К черту все это. Пусть все мне стало пресным и скучным вокруг....

Я хочу нового. Я хочу [новой]. Обновленной. Жаль, к душе нельзя скачать обновлений с варезного сайта. Очень жаль.

Я хочу новых ощущений. Новых запахов, новых улыбок, новых прикосновений.

Я стала необыкновенно жадной до людского тепла. Мне его так не хватает, просто безумно.

Большебольшебольшебольше.

Чтобы растопить этот невыносимый холод. Я буду окунаться в это тепло, жадно ловить чужие улыбки, запоминать случайные прикосновения, сохранять в памяти смех, который разделяла. Пусть так, пусть есть преграда, пусть неполно - мне пока хватит.

Я хочу с кем-то встретить утро. Чтобы осталась только одна-единственная преграда: кожа. И больше никаких. Но я знаю, что такого человека не будет. Никто не согласится разделить одно-единственное утро с Цепным Псом....

....Пятнадцать светлых весен камнем под лед, в темноту и осень навсегда уйдет...

Пальцы скользят по стеклу маршрутки. Здравствуй, зима. Ты наступила в конце октября. Падай снег, тай белыми пушинками на размытом асфальте. Я буду смотреть в серые снежные тучи и волноваться, что опоздаю. Где-то там... Будут люди, тепло и смех. А пока в наушниках играет Animal ДжаZ, я пристально смотрю в серое запыленное окно, боясь пропустить свою остановку.  Во мне что-то потихоньку умирает, а я это не чувствую. Не хочу чувствовать.

....Умирает ангел, белое крыло, умирает в парке, укутанный дождем...

Спрыгиваю со ступеньки автобуса на гололед асфальта, подскальзываюсь - не падаю, держусь. Скольжу по заледенелым плиткам мостовой к памятнику, перебегая через переходы, вглядываясь в спины людей, но никогда - в светофоры. Руки сжимают сумку, а глаза смотрят в даль, выискивая взглядом тех, кого раньше никогда не видели. Зачем? Сама бы знала - не ответила. Подхожу несмело, оглядываюсь, набираю в грудь воздуха... Законный вопрос. "Вы?" - "Мы". Здороваюсь, представляюсь, становлюсь рядом. Все смеются, отпускают шутки по поводу опоздавших, веселая светло-рыжая девушка с улыбчивым лицом, Фиона-сан,  вскакивает на скользкий парапет и высматривает тех, кто должен прийти. А я стою, робко улыбаюсь и вглядываюсь в незнакомые лица. Молчу. Молчу. Молчу. Лишь под конец позволяю отпустить себе какой-то комментарий. В конце концов, не дождавшись тех оставшихся, кто должен был прийти, мы все разворачиваемся и идем в кафе, потому что на улице холодно. А я холода не чувствую, даже наоборот. И сдается мне, дело вовсе не в надетом в этот первый заснеженный день пуховике. А во мне опять что-то продолжает умирать.

....Уходит в никуда, укроет все вода, пятнадцать навсегда и боль - сполна...

Кафе, заказанный столик, тепло и очень громкая музыка. Все рассматривают меню, а тем временем, Фрейя достает папку с заранее приготовленной информацией и призывает к вниманию. "Быть или не быть?" - вот в чем вопрос. Обсуждаем, что будет в качестве деятельности или как создать ее видимость. Все смеются и улыбаются. А я внимательно слушаю. Мне тепло, я чувствую себя живой. Хотя во мне что-то неумолимо умирает. Кто бы мог подумать, что у меня хватит смелости и сил прийти на эту встречу? К черту социофобию и прочие умные диагнозы, что мой скучающий разум подбирал сам себе. Решила не по уму, сердцем. Потому что хочу быть живой. Не хочу больше быть запертой в клетке из четырех стен, с ключами от всех замков. Тем временем, решено, что клубу быть. Обсуждаем названия. Я смеюсь, изучаю листочек, все стебутся над некоторыми вариантами, шучат. Постепенно разговор уходит в другое русло - дискуссия становится все более непринужденной. А я - живу.

....Пятнадцать долгих снов о том, как мне будет плохо без тебя, пятнадцать долгих лун в доме с забитыми окнами без тебя...

