Светлана Инякина: «Не понимаю, почему из меня сделали монстра
Директор фирмы, отправившая теплоход в круиз, впервые дала интервью [фото, эксклюзив "КП"]
Кирилл
ШЛЫКОВ
Директор фирмы «АргоРечТур» и главная обвиняемая по делу о крушении теплохода «Булгария» вот уже год находится в камере СИЗО. Сегодня Светлане Инякиной продлили срок ареста. Таким образом, она останется под стражей до 12 октября. Корреспондент «Комсомольской правды» единственный, кому удалось встретиться со Светланой Инякиной в следственном изоляторе.
СИЗО №2. Именно здесь сейчас содержится Светлана Инякина. Спецучреждение находится на окраине Кировского района Казани. В нескольких сот метрах от Волги. Достаточно перейти через перевал и вот он уже берег. А если вглядеться вдаль, то можно разглядеть и то самое место, где год назад затонул теплоход «Булгария».

Со Светланой Инякиной мы говорили в небольшой комнате. Размером примерно два на два метра. Это так называемая камера для следственных действий. Здесь адвокат встречается со своими клиентами. Тут же проходят свидания задержанных с родными. Светлана Инякина пришла к нам на интервью в сопровождении конвоира. На ней - синяя отглаженная футболка и черные джинсы. Минимум макияжа. За год внешне она ничуть не изменилась. Только в ее глазах читается дикая усталость.

В комнату Светлана Инякина зашла, держа руки за спиной. Поздоровавшись, попросила несколько минут для беседы с адвокатом наедине. И только после этого мы начали наш непростой разговор. Длился он около двух часов. Нам пришлось несколько раз прерывать беседу. Настолько тяжело дались Светлане воспоминания о последнем годе жизни.
«В первые часы после крушения за мной повсюду ходили сотрудники ФСБ»

Как вы прожили этот год?

- Как прожила?... (берет небольшую паузу, а затем, выдыхая, произносит). В тяжелых тюремных стенах. Очень нелегко прошел целый год. Без родных, без близких, особенно без детей, - с трудом сдерживая слезы, говорит Светлана.

Давайте начнем с самого начала и восстановим хронологию событий 10 июля 2011 года. Как проходил тот день?

- Это был обычный выходной день. С утра мне позвонил с теплохода директор круиза. Было начало двенадцатого. Он предупредил меня, что теплоход прибудет в порт не в 19:00, как было запланировано, а в 21:00. Я успокоилась, что все нормально. Планировала встретить теплоход вечером и даже не могла подумать, что подобное возможно.

А вас не насторожило то, что теплоход задерживается?

- Это нормальная практика. Час стоянки в речном порту стоит 1000 рублей, если я правильно помню. Деньги не маленькие учитывая, что судно стоит 12 часов, набегает кругленькая сумма. Так вот, чтобы не переплачивать многие суда уходят в прибрежную зону, а оттуда уже в порт. Получается, что в пути они находятся на несколько часов больше и экономят деньги.

Как вы узнали, что случилась трагедия?

- Я уже точно не помню, кто мне позвонил первым (задумывается). Но реакция была – этого не может быть. Никак не могла поверить в произошедшее. Затем начали звонить люди из МЧС, много звонков из Москвы было. Я находилась в шоке ужасном. Постоянно связывалась с командой «Арабеллы». Даже пыталась сама на катере к месту крушения поехать. Мне сказали, что это невозможно. В тот момент на месте уже работали спасатели. В итоге осталась в Казани и просто молилась.

Вы верующий человек?

- Да. Это помогает выживать. Особенно в этих стенах, - Светлана глазами обводит комнату.

Что было после того, как вы узнали о крушении, как дальше развивались события?

- Ко мне приставили сотрудников ФСБ, которые всюду меня сопровождали. «Чтобы родственники не порвали», - так мне объяснили это действие. Я практически весь день провела в МЧС. Там проходил прямой мост с Москвой и Шойгу. Я всячески пыталась помочь. Рассказывала, сколько человек было на судне и отвечала на все возникающие вопросы. Сама следила за спасательной операцией.

Хотелось бы понять ваше участие в истории с арендой «Булгарии».

