тебе больше всего хочется оттрахать? – любезно пояснил Кисаме.
-Оттрахать?.. – Сасори, видимо, в очередной раз решил над всеми поиздеваться, ибо при произнесении сего грубого слова сделал такую детскую невинную мордашку, что даже Хошигаки почувствовал себя последней сволочью, обучающей ребенка пакостям.
-Кто мил твоему сердцу? – выразил вопрос в иной формулировке Итачи.
-Опиум, твою мать, - огрызнулся Сасори и все тут же успокоились, поняв, что муки совести испытывать ни к чему.
-Короче, кто тебе больше всего нравится? Хотя бы внешне? – пришел на помощь Какузу, которому хотелось, чтобы все побыстрее закончилось. Время – деньги.
-Хм… - кукольник покосился на Дейдару. Тот снова покраснел.
Акацуки не отрывали от напарников пристальных взглядов.
-Думаю, вы и сами давно поняли, - вздохнул Сасори, не отрывая взгляда от блондина, - что больше всего мне нравится Пейн.
Все, как один, разинули рты и уставились на товарища по организации так, словно он только что заявил о конце света.
-Спасибо, прелесть моя, ты мне тоже очень нравишься, - первым очухался лидер Акацуки.
-Я знаю, - состроил ему глазки Сасори.
Хидан пронзил себя косой.
Дейдара лепил скорпиончика из глины, напряженно раздумывая над тем, в какое место сие творение засунуть Сасори после завершения изготовления.
-Итак, я кручу чертову бутылку, - кукольник сопровождал свои действия соответствующими комментариями. – Чертова бутылка показывает на Кисаме.
-Действие, - Кисаме почему-то плотоядно облизнулся.
-Врежь Хидану.
-Запросто! – обрадовался Хошигаки, замахиваясь Самехадой.
-Я против! – взвился Хидан.
-Тоби! – Пейн чутко контролировал ситуацию.
-Тоби будет спать в одной кровати с Хиданом? – воспылал надеждой «хороший мальчик».
-Хрен с тобой, - тут же равнодушным тоном изрек послушник Джашина. – Бей реще.
Кисаме дважды просить не пришлось, и он одним ударом впечатал коллегу в стену. Хидан сполз на пол, а потом на четвереньках вернулся на свое прежнее место, матерясь как мысленно, так и вслух.
Следующей жертвой игры стал Пейн.
-Правда, - поторопился сказать лидер. Чисто из интереса.
-Вы с Сасори и в правду педики? – с живым интересом полюбопытствовал Кисаме.
Дейдара в очередной раз поперхнулся. Остальные навострили уши. Все-таки неспроста Сасори говорил, что ему нравится Пейн…
Предводитель, казалось, смутился. Кукольник так и вовсе отвернулся.
-На самом деле… - нерешительно проговорил Пейн. – На самом деле нет.
Сасори во всеуслышание фыркнул, явно довольный очередным розыгрышем.
-Твое счастье, - ласково улыбнулась Конан, вернув что-то, подозрительно смахивающее на скальпель, обратно под плащ.
-Итачи, правда или действие? – спросил Пейн, глядя на Учиху.
-Действие, - ледяным тоном ответил Итачи, подготавливаясь к тому, чтобы «включить» Шаринган. Он с легкостью сделает так, что все будут уверены в выполненном действии. И никто ничего не заподозрит.
-Тогда, Итачи, станцуй нам стриптиз, - с любопытством глядя на подчиненного, попросил лидер. Он не был уверен, что из этого выйдет что-нибудь хорошее, но была возможность, что Итачи вспылит и уйдет, презрев мнение окружающих, и тогда все с чистой совестью закончат заниматься этим бредом…
-Я… - начал было Учиха, но его перебил вопль:
-ЧИТЕР!!!
Все от неожиданности вздрогнули.
-Блондин, ты что, спятил?! – заорал Хидан. – Отымей тебя Джашин в душевой по самые гланды!
-Я притворюсь, что не слышал, как ты всем выдаешь свой секрет, - невозмутимо проговорил Какузу.
Повисла пауза.
-Это я просто так сказал, - нарушил молчание Хидан. – Ты дурак, Какузу. У меня просто уровень злости зашкалил.
-Ясно, - под сводами пещеры прошелестел хоровой вздох облегчения, однако последующие несколько дней все смотрели на слугу Джашина с подозрением.
-ЧИТЕР! – грянул Дейдара.
-Кто? – поморщился Пейн.
-Он! – подрывник вскочил на ноги и указал пальцем на Сасори, который с абсолютно невинным видом любовался своими ухоженными ногтями.
-С чего это? – спросил Кисаме.
-Бутылка указала бы на него, но он остановил ее нитями чакры! – с победосным видом воскликнул Дейдара.
-У тебя есть доказательства? – судейским тоном выговорила Конан.
-Пока вы просили Итачи танцевать стриптиз, я увидел искры чакры!
-Врешь, - Сасори обиженно нахмурился, обводя всех взглядом, в котором без труда читалось «неужели вы поверите этому лживому блондинистому недоразумению, а не восхитительному мне?».
-Кавай-но-дзюцу здесь не работает, Данна, хе-хе, - усмехнулся Дейдара.
-Неужели?
-Дейдара, заткнись, он не делал этого, - вдруг сказал Пейн.
-Да-да! Не наезжай! – поддержал Кисаме.
-Нехорошо обманывать, - сказала Конан.
-Пожалуй, соглашусь с остальными, - прорычал Какузу.
-Сенпай, как вы можете так говорить! – патетически воскликнул Тоби.
-Опрометчиво, Дейдара, глупая месть, - глухо пробормотал Зецу.
-Я тебя убью, понял?! Сам ты читер! – заорал Хидан.
-Так что тут не работает, Дейдара? – поинтересовался Сасори у напарника.
Дейдара скрипнул зубами от злости.
-Кто крутит-то? – зевнул кукольник, как бы невзначай меняя тему разговора.
-Итачи должен стриптиз танцевать, - напомнил Пейн.
-А вот это вы видели? – Учиха медленно поднялся на ноги и показал кое-что сослуживцам.
-Сасори крутит, - после короткой паузы изрек лидер.
Итачи с чувством выполненного долга застегнул штаны и опустился на пол.
-Почему опять я?! – возмутился Сасори. – С Тоби в одной кровати поспать не желаете?
-Тоби – хороший мальчик, - тут же встрял Тоби. – Он спит в одной кровати с лидером почти каждый день!
В пещере воцарилось молчание.
-Выпьем? – предложил Пейн после минутного раздумья.
-Выпьем, - спокойно сказала Конан. Тем не менее что-то в ее тоне насторожило предводителя Акацуки, и он спешно отодвинулся подальше.
Тоби по приказу лидера немедленно смотался вглубь пещеры, откуда приволок несколько бутылок сакэ, а так же емкости для питья. Между прочим, в убежище Акацуки всегда было много алкоголя. Ведь чертовски сложно простоять три дня, извлекая Джинчуурики из тела простого смертного.
-Я хочу, чтоб вы поняли, - начал Пейн, разливая сакэ. – Это простое недоразумение. Тоби спит в моей кровати просто потому, что ему больше негде спать…
-А пол на что? – спросил Дейдара, забирая свою порцию.
-Тебе восемнадцать-то есть? – вдруг спросил Какузу.
В который раз за день повисла продолжительная пауза.
-Какузу, я с десяти лет пью, - отмахнулся Хидан.
-Любопытно. Кажется, именно в этом возрасте к тебе в первый раз явился Джашин?
-Не твое дело!
-Мы преступники S-класса, - пробормотал Зецу. – Думаю, в данном случае возраст не имеет значения.
-Предлагаю новое правило, - тут же заявил Сасори. – Принимать в Акацуки только совершеннолетних!
-Принято, - кивнул Пейн. – Дейдара, пошел вон отсюда.
-Идите к чертовой матери, мне давно за восемнадцать, ммм! – заорал Дейдара.
-Так бы сразу и говорил, - пожал плечами Кисаме. – А то мы только зря мозги напрягали.
-Ты-то уж напрягал, - позволил себе сделать замечание Итачи.
-Ну, Сасори-сан напрягал, - немного смутился напарник.
-Действительно, какого черта? Сасори, я повышу тебе зарплату! – пафосно объявил Пейн. – Отныне все должны напрягать мозг поровну!
-Никогда больше не посмею убить того, кто скажет, что все в Акацуки, кроме нас с тобой – идиоты, - тихонько говорил Сасори Какузу.
-А кто это говорил?
-Любитель необычных пейрингов.
-Кто-кто? – переспросил Какузу.
-Неважно…
-Давайте продолжим игру! – попросил Тоби. – Пока вы все совсем не напились…
-Мы не пьяные, - хором ответили все, кроме Конан, как и подобает алкоголикам.
-Итак, Сасори крутит бутылку, - напомнила Конан.
-Как прикажете, мисс, - огрызнулся кукольник и лихо крутанул бутылку. Та указала на Зецу. – Правда или действие?
-Правда, - сказала белая сторона Зецу.
-Действие, - сказала черная сторона Зецу.
-Ясно. Крути, Зецу.
Игра продолжалась еще часа два, пока сверхопасные шиноби не напились до такой степени, что были не в состоянии выполнить ни одного действия. Хотя правда из них лилась только так… Причем зачастую даже без вопросов. Просто так. Ради поддержания разговора. А закончилось все это совершенно неожиданным образом…
В пещеру ворвались долгожданные коноховцы.
-Давайте с нами… ыыы… - протянул Кисаме, лежа на полу и помахивая вновь прибывшим рукой.
-Вы что, издеваетесь?! – закричал небезызвестный Узумаки Наруто.
-Слабаки! – наградил его обвиняющим жестом почти расчлененный Хидан.
Чтобы ни произошло, шиноби Конохи не могли выставить себя слабыми людьми.

