Что к чему?

Не помню, сколько лет мне тогда было, может 12 или 13, может меньше. Была зима. Но прекрасно помню, что у меня был пуховик, купленный на домодедовском рынке,  хамелеонный оливково-бронзовый, к нему был длиннющий зелёный шарф. Не помню, что я носила на голове, наверное, шапку с помпоном. И джинсы. Я тогда не носила платьев, у меня их и не было. Тем более зимой. У меня была орифлеймовская синяя сумка. Она, конечно, совершенно не сочеталась с этим прикидом, потому что вещь очень возрастная, но я её таскала. Я помню, что ехала к Феде. Раньше ездить было неудобно, и я доезжала через Каховскую ветку до Севастопольской, там ехала до Боровицкой, и уже переходила Филёвскую линию… На Каширке всегда много народа. И народ толпиться у края платформы кучками. Вот и я стояла в одной кучке. Подошёл поезд. И народ начал просачиваться в открывающиеся двери. Я была правее. В тот момент, когда я стала переступать «порог» вагона, кто-то схватил меня за задницу. Пальто было длинным, почти до колен, и пухлявым, это же пуховик, но я всё равно почувствовала это прикосновение очень сильно. Я рывком зашла в вагон и села на скамейку с края. Честно сказать, я была в панике. Из-за количества народа, определить кто это сделал, было невозможно. Хотя я предполагаю, что этот подонок сил напротив на скамейку вторым по счёту… Каховская ветка очень маленькая, всего 6 минут. Всю дорогу я прибывала одновременно в панике и ступоре, настолько это было омерзительно. На конечной я выйти первой. Двери открылись, и я рванулась к выходу, но передо мной оказался кто-то медлительный, и я немного задержалась в дверях… и всё повторилось. Сейчас при такой раскладе, я бы, конечно, развернулась и просто бы врезала, что есть дури, но… Тогда было страшно. Я рванулась к переходу, по лестнице вниз, на серую ветку…

С того моменты прикосновения стали для меня дикой фобией. Точнее сказать прикосновение мужчин старше меня. Недавно я была у Номы, на 9 мая, и мы сидели с её отцом и дедушкой на диване, смотрели парад. И номин папа гладил её по коленке. По отечески. Но я всё равно краем глаза видела это, и волосы на затылке у меня начинали шевелиться от ужаса. Так же я ненавижу отеческую коленку, когда я сижу за компом, всё время отодвигаюсь. Кай-то мама пришла с прогулки, папа стоял в дверях, и я пролезла между нам и дверным косяком, и встала… потом я опомнилась и ломанулась обратно, настолько омерзительно мне было. И так далее… Всякие подобные невинные сцены рождают у меня в подсознании омерзительные чувства, тошноту и желание вымыться.  Когда меня кто-то касается, я становлюсь похожей на обморочную козу (у которых от испуга наступает паралич конечностей) – у меня моментально отрубается мозг, и я теряю способность соображать и двигаться. И хорошо, если человек окажется порядочный и честный… Поэтому мне так важно доверие. И потому я вечно ищу «защиты». Кроме того, эта «фобия» вступает в конфликт с моей собственно страстной натурой, и это очень тяжело…

_____________

Если идти от Домодедовской к моему дому дворами, то обязательно придётся пройти за поликлиникой. За ней небольшой пустырь, точнее газон, посреди лежит асфальтовая раздолбанная дорожка. Дорожка идёт к дому, в арку. Но перед домом раскинулась шикарная гаражная стоянка. Гаражи стоят в несколько рядов, а часть обнесена металлическим забором. Это всё освещается только светом из окон дома. Днём место весьма людное, потому что народ шастает через дворы, через арку, и светлое. А вот вечером… к дорожке с обеих сторон подбираются гаражи, и приходится смотреть под ноги, что бы не оступиться, потому что ничего не видно, не видно не ям, ни выбоин, к тому же вообще ничего не видно: сзади темнота поликлиники, спереди брезжит свет из окон, но впереди ряды гаражей… Короче, я почти всегда вынимаю наушники, когда иду в этом месте… Слишком темно, не видно, идёт кто-то сзади или нет, под фонарями то всегда можно проследить за тенями из-за спины… Я шла из Рок Хауса 6 мая… и ко мне начали приходить слова. На следующий день я их записала. Всё, как было ночью. Я очень хорошо помню ощущения той ночи от окружающего пространства. И я записала текст.

 

По невероятному стечению обстоятельств, через 2 недели после написания текста, гаражи начали сносить, и сейчас там почти ничего нет, а над дорожкой вкопали столбы под фонари – скоро должны подключить…

6th day of May

 

Let's stay here a little more,

Let's look at the glow of a thunderstorm.

The air is filled with ozone,

We are at the heart of emptiness

Hot air strikes from the side,

And strips of lights fly past

Somewhere in the underground

Half-empty train ...

Erase the trace of pen

From your hand ...

I have long said good-bye to somebody

 

 

Tomorrow is not a very good morning,

Damp and cloudy, but the day off

But I would be happy to go to work ...

I remember, the night was still sticky,

Wetness, freshness, the puddles ...

But I have a hole in the shoe

The pollen of trees, green tracery -

Drawings on the faces of renovated roads.

It's getting light, night stayed here,

Between the garages

Fog, heady smell of wild cherry,

The sticky night stayed here ...

 

I hear the sound of your TV,

Blue light in the windows of your day off,

You wake up, when you not need to work

I would go ... I would have gone ...

Deaf, blind ...

I had to run faster

I had to be stronger

But the sticky night stayed here ...

 

Here, between the garages ...

Can you feel the cold?

Can you feel the heat?

Can you feel the pain?

Can you feel the despair?

It pours from the screen of your TV!

You have a TV-show under the window,

Lean out the window in its day off.

 

Here, sticky night stayed ...

Here, between the garages

I see the patterns of pollen

And feel the heady smell of wild cherry ...

His hand at my mouth...

I have a hole in the shoe.

 

I meet the one, who gone in the same day

The icon of a black-white movie guided me through the cold daybreak ...

 

Мой английский как всегда...но, я думаю, простительно