- Я брала теплоход в аренду начиная с 2007 года у «Камского речного пароходства». В 2011 стала субарендатором, поскольку появилась компания «Бриз». Получается, что брала уже не в аренду, а в субаренду. Но все это тонкости, которые не так важны.
Отдельно поговорим о команде. Вы написали письмо в Следственный комитет с просьбой привлечь всех без исключения выживших членов экипажа к ответственности, в чем, по-вашему, они виноваты?

- Мне если честно непонятно почему об этом письме вспомнили только сейчас. Написала я его еще в феврале 2012. В нем я изложила свою позицию. Люди, которые были в тот день на «Булгарии», говорят, что экипаж был пьян. Они не исполняли своих служебных обязанностей.

А кто в вашей организации отвечал за набор команды?

- За набор команды отвечал капитан. Он приводил или приходили люди сами, и он говорил подходят они ему или нет. У меня были в подчинении люди, которые отвечали каждый за свой участок работы. Капитан вот набирал команду.

Вы согласны с тем, что экипаж «Булгарии» оставил умирать людей на воде?

- Да, они попросту убежали. Свидетели утверждают то же самое. Плыли на плотах к берегу, а пассажиры в это время были в воде и ждали помощи.

Вас удивил поступок капитана в этой ситуации? (Александр Островский до последнего находился у штурвала. Он погиб вместе со своей гражданской женой)

- Если честно я не ожидала от него такого. Он ведь остался в каюте вместе со своей гражданской женой. Он поступил мужественно.

С другой стороны вы ведь знали, что теплоход идет креном?

- Это нормально. «Булгария» так выглядела всегда. Ничего криминального в этом нет. И в 2007 она была такой. Все было хорошо.

Вы действительно отдали приказ о том, чтобы теплоход отплыл, решив сэкономить деньги и не пересаживать пассажиров в автобусы? (была информация, что Светлана Инякина, узнав об ухудшении погоды, велела команде все равно выходить в плаванье, хотя можно было пересадить пассажиров на автобусы и отправить их в Казань )

- Про автобусы я вообще первый раз от вас слышу. А выпустить теплоход в рейс я по определению не могу. Как это сделать?! Для этого есть диспетчерские службы. Да, мы созванивались с капитаном, и он сказал, что все нормально. Никаких проблем нет.

Много говорились о техническом состоянии теплохода, действительно ли он был настолько плох?

- Там единственная проблема была в том, что пошла вода в открытые иллюминаторы, которые вовремя не успели закрыть. Если б я была в тот момент там, то, конечно, такого бы не произошло. Ведь до того раза каждый год лично отправлялась в круизы. А в тот раз не поехала, потому что меня пригласили на свадьбу, - Светлана снова вздыхает и продолжает вспоминать события годичной давности. - «Булгария» прошла всю техническую проверку. За несколько дней до выхода в рейс мне позвонил капитан и сказал, что механики «прошляпили вахту». В топливо попала вода. Но и эту неполадку мы устранили. Я сама лично ходила с капитаном и техниками, контролируя их работу.

Так что же могло послужить причиной крушения?

- Механик в момент, когда в машинное отделение в открытые иллюминаторы хлынула вода, отключил двигатель. Если бы он этого не сделал, то вполне возможно и удалось вырулить судно.

Вы чувствуете себя виновной (виноватой) в том, что произошло?

- Это будет определять суд. Но я хочу сказать, что весь этот год я переживаю эту трагедию вместе с теми, кто был в тот день на судне.

Многие из тех с кем мне довелось говорить за этот год, это и родственники, и очевидцы, и эксперты считают, что вы лишь «стрелочница». А вы себя так не чувствуете?

- Да, именно так я себя сейчас и чувствую. Не понимаю, почему из меня сделали монстра. Год назад я ведь сама пришла в Следственный комитет со всеми документами. Наоборот хотела помочь. Там меня и задержали. Потом отправили в СИЗО, где я живу уже год. Первые два месяца со мной вообще никто не разговаривал. Никаких допросов. Ничего. Только бумаги подписывала и все. А сейчас вот отдали дело читать. Торопят. Все скорей, скорей. Приходится по три тома в день читать. Глаза уже ничего толком не видят.

Не жалеете о том, что стали заниматься речным бизнесом? Ведь всего этого сейчас могло и не быть.

