Кот и хлеб. Просто так.

…Наступило первое июня и значит я, прихватив Лису в качестве группы моральной поддержки, поехал в родной люберецкий военкомат.

Все парни наслышаны об ужасах, творящихся в этих заведениях. Но, как не странно, всё прошло тихо и спокойно. Надо сказать, что персонал в военкоматах теперь гражданский. Мужики руководят, приглашенные врачи из местных больниц осматривают призывников, а молодые девушки занимаются приёмом и обработкой документов. Если коротко, то на всё про всё у меня ушло три с половиной часа. Много или мало? Не с чем (слава Богу!) сравнить. До сего дня я был в военкомате в последний раз только при окончании школы. И, как многое из того периода, мне мало что запомнилось.

Я прошёл всех врачей. Убедился, что таки зрение после травмы у меня конкретно село. Левым глазом могу только третью строчку сверху, не напрягаясь, прочитать, а правым – на две ниже. Сколько это в диоптриях (или чем там измеряют зрение?), я не знаю. Потом был хирург и я, наконец-то узнал свой рост и вес: Метр 78см, 71 кг. Вроде, как Лиса говорит, например, я дохлик. А врач сказала, что это неплохо. Я, лично, доволен своим весом. По крайней мере, есть что переваривать в мышечную массу. Да и сейчас ничего вроде ;).

У невропатолога я проторчал дольше всего. И это естественно. С моей-то травмой. В итоге, мне предстояло приехать на следующий день за решением призывной комиссии и направлением на обследование. Это меня беспокоило больше всего. Найти что-то у меня не смогут – даже МРТ «чиста». С другой стороны, и опровергнуть диагноз не смогут. В общем, меня ждёт «жаркий» июнь.

А тем временем Серый, мой друг, которого мы провожали недавно, попал не в ВДВ, куда ему обещали, а в инженерно-сапёрные войска, в город Белев (по Википедии – Белёв. Верните букву «Ё», суки!). Пишет, чтобы я не ходил в армию и уже жалеет, что пошёл. А впереди год… 5 июня у него присяга. Боюсь, не получится поехать. Ребята собираются ещё 15-го, но это будет ещё не скоро.

Второго июня я направился в военкомат, чтобы быстренько получить направление и решать дальнейшие задачи. Забыл, видимо, в какой стране мы живём. В повестке было указано, что заседание приёмной комиссии начнётся в 10:30. В итоге сначала мы просто ждали в коридоре, потом нас посадили в кабинет-класс, где в далёком 2004-м я, становясь на воинский учёт, писал три теста по итогам которых, я (тогда) вроде как попадал в пограничники. «Чужой земли не надо нам ни пяди, но и своей врагу не отдадим» и так далее. Мда, не вышло из меня погранца.  А тесты такие: «S-тест. Определение скорости распределения и переключения внимания», (http://www.psylist.net/praktikum/00157.htm), «Краткий Ориентировочный Тест (КОТ)» (http://www.psylist.net/praktikum/00100.htm), и «Опросник Военно-Профессиональной Пригодности (ВПП)». В этот раз, слава Богу, это писать не пришлось. Сначала нас было десять. В двенадцать на заседание комиссии сначала увели «годников», а потом пошли мы. На двери висела табличка: «Я, Иванов Иван Иванович, 23 января 1989 года рождения на заседание приёмной комиссии прибыл». В чёрной рамке, да. Помню, когда в школе мы проходили постановку на воинский учёт, я не смог нормально выговорить эту простую, в общем-то, фразу – меня разбирал хохот. Я ржал перед военкомом и он, в итоге, меня отпустил. В этот раз ничего говорить не пришлось, слава Богу. На комиссии выяснилось, что к нам случайно попал парень с категорией «А», то есть годен без ограничений. Потом выяснилось, что он попал не случайно – у него серьёзное плоскостопие. И направили в больничку. Повезло.

Во время разговоров на скамье у кабинета комиссии, узнал о весёлой армейской игре «В Бэтмена». Имеются: двухъярусная кровать – 1шт, «дедушка» - 1 чел, «дух» - 1 чел. «Дух» повисает над «дедушкой» у которого в руке штык-нож. Задача – дедушке успеть убрать штык-нож, когда дух будет падать. Вроде так объяснили.