День Св.Валентина.14 февраля… День, когда большинство валентинок получают именно девушки и именно от своих подруг Оо’’’ Это не намек, это так… пошлая мысль закралась в мосК автора… Я предлагаю вам, как всегда, представить, как проводят тот или иной праздник персонажи аниме Наруто, и на этот раз этим праздником оказался День Валентина…

Коноха. Женская Баня. Крыша женской бани, с которой раздаются два знакомых голоса.
Первый голос: Да ладно тебе ломаться, я же от чистого сердца ее дарю!
Второй голос: Да ты посмотри на меня! Какой из меня партнер?!
Первый голос: Слушай, ты меня уважаешь?..
Второй голос: Нет!
Первый голос: *перебивая* Ну так держи открытку!
Второй голос: Сколько раз тебе повторять! Не буду я твоей подружкой! Я даже представить этого себе не могу и не хочу!
Первый голос: Да не волнуйся ты так! Первый раз не…
Второй голос: *перебивая* А! Теперь мне все сразу стало ясно! Теперь я понял, к чему были эти разговоры, типа: “Я научу тебя технике Четвертого, если ты отправишься со мной путешествовать!”
Первый голос: А ты что думал, нЭ? Что я тебя за просто так ей научу? Ээээ неееет, дружок, как говорится: нету денег – плати натурой!
Второй голос: Да зачем я тебе сдался-то? Вон лучше Саске валентинку дари!
Первый голос: *расстроенно* Ему и так уже все парни Конохи валентинок надарили… *бодро* В общем, все нормальные парни закончились, и я решил прийти к тебе!
Второй голос: Что?! Саске уже валентинки подарили?! А почему я до сих пор ни одной не получил?!
Первый голос: *задумчиво* Может это из-за демона-лиса, что сидит внутри тебя?
Второй голос: *разочарованно* Да нет, ему-то как раз кучу валентинок прислали…
Первый голос: *неуверенно* Слушай, сейчас наверное невовремя, но… Можно и я Лису подарю открытку? А?
Второй голос: Дудки! Я один на обломе сидеть не собираюсь! Страдаю я – пусть страдает и он!
Первый голос: Эх… ладно…
Спустя 5 минут молчания.
Второй голос: Слушай, извращенец, а на кой мы приперлись в женскую баню-то?
Первый голос: *смущенно* Ну это я так… решил проверить твою ориентацию… мало ли…
Второй голос: *громко* ИЗВРАЩЕНЕЦ!!!!
С крыши женской бани спрыгивает Наруто и с недовольным видом уходит прочь. Вслед за ним, с крыши высовывается расстроенная морда Джирайи.
Джирайа: Матте, Нарутоооо!!! Так что с валентинкой-то?!!!

Убежище Акацук. Перед дверью в комнату Пейна толпятся члены организации.
Тоби: *пробегая мимо толпы* Привет, народ! Че стоим, кого ждем?!
Хидан: *затыкая рот Тоби* ТССС!!! Заткнись, глазастый!!!
Тоби: *с зажатым ртом* МмМмМмМ? МмМмМ, Мм, мМмМм?
Хидан: *закатывая глаза* Придурок, говорить можно, только тихо!
Тоби: *шепотом* Что вы тут делаете?
Сасори: *громко* Конструктор Лего, *ля, собираем!!!!
Хидан: *также громко* ТСССС!!!!! Попалят ведь, придурок!!!!
Тоби: *громко* АААА!!!! Пнятно-пнятно!!!
Хидан: *вырубая Тоби с ноги* ТЫ ЧЕ ОРЕШЬ?!
Какузу: *проходя мимо толпы* Че пасем? Че горланим? нЭ-нЭ-нЭ?
Хидан: *шепотом, указывая на дверь в комнату Лидера* Там Пейн Конан валентинку дарит и в любви признается!
Какузу: *отмахиваясь* Опять фигней страдают…
Сасори: *прижавшись ухом к двери, слушает разговор, происходящий в комнате* Таааак, они там что-то про наследство говорят… вернее, про приданное Конан…
Какузу: *отшвыривая от двери Сасори, жадно примыкает ухом к двери* Так-так-так, а вот поподробнее!!!
Хидан: *оттаскивая “мертвого” Тоби за ноги в сторону* Да ничего он там такого не говорит…
Какузу: *достал блокнот, ручку и орет в замочную скважину двери* НОМЕР СЧЕТА!!! СКАЖИ ЕМУ НОМЕР СВОЕГО СЧЕТА В БАНКЕ!!!
Сасори и Хидан в испуге хватают вырывающегося Какузу и убегают в комнату напротив.
Хидан: Какузу, придурок, не пали контору!
Сасори: *выглядывая из-за двери* Вроде не заметили…
Какузу: *начинает долбиться головой об стенку так, что со стен и потолка стали осыпаться камни и куски земли* Счет на Багамах! Я практически его узнал!!!
Хидан: *шепотом* Так, все, пошли, только тихо, чтобы не заметили!
Троицы возвращается к двери в комнату Пейна.
Сасори: *прислушиваясь* По-моему, сейчас начнется…
Хидан: Согласен, сейчас они этим займутся…
Какузу: Сто пудов…
Дейдара: ЗДОРОВА, МУЖИКИ!
Все: Палево!
Троица, прихватив с собой подрывника, снова скрывается в комнате напротив.
Хидан: *вырываясь из рук Сасори и Какузу* Пустите меня!!! Где моя коса?!!! Я порублю этого засранца!!!
Сасори: Успокойся! Не все еще потеряно!
Хидан: Да какой на хрен «не потеряно»?! Я же теперь уснуть не смогу, пока не узнаю, что мы там пропустили!
Дейдара: *невозмутимо* Я не понял, че за дела такие? Я поздоровался, а вы, ни слова не говоря, хватаете меня, извините за выражение – за *опу и тащите в спальню! Я конечно ни на что не намекаю, но раз притащили, то давайте!
Какузу: Чего давать?
Дейдара: *расстегивая свой плащ* Давайте делом займемся!
Хидан: *снова вырывается из рук Сасори и Хидана* Я убью его!!! Убью-убью!!!
Дейдара: Я не понял, ты что, любишь поизвращенней? Не, в принципе не вопрос, только предупреждать надо!
Какузу: Кстати…это… *неуверенно протягивает Хидану малюсенькую открытку* В общем, вот!
Хидан: Это что за лилипутские трусы?!
Какузу: Это Валентинка, идиот!
Хидан: Да ее даже в микроскоп не разглядишь как следует!
Какузу: *разводя руками* Ну извини, напарник! Нормальные открытки стоят до фига! А у меня таких денег нет!
Сасори: *в сторону* Вот же жид еврейский…
Какузу: ЧТО?!
Сасори: Я говорю, молоток! Так держать!
Спустя 30 минут. Тоби, Сасори, Дейдара, Хидан и Какузу снова находятся у двери в комнату Пейна, из которой доносятся два голоса.
Первый голос: Я люблю тебя… без тебя мне незачем жить… Сегодня день Валентина, а потому я хочу подарить тебе вот эту валентинку, это в честь моей огромной и нежной любви к тебе…
Второй голос: ВОЗЬМИ МЕНЯ!
В комнате слышится какая-то возня.
Какузу: СУГЕЕЕ!!!
Хидан: Ну, теперь и спать можно будет спокойно!
Тоби: Народ, а я не понял, чем они там занимаются?
Сасори: В Барби играют!
Дейдара: *задумчиво* Как думаете, они третьего примут?
В это время, к пятерке друзей подходят Пейн и Конан.
Пейн: Э! Я не понял! Что это за собрании партии перед моей комнатой?!
Какузу: *отмахиваясь, не замечая Пейна* Заткнись, утырок!
Хидан: *также не замечая Лидера* Вот именно, вали давай! Тут бесплатное кабельное канает и детям до 18!
Пейн: *немного подумав, прислоняется ухом к двери* Ух ты! Здоровски!
Сасори: *все еще не замечая Конан и Пейна* Еще бы!
Тоби: *радостно* Пейн-сама, вам нравится?
Дейдара: *не поняв Тоби* Еще бы ему не нравилось! Развлекается там на всю катушку!
Пейн: Ваще попрет! А кто там?
Хидан: Да этот придурок Пейн и ш*лава Конан…
Конан: Кхм-Кхм…
Какузу: Будь здорова, Конан…
Сасори: Да-да-да, не хромай!
Дейдара: Упс…
Минута не ловкого молчания, после которого дверь комнаты Пейна открывается и оттуда выходят Итачи и Кисаме.
Итачи: *довольный одевает плащ* Слушай, спасибо что помог отрепетировать! Думаю теперь у меня с Анко все получится!
Кисаме: *обнимая Итачи за талию* Да чего уж там, мы же напарники!
Итачи: Настоящая мужская дружба у нас процветает!
Оба Акацушника удаляются. Вслед за ними из-за стены появляется Зецу, который тут же начинает блевать.
Зецу: *пытаясь выдрать себе глаза* О нет!!! Я ВСЕ ЭТО видел!!! Я ослеп! Нет, я хочу ослепнуть!!! Таскитеееееее!!!

