За что я люблю бумагу, так это за бесконечное число попыток формулировки собственной мысли. Я могу зачеркивать, перечеркивать, редактировать ее столько, сколько мне будет угодно. И бумаге будет все равно. Она будет терпеть столько, сколько я посчитаю нужным, пока предложение не приобретет определенное звучание. В обществе же я предпочитаю молчать, но это не потому, что я не могу сформулировать свою мысль с первого раза, я просто знаю, что эгоистичному обществу мои мысли будут не интересны.