Иду к остановке, улыбаюсь, жду свой автобус. Во мне что-то умерло. Наверное, это была старая Я. Король умер, да здравствует Король! Что-то из меня ушло. И я точно знаю, что когда приеду домой, забуду о том, чтобы проверить почту. Она не напишет, а мне от этого уже совсем не больно. Виват!

 

....Улыбайся....

Это необходимо. У тебя должно быть всегда хорошее настроение, всегда "нечего делать" и всегда готовность помочь. В принципе, тебе и так всегда нечего делать. Но ты же хорошая девочка, верно? Депрессия - да у тебя? Не дай бог. Рассказывать о собственных проблемах в реале нет смысла - у тебя, школьницы-бездельницы, их по определению быть не может. Хорошее настроение, улыбка и любезность. Ненавижу травить окружающих своим плохим настроением. Они же в этом не виноваты?

...Улыбайся...

Чтобы никому и в голову мысль не пришла, что за напускным добродушием скрывается желание послать всех к чертовой матери и проехаться по живому каждого из них. Чтобы никто и не подумал, что за яростными спорами, вечными шутками и поддержанием беззаботного разговора скрывается желание опустить голову и молчать, не раскрывать рта, плюнуть на все и всех, на вежливость и политкорректность в первую очередь. Чтобы никому в голову и мысль не пришла, что за снисходительной улыбкой и вежливым обьяснением непонятного скрывается презрение и высокомерие к тем, кто эрудирован меньше, чем я сама.

....Улыбайся. Всех это раздражает....

Может, только дома есть люди, добродушие по отношению к которым не напускное, и готовность помочь - искренняя. Где я не испытываю ни к кому презрения, а высокомерия нет и в помине.

Двуличная сволочь готова отдать людям все, за отблеск доброты по отношению к себе. Я продаю себя за ласку и нежность, и плата моя - беспредельное обожание. И искренность. Когда кто-то бывает добр ко мне, это может растрогать меня до слез и вызывать недоумение и чувство вины, за то, что я этой доброты недостойна. Мимолетное внимание и доброта - а я уже готова смотреть на него щенячьими глазами и вилять хвостиком. Но часто не показываю, не доверяю. Хвост опущен, а в глазах настороженность. Я могу обожать этого человека, но чтобы я начала показывать свои чувства - меня сначала надо приручить.

Двуличная сволочь продает себя за доброту. Она не верит ни себе, ни людям. Ей дарят, она отдаривается. Ей - доброту, она - обожание. Но, никогда - доверие.

Последние две-три недели чувствую просто непомерную усталость. Я хочу спать - постоянно. Голова клонится к земле, конечности будто ватные, а на веки будто повесили пудовые гирьки. Такое ощущение, словно живу в бешеном темпе, дома почти не бываю, сплю редко, постоянно где-то, с кем-то, активно, занята, работаю, отрываюсь.... Но ведь этого нет. Все этого нет. Не верю, что столько сил отнимают занятия в школе. Я ведь и не занимаюсь толком, не выкладываюсь на полную. Раньше же - все было нормально... А теперь даже на то, чтобы просто высидеть урок и не свалиться, мне не хватает сил. Даже думать - нет сил, смотришь на что-то, а в голове не возникает никаких мыслей, кроме одной, которая продирается сквозь тяжелую пустоту: "Лечь. Отдохнуть. Спать. Забыть." Просто даже спокойно высидеть, ничего не делая, не могу - хочется завыть, заплакать: "Отпустите, дайте уснуть, забыться", но и на это не можешь расщедриться. Физически я себя вроде не чувствую особо усталой. Но голова не работает, и, как следствие, руки не поднимаются. Могу двинуться на ручнике, без особых проблем, но... Неизвестно куда этот ручник меня приведет, я себя совершенно не контролирую. Пропуски стали обыкновенным делом, дома ничего не могу делать - пока очень сильно не попросят. За эти две недели в моей комнате неизвестным образом появился жуткий бардак, а у меня даже нет сил, чтобы убраться, на все я гляжу совершенно равнодушными глазами. Даже можно сказать, я этого не замечаю - быстрей бы добраться до кровати или кресла. И уткнуться, абстрагироваться, забыться. Мне действительно стало все равно, я стала равнодушна к очень многим вещам, слишком многим, слишком важным. Нет, я не умираю. Я просто медленно превращаюсь в растение.