Коноха. Поместье клана Учиха. Комната Саске.
Саске: *сжигает валентинки* Достали уже!!! Каждый год, 14 февраля такая фигня!!! Сколько уже можно!!!
Отец Саске: *заглядывает в комнату сына* Саске! Тут тебе еще 15 тысяч валентинок принесли, читать будешь?
Саске: Нет!
Отец: Тогда можно мы с мамой почитаем?
Саске: Нет!
Отец: *обиженно* Фу, жмот!
В комнату заглядывает Итачи.
Итачи: СасГей! Тут к тебе какие-то пацаны просятся, пустить?
Саске: Нет!
Итачи: Окей, запускаю!
В комнату заходят Наруто, Шикамару и Нейджи.
Наруто: *высокомерно* Что это? Валентинки? Ой да кому они нужны, один мусор… *незаметно ворует валентинки Саске и прячет их по карманам*
Саске: Ладно, раз вы неудачники приперлись, то помогите мне с валентинками разобраться!
Шикамару: *собирая себе кровать из открыток* Если я понадоблюсь, то я тут, среди открыток от Кисимото и фанатов из “Голубой Устрицы”
Нейджи: Бьякуган! *осматривает комнату* Уууу, а Наруто то у нас еще и вор!
Наруто: Да с чего ты это взял?! Твой Бьякуган все врет!
Саске: Это и без него увидеть можно…
Наруто: *из всех карманов выпирают валентинки Саске* Ничего подобного! Я ничего не брал!
Саске: Проехали… Значит делаем так, собираем все открытки в одну кучу, а потом я вам прикол ржачный покажу!
Наруто: Чего это ты командуешь, а?! Что захочу, то и буду делать! *собирает все валентинки в одну кучу*
Нейджи: *высокомерно засунув руки в карманы, пинает одну открытку в сторону общей кучи*.
Шикамару: *спит*
Спустя 30 минут.
Наруто: *обливаясь потом* Все! Готово! Давай, показывай нам свой прикол!
Саске: Отойдите ка в сторонку…. КАТОН: ГОКАКЬЮ НО ДЗЮЦУ!
Куча валентинок вспыхивает и начинает гореть.
Нейджи: Мдя… прикол конечно прикол, но где обещанный ржач?
Саске: А вы подумайте, где сейчас Шикамару…
Наруто: *не понимая* Где-где, да он наверное спит до сих пор на той куче открыток, я его будить не стал и в общую кучу ски…ски…*до Наруто доходит прикол* Ы!
Нейджи: Гы!
Саске: Ога!

День 1
Отрубил себе голову и притворился мертвым – никто не ведется. В последнее время в Акацки становится откровенно скучно жить… Радует лишь Тоби. Увидев мою одинокую, скучающую без тела голову, этот идиот истерично завизжал и, размахивая руками, умчался в неизвестном направлении. О! Надо же, он возвращается… и ведет за собою остальных… Зачем они делятся на две команды? За… ?! Какого… ?!! Нет, футбол – это не мое.

День 2
О Джашин, кому стукнула в голову эта нелепая идея организовать дежурство по пещере? Подумаешь, по всему логову пачки из-под рамена и огрызки куриных ножек валяются. А как вы думали!? Мы должны питаться, чтобы ловить этих треклятых зверодемонов, ведь неровен час, с голодухи из кьюби всем коллективом отбивные приготовим. Как потом перед лидером отчитываться?
Я совершенно не вижу проблемы в том, что по пещере строем ходит отряд тараканов, которые не далее, как вчера ночью, вытряхнули лидера-саму из его уютной постельки и увели в плен его любимого плюшевого медведя. Мы кстати в долгу не остались и отомстили за нашего умного и смелого руководителя, пока тот рыдал в уголке, требуя назад своего мишку. Зецу сожрал половину тараканьей армии, а Дейдара передавил четверть врагов, используя в качестве смертоносного оружия перевернутого вверх ногами Тоби.
Однако вернемся к насущным проблемам, а именно – дежурству, будь оно проклято! Какузу заявил, что будет убираться только за отдельную плату, ибо не сорит. Он не ест рамен и курицу – это дорого. Какузу жует траву за пещерой, потом глупо хихикает и накручивает свои «нити» на бигуди Дейдары (забывая при этом вытряхнуть из бигуди самого Дейдару). Подрывник предложил на роль домработницы Тоби, но, как следует поразмыслив и прикинув, какие разрушения учинит наш домашний «гуд бой», мы решили, что сохранность убежища важнее чистоты. Кисаме ничего не ответил, потому что ему было больно. Зецу промолчал, поскольку грыз ногу Кисаме. Итачи, заметив на себе взгляды, сказал «Тцукиеми»…
Отходняк. Знаете, если помыслить логически, то ничего плохого в нашей локальной экологической катастрофе нет. Старые пачки из-под лапши забавно хрустят под ногами, а куриные ножки могут в один прекрасный день сослужить нам хорошую службу, учитывая страсть Какузу экономить на всем, в том числе на продуктах. И еще, стоит записать жирным шрифтом – нельзя предлагать Итачи убираться, когда у него на ногтях свеженький французский маникюр.

День… ночь… хрен его знает…
Из-за грязи в пещере начинаем опасаться эпидемии чумы. Продукты закончились более чем неделю назад, последнюю куриную ножку у меня отмел Итачи с яростным воплем «Ты бессмертный, без жратвы не помрешь!». В очередной раз убеждаюсь в том, что меня никто не любит и никто не ценит… истерично рыдаю, подумывая выкраситься в черный цвет и отрастить себе челку.
В промежутках между рыданием и исполнением репертуара гиперпопулярной нытик-группы «В Токио бордель» (эх, какие воспоминания навевает эта фраза «бордель в Токио»… хе-хе…), плотоядно поглядываю на Кисаме. Милый, милый Кисаме… он такой большой, такой рыбоподобный, вкусный, да под подливочку… Очнулся оттого, что Кисаме съездил мне пяткой в ухо, когда я попытался отгрызть большой палец на его ноге. Увидев такую откровенную деградацию личного состава и наклонности начинающих каннибалов, истощавший, словно топ-модель, Лидер-сама поднялся на свои хрупкие ножки и со словами: «Так дальше жить нельзя», - упал на пол. Сдох, наверное…

День, однозначно день…
Даже драматическое отсечение самому себе руки не заставило лидера (эта скотина выжила, а чего вы еще ожидали?!! «Не-дождетесь-но-дз­юцу», блин!) изменить его коварные планы. Выдернув меня из постели в двенадцать утра, в тот час, когда я мысленно, в 1984 раз, возносил молитву величайшему Джашину-саме, он послал меня. Да, именно так, сначала он меня послал, а лишь потом отправил в магазин, предварительно заставив Какузу пришить мне руку на место. И почему он не уточнил, на какое место…? После долгого выяснения отношений, уговорил Какузу пришить мне руку не туда, откуда она по его мнению растет, а на ее законное место. В следующий раз изберу другой способ шантажа. Украду мишку.
Иду по улице. Не понимаю, почему на меня все так странно смотрят. Не вижу ничего странного в том, что по улице идет весьма симпатичный блондинистый мужик в трусах, из которых торчит пачка денег, и с косой за спиной… Чего? Да, мальчик, я смерть! Нет, мальчик, я пришел не за твоим другом-яойщиком…
Подхожу к магазину. Меня встречает надпись «С оружием вход воспрещен». Озадачен…
Пока стоял в раздумьях перед дверью, проходившие мимо женщины зачем-то засовывали мне в трусы пачки ре, а одна кинула монетку. Шутница, блин…
При помощи веских аргументов убедил продавцов и охрану магазина, что моя коса – не оружие, а оберег на счастье. Теперь у нас есть около трехсот кило бесплатного мяса. Какузу будет мною гордиться! Я экономный! От этой мысли буквально вознесся на небеса. Шел, летел, парил… в следующий раз буду смотреть под ноги. Беда всякого полета в том, что он обязательно заканчивается падением носом об землю. Впрочем, даже в этом неприятном опыте есть свои плюсы – я эмпирическим путем доказал самому себе, что земное притяжение существует… Откуда я знаю такие слова?! О Джашин, у меня, кажется, потемнели волосы!!!

Был тихий вечер…
До тех пор, пока мы с Какузу не начали спорить на тему того, что правит миром: деньги или религия. Мы увлеклись сей беседой настолько, что сумели даже переорать Дейдару, который объяснял Тоби, что есть искусство… привязав последнего к стулу и с демоническим хохотом швыряя в него свои глиняные творения.
Глупо все получилось. Чаша терпения переполнилась, я взбесился, перестал контролировать себя и набил морду Какузу… мне. Ну ничего, я еще дам о себе знать, вот вставлю на место зубы, и выдумаю коварный план! (Здесь по сценарию полагается злодейский смех, но увы, я подавился и чуть не сдох…)

… а за ним – поэтическая ночь
Под покровом ночной темноты, подобно зверю, вышедшему на охоту, я крался по пещере. Я легко скользил вдоль каменистых стен (какая скотина разлила на пол воду?!), и в итоге беспрепятственно достиг заветной двери. Мой напарник спит – тем лучше. Задушу его в темноте и тишине – пусть гордится мною: я экономлю электроэнергию и децибелы.
Взобравшись на кровать, я устроился поудобнее на своей буд… гомен… вашей будущей жертве, Джашин-сама, и собрался было приступить к осуществлению коварного плана, но тут распахнулась дверь. Подрагивающий огонек последней в нашем жилье свечи выхватил из тьмы озадаченное лицо Итачи. Увидев меня, восседающего верхом на напарнике, Учиха отчего-то покраснел так, что всем лицом стал напоминать один сплошной шаринган. Пролепетав извинения, малолетний маньяк ретировался. В чем он меня подозревает?!! Ладно, объясню ему все завтра, а пока, пора приступать. Сложив руки на шее этой жадной старой сволочи, я в последний раз посмотрел в его глаза, сверкавшие во тьме как пара монет… Посмотрел? В глаза?!! Твою ма…!!!
… Больно. Лежу на полу. Ноги пришиты к голове, руки – к заднице. Какузу шутник.

