возможно кому-то будет интересно, о символизме в фильме:
(с)Dr.Faustus
Эдем
Все символы в фильме имеют свое значение, складывающееся в целостный посыл – просто не столь лобовое, как видится новоиспеченным интеллектуалам. Даже за таким названием как Эдем может скрываться вовсе не религиозный смысл. Эдемом называют еще и состояние целостности в период, пока еще ребенок не отделен от матери, а вот все последующее – это грехопадение, осознавание того что такое хорошо и плохо, кто такой дядя Степа и т.д. Вместе с этими мудростями приходят и три мучения: Скорбь, Боль и Отчаяние. Это три животных в картине – Трое Нищих.
Эдем это то место, в котором творческий человек черпает свои идеи, это его внутренний Мир. Вспомним, что Триер творил «Антихриста» в состоянии депрессии – из-за этого Эдем и предстает в столь мрачном свете. Триер говорил в одном из интервью, что образы для фильма приходили ему спонтанно, или из снов. Эдем – это Мир подсознания, потому он и похож скорее на ад, так как Триер творил в жутком состоянии, даже не мог сам трясти камерой. На его творчестве тут отпечаток глубокого душевного потрясения.
Лес Эдем в «Антихристе» - это подсознание, а героиня по фильму именно в лесу хотела жить. Она олицетворяет творящий импульс самого Триера. Главу этого творческого первоисточника-эдема олицетворяет женщина. Она рожает, она творит в Эдеме. И с ней и происходит та же невротическая депрессия, что была у самого Триера. Возникают проблемы с его творящим потенциалом, творить в состоянии депрессии становится невозможным.
Жена
Триер всегда ассоциировал себя с женщиной и нисколько этого не скрывал, часто рассказывая об этом в своих интервью. Из психоанализа с которым из-за депрессии ему так или иначе пришлось столкнуться, Триер прекрасно знает, что его психика напрямую связана именно с женским творящим архетипом, с бессознательным, как и у большинства художников. А значит, на него имеет активное влияние архетип матери.
Заметьте, что в картине практически и нет мужской символики – символизм чисто женский:
-мутная, грязная вода в вазе с цветами – это та среда, в которую погружается картина: грязные воды, болота, муть – все это символы архетипа матери в ее отрицательном аспекте
-слейся с травой, т.е. стань землей, а земля это женщина
-ручей, вода, мутная вода в вазе – вода это тоже женщина в мировом символизме
-лисья нора, в которой закопан ворон это женская утроба
-сами дикие животные живущие в лесу связаны с богиней-матерью, ее темным и диким аспектом: богиня тьмы и ночи, диких чащ, смерти и ужаса. Геката
-сам лес в один из моментов фильма превращается в волосы героини. Это Эдем, Рай внутри нее, это первозданное внутри матери
-желуди, плодородие, рождение и смерть – все это относится к женщине
Женщина не спокойна, больна, она в депрессии. Кусает за сосок мужа – жрет. Какие-то лесные пиявки жрут руку героя, лиса жрет саму себя. Одним словом страх пожирает – все это признаки депрессии, конфликта с собственным естеством, Эдемом. Конфликт этот требует разрешения и больше всего боится быть не услышанным, неважным.
Так появляется в картине мотив привязывания к себе героя и ребенка:
-перепутаны ботинки Ника, чтобы, как вспоминает героиня, он не уходил от нее так часто, ведь ребенок неспокоен, он даже начал раньше просыпаться и бродить
-своих мужчин - ребенка и мужа - нужно удержать, удержать целостность психики. Именно для этого ввинчивается в ногу мужа тяжелый точильный круг – что бы не бросил, не ушел.
Мать-земля обернулась своей страшной стороной – «земля горит» - это еще и предчувствие своего сожжения. Тут впрямую Триер, так же как и с растворением в зелени, сообщает, что героиня – архетип, земля, мать, природа, изначальный творческий импульс.
Муж
Герой – это сознание, Эго, Триер каков он предстает общественности, съемочной площадке и во время выписывания чеков. Не случайно подсознание-женщина говорит ему: «Конечно ты самый умный» или «Ты заинтересовался мной только тогда, когда я заболела». Ведь подсознание всегда находится в подавленном состоянии, оно всегда немного душевно больное потому, что слишком многое нежелательное в него вытесняется. Но в критический момент подсознание подает сигналы: «Ты не был со мной, ты пропустил, ты не заметил» - и действительно слишком часто причиной неврозов и депрессий является невнимание к собственному подсознанию, откуда потом психоаналитикам и приходится доставать причины недуга.