В итоге, в первом часу дня я направился в славный город Дзержинский, в местную городскую больницу. «Дом Пыток» - обозвал её мой дядька. Есть с чего. Ну а мне это только предстояло выяснить. Господи, спасибо тебе за родителей медиков! Это я к тому, что было дальше. «Ощути себя обычным человеком, пришедшим в обычную больницу» - сказал мне мой папа. Начинается, как обычно, с психической атаки («Чо пришёл?», «Тут у тебя этого нет!») и физических упражнений в виде бега по кабинетам и дальше. Маршрут был такой: приёмное отделение – «Беги в администрацию. Она в Поликлинике на четвёртом этаже» - «А где выписка? Выписка из личной карты из поликлиники по месту жительства нужно!» - Срочно на Белую Дачу к терапевту (невролог в отпуске) – Очередь – Обратно – «Иди в приёмное!» - «Иди в неврологическое отделение» - «Иди…»

Иди было позже. А пока я шёл по Физиологическому отделению, не знавшему ремонта годов с восьмидесятых, где работает четыре лампы из десяти, к двери со скромной табличкой: «Неврологическое отделение». Открываю. Вот это контраст! Ремонт в голубых тонах. Но как-то грубо сделан. Маленькое отделение – 7 палат. Жду. Никого. Нахожу табличку «…швили Ираклий Нодарович» и ни должности, ничего. Потом узнал, что он ординатор, всего лишь. Стучусь, открываю. И в итоге мягко бываю послан… на завтра. Ибо «завтра можно, а в понедельник нельзя». Железная логика, не пробьёшь. Ну ладно, хрен с вами.

Приехал на следующий день к девяти. Пошёл в отделение, там мне велели идти обратно в приёмное – оформить карту. И там я проторчал час. Потому что одна (!) сварливая старуха пыталась оформить туеву хучу народа. А рядом парень чинил ей компьютер. А когда починил дело пошло ещё медленнее. Ибо печатать сия мадам не умеет. Лучше бы вручную писала, ей Богу. И ещё не понятно, нафига военкомат обязует нас сделать копии паспорта и полиса, если в больнице они не нужны.

Но вот, наконец-то карта у меня в руках и я пошёл в отделение. «Ну, езжай домой, завтра в 8 утра приезжай, будем обследоваться», - сказала мне врач, которая будет меня «вести». Facepalm.

На обратном пути попал в дичайшую пробку в Лосином острове. Простояли около часа, почти не двигаясь с места. Впервые прогуливался по МКАД у отбойника.

Фоткал на телефон, зато всё и так понятно.

В восемь утра следующего дня, я был уже там. У меня взяли необходимые анализы и назначили ЭКГ и рентген черепа. В бланке направления на ЭКГ было написано: «Гипертензионный синдром». Что это я так и не понял. И причём здесь моё сердце? Наобум? А дальше нас огорошили – рентген будет только в половине пятого! ($%@#!!!) В итоге я поехал домой, поел, забрал с работы Настю и своим ходом поехал обратно.

В половине пятого моего врача уже в больнице не оказалось. Я решил спросить, как быть дальше, что делать и так далее. В общем, вполне стандартный вопрос, не требующий никакой мыслительной нагрузки. В кабинете «…швили» за закрытыми дверями шли какие-то переговоры. А в коридорах, меж тем, никого не было. Я постучался – мне никто не открыл. Ладно, думаю, подожду. В итоге, вышла медсестра, выдала мне мою «историю болезни» (слизанную с выписки из Склифа, ибо меня никто не осматривал и не опрашивал, и хорошо), и я пошёл спрашивать у «…швили». В итоге, пришлось немного поругаться, ибо он сказал такую фразу: «Вот ты у Надежды лечишься? У неё и спроси!» Короче, я ушёл, сделал рентген и уехал домой. Теперь туда нужно возвращаться в понедельник.

Продолжение следует…