Не день…
Блуждают тени возле дома разных сказочных зверей… Кисаме и Зецу вышли на прогулку. В пещере все равно делать нечего, ибо там темно, страшно и тараканы по углам чем-то скрежещут. Не хочу даже задумываться, чем... Благодаря усилиям Зецу, мы существенно сократили их численность и загнали «соседей» в подполье. Теперь мерзкие твари объединяются в партизанские отряды и нападают на нас в самые неожиданные моменты. Кроме того, они плодятся и размножаются, чего мы, к сожалению, при всем своем желании делать не можем. В нашем отряде всего одна женщина, да и та принадлежит лидеру. Хотя смею заметить, она строила мне… ой, лидер-сама! Ну что вы деретесь сразу! Домик из оригами она мне строила!
Нет, этой страшной тьмы не случилось бы, перестань Какузу экономить на лампочках, свечках и спичках. В ответ на наши упреки, Какузу гордо швырнул на стол свечки от геморроя и посоветовал поджечь их. У меня два вопроса: во-первых, горят ли свечки от геморроя, и во-вторых, ЗАЧЕМ Какузу, собственно, эти свечки!?

Чуть позже, ранним утром
Зажигали свечки «Катоном», и нечаянно подожгли Дейдару. Дейдара взрывоопасный. Сидели на руинах, любовались фейерверком и Какузу, который корчился на земле в предсмертных судорогах и вслух подсчитывал убытки. Пора искать новое жилье. Быть может, нам снять домик на побережье, где тихо, спокойно, и мухи не кусают. Я смогу валяться на пляже, приносить в жертву крабов, и молиться, молиться, молиться. Пребывая в сих сладостных мечтах, я задремал, положив голову на плечо Тоби. Заметив мою отрубленную голову, замаскированный как обычно завизжал и замахал руками. Ну футбол, так футбол…

И лишь недобитки тараканьей армии, ни о чем не переживая, стайкой тянулись к горизонту, на восход гигантского восхитительно теплого солнца. Они уносили с собою своего нового лидера и бога - плюшевого медведя Пейна, с большим гвоздем вместо носа.

Название: Задыхаясь яростью.
Автор: ravenspear (ravenspear.livejournal.com/)
Перевод: Несметана
Бета: colombine
Персонажи: Какузу, Хидан
Рейтинг: R
Жанр: Gen, я б сказала. Хотя кто как посмотрит. POV Хидана.
Предупреждение: кого-то уже убили, кого-то вот-вот убьют. Акацки, что с них взять. И лексика. Хидан, что с него взять.
Дисклеймер: если бы «Наруто» принадлежал мне, я бы плюнула на все околоучиховские разборки и писала бы гайдены по саннинам и акацкам.
Разрешение на перевод: получено.
Оригинал: ravenspear-fics.livejournal.com/2498.html


Это не конец.

Не, у того коноховского мудака точно ананас вместо головы, если он решил, что покромсать Хидана на части и засыпать парой тонн булыжников значит прикончить его раз и навсегда. За свою жизнь Хидан перенес куда большие страдания, причем в основном – по собственной воле, и всегда выходил из передряг как новенький. Очень скоро он выкарабкается из своей могилы и продолжит великое дело Джашина-сама, а вся пафосная месть мелкого ублюдка сведется к тому, что человек, у которого впереди целая вечность, потеряет какую-то пару недель. Глубоко под землей, под ногами своих стражей Нара, Хидан смеется своим мыслям.

Однако грандиозную бойню придется отложить до тех пор, пока великая сила Джашина-сама не залатает его тело, плюс оставшиеся в нем жуткие нитки Какузу продолжают двигаться и работать. В общем, на все уйдет около недели. Тем временем Хидан старательно не думает о том, куда же запропастился скотина Какузу, ведь прошло уже почти четыре дня с тех пор, как на них напали. Первой теорией было, что Какузу шутки ради решил бросить его догнивать, но верилось в нее все меньше и меньше, так что Хидан предпочел не думать об этом вообще.

По шее ползет гусеница. Лучше сосредоточиться на ней, чем, как последний слабак, желать, чтобы голова вновь оказалась оторванной от туловища и исчезло противное холодное чувство под ребрами.
--------------------------------------

Его стражи мертвы. Он голыми руками разорвал их тела и залил их кровью нарисованную на песке печать Джашина. Для пущего эффекта он вырезал сердце мужика, особенно похожего на того сучонка, из-за которого оказался в яме, и приколол к дереву его же собственным кунаем, а рядом пририсовал кровавый смайлик, просто потому что это обязательно взбесит коноховских уродов.

Он не тянет время. Ни хера он ничего не тянет.
--------------------------------------

Когда Хидан видит кратер, на него находит странное чувство: колени подгибаются, по коже бегут мурашки, а из башки вышибает все мысли.

Ноги еле держат его, но он все равно прибавляет шагу, а оказавшись на краю кратера, замирает так, что кажется, будто сердце перестало биться, и смотрит вниз, на окрашенный кровью песок.

Он уже знает. Он уже все знает, но часть его сознания вопит, что Какузу, сука, должен всегда быть рядом, и отказывается признать правду.

Так же внезапно, как остановился, он срывается с места, бежит вниз, к луже крови, которая принадлежит не Какузу, нет, не может быть, падает на колени и тянется носом к земле в надежде, что запах окажется незнакомым.

Хидан никогда никого не оплакивал. В его жизни никогда не было людей, которых он со счастливой улыбкой не отправил бы в радушные объятия Джашина-сама. Поэтому, когда его ноздрей касается такой знакомый запах Какузу, он не знает, как себя вести. Он просто остается на коленях, еле дыша, прижимаясь лбом к пропитанной кровью земле, всему, что осталось от его напарника. В глазах – ни слезинки.
--------------------------------------

Новая коса не так хороша, как старая. Не получается перехватить ее поудобнее, сбалансирована странно, да и от цвета Хидан не в восторге. Старая при взмахах здоровски мерцала серебром.

А впрочем, эта тоже чертовски остра, и ей можно неслабо ударить, а для Хидана, стоящего лицом к лицу со знаменитым коноховским Копирующим Ниндзя, только это и важно.

- Бля, хорош уже тут скакать. А то хрен по тебе попадешь, без шуток, - пока Хидан говорит, по его позвоночнику пробегает легкое показывание: наполовину радостное предвкушение, наполовину – последствия Чидори, прорезавшего нервы.

- Ты ведь меня уже задел. Даже несколько раз. Разве тебе этого не достаточно? – отвечает Какаши, тяжело дыша в попытках остановить кровь, льющуюся из раны в боку.

Хидан ухмыляется, ощупывая дыру в груди там, где Чидори прошло сквозь левое легкое:
- Не-а, ни хера. Не хочу, чтоб ты так легко отделался. Да и вообще, в это убийство Джашина-сама я вовлекать не хочу. Дело касается только нас двоих, смекаешь?

Когда Какаши осмысливает услышанное, в его глазу, том, что еще не превратился в кровавую кашу, отражается едва заметное удивление.
- Ты не по заданию Акацки меня выслеживал, - медленно произносит он. Хидан не понимает, не то у этого сукина сына рассудок помутился от потери крови, не то он еще тупее, чем пытается казаться. – Ты здесь из-за своего напарника.
Кажется, ублюдок удивлен, если не шокирован, тем, что Хидан жаждет крови коноховских скотов по той же причине, по которой они тогда напали на него.

- Твои дедуктивные способности воистину охрененные, грязный язычник. Ясно теперь, почему тебя так быстро выпустили из Академии, - тянет Хидан, закатывая глаза, прежде чем впиться взглядом в единственный глаз Какаши. – Сука, ты уничтожил нечто, что принадлежало мне. А меня неслабо бесит, когда какая-то мразь лезет в мои дела.

Чтобы увернуться от косы, Какаши подпрыгивает вверх, на дерево. По движениям противника Хидан видит, что тот уже изможден. Славненько. Тогда, пожалуй, можно наконец сворачивать чертову прелюдию и показать этому одноглазому уроду, чего стоит смерть Какузу.

Тяжела и неказиста жизнь шиноби-финансиста. С днем рождения, бухгалтер!

Слыхали ли вы, что если чего-то очень захотеть, то оно обязательно сбудется? Но, бывает так, что мы рвемся к нашему желанию, мчимся к нему со всех ног, пробиваем головою стены, однако, получив вожделенную награду, понимаем, что все случилось далеко не так, как хотелось. Быть может, все дело во слегка зажравшейся человеческой натуре, но факты, как известно, вещь упрямая, а они говорят о том, что не всегда исполнение желаемого гарантирует нам удовлетворение.
А началось сие повествование с одного осеннего утра, ничем не выделявшегося, за исключением неожиданного тепла и такого количества солнечного света, что ярче этого дня было только так и не наступившее светлое будущее.