Где-то улыбаешься, стараешься поддерживать разговор, удерживаешься, чтобы не закрыть глаза, выглядеть, как и прежде. Но уже стали замечать, что в последнее время я стала невнятно говорить. Мне даже проговаривать слова сил не хватает. Молчание - покой. Язык заплетается - до чего я себя довела?

Я свела свою жизнь к минимуму. Усталость и апатия. Мне плевать на все. Думаю, что даже если бы я как-то утром увидела бы в почтовом ящике письмо - от НЕЕ, у меня бы все равно не хватило сил ответить. Нет, не так. Мне не хватило бы сил любить.

Обычно, я никогда не пишу про свою жизнь "вне". Что-то она мне кажется слишком неинтересной. Я ограничена системой "школа-дом" и редкими вылазками на волю, зачастую, исключительно в хозяйственных целях. На тех, кто окружает меня, гляжу равнодушно и без всякой симпатии, те же, кто мне интересен, живут в других городах. Нас разделяет несколько суток на поезде (в зависимости от расстояния между нами), деньги, время, занятость и...Моя собственная боязнь. Глупо, но я действительно боюсь, что во мне разочаруются. В моем поведении, в моей внешности, в чем угодно. Я, конечно, не мешок с деньгами, всем нравиться, и плевать мне с высокой колокольни на мнение большинства. Но того, что я разочарую тех, кто мне дорог, я ужасно боюсь. Я, конечно, понимаю, что, допустим, твоя внешность настоящему другу совершенно не важна, что он не перестанет с тобой общаться, только потому что у тебя кривые ноги\лишний вес\некрасивый нос\бельмо на глазу\горб на спине\выросли жабры (нужное подчеркнуть или вписать, ненужное вычеркнуть или выписать). Что настоящему другу плевать, что ты заикаешься\картавишь\слишком громко смеешься\часто икаешь\пускаешь пар из носа, рта ушей (опять же, предыдущий алгоритм). Но все я это понимаю разумом. [я вообще очень умное девачко]. Но толку от этого - никакого. Все эти психологические тренинги перед зеркалом: "Йа кросивая и абаятильная!" вызывают у меня скептическую усмешку, а при применении в реальности - дикий приступ ржача. И я не могу победить этот страх. В Новосибирске, пожалуй, настоящих друзей у меня нет. Поэтому так-то мне все равно и можно посчитать, что я ко всему даже слишком спокойно отношусь. Да, есть те, с кем я общаюсь - чисто относительно, обычно, за пределы школы это не распространяется. Нет у меня в реале настоящего друга, которому я могу спокойно выговориться, с кем я хочу проводить как можно больше времени, чаще общаться и встречаться, кого я понимаю и хочу поддерживать. Есть люди, которые мне интересны. Но живут  они далеко от меня. А среди тех, кто меня окружает, мне даже не с кем "выговориться", поговорить. Не на общие темы, типа погоды или анекдотов. А на тему личного и общих интересов. Есть люди, с которыми я "приятельствую", которые меня "не отвергают". Но мы слишком далеки [духовно], чтобы быть друзьями.

Когда была ответная любовь, было о ком писать.

Когда была безответная любовь, было о чем писать.

Когда ревнуешь, можно писать об своей ярости и собственничестве. Когда счастлив за свою вторую половину, можно писать о своих крыльях. Когда скучаешь, можно снова написать о том, как тебе не_хватает. Когда расстался, ты можешь написать о своей боли. Когда все начал снова, можно писать о том, что было, но будет.

Теперь мне не о ком и не о чем писать. Ничего своего у меня нет...

[Я писала о той, кто был для меня всем. И о своих чувствах к ней. В итоге - а что осталось от меня? Ни-че-го.]

За вчерашний день я ни разу не вспомнила о Ней.

Именно вчера - была пуста от боли и воспоминаний.

