С гимназических нежных лет очень полюбил это дело будущий вождь Октябрьской революции Лейба Борухович Бронштейн. В сибирской ссылке и венской опере, в избе-читальне, супружеской спальне и даже на заседаниях руководящего органа партии сначала меньшевиков, потом («какой стал большой!») и большевиков, наркомвоенмор не забывал улучить минутку другую для любимого занятия. В политбюро, бывало, Ильич ввернет коронное словечко «драчка», Лев Борисович тут же, в ответ, но шопотом, чтоб никто не слышал: «дрочка», «перманентная дрочка», «товарищи»! Заметьте – шопотом! При шопоте звонкие согласные от глухих неотличимы. Недалеко от Тулы есть тихая станция Шопино. И на псевдониме, будущем громком революционном имени эта шопотность сказалась: Троцкий. Не «Дроцкий», как быть должно, а «Троцкий», потому что шопотом, потихоньку.