День 1
Традиционный

- Завтрак готов…
За окном рассвело. Солнце, по-настоящему теплое солнце, лениво взбиралось на небосклон, разгоняя тучи. Его появление свидетельствовало о том, что время на сон безвозвратно ушло, пора приходить в себя и настраиваться на новые великие дела, коих у организации Акацки было хоть отбавляй.
Зецу, пристроившийся на подоконнике, прямо-таки расцвел, распустив свои листья и явив миру черно-белое лицо. Если бы не плащ с красными облаками, желтоглазый каннибал вполне мог сойти за мутировавший цветок-переросток. Итачи, водрузив на нос очки, восседал на спинке дивана и читал какой-то романчик. Сам диван занял собою Кисаме, мерно похрапывающий в обнимку с верным Самехадой.
- Попрошу всех к столу, - Тоби, облаченный в оранжевую пижаму и маску, ловко лавировал между сонными коллегами, позволяя каждому почувствовать волшебный аромат своего кулинарного шедевра. Уж неизвестно, каким именно волшебством наделил Тоби сие с позволения сказать блюдо, но от запаха его, корчась в предсмертных конвульсиях, дохли мухи, а Кисаме проснулся, звучно навернувшись с дивана и завизжав: «Изыдите, зловонные демоны ада!»
- О нет, - простонал Дейдара, уткнувшись лицом в ладони. Заботливые ручки-творцы немедленно принялись вылизывать лицо своего опечаленного владельца, отчего бедняга Дей завыл еще громче. Тоби озадаченно поглядел на напарника.
- Что-то не так, семпай? – спросил он.
- Ты – одно сплошное «не так»! Я не собираюсь есть то, что готовил ты! В прошлый раз мы сутки не могли выйти на миссии, потому что опасно было отходить от туалета дальше пяти шагов. А все из-за твоей стряпни, - припомнил Итачи, сообразив, что творец в истерике, и не сможет ответить хоть что-то членораздельное. Кисаме кивнул и опасливо покосился на кастрюлю.
- Так и ждешь, что из-под крышки появится чудовище с щупальцами, - прошептал Хошигаки и нервно поежился.
- Чудище с щупальцами вчера полночи яростно клялось вставить Хидану по самую глотку то, о чем в приличном обществе в слух не упоминают, и сейчас изволит отсыпаться в своей комнате, но никак не в этой кастрюле, - отметил Зецу, все еще не переставая нежиться на солнышке. «Какая, однако гадость, эти котлеты, из чего только Тоби делает их…, - подумал светлый Зецу, - Но я бы их съел, непременно съел… все до единой… быть может, они откажутся и выкинут стряпню на улицу, уж тогда-то я пообедаю», - вторил ему Зецу темный.
- Неужели все так плохо? – Тоби приподнял крышку и поглядел на свое варево, - А Хидан минут пять назад попробовал и сказал, что очень даже ничего.
- Хидан – мазохист, так что он не в счет, - из комнаты выбрался Какузу. Его черные волосы беспорядочно торчали в разные стороны, выражение лица не отличалось ни добротой, ни гуманным настроем, - Кстати, кто-нибудь его видел после попытки переварить кулинарные шедевры Тоби, или боги услыхали мои молитвы, и напарничек откинулся?
- Слушайте, давайте не будем тянуть судьбу за … за хвост, и выкинем ЭТО от греха подальше, - обслюнявленный Дей окинул окружающих умоляющим взглядом. Многие не поняли, что именно предлагает выкинуть подрывник: кастрюлю с варевом или повара вместе с его творением.
- Жри и не жалуйся. Эти продукты за деньги куплены, - Какузу достал из кармана пижамы свой блокнотик и калькулятор. – Могу перечислить затраченные суммы, и если ты мне их возместишь с процентами…
- Какузу спляшет тебе. Зрелище, кстати, преотвратное, так что решай сам, что лучше – пообедать с Тоби, или смотреть на танцы волосатого осьминога, - протяжно зевнув, на кухню заявился Хидан. Из его безупречных волос торчали веточки, сухие травинки и листики – последние пару дней Хидан ночевал на улице, ибо на общем совете организации было решено выселить его из пещеры за нецензурщину. Какузу, как ответственный бухгалтер Акацки, предлагал так же лишить своего напарника зарплаты и содержания, настойчиво цитируя в докладе слова Хидана о том, что деньги – ничто, а религия правит миром. «Пусть и жрет тогда свои религиозные книжки!», - заявлял полузомби, почесывая шрамы на лице. Но Лидер-сама решил, что негуманно отбирать у монаха его и без того урезанную зарплату, посему ограничились выселением.
- Хидан-сама, вы в плохом настроении? – поинтересовался Тоби, все еще обнимавший кастрюлю, - Неужели Какузу-сан вам неудачно вста-а-а…
Закончить предложение Тоби не смог – Пейн помешал ему самым наглым образом. Вообще, неплохо было бы отметить для начала, что у Лидера-самы было многовато вредных привычек. Он мечтал захватить весь мир, смеялся, как последний маньяк, увлекался пирсингом и жил в гражданском браке с бумажной женщиной, что является еще большим извращением, нежели законный союз с резиновой. Но самой вредной из всех несомненно была привычка врываться в комнату, не обращая внимания на то, что или кто попадается под ноги. На этот раз она его подвела. Под ноги попался Тоби. Споткнувшись, Пейн пролетел около метра, зацепив с собою замаскированного, Дейдару, Зецу, цветочный горшочек, стряпню Тоби и мирно читавшего Итачи. Замерший с блокнотиком Какузу с трудом сдерживал истерические рыдания, подсчитывая в уме во сколько им выльется ремонт сломанного подоконника, расколотого горшочка и погнутой кастрюльки.
- День обещает быть веселым, - изрек Хидан, и, опустошив бутылку сока, принялся вдохновенно восхвалять Джашина-саму.
Тем временем Пейн, что-то прошипев, поднялся на ноги, отряхнулся и откинул с лица слипшиеся рыжие волосы. Было заметно, что он из последних сил пытается сохранить самообладание и безразличие к происшедшему.
- Присядьте, - глубоко вздохнув, произнес он. - Я хотел кое-что с вами обсудить.
- А может мы сначала это… умоемся? - Тоби снял с головы Дея котлетку и съел ее.
- Подождете, ничего с вами не случится! – в гневе Пейн был непреклонен. - Я хотел обсудить с вами тему улучшения психологического климата в коллективе и укрепления корпоративного духа.
- Че… чего?! – Хидан заткнулся, едва не забыв от удивления к какой именно вере он принадлежит.
- Корпоративного духа, идиоты! Со-тру-дни-че-ство!!! Я где-то читал…
- Пейн! – крикнула из комнаты Конан.
- Ну, я где-то слышал…
- ПЕЙН!!!
- Короче, Конан мне сказала, что для улучшения условий труда и производительности,нам необходимо лучше узнать друг друга, подружиться и отмечать все праздники вместе.
- Под-кха-кха-кха-блучник, - «прокашлялся» Хидан. – Я бы с удовольствием сказал тебе, в каком месте я б хотел тебя повидать, хренов лидер, да вот природная скромность не позволяет.
Пейн, скорчив страшную мину, покосился на блондина.
- Не-не, никаких праздников! – Какузу что-то строчил в блокнотике, - Они денег стоят.
- Ты чего пишешь? – Хидан попытался заглянуть через плечо напарнику.
- Штраф тебе за ругательство в общественном месте, - Какузу выдрал листочек и, плюнув на него, налепил на лоб Хидану. Блондин раздраженно сорвал «штраф» и бросил его на пол. Какузу выписал еще один листочек – за загрязнение территории.
- Так, лидер я или не лидер?! – взвыл Пейн, возведя глаза к потолку.
- Лидер, - сказал хор.
- Нет, - сказал Тоби.
- Козел ты, - сказал Хидан и получил третий штраф за минуту.
- Я имел в виду, что козел – не лидер, то есть лидер не козел, в смысле… Тоби – хороший мальчик, - сдулся к концу фразы «гуд бой», заметив на себе несколько ненавидящих взглядов.
- ИТАК, - громко изрек любитель пирсинга, - Близится один замечательный праздник…
- Хэллоуин, - вскрикнул Хидан, и глаза его вспыхнули фанатичным огнем.
- А что такое Хэлло… хэллу…хело…херо… в общем, что это? – спросил Тоби.
- Праздник святых и мертвых, - с выражением изрек блондин и буквально рухнул на диван, блаженно улыбаясь.
- Святых и мертвых… О!!! – замаскированный плюхнулся рядом с Хиданом и принялся обнимать его, - С наступающим днем рождения, Хидан-сама!!!
- Так, пока два этих идиота нейтрализованы, - Пейн повернулся к остальным, заляпанным котлетами и подливкой, - спешу сообщить, что Хэллоуин был месяц назад. Мы тогда немного перебрали…
- Нажрались как свиньи, - поправила нежная Конан.
- … и праздник выпал у нас из памяти. Сейчас я говорю о другом. Между прочим это, - он понизил голос до степени полной нелегальности, - день рождения нашего замечательного бухгалтера!
- При его возрасте пора говорить не «день рождения», а «смерть еще на один шаг подобралась к нашему дорогому другу»! Пошел вон, Тоби, обнимай именинника, только не меня… му… мудрец долбанный! – пытался отбиться Хидан, но замаскированный его не слышал, продолжая дурным голосом распевать свою поздравительную песенку.
- Хватит перебивать меня!!! Предлагаю отметить вышеупомянутое торжество подальше от работы, где-нибудь в уютном тихом месте, где мы все сможем…
- Отъе… отвали, Тоби! Молиться!
- Взрывать!
- Поплавать в море!
- Убить!
- Зачем деретесь, Хидан-сама… Купить конфетки…
- ЗАТКНИСЬ, ТОБИ!!!
- Ай! Но конфетки…
- Может быть все-таки взорвать…
- И при этом молиться, взрывать и молиться… О Джашин, ВЗРЫВАТЬ САМИХ СЕБЯ И МОЛИТЬСЯ… ДЖАШИН, ДЖАШИН, ДЖА…
- АЙ!!! ПОМОГИТЕ, С ТОБИ ДЕЛАЮТ ЧТО-ТО ПРОТИВОЕСТЕСТВЕННОЕ!!!
- УЙМИСЬ, ХИДАН!!!
- Главное, чтобы бесплатно было, - закончил дискуссию Какузу. – А еще лучше, чтобы ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ БЫЛО.
- Принято единогласно! Сегодня же едем укреплять наш корпоративный дух! Собери мой чемодан, Конан!!!
- Почему никто не интересуется моим мнением? – совершенно расстроился Какузу и, дабы поднять себе настроение, выписал еще полсотни штрафов Хидану. В результате получилось, что блондин должен был отдать напарнику всю свою зарплату и пару сотен ре сверху.