Вчерашний день - два года моей любви.

Две смерти самой себя. Два пробуждения. Много-много слез - и жизнь.

Все любовь считают по веснам, а я - по осенним дождям и листьям.

Какая ирония: именно вчера, в нашу [мою] годовщину, ни одной мысли о том, что было, о ней и чувствах.

Сегодня, на утро, мысли путаются - словно с тяжелого сна или похмелья. О да, прошедшие два года - вы пьянили меня, я купалась в хмельном винограде первой любви, упивалась забродившей кровью разлук и ревности - первых, отчаянно-первых, в моей жизни. А сегодня...Сегодня я протрезвела. Нет боли в груди - только путаются мысли и невыносимо густ воздух.  

Сейчас  я - окончательно одинока.

Я свободна, как ветер, бездомна душой,

 

В мое сердце сегодня вернулся покой.

 

Мое сердце сегодня вернулось ко мне,

 

Ни осколков, ни боли, ни слез по весне.

 

«Нас» не стало – теперь я смирилась,

 

Не противна моя мне бескрылость,

 

Не такая, как ты – я не для небес,

 

И всегда было так – ты там, а я здесь,

 

Облака и трава, ураган и цунами,

 

И всегда – кто-то был между нами.

 

Недолга о любви всегда память,

 

Что живет лишь одними устами.

 

 

В колонках играет - The Beatles - If I Fell

Черт...
Хочу, чтобы был человек, которому я действительно нужна.
Я, черт возьми, отчаянно нуждаюсь в таком человеке...
К черту любовь! Просто одержимость - она надежнее.
К черту любовь, я просто хочу, чтобы во мне кто-то нуждался.
К черту любовь, я просто больше не могу терпеть этот холод.
К черту любовь, я просто хочу чувствовать чье-то присутствие рядом.
К черту любовь, я просто хочу просыпаться вместе с кем-то, а не одна.
К черту любовь, я просто хочу, чтобы был человек, которому я могу отдать все.
Время, внимание, тело и даже душу. А любовь - к черту.

И все-таки, я - Цепной Пес. Я похожа на щенка, которому необходимо, чтобы был кто-то вокруг кого он мог бы вертеться и вилять хвостиком. Скулить, когда рядом его нет, и бурно радоваться его возвращению. Но увы, если бы все было так просто...
Я же Цепной Пес, оставшийся без Хозяйки. Злобная оскаленная псина, которая мила только рядом с Хозяевами. А теперь - цепь порвалась, пса отпустили - куда ему идти, к кому приткнуться? Кто сумеет приручить и пригреть?
Кажется, никто и не сумеет, никто и не захочет. Кому нужна такая лотерея: пятьдесят на пятьдесят - может доверчиво уткнуться носом в ладонь, а может и пребольно укусить за протянутую руку.
Я опять зациклилась на своем одиночестве.
Ну а что поделать-то? Тяжело Псу без Хозяина. Мы к этому неприученные. Мы ручные, пусть и одичавшие...

Мне все еще холодно в блеске ночей,
И дни протекают, как мутный ручей,
Как серая пыль – на глаза.
Все краски, цвета унесла с собой ночь,
Я знаю, никто не захочет помочь,
Тиха и спокойна гроза.
Застыли в сиропе тягучие дни,
Они – как резина, тяни – не тяни,
Длиннее – но не порвать.
Теперь все вокруг – в черно-белых тонах,
Все сущее – пыль, все прошлое – прах,
И замкнутый круг не прервать.
Цепляюсь ногтями за солнечный луч,
Скрывается солнце за стаями туч,
Темней и темней за окном.
И жизнь пролетает мимо меня,
Я замкнута в круге лишнего дня,
И вот – все пою об одном.
А мне бы лишь встать,
С сердца мрак разогнать,
Огонь бы вернулся в потухший очаг…
Но пальцы дрожат – кто бы согрел?
Ведь кто одинок – тот опять не у дел,
И я продолжаю молчать.

Насколько Вы гетеросексуальны? (Триникси)

Вы бисексуалка, отдающая предпочтение представителям своего пола. Вы на 34% гетеросексуальны! Пройти тест!

