А за толстым, холодным окном, умирало лето...

Я засыпаю, все там же, где вы меня бросили.
Горло царапает крест проржавевшей блесны.
Дайте мне парочку сильных таблеток от осени,
Чтобы дожить до опасно-ранимой весны.
Julber
(Саша Бес)

Девушка из осени

    Я не знаю, кто я. Я та, внутри которой живет осень. Сухой лист липы - моё сердце. Черная грязь дорог - мои волосы. Серый дождь с неба - мои слезы. Холодный ветер по щекам - моё дыхание. И тени, тени, тени вместо людей. Силуэты молчащих мужчин и смеющихся женщин. Голодные собаки под окнами и летящие поезда - мимо меня. Мимо осени. Темная ночь накрывает электрический город. Желтые лампы. Желтые листья. Желтые звезды. Запах осени... Цвет осени... Вкус осени... Горькая осень. Я преследую тени. Я ловлю их руками, а они убегают, просачиваются сквозь пальцы. Они скользят и проваливаются в пустоту. Потом появляются снова. Призраки предметов, событий, имен... Невесомые... Серые... Лунные... Я одна. Никого рядом. Я вижу только следы присутствия. Но и они потом исчезают. Время поглощает их в себя. Забирает. Съедает. Запивает водой из-под крана.
    Горькая осень. Горькая таблетка разочарования. Проглотить и забыть. Забыть... Кто я?

Я забыла кто я...

(Юлия Бровко)

    Облетают листья птицами,
    Бьются крыльями в окно.  

  Осень дождевыми спицами

    Вяжет неба полотно...
    
     (Арома Лайм )

   Ах , осень не красавица совсем!
    Чуть-чуть - сжелта, до листика – раздета. 
    Но сколько к ней сонетов и поэм!
    В обиде на нее должно быть Лето.
    Ах, осень не красавица совсем!
    Шальная, полупьяная плутовка. 
    Лисою рыжей всем грозится
    "Съем 
    Последнее тепло!.."
    Крадется ловко
    В листве пожухшей.
    Манит за собой
    Дождями сонными,
    Колдует паутиной..
    В той осени мы встретились с тобой
    Не ставши ни на миг - Душой единой...
   (ladydi Светлана Макаренко)  

Цыганка-осень 
Рядилась в яркий шёлк одежд
Цыганка-осень.
Монисто тающих надежд.
Тумана проседь.

Насмешлив взор грачиных глаз ,
И дерзки речи – 
Дождём рассыпавшихся фраз
Последней встречи.

Цыганка-осень.
Цыганка-осень.
Монисто тающих надежд.
Тумана проседь.
В янтарном сумраке дождя,
Простоволоса,
Не обернулась, уходя,
Цыганка-осень...

Наш полустёртый разговор
Виденьем зыбким ...
Ненужных предсказаний вздор
Сквозь тень улыбки. 

Пасьянсом карточным с ветвей
Листву роняла...
Что ж ты так мало ясных дней
Мне нагадала?

Цыганка-осень.
Цыганка-осень.
Монисто тающих надежд.
Тумана проседь.
В янтарном сумраке дождя,
Простоволоса,
Не обернулась, уходя,
Цыганка-осень...
(Эльвира Юрасова)

Золотила осень рощи...
Золотила осень рощи
Нежной памятью о лете.
Чуть длиннее стали ночи,
Чуть порывистее ветер - 
Закружился, как в балете,
В паутинках, в желтом цвете.
Ветру рад я. Просто надо 
Скрыться в шорох листопада.

Тихо-тихо, ясно-ясно,
На тропинках пики-иглы,
На осинах листья красны.
Что же вдруг меня настигло,
Растревожило, играя,
Словно ветер - птичью стаю?
Дни все тают, исчезают,
А куда - никто не знает...
(Евгения Ким (tobico))

ОСЕНЬ В РЫЖИХ ТОНАХ
осень в рыжих тонах утонула, как в лисьей горжетке,
голубые глаза с поволокой умыли дожди.
а багряный листок подхватил ветер с трепетной ветки
осторожно неся в танце вечном, смеясь закружил

терпкий запах вина... фортепьяно нестройно звучало...
в тонких пальцах мундштук - и небрежно скользнуло манто.
там надежда – на дне полу полного жизни бокала
или полупустого? кто знает? а знает ли кто?

пряной осени бал в буйстве красок хмельного блаженства.
на желанных знакомых губах ананасовый след.
неизвестности миг иль падение в несовершенство? 
и рубиновый отблеск вина, и ночной звездный плед.

солнца луч проскользнет, как шалун сквозь завесу портьеры,
отзовется на милых губах, заискрится вино,
где надежда таится на дне с каплей призрачной веры,
отворяя чудесное утро, как в сказку окно. 

ну а там осень, кутаясь в цвет той рыжей и мягкой горжетки
листопадом обнимет, и смоют невзгоды дожди.
ах, как сладко мгновенье падения с трепетной ветки.
не спеши ветерок, далеко до земли, подожди…
(DOLCE)

Жаркий сумрак гобелена...
Жаркий сумрак гобелена не растаял, не остыл,
в мягких травах белой пеной раскрываются цветы.
В сердцевине роз бордовых пламя светлое дрожит-
мастерицы знали слово, чтобы взор приворожить,
между белым и бордовым через грубую основу
стёжку к небу проложить...

Тишина объелась вишен, вечер выпил крепкий грог,
день, невидим и неслышен, ляжет спать в душистый стог.
Лоэнгрин плывёт к восходу, дома Эльза ждёт чудес*,
ночи шёлковые воды рассечёт легчайший всплеск
и войдёт не зная броду солнце в лес синебородый -
тонкий луч наперевес...

Любопытство ставит сети, спрятать тайну нелегко,
ленденцовые рассветы сладко тают за щекой.
Если только имя спросишь - рыцарь-лебедь уплывёт
за сиреневые рощи, за черешневый восход,
в мягкий сумрак гобелена, в сон, где травы по колено,
в край без горя и забот..

Если только имя спросишь, тронешь тайны мшистый ворс -
заскрипят натужно оси старых мельничных колёс.
Не вернуть обратно слово, не распутать шёлк и шерсть,
не узнать родного крова с ветром затканных небес,
Между белым и бордовым через грубую основу
слышен сини лёгкий всплеск...
(Марина Ратнер)