День 2
Утомительно-прогулочный, праздничный и очень длинный

- Итачи-сан, осторожно! Де…рево… Ну что же вы так, Итачи-сан! – Кисаме выудил напарника из кучи листьев и отряхнул его. Итачи возмущенно потирал разбитый лоб и подумывал, не стоит ли затцукиемить наглый дуб, выросший посреди дороги.
- Не отставать! Бодрее, друзья, бодрее! Нас ждет праздник и целая неделя чудесного отдыха в лесах, где чистый воздух, птицы…, - восторженно покрикивал Пейн, взбирающийся на холмик.
-… на голову гадят, - взвыл Хидан, готовый зашвырнуть в лидера своим походным рюкзаком.
- Подобное к подобному, Хидан. Птицы умные, они знают, на кого гадить, - нежно пропел над ухом у напарника Какузу. Улучив момент, блондин вытер голову о спину бухгалтера и, довольный собою, насвистывая, продолжил путь.
- Дейдара-семпай, разве это честно? – стонал Тоби, согнутый в три погибели под тяжестью своих и дейдаровых вещей. Смотрящему со стороны могло показаться, что два гигантских рюкзака и палатка отрастили согнутые худенькие ножки, и еле плетутся в самом конце толпы под названием «великая организация Акацки».
- Тоби, ты говорил, что сделаешь все для меня. Вот и делай. Вы только гляньте, Зецу счастлив! Он чувствует себя в своей стихии, - отметил подрывник, наблюдая за каннибалом. Зецу нацепил на свои листья по веночку из желтых мелких цветочков и, безумно хохоча, сновал между деревьями.
- Хорошо бы там было озеро, - размечтался Хошигаки, - прохладная водичка и… Итачи-сан, осторожно, снова де… Итачи-сан, вы становитесь предсказуемым!
На этот раз Итачи подумал о том, что неплохо бы затцукиемить своего синюшного напарника.
- Ну не отставайте, нам стоит поторопиться! Расчистить полянку к прибытию Конан, чтобы все было идеально. Я хочу, чтобы все было и-д-е-а-л-ь-н-о. Просто иде…
- Мы поняли, - проворчал Хидан, - Укреплять корпоративный дух, отмечать день рождения, как же! Этот урод вознамерился продолжать свой род, а мы должны изображать из себя бойскаутов и смотреть на каннибалов в венках? Да что он о себе возо-о-о-о…!!!
- Хидан? – Какузу обернулся и поглядел на дыру в земле, - О боже, небеса низвергли фанатика в ад! Эй, ты жив? Надеюсь, что нет. Это было бы лучшим подарком на мой праздник!
Хидан сидел на дне ямы глубиною в несколько метров и озадаченно разглядывал табличку с надписью: «Эту яму три дня и три ночи без помощи теневых клонов и друзей рыл Нара Шикамару за то, что смотрел на облака вместо того, чтобы идти в академию. Йошино Нара». «Фигня какая-то…», - подумал фанатик.
- Вылазь, Хидан, - Кисаме опустил в яму лезвие Самехады и захихикал, - Боль – это так хорошо.
- Килька! – фыркнул блондин и в несколько прыжков выбрался из ямы только для того, чтобы быть встреченным кулаком Пейна и слететь обратно.
- Мы опаздываем, - прорычал лидер.
- Лидер-сама, а куда мы, собственно, идем? – спросил Итачи.
- Далеко еще? А то Тоби устал… Тоби сейчас сдохнет, ему уже не до корпоративного духа, ему бы свой не испустить, - пропищал замаскированный, уже передвигающийся на коленях.
- Немного осталось, какая-то пара километров, - беззаботно махнул рукой Пейн, вам там понравится.
В том, что там понравится всем, сомневались, естественно, все, за исключением самого лидера-самы. Вкусы у кучки маньяков были весьма разные: одному для счастья нужно было чистое небо, которое он с удовольствием омрачил бы парой взрывов, другому – свежая вода и братья-рыбы для компании, третьему подавай леденец (причем за тот «леденец», который ему предложил Хидан, блондинистому фанатику достался очередной штраф от бдительного бухгалтера - блюстителя нравственности). Но… как это ни парадоксально, Пейн оказался прав.
- Озеро, - сказал лидер, махнув рукою в сторону водоема, - Чудесный темный лесок для Зецу, колючие терновые кусты для Хидана, обрыв, с которого будет падать слепой Итачи, а мы станем смеяться над ним… прости, Итачи, небо без тучек для Дейдары…
- Небось, насчет неба сам договаривался, бог недоделанный, - съязвил Хидан и, получив в лоб ботинком, простонал, - О, боль прекрасна…
- И наконец…
- Конфетка, - прокричал Тоби и, сбросив поклажу, подобрал с земли какую-то дрянь и съел. – Шпашибо, лидер-шама.
- Эм… не за что, Тоби. Всегда рад помочь. Ну, приступаем. Давайте устроим здесь настоящее торжество страха!
- Прошу прощения, лидер, а «с» - это предлог или часть слова? – спросил фанатик, решивший поселиться на всю неделю в терновом кусте. По его словам, иголки забавно щекочут.
- Хидан, предлог это «пойдем, я покажу тебе свой новый прием», - назидательно изрек Какузу.
- Вот черт, ты при своей внешности знаешь о таких вещах, никогда бы не подумал.
- А для тебя вообще думать противоестественно.­
- Кончаем дискуссии. Какузу, снаряжаю тебя и Дейдару в магазин.
- Лучше смерть, чем это недоразумение неопределенного пола! - вздохнул бухгалтер, но его никто не слушал.
- Поговорите со всеми, запишите их требования и купите всего понемногу. Когда вы вернетесь, вы просто не узнаете эту поляну. Нам нужно все подготовить! И… поди сюда на минутку…
- Чего еще? – Какузу подошел и, собрав в своем взгляде все накопленное за жизнь неудовольствие, посмотрел на Пейна.
- Ну… тут такое дело…
- Время – деньги. Можно побыстрее?
- Ну, понимаешь, я и Конан… нужно кое-что приобрести… только не дешеви, я тебя умоляю, в таких делах жмотиться нельзя, а то потом дет… проблем не оберешься… Прекратите подслушивать, козлы!… Ты понял?
- Я подумаю над этим, - водопадник усмехнулся. «Вы только гляньте, и этот человек хочет захватить мир. Научился бы сначала сам к свиданиям отовариваться, а потом мечтал о господстве».
- Какузу – не жадничай, - напомнил Пейн и поспешно ретировался в свою палатку.
* * *
«Всем и каждому что-то нужно от меня, - подумал Какузу, печально глядя на длинный список, - Хоть бы раз кто подошел просто так и спросил, как здоровье, как настроение, но нет! Один просит пачку конфет «Шиноби на севере», другой – носки и непременно с рыбками, третий – «венерину мухоловку» в горшочке, а четвертому подавай кожаную плетку. И почему я должен выслушивать их сексуальные фантазии, я же бухгалтер, а не психиатр… может, имеет смысл устроиться на две ставки?»
- … и глины, - вещал Дейдара, прогуливающийся мимо входных дверей в магазин.
- Чего? – переспросил водопадник.
- Глины… на пятнадцать тысяч ре…, - прошептал Дей, наблюдая за тем, как глаза коллеги расширяются до пугающих размеров, - Это просто необходимо!
- НА ПЯТНАДЦАТЬ ТЫСЯЧ?!! – заорал Какузу так, что спугнул двух девиц с пакетами, - Дейдара, ты что, дебил!? Я не собираюсь тратить такие деньги на твой паршивый пластилин! Я…
- Вам штраф, Какузу-сан, - невинно улыбнулся Дей.
- Что ты сказал?
- Вы назвали меня дебилом. Вам штраф, ведь с некоторых пор у нас в организации запрещено обзывать друг друга идиотами, дебилами, конченными олигофренами, э, минутку… ммм, - Дей извлек из кармана записную книжку, - тупицами, подонками, маразматиками, мудаками, лохами… ммм… подписано лично вами, Какузу-сан. Так вот, давайте договоримся как деловые люди, вместо штрафа вы купите мне глину, а я не скажу, что вы нарушаете собственное правило.
Какузу улыбнулся так, что у Дейдары возникло непреодолимое желание сбежать на край света и не появляться до самого судного дня. Водопадник закивал, что-то забормотал, пересчитал солидную пачку денег и, оставив Дея снаружи, вошел в магазин, где повернул прямиком к полке со стройматериалами. «Глину тебе… глину, значит, шантажист малолетний! Если ты, террорист чертов, уверен, что старина Какузу в маразме, и позволит прокатить этому номеру, то ты очень наивен. Я научу тебя уважать старших шиноби, научу», - подумал он и засмеялся не хуже лидера-самы в дни его самого злобного настроения. Люди в магазине опасливо озирались на одинокого мужчину, хохочущего среди пакетов с цементом и песком.
- Дорогой, давай купим стройматериалы в другом магазине, - прошептала своему мужу старенькая японка и, схватив его за рукав кимоно, потащила к выходу, - По-моему, этот цемент не является экологически чистым. В него добавляют что-то…