Увижжено у Бартега

Омг. Я снова тихо замыкаюсь в себе.
Змея снова заглотила свой хвост. Вытаскивать не собирается до тех пор, пока ее не стошнит от самой себя. А стошнит ведь.

Когда стошнит - она снова будет много думать о других, но запрещать себе думать о самой себе.

Я запрещаю себе мысли. То, о чем мне страшно думать, я их глушу. Потому что выводы от этих размышлений вгоняют меня в суицидальную тоску и отвращение ко всему человечеству. Я запрещаю себе думать о том, что будет со мной и многими другими.

На уроке литературы, я называю Тамару - вдвойне предательницей. В первый раз, она предала свою религию, второй раз - того, кому позволила себя любить. Я не понимаю, за что тогда ее взяли в рай. И догадываюсь, что это было просто устроено для того, чтобы снова оставить Демона ни с чем, в полном одиночестве, наедине с равнодушным миром. А цена попадания Тамары в рай - лишь прихоть Бога. Хотя она ничем этого не заслужила. Да, она не нарушала заповедей Божьих, но - она предала. А это, по моему мнению, гораздо хуже.
В учебниках литературы врут. Лермонтов знал, что Бог - нечестен. Что просто сущестование зла необходимо для полноценного существования небес. Поэтому кого-то - надо обречь на вечные муки, кем-то - надо пожертвовать, кого-то - заставить предать. Просто иначе, в небесах нет смысла... Но к черту такие небеса, цена которым - боль других существ, страдания тех, кто был выбран для этого - недобровольно.

В колонках играет - Olivia inspi. Reira [TrapnesT] - Starless Night
Настроение сейчас - -загадашное-

Итак, ты захотел услышать правду о себе. Самую неприглядную правду, без всяких отговорок типа "ты крутой чувак" или еще чего-то там.

Но от меня правды не будет ^____^  Будет только мое субъективное мнение о тебе. Пока могу сказать, что не знаю, чего там будет больше - хорошего или плохого. Лично для меня ясно одно, что будь ты только с хорошими своими качествами, вряд ли я б к тебе так привязалась и считала своим братом. Серьезно.

Итак, начнем разбор полетов? Что за зверь такой - мой брат, Аой-сан.

- Аой слишком часто ссорится с Дже! [Этот минус, я, пожалуй, впихну заодно и самому папочке. Вот, что ни думайте, а меня это реально расстраивает каждый раз!]

- Аой бывает слишком зол и требователен к своим родителям! [Не знаю, конечно, что у Аоя с его семьей, но все-таки, подобное отношение к родителям мне непонятно. Я своих люблю несмотря ни на что. Даже отца. Увы, но и его я возненавидеть не могу, несмотря на то, что он сделал. Даже не знаю, можно ли назвать это минусом для братика... Скорее, просто если бы он был к ним терпимей - было бы лучше. Наверно]

- Аой может слишком легко обидеться.

- Аой слишком чувствителен к мелочам и пустякам.

- Аой проповедует нетерпимость.

- Аой любит спихивать работу в чужие руки и порой намеревается сделать из окружающих мальчиков-на-побегушках. [Бывают такие капризы, да. Радует, что только иногда ^__^]

- Аой, порой, эгоцентричен. [У меня та же фигня. Люблю ставить свое мнение выше остальных ^__^ Ну, недаром мы с ним астральные близнецы]

+ Аой - кавай

+  Аой умеет работать с фотошопом [Да, для меня это подвиг, и все фотошоперы для меня - люди, освоившие невероятно сложную работу... Короче, руки у меня кривые. ]

+ Аой - дарк кавай

+ Аой харизматичен

+ Аой умеет любить

+ Аой умеет терпеть меня! [немногим это удается, если честно]

+ Я не люблю ссориться с Аоем и реально, порой, боюсь его обидеть.  [Это говорит заслуженный скандалист и любитель ударить побольнее и по живому]  Скажете, это не плюс его личности? Не, это плюс, просто я не знаю, как конкретно его обозвать XD

+ Аой - человек творческий

+ Аой - человек, с которым хочется дружить. [Я твердо уверена, что это не только мое мнение]

....Продолжать можно долго. Но вердикт один: плохих братьев мы не держим. Идеальных - тоже, пусть идут к черту. Аой, во всяком случае, почеловечнее многих будет.