Эдем – Мир творческого человека, источник творчества. Потому что психика творческого человека не проходит этап раскола и отделения от Эдема. Творческие люди связаны с матерью, с бессознательным и детством намного крепче, в отличие от нормальных людей. Именно поэтому они часто неадекватны, не адаптированы в социуме. Такие люди как вечные дети, они творят, черпая из Эдема, из подсознания.
Ребенок
Ребенок – это плод творчества матери-Триера и его героя-Эго. Это порождение Триера, продукт его творчества. Каждый его фильм – это ребенок автора.
Как и у конечного продукта-фильма, имя есть только у ребенка. У героев нет имен, да и в принципе как было бы давать имена психическим силам. Сам Триер говорит, что странно было оставить ребенка без имени – как бы это звучало: «Мальчик, пойди сюда»?
Ребенок – это плод творчества Триера – еще не названный, или даже не снятый фильм. Плод, порожденный героиней, при известном участии отца-Дефо. Ребенок погибает и вроде бы есть мотивы, что к этому подтолкнула его мать – и правда, причина любой депрессии в истоках самого человека. В реальности глубокая депрессия и невротические состояния сделали невозможным произвести на свет плод творчества, убили ребенка.
1. Олень – скорбь по бесплодию
Непростые взаимоотношения супругов в фильме отражают процесс погружения в депрессию. Главным толчком для нее, или причиной становится смерть ребенка-творчества – Триер сам заявлял, что не снимет больше ни один фильм. Для человека творческого это бесплодие, символом которого и является олень с мертвым плодом, висящем в родовом канале. Из бесплодия, из мертвенности творческой природы и рождается первый образ, который является герою-Эго.
2. Лисенок - боль
Второе животное, являющееся герою-Эго это лисенок, пожирающий сам себя. Действительно, страх и панические атаки жрут во время депрессии самого своего хозяина. Причина психического недуга всегда внутри – отсюда и самопожирание. А чтобы добраться до этой причины всегда начинают с истоков: детства, Эдема человеческой психики.
Истоком был плачь ее ребенка, разносящийся по всему Эдему. Сам Эдем плакал голосом ребенка. Что-то похожее произошло и с Триером. Тот, кто не дай бог знаком с паническими атаками и навязчивыми страхами, сопровождающими депрессию, знает ужас перед самим собой, перед своей психикой и больше всего перед собственным подсознанием, которое спонтанно, неконтролируемо и ужасает больше всего тем, что ничто не может его усмирить. Именно так и ведет себя героиня в картине. Такой страх перед самим собой, частью своего внутреннего Мира может породить страх, что внутри действительно скрыта ужасающая природа – Антихрист. И глубится она в женских владениях психики – изначальных. Эти воспаленные глубины затопляют разум штормом и, в конце концов, захлебнувшееся в этих водах Эго сходит с ума.
3. Ворон - отчаяние
Ворон умирающий и снова воскресающий. Он олицетворяет отчаяние – третью стадию невротической депрессии. Действительно, состояние это характеризуется временными выздоровлениями и возобновляющимися атаками невроза.
Особый символизм в том, что ворон закопан в норе. Такая нора – символ женской утробы, в которой поселилась смерть. Если женщина творит-рожает, то от нее зависит жизнь, а если жизнь, то естественно и смерть. Человек в этом состоянии естественно стремится вылечиться, переродиться, но все это лишь замкнутый круг смерти-возрождения кричащего ворона.
Диссертация о женоненавистничестве
Кстати чердак, где хранятся материалы диссертации, в мировом символизме олицетворяет подсознание. В нем и хранится средневековая паранойя – нечто давно вытесненное туда. Человек, впадающий в невроз под влиянием архетипа матери (творящего женского), возвращается на стадию средневековой паранойи – именно в ту часть эволюции психики, когда Христос вытеснил женщину-антихриста. Творческое начало оказалось подчинено рациональному (ха, параноидальному). Но раз уж не было рационализма, логики, а лишь творческий хаос, то сойдет и паранойя, чтобы упорядочить его и строить цивилизацию.