- Нет. Я не в кораблики играла, как думают некоторые. В речном флоте я уже больше двадцати лет. В 1989 году закончила техникум. Проходила практику, потом работала проводницей на теплоходе. Сейчас он называется «Петр I». Я занялась этим, потому что это мое. Как, например, вы занимаетесь любимым делом – журналистикой. В 2007 году у нас очень хорошо прошел сезон. В кризис, конечно, пришлось нелегко. Я сильно в тот год попала на топливо. Рассчитывала на одну сумму в итоге получилась другая. Пришлось оформить кредит на несколько миллионов, чтобы рассчитаться с долгами. Меня постоянно обманывали. Было нелегко. И вот с 2011 года решила все контролировать сама. За всем следить. Такой вот груз свалился на женские плечи. И все было хорошо. Если бы не та роковая случайность. Кто-то из свидетелей даже рассказывал, что в тот день шторм длился 3-5 минут. Прямо над кораблем поднялась буря. В одну секунду его перевернул, а потом выглянуло солнце.

Когда вы окажитесь на свободе, а это случится рано или поздно, вы будете вновь заниматься речными круизами?

- Честно? Да. Это мое. То, что я хочу и умею делать. Единственное, наверное, к людям буду уже не так добра. Надо быть стервой, чтобы «выжить» в этом мире.

Чему вас научила эта трагедия?

- Я за последний год многое о себе прочитала, увидела, услышала. Чего только не наговорили. Обвиняли даже в алчности. Но это все неправда. Я всегда по-человечески относилась к тем людям, которые у меня работали. Помогала в трудной ситуации. Если нужно было уехать по личным делам, всегда отпускала. Деньги давала. После этого я много думала. Наверное главное, что я поняла – не делай добра, не получишь зла.

«У меня никого не осталось, кроме детей и родителей»

Ваши дети, насколько я знаю, сейчас они живут с вашими родителями?

- Там очень сложная ситуация. Я за них очень сильно переживала. Месяц я не знала, где они и что с ними. Возле нашего дома дежурили журналисты, поэтому им было трудно выйти на улицу. Мои родители инвалиды и они не работают. На фоне всей этой истории у папы недавно случился инсульт. У него проблемы со здоровьем. Моему сыну через месяц исполнится три года. Его воспитанием сейчас занимается старшая дочь, которая не работает. По-сути они живут на одну пенсию.

Сколько раз вы видели их в течение этого года?

- Родителей раза три, а сынишку своего только месяц назад первый раз за год увидела. Меня он не узнал. Даже не подходил ко мне... (в этот момент Светлана не выдерживает и начинает плакать). При разговоре о детях не могу сдержать слез. Извините.

(Мы делаем перерыв и продолжаем разговор, когда Светлане удается немного успокоиться).

У вас наверняка были друзья. Они вас навещают?

- (После небольшой паузы) …Они были, ну их как-то и не осталось. Ни писем никто не пишет и на свидания не приходит.

Может быть, у вас есть, что сказать пострадавшим «Булгарии»?

- В первую очередь я хочу принести глубочайшие соболезнования тем, у кого погибли родные и близкие люди. Я все прекрасно понимаю. Это ужасное горе. Но их уже не вернешь, а я еще могу увидеть своих детей. Я готова помогать тем, кто пострадал во время этого крушения, но для этого мне надо самой на ноги встать.

На какой вердикт суда вы в итоге рассчитываете?

- На справедливый вердикт надеюсь.

Вы верите в справедливость?

- Нет (грустно улыбается). Но нужно ведь совсем немного. Провести объективное рассмотрение дела, чтобы никто этому не мешал. Этого будет вполне достаточно. Скорей бы уже суд и какая-то определенность. Потому что как сейчас жить уже невозможно.

Уже после того, как наше интервью закончилось, Светлана призналась, что ей еще много, что хотелось бы рассказать. Но из-за того, что следствие не закончено делать этого нельзя. Потому-то все эти мысли Инякина решила перенести на бумагу. После решения суда она хочет написать книгу обо всех событиях, которые произошли с ней со дня крушения теплохода.

Благодарим за помощь в организации интервью Управление Федеральной службы исполнения наказаний Татарстана, СУ Следственного комитета России по Татарстану и адвоката Константина Габелева.
По материалам газеты Комсомольская правда http://kp.ru/