Мы с тобой две нежные сволочи... - а это "+" или "-" ? Я и сама не знаю :Р

ЗЫ: А Дже - главная нежная сволочь. Потому что яблоня недалеко от яблокоФ падает.

 

Вдруг улавливаю странно знакомое звучание из комнаты брата. Знакомый рев гитары и...

Still lovin'u.... [опять, нет, не надо, не хочу]

Вздрагиваю. Тянусь к окошку винампа и врубаю Anna Tsuchia - Zero.

I'm going my way! [вот так-то лучше]

Глупо. Унизительно.

И невероятно холодно....

Блин, мне с моим юрийным воображением нельзя спокойно смотреть Нану. Не получается, во всяком случае.

 UPD: смотрю вторую серию и мне кажется, что у меня много общего с Дзюнко-сан. Во всяком случае, ростом-то мы точно похожи... *вздох*

 UPD: Но в своем отношении к любви, я похожа на Нану Комацу. Как и все девушки, наверно... *смех* Это неизлечимо.

UPD: Нет...*капля* Кажется, с вышенаписанным я ошиблась...

UPD: Нет. Не ошиблась. Есть что-то похожее у Наны и Асано - как у меня с Ней. Есть...что-то.

Когда я смотрю на себя со стороны, отстранено анализирую свои мысли и чувства, то мне начинает казаться, что я похожа на...

Нет, даже не так. Что я - stalker-san. Именно в том его значении, что преследователь. Одержимый.

Со всей этой любовью к той, для кого я пустое место... Я ношусь с ней и похожа на stouka-san. Подумала, что если я, не дай бог, пусть и анонимно начну слать ей письма с тем, с чем хотелось бы поделиться или нарываться на разговор - как это будет по-маниакальному глупо и унизительно.

Я представляюсь себе безумцем с выпученными глазами в комнате обклееной ее фотографиями.

Я одержима. Я повернута.

Я совершенно антисоциальное существо, одиночка, запершийся в клетке из четырех стен, со своей кучей комплексов и безумной недолюбовью-одержимостью, которую никогда не смогу вынести в окружающий мир. Я сама себя заперла, запретив заводить друзей, запретив кому-то доверять в реале, запретив куда-то выходить.

Поскольку в настоящем мире - я жалкий урод с кучей комплексов и больным самолюбием. Совершено ущербное существо в плане физическом и в плане моральном.

Правда, я уже не помню, кто убедил меня в этом. Я сама или дети, которым не нравилось то, что я чем-то отличаюсь от них.  Видимо, если очень часто что-то повторять, то ты и сам в это поверишь.

Поэтому, я буду бежать от любого контакта, со всех ног, задыхаясь и спотыкаясь, но бежать. Любое выражение симпатии будет казаться мне издевкой, любое дружелюбное отношение - попыткой потом поиздеваться надо мной. Все взгляды я расцениваю косо. Я терпеть не могу выходить на улицу, потому что каждый брошенный на меня взгляд - режет бритвой мое самолюбие. Я ненавижу, когда на меня смотрят.  Я не верю, что можно испытывать что-то вроде симпатии к такой как я. Меня в этом убедили и убеждают до сих пор.

И почему-то, подумалось мне, что здесь, в этом обезличенном пространстве, я смогу найти того, кто будет любить мою душу. Кто оценит меня, как личность, не обращая ни на что внимания. Что здесь я могу быть свободна без предрассудков, что здесь я могу быть самой собой. Так оно и есть. Но эти отношения в реал мне будет сложно перевести, какими бы они не были: приятельскими или дружескими. Я боюсь разрушить хрупкую сказку, безумно боюсь.  

Сейчас я пишу это и разумом понимаю, что "вовсе не так страшен черт, как его малюют", что вовсе я не такой страшный урод, каким себе представляюсь, что некоторым повезло меньше... Что есть люди, которые хотят со мной общаться и никакого особого отвращения они не испытывают. Но это я понимаю лишь разумом. Душа - отказывается это понимать.