Именно средневековье с его «Молотом ведьм» отражает дикий страх перед творящим-женским - страх, что женщина отомстит за свое подавление. Работа героини над диссертацией о женоубийстве и ее погружение в нее отражают интерес к этому самого Триера – не случайно он влюблен в Стриндберга, Эдгара Алана По, Демонологию и прочее. Так называемый «романтизм». Не удивительно, что все это всплыло в «Антихристе», отражающем процесс творческого кризиса автора.
Подсознание неразумно, противоположно Эго – и поэтому рождается идея, что столько женщин были замучены в XVI веке не спроста. Это не ошибка человечества, как мнит Эго каждого - женщины действительно были ведьмами и почти ведьмой становится героиня, которую потом сжигают на костре.
Секс в корнях древа
Древо – это еще с библейских времен образ познания. Человек смертен и именно познание занимает всю его жизнь. В фильме человеческая плоть вырастает в корнях этого древа. Этот момент, когда герои занимаются сексом и в корнях древа под ними появляются части тел других людей, как бы сообщает зрителю, что герои здесь не одни - не о них одних идет речь. Как все причастны к процессу познания, так и этот фильм причастен ко всем нам, он несет общее для всех значение.
К тому же дерево – это еще и архетипический женский образ. А так же символ момента грехопадения – раскола на бессознательное и Эго-сознание в психоанализе. Конкретное указание на то, что герои олицетворяют собой обе эти силы, которые и разрывают психику.
В этом моменте проявляется всевластие женского начала и прямое указание на страдание от познания женщины в себе. Эти образы характерны страху перед своими внутренними процессами, перед подсознательным, своей женщиной внутри.
Природа – церковь Сатаны
Коршун, пожирающий птенца – в этом образе есть некая квинтэссенция фильма. Птица ест молодого представителя собственного же вида. Конечно, это в первую очередь поддерживают сюжетную линию о жестокости природы, но впрочем, не противоречит и версии о том, что творческое подсознание (творческое, потому что коршун в отличие от птенца летает) жрет Эго-сознание, пожирает его сумасшествием.
Природа пожирает свои же порождения, своих детей – как подсознание начинает во время кризиса пожирать человека.
XXX Тошнотворное членовредительство
Дать по члену поленом – значит, в первую очередь лишить Эго-героя потенции. Очередное выражение бесплодия Триера как художника в его состоянии кризиса. А эякуляция кровью, которая затем наступает – это болезненность творческого потенциала: вроде кончает, но зачать от кровавой спермы едва ли удастся.
Но если на порку членов мировой кинематограф уже так или иначе посягал, то настоящую тошноту у зрителя вызывает момент с отрезанием клитора. Это самооскопление, значащее то же самое, что и удар по члену. Тем более что клитор – это маленькие пенис. Лишить себя его – тоже в какой-то мере отказаться от потенциала, ибо оргазм после этого уже невозможен ни в каком виде.
Так же это отказ от мужского начала в женщине. С этого момента подсознание и Эго в фильме начинают существовать совершенно отдельно друг от друга. Подсознание (она) теряет самостоятельность и может действовать лишь в ответ на действия героя, но не самостоятельно.
Трое Нищих
Тремя нищими, как это ясно из названия глав, в которых они появляются, в Эдеме являются три животных: олень, лисенок и ворон. Но как мы помним, на столе в Прологе Трое Нищих - три человеческие фигурки, соответственно подписанные «Скорбь, Боль, Отчаяние». В принципе не важно кто олицетворяет Троих Нищих. Они даже обнаруживаются по фильму среди звезд – ибо это общие принципы, поэтому режиссер и помещает их на звездное небо, под которым все мы живем.
И когда они «пришли» в кадр – настал черед чьей-то смерти. В Прологе с их приходом гибнет ребенок героев.
Впрочем, самим Троим Нищим без разницы кто погибнет, ведь они – это всего лишь усугубл@ющиеся психические состояния. Трое Нищих – это три состояния невротической депрессии, накрывающие друг друга волнами: скорбь, боль и отчаяние, в пучине которых и наступает смерть. Когда они приходят все вместе – кому-то время умирать. Сначала умерло творчество (ребенок), а затем воспаленная творящая сила. Если бы героиня в момент их прихода одержала верх и убила мужа, то возможно мы никогда не увидели бы этот фильм и не услышали больше о Ларсе фон Триере, ибо муж олицетворяет Эго-сознание.