Отсмеявшись как следует, ответственный бухгалтер извлек из кармана знаменитый блокнотик и начал вести подсчеты. «Значит так, на три тысячи ре – глины, на тысячу – песка, на пятьсот ре – цемента, пожалуй, в таких пропорциях сойдет, - собрав в большой пакет все вышеперечисленное, водопадник неторопливо побрел к кассе, расплатился и удалился в самый дальний угол магазина, где его не видел никто, кроме одинокого паука, уныло плетущего на потолке свои сети. – Теперь перемешиваем все это техникой воды и – вуаля! Количество материала то же, затраты – минимальны, плюс один поинт к моральному облику сотрудника. Не будет борзеть. Что у нас еще осталось? Ага… «Шиноби на севере»…
Какузу задумчиво прогуливался между полок с товарами. Однако в последнее время все дорожает, и, вполне естественно, бухгалтеру, для которого банкноты были важнее, чем дети (а, учитывая, что детей у Какузу не было – деньги получались его единственными близкими), такой поворот вещей не понравился. Ну кто в здравом уме станет покупать мясо за такие деньжищи?!! А рыба вот дешевле… значительно дешевле… и ничего, что Кисаме принципиально не ест рыбу… разве кто разберет в фарше, где рыба, а где мясо… Не долго думая, Какузу отоварился у рыбного прилавка, и побрел дальше, довольный своей феноменальной экономичностью, вошедшей в стадию обострения накануне праздника. Впрочем, с ним всегда случалось подобное в преддверии торжеств. «Теперь примемся за лидера», - решил бухгалтер и, завернув в аптечный киоск, коротко сказал заказ и бросил напоследок:
- Подешевле.
Купив все, что просили коллеги, Какузу присоединился к Дейдаре, вокруг которого уже увивались какие-то девицы. Впрочем, увидав водопадника, одна из девиц рухнула в обморок, а другая, подхватив подругу за руки, волоком потащила ее прочь.
- Держи, - бухгалтер не отреагировал на подобную бестактность с их стороны и протянул Дею половину вещей.
- Все-таки вы отличный финансист. Купили даже больше, чем я думал! – спустя полчаса молчания, подрывник не выдержал и первым начал разговор. Услышав в его словах искренний восторг, Какузу на секунду стало жалко беднягу блондина – никто не знал, как его руки отреагируют на такую ядреную смесь, но… жалость никогда долго не задерживалась в мыслях водопадника, - Ну ничего, этот праздник выйдет на славу, я устрою вам шикарный фейерверк! Пол-леса канет в небытие.
- Слышал бы тебя Зецу, - Какузу аккуратно нес в руках «венерину мухоловку», обернутую газетами, - Какого… о боги, что они натворили здесь?!
- А тебе разве не нравится? – Хидан, весь исцарапанный и перепачканный кровью, выбрался из своего колючего убежища, - А по-моему, эти три мертвых шиноби замечательно гармонируют с надписью «С днем рождения, Какузу», философия, однако… Рождение, смерть, человек приходит из небытия и уходит в небытие, дабы постигнуть великую сущность…
- Крыша поехала? – заботливо спросил Дейдара.
- Давно, - поделился Какузу, - Держи свою плетку, извращенец.
- … своего бренного сущ…О… спасибочки! Пожалуйте за стол, ждали лишь вас!
* * *
- С днем рождения вас!
- Затки пасть, Тоби, - прорычал Какузу, чувствуя себя как человек, которого насильно вернули в детский кошмар.
- С днем рождения вас…
- Последний раз прошу, заткнись по-хорошему, иначе я за себя не отвечаю, - бухгалтер недобро сощурил глаза. Упрямый Тоби продолжал свои завывания, торжественно вынося тортик в форме красного облачка, - Надеюсь, он не самостоятельно готовил ЭТО?
- С днем рождения, Какузу-сама-а-а-а-а…
- И что б ты сдох, - с чувством протянул Хидан, после чего усмехнулся и пригладил свои идеальные волосы, сбив на землю розовый колпачок в зеленый горошек – причуда замечательной Конан. В отличие от Хидана, измазавшего всю полянку в крови безвременно ушедших шиноби, что решили на свою беду пройти в этот день через лес, Конан решила создать своим товарищам праздничное настроение иным способом, при помощи своего бумажного дзюцу и «ловких» рук Тоби. Кстати, именно благодаря «ловким рукам» горошек на колпаке Хидана больше напоминал грязные овальные пятна плесени. Конан немедленно подняла украшение с земли, отряхнула его и водрузила на голову коллеге. Наблюдая за этим, Пейн страдальчески вздохнул, понимая, что и ему не избавиться от собственного, красного, колпачка, «прошитого» металлическими скрепками.
- А теперь загадывайте желание! – воскликнул Тоби, словно не заметив теплого пожелания от блондинистого фанатика.
- Я что, похож на идиота? – прошипел Какузу, - Страшно признаться, сколько мне лет! Я дрался с первым хокаге Конохи, я убил бесчисленное количество шиноби, а теперь я должен поверить в то, что если я задую несколько идиотских свечек – сбудется мое желание?! Да у меня есть всего одно желание, и его исполнить просто нереально, даже при наличии в мире волшебства! Хидан НЕ СДОХНЕТ, ПОТОМУ ЧТО ОН БЕССМЕРТНЫЙ, СКОЛЬКО БЫ РАЗ Я НИ ПОЖЕЛАЛ ЭТОГО!!!
- А ты задуй эти свечки и с как можно более вдохновенным видом пожелай моей смерти, - доверительно прошептал Хидан, - И быть может, я сдохну от смеха!
Вид у последователя религии Джашин был столь самодовольный, что Какузу испытал непреодолимое желание утопить напарника в кремовом облачке. Но, увы, не мог этого сделать, и отнюдь не из природной гуманности. Просто, поскольку в Акацки все происходило исключительно на добровольных началах, не желавший праздновать день рождения именинник был на всякий случай крепко привязан к стулу. Любимым коллегам и этого показалось мало. Они продолжили свои издевательства над беззащитной жертвой, водрузив ему на голову голубой колпачок с блестяшками.
- Ну что вам стоит, Какузу-сама… Корпоративный дух, там, помните…? - почти молил Тоби.
- Ну же, Какузу-сан, не лишайте ребенка праздника, - попросил Дейдара, - И вообще, я хочу побыстрее БУМ!!! Я бум хочу, а вы тут со своим эгоистическим нытьем удерживаете нас от поедания тортика и любования фейерверками! Вы плохой именинник, лидер-сама, пусть сегодня будет день рождения у кого-нибудь другого!!!
- Кое-кто совсем от рук отбился, - Какузу выразительно покосился на Дейдару. Тот принялся озираться по сторонам, в поисках того, кто отбился. Как того и следовало ожидать, взгляд подрывника застыл на Тоби. Водопадник безнадежно покачал головой:
- А черт с вами.
Он насколько мог склонился над тортом и задумался. А в самом деле, чего ему пожелать? Много денег… это не так сложно, учитывая его специфическую работу, деньги всегда оказываются в его руках, нового напарника… да к этому уже вроде привык. Вот был бы он «… повежливее и посговорчивее… именно так! Было бы замечательно, если б Хидан уделял меньше времени своим тупым ритуалам, с большим уважением относился ко мне, слушал мои советы, выполнял мои требования… да… таково мое желание, только никакие силы во Вселенной не смогут выполнить его!» - он задул свечи:
- Ну что, довольны?
- А теперь я покажу вам искусство! – закричал Дей, принимаясь набивать свои ротики в ладонях новой глиной, - Вы увидите всю силу великолепного взрыва, этот момент, когда небо пылает и…
- По-моему, это не очень смахивает на искусство, - отметил Итачи, наблюдая за руками Дейдары. Им явно поплохело от адской смеси. Вывалив язык, правая ручка отплевывалась от подсунутой ей дряни. Через минут пять то же самое случилось с левой.
- Ой… ммм… чего это с руками? Какузу-сан, у меня дзюцу не выходит! Руки тошнит!
- Сходи к доктору…
- Ну вы же доктор!
- А у меня сегодня выходной. Хидан, развяжи меня!
- Пять секунд, - блондин поспешно развязал веревку.
- Всегда бы так, - Какузу зевнул, - Ладно, вы тут веселитесь, а я, пожалуй, спать. Вы утомили меня своим великолепным корпоративным духом, будь он неладен.
Он выбрался из-за стола и, потягиваясь, пошел к своей палатке, приметив между делом Кисаме, с торжественным видом погребающего «мясную» котлетку. Очевидно, у рыбмена какое-то особое чутье на собратьев – он таки раскусил, что на самом деле угощение сделано не из того, что бегало, а из того, что недавно плавало. Неподалеку от Кисаме притаился Зецу. Он со смачным чавканьем доедал праздничные ухищрения Хидана. Зецу, из любви своей к природе, не мог допустить того, чтобы целых три трупа гнили в лесу, отравляя атмосферу. Кроме того, зачем мясу пропадать…