UPD: теперь вы, блядь, понимаете, что такое настоящий комплекс неполноценности? Думаете это круто? Да нихуя. Это просто ненависть, направленная на самого себя. Это как будто ты сам за волосы окунаешь себя в кислоту и не можешь остановиться.

Я снова вижу вокруг себя душный серый мир. Пожухшая, пыльная зелень деревьев плохо скрывает пятиэтажки-клоны, разбросанные по всему городу. Вместо травы на мятых газонах взгляд натыкается на выброшенные бычки и серые алюминиевые банки. А когда отводишь глаза, то видишь мрачный асфальт или свое отражение в мутной луже. Город-клетка, ужасающе-квадратный, подавленно-угловатый, депрессивно-серый город. 256 оттенков серого. Город, где даже яркий красный или синий цвет становится одним из оттенков серого. А ведь я люблю серый цвет. Нежность пепла, тающего на пальцах, прохлада и шероховатость камня, живительная влага пасмурного неба. А теперь меня от него просто тошнит. Потому что те 256 оттенков серого, что окружают меня - бездушно-мертвы, просто выкидыши индустриального мира, того самого, в котором люди советские смогли сделать невозможное: превратить яркий цвет пламени и крови в еще один из отенков безличного серого цвета. Скоро, усталая зелень сменится тусклым желтым цветом. А потом листья облетят с деревьев, оставив кривые, тянущиеся вверх, стволы - ирония, - тоже серого цвета. Городу незачем больше маскироваться. А когда выпадет первый снег - тоже серый, белого в нашем загазованном мире не бывает, - наступит царствие всех 256 оттенков серого.

А может, все потому, что мне просто не хватает сил поднять голову и посмотреть на небо, которое так часто бывает безмятежно голубым. Оно ведь бывает, правда?

 

А мое лето опять - улетело в трубу-у-у! Счастливого полета, еще три месяца бездарно просранного времени.

А я опять проебал школьный субботник и забил на перекличку. Нет, впрочем, наоборот: проебал перекличку и забил на субботник. Ибо о том, что была перекличка я узнал лишь на следующий день после ее проведения. А субботник: хоть я и угодил в засаду, мне удалось отмазаться и откланяться, помахав на прощанье всем ручкой: "Арбайтен, неудачнеги". Несмотря на укоризненный взгляд нашей классной, совесть не почесалась и сейчас тоже не чешется. Так вот, откланявшись со своим фирменным "Работать, неудачнеги".... Епт. Ведь на самом деле самый главный неудачнег - это я, а не мои одноклассники с метлами. И этому есть причины... Еще бы их не было.

Но я их не расскажу. Ибо даже у главного неудачнега есть гордость и самолюбие. Последнего даже слишком много. На настоящие свои проблемы я не заикнусь - в нет них поэтики, они постыдны, их не опишешь красивыми словами и жертвы положения они из тебя тоже не сделают. То есть, на "карму" и "фазу луны" уже хуй сошлешься. И я даже найду смелость вякнуть, что это у многих так, у не одной меня...

На тему пресловутых комплексов: не верьте девушкам, жалующимся вам, что они некрасивые\толстые\тому подобное. Будь у нее действительно чересчур длинный нос, хули она б вам об этом заикнулась. И девушка весом под центнер тоже никогда не будет жалобно смотреть на вас и выть: "Ну ка-а-а-ака-а-ая же я то-о-о-о-олст-а-а-ая-я-я!". Вы когда-нибудь подобные картины замечали? Лично я - нет.

Я умею вгонять в тоску себя. Или тоску в себя?

Умею еще нагонять тоску на окружающих. Или окружающих - на тоску?

Я тону в огромном океане под названием Тоска. Я и сотни тысяч других, таких же. Мы барахтаемся в соленом океане, который наполнен нашими же слезами. Мы часто плачем и каждая капля, стекшая по щеке, падает в океан Тоски. Неизменно. Поэтому он все больше и больше - растет с того момента, когда человек научился грустить.                                                                    

Каждый из нас хоть раз окунался в этот океан. Кто-то, побарахтавшись в мутных волнах, быстро выплывает. А кто-то остается там надолго, до тех пор, пока кто-то не вытащит. Каждый день кто-то постоянно падает в океан Тоски, кто-то выплывает.