Воспаленный женский архетип сделал свое дело – принес скорбь, боль и отчаяние, измотал, почти убил Эго-сознание. Проявился полностью, выплеснулся. И убийство героини – это освобождение от архетипа.
Сожжение
Используемый в «Антихристе» прием с камерой, когда она после воспоминаний, или фантазий как бы выплывает «из головы» героя или героини – откровенное визуальное признание режиссера о том, что речь идет про человеческое сознание. И потому как Триер выплеснул в фильм свое психическое содержимое, нужно было связать все это воедино сюжетом. Так сжигание героини – это дань сюжетной линии о средневековье и одержимости. Этим поддерживается атмосфера и целостность картины.
Эпилог фильма
В Эпилоге мы видим героя поедающим ягоды. Это символизирует его примирение с матерью-землей, а точнее излечение архетипического материнского в себе. Появляются плоды, которые съедобны и полезны. Восстают из земли (материнской матрицы) и женщины, собираясь к герою. Это воскрешаются природные, творческие силы. Та же творящая женщина, но обновленная и даже помноженная в разы – множество новых творческих импульсов, восстающих из мертвых после болезни, от которых Ларс фон Триер даст бог еще много-много сможет зачать идей для своих фильмов.
Исчезают в траве и три зверя, а с ними и все. Что было негативного. Их медленное растворение в воздухе в очередной раз подчеркивает их не материальную, а ментальную психическую природу.
Почему Антихрист?
Фильм Ларса фон Триера вызывает бесконечные споры и негодования. Кажется, что этот фильм стал разделительной чертой современного кинематографа. Он разделил всех кинематографистов и зрителей чертой запрета: что можно и чего нельзя в кино. Все эти средневековые моралите по сути не важны для этой картины, потому как созданное Триером находится по ту сторону добра и зла. В этом триеровском запределье зрителя охватывает страх, которого он еще не знал. Почему? Будь фильм просто ужастиком или тупой порнографией – он бы не вызывал такой гул в зале и бурные эмоции: на ужастиках принято бояться, а на порно – онанировать.
Этот фильм охватывает психику зрителя потому, что показываемое на экране свойственно подсознанию каждого человека. Триер этой картиной залезает в самые глубины творческой психики. Безусловно, это творение – психическая реальность самого Триера. И для того, что бы понять фильм, для начала нужно понять самого режиссера с его необычным методом мышления. Любой, кто хоть немного интересовался его творчеством, заметит, что герои Триера почти всегда женщины. Да и сам Триер считает свое творчество обязанным именно своей женской природе, более активной, чем у всех остальных мужчин. В его психе доминирует женское начало, которое и делает его плодотворным художником (к поголубению и влечению к собратьям по полу это не относится).
В глобальной истории есть матриархат и патриархат, олицетворяемый ярче всего христианством. Их конфликт и можно объединить в оригинальном написании названия фильма в два слова: «ANTI CHRIST» - название фильма отражает конфликт между подсознанием и Эго, что и родилось в этот фильм из состояния, охватившего Триера.
Почему Тарковский?
Если мы вспомним «Зеркало», то станет очевидно, что Тарковский преклонялся перед матерью и вся картина проникнута архетипом божественной матери. И в «Антихристе» бесконечно множество отсылок к «Зеркалу». На поверхности: природа, ветер, обилие воды и даже деревянный дом в лесу. «Зеркало» - это исповедь Тарковского о своем сознании, своей природе и том, что главное в его творчестве. Это исповедь, посвященная архетипу божественной матери.
«Антихрист» на ту же тему, но Ларсу эта мать видится зловещей, какою она покидает зрителя в «Зеркале», скрываясь за тревожной темной чащей леса. Возможно из мрачного понимания творящей матери и берет корни депрессивное состояние Ларса фон Триера, которое родило «Антихриста».
Тут уместнее всего вспомнить о Тарковском в картинах которого властвует женское начало. Как близок Триеру Тарковский, так близок Тарковскому Леонардо да Винчи. Все мы прекрасно помним значительное количество полотен этого художника в картинах Тарковского и особенно «Зеркале». У всех трех художников в их творчестве колоссальное влияние имеет архетип Божественной Матери, ибо они сами творцы. Творческий человек по своей природе женственен, потому что имеет ту же способность творить-рожать. Узнать об этом подробнее вы можете в книге «Творческий человек и трансформация» Эриха Ноймана.