День 3
Желаемый

- Доброе утро.
Какузу с трудом продрал глаза и уставился на Хидана, на коленях вползшего в низкую палатку. В руках он держал разнос с чашкой чая и какой-то несъедобной на вид булкой.
- Как спалось?
- Спалось?! Я по глупости поселился рядом с лидером, так что мне не спалось, - проворчал водопадник, - ты что приперся, звал я тебя, что ли… Пошел вон.
- Слушай, ты грубиян! Я тебе чаю принес, даже больше, лично его приготовил! - Хидан обиделся.
- И что ты в него подсыпал?
Блондин обиделся еще больше и, не проронив больше ни слова, что само по себе удивительно, поставил поднос на землю и удалился. Какузу передернул плечами и решился попробовать угощение, тем более что с утра его обычно терзала страшная жажда. Чай оказался не просто съедобным, а весьма вкусным. «Почаще бы на него нападали приступы заботливости о ближнем, - подумал Какузу, - Надо сказать, что это новая догма его религии. Поганец умеет готовить чай, черт его возьми, а я и не знал!»
- Какузу, - в палатку заглянул Пейн.
«Что б вас, гребанные посетители! Поесть не дадут!», - разозлился водопадник, но все же постарался изобразить на своем заспанном лице подобие приветливой улыбки. От этого выражение его стало прямо-таки угрожающе страшным и немного кислым.
- У нас проблемы, - заметив, насколько вчерашний именинник «счастлив» его видеть, лидер несколько замялся, но все же счел нужным продолжить, - У Дейдары отвалились руки.
- Обе?!!
- Слово «руки» подразумевает, что обе, - рассудительно заметил Пейн, - Или у него где-то еще одна растет, а я не знаю? Зашей его, а то от его рыданий скоро озеро выйдет из берегов.
- Зато Кисаме будет рад. Вот доем и зашью.
- Бессердечный ты, - вздохнул Пейн и исчез. Какузу был не согласен с утверждением лидера – он не просто сердечный, у него, в отличие от остальных людей, целых пять сердец!
Минут через десять подремонтированный Дей бегал по полянке, весело размахивая руками. Какузу внезапно пожалел, что пришил их обратно.
Но, несмотря на подобные недочеты в лице надоедливых персонажей, в отдыхе была своя прелесть. Ему даже понравилась мысль о том, что не нужно вскакивать ни свет, ни заря, и мчаться на поиски демонов. «Странно это все… как правило, люди пытаются избежать встречи с демонами, и лишь мы стремимся сами найти их. Мы толком не знаем, чем кончится вся эта затея, зачем именно нужны хвостатые и получим ли мы что-нибудь в конце, кроме верной смерти. Я не игрок, я не рискую ничем, особенно жизнью и деньгами, но в этот раз, похоже, умудрился добровольно поставить на кон и то, и другое…», - размышлял он, смотря на красный диск восходящего солнца. Оно раскрашивало небо в невообразимые, яркие тона. Иногда начинало казаться, что за ночь вся их организация переместилась в иной мир, несуществующий, но опасный, ибо о его недружелюбности красноречиво рассказывал сей кровавый восход.
- О чем задумался? – Хидан присел рядом и принялся изучать свое отражение в третьем, самом коротком лезвии своей косы.
- О бренности своего существования, как ты изволил выразиться вчера, - Какузу усмехнулся, - Значит так, когда кончится этот психологический загон у нашего руководителя, мы с тобой отправимся в деревню Скрытого Облака за кошкой. Я хочу сразу выяснить несколько моментов. Во-первых, ты не будешь мешаться под ногами…
- Как скажешь.
- Я говорю, что ты не должен мешать мне, - повторил водопадник, решив, что напарник видно не расслышал его из-за ликования Дейдары.
- Я прекрасно слышал. Я не буду тебе мешать.
- Хидан, ты здоров?
- Разве что немного ногу оцарапал в кустах. Болит, скотина…
- Э… во-вторых, воздержись от ритуалов всяких. Быстро делаем свое дело и идем дальше.
- Договорились.
- И… ЧТО?!!!
«Нет, я никогда не поверю… Это невозможно… Он головой ударился, с ума сошел, тортом отравился… что угодно, что угодно, но только не… Он разыгрывает меня! Вот и ясно все. Он каким-то образом догадался о моем желании, и теперь разыгрывает меня. Ждет, когда я поверю, чтобы потом вдоволь поржать надо мною. Ну нет, я не поведусь! У него просто не хватит терпения. Вот поматерю его религию пару часов, и все – прощай, конспирация! Он просто психанет», - удовлетворившись сим объяснением, Какузу несколько успокоился, но не переставал смотреть на напарника с подозрением. Тот был непривычно спокоен, малоподвижен, и, что уж совсем поразительно, до сих пор не обматерил Дейдару, буквально порхавшего среди цветочков вместе с Зецу. Каннибал широко ухмылялся окровавленным ртом и на бегу плел венки.
- Эй, Итачи, осторожно! – вдруг крикнул Хидан, - там обры… Поздно. Кисаме, ты бы приглядывал за приятелем!
- Упал?! – Кисаме выполз из палатки и принялся биться головой о землю, - Лидер-сама, ему нужны контактные линзы, причем срочно! Когда-нибудь мы потеряем его!
- Помогите, - уныло позвал Итачи.

День 4
Торжество истины

Да будут прокляты те, кто придумал традицию задувать свечки на именинном торте и загадывать желания! Пусть сгинет Тоби, с его праздничными фантазиями, пусть канут в небытие мечты о вежливом напарнике, да сбудется все это, иначе окропит поляну кровью, лопнет голова старины Какузу, окончательно заблудившегося в своих мыслях и попытках разобраться в произошедшем. Хидан сошел с ума… хотя он и раньше вменяемостью не отличался, но теперь…, в одночасье его подменили, поставив на его место какого-то слюнявого идиота, который готов согласиться с любым утверждением, даже взять на себя вину за убийство Кеннеди, перейти в Христианство и сознаться в том, что он идиот. Все, что раньше доводило его до истерики, заставляло жутко материться и вопить всякую дрянь во имя Джашина, сейчас не оказывало на него никакого действия. Он безразлично кивал головой, говорил «Согласен», «Как скажешь», «Ты прав». Мечта осуществилась? Вот оно счастье? НЕТ!!! «Это самый большой ужас в моей жизни, если он еще раз скажет «ты прав», я удавлюсь. Дело в том, что эта тряпка – не Хидан. Жуть… никогда бы не подумал, что мне будет не хватать его тупых ритуалов, боевых выкриков и нескончаемых матов…», - Какузу разглядывал зевающего Хидана, внешне выглядевшего прежним надменным идиотом.
- Хидан, - позвал он, решаясь на отчаянный шаг, - я считаю, что религия Джашин – самая нелепая вера в мире. Она для идиотов.
В рядах Акацки повисло тягостное молчание. В ожидании эмоционального взрыва многие отошли подальше от блондинистого фанатика. Конан прикрыла свои нежные девичьи ушки и спряталась за спину Пейна.
- Ты только не нервничай, - обратился лидер к Хидану, с безразличным видом полирующему косу, - Только… у него что, затычки в ушах?
- Просто, иногда я и сам так думаю, - отозвался Хидан, - может мне стоит пересмотреть свои убеждения?
- ЗАТКНИСЬ!!! – взвыл Какузу, - Верните мне МОЕГО Хидана, моего ТУПОГО МАТЕРЯЩЕГОСЯ ХИДАНА!!! Я передумал! Я не хочу работать с такой тряпкой, я…
- Да ладно, мудила, не психуй, - Хидан рассмеялся, - Кто-то же должен был объяснить тебе, насколько я хорош!
- … прошу, чтобы… А? Т-ты… одурачил… меня?!! Т-ты… УБЬЮ!!! – выхватив из сумки кунаи, Какузу бросился за напарником, который с прежним диким хохотом улепетывал от разъяренного бухгалтера, нацепив себе на голову один из веночков Зецу.
- Я и не знал, что у этой истерички может быть столько терпения. Так спокойно реагировать на камни в огород своего ненаглядного бога, - задумчиво протянул Пейн.
- Ммм… Как думаете, догонит… ммм…
- Догонит, - сказал Итачи, укачивающий свою сломанную руку.
- Не… не догонит, мы так думаем, - возразил Зецу.
- Предлагаю делать ставки! – изрек Кисаме, - Прибыль отдадим Какузу в качестве компенсации морального вреда…
- О Джашин-сама, боль так хороша!!!
- Поздно… догнал, - вздохнула Конан.

Эпилог. День N
Срывающий крышу

Ну что ж, как вы уже догадались, единственным волшебством, затесавшимся в эту историю, оказалась патологическая вредность Хидана, умудрившегося доказать своему напарнику, что нет ничего лучше настоящего Хидана – такого, какой он есть. Вечно матерящийся, молящийся, спорящий, надоедливый… зато не скучно. А что же дальше? Жить бы им счастливо всей своей маленькой компанией с большими секретами, если б не некоторые не разъясненные вопросы…
Пейн вошел в пещеру… Впрочем, вошел – немного не то слово. Он в нее прокрался, вполз, протиснулся – что угодно, но только не вошел, ибо в его состоянии прямо ходить было просто невозможно.
- Господа, я должен сообщить вам пренеприятнейшее известие…
- К нам едет ревизор? – спросил Тоби.
- Чего?
- Да не… я просто так…
- В общем, у меня для вас две новости. Очень плохая и чуть-чуть получше. С какой начать?
- С очень плохой, - потребовал белобрысый мазохист.
- С той, что получше, - попросили остальные. Вняв требованию большинства, Пейн произнес:
- Нас ожидает праздник.
- Снова? – у Какузу началась аллергия на слово «праздник».
- Это другой праздник… наш с Конан… спасибо Какузу… а теперь – новость похуже – месяцев через восемь в нашей большой акацучьей семье появится еще одна маленькая акацука… что б ты сдох, жадная подлюга!
Закончив сию малопонятную речь, Лидер-сама удалился. Он наверняка бы хлопнул дверью, будь в пещере дверь, но, за неимением оной, пришлось уйти менее красиво, под нарастающий хохот соратников.

Ну, вобщем здрасти) Я анимешница, бойтесь меня, угуу) Я яойщица (вот извращенка... Оо"") Я люблю своих друзей и семью, конеш) больше всех насвете) Ну я не знаю че здесь ещё написать... А! вот) люблю рисование на скамейках, партах, стенах и т.д, люблю страдать фигнёй, рисовать каля-баля, люблю позитивных людей, сидеть в инете, гулять с друзьями, слушать музыку, отдыхать, просто обожаю задавать глупые вопросы на которые невозможно ответить)
в моём дневе будут фанфики *__* много) ток не мои... я пишу херова ^^"
ну вобщем-то всё)