Это очень неспокойный океан. В нем много-много пены - той самой, с кучей листиков и прочей хрени, мутно-белой, которая дрейфует у берега и к которой противно прикасаться. А все это потому, что сотни тысяч людей, двадцать четыре часа в сутки, барахтаются, пытаясь выплыть. Они так отчаянно бороздят руками и ногами мутную воду, что грозят сбить ее в масло. Поэтому океан постоянно густеет - с того самого момента, когда человек научился грустить. Поэтому, из него все сложнее и сложнее выплыть.  Скажете, это невозможно - сбить воду в масло? Так это же не просто вода - это наши слезы. Говорите, нет большой разницы, что слезы тоже невозможно сбить в масло?

На этом свете нет ничего невозможного.

Океан Тоски растет, Океан Тоски густеет - и его не остановить. Он родился в тот момент, когда человек научился грустить.

Однажды, мы собьем воду в масло. Оно будет густое - гуще сметаны, и очень, очень скользкое. Больше никто не выплывет.

Тогда - наступит Большой Холод, который будет замораживать это масло, чтобы больше оно никогда не растаяло. Будет очень холодно, а поэтому грустно. И все остальные люди тоже будут падать в Тоску, погружаться в густое масло. Один за другим. И когда последний человек на земле разучится улыбаться...

Масло станет твердым, а холод станет вечным. Все тоскующие получат покой и перестанут барахтаться.

Из космоса будет видна планета, покрытая маслом.

Потом это масло кто-нибудь обязательно сьест, густо намазывая на хлеб, но это уже совсем другая история.

Хм. Я не позволяла себе писать в дневнике и заходить на почту, пока не прошла эта странная мания. Сейчас сижу и думаю - как это было глупо... Хотеть вернуть то, чего нет смысла возвращать.

Ах, моя меланхолия. Меланхолия Сецуны. Этой тонко-бледной, испуганно-слезной, хрупко-венной девочки в белом бумазейном платьице. Она умеет красиво страдать и поэтично убиваться. Ведь в несчастной любви столько этой возвышенно-горькой боли. Наркотик для вдохновения.

О, безответная любовь - ты опиум для нас,  поэтичных дев в длиннополых ночных рубашках, с истеричным взглядом и шрамами на запястьях. Сладкая боль - тупой, ноющий комок в груди, генератор слезных стихотворений и лиричных писем. Еще один повод пожалеть себя и жалость свою выплеснуть в виде рифмованных строк.

Темные круги под глазами - такие же темные, как блеск в глубине глаз. Глицериновые слезы, стекающие по фарфоровым щекам. Неровно-дрожащий почерк, расплывшиеся пятна чернил - аккуратные капли. Ноющее запястье и сгорбленная спина.

А потом снова упиваться жалостью и сочувствием окружающих. И снова, и снова, и снова...

Не хватает полнолуния за окном и мундштука с сигаретой. Впрочем нет, последнего не надо. Не надо приторностью табака приправлять первую, безответную любовь. В ней должно быть особое чистовкусие - не надо никаких приправ, помимо слез, вздохов и крови. А пряность сигарет оставим для другой любви - запретно-безвыходной, взросло-отчаянной.

О, юные девы, наш арсенал  - мокрые от слез подушки, лист бумаги и тонкий карандаш с изгрызенным кончиком. Для особой эффектности можете добавить подоконник или угол. А лучше дождливую мостовую.

Да, я умею красиво страдать и возвышенно убиваться. Я использовала светлое чувство - любовь, - в исключительно своих, страдательно-корыстных целях.

Забыв о том, что любовь создана совсем для другого. Для улыбок и смеха, а не для слез. Для радости, а не для печали. Для счастья, а не для страданий.

Не бывает любовь несчастной. Она может быть только счастливой. Даже если тот, кого ты любишь, не любит тебя.

Потому что любовь - очень светлое чувство.

PS. я пишу эту запись - и в глазах ни намека на слезы. Удивительно? Да нет, в принципе...