АФАНАСИЙ ФЕТ

Художник:Darrell Bush 

Какая ночь! Как воздух чист,
Как серебристый дремлет лист,
Как тень черна прибрежных ив,
Как безмятежно спит залив,
Как не вздохнет нигде волна,
Как тишиною грудь полна!
Полночный свет, ты тот же день:
Белей лишь блеск, чернее тень,
Лишь тоньше запах сочных трав,
Лишь ум светлей, мирнее нрав,
Да вместо страсти хочет грудь
Вот этим воздухом вздохнуть.

1840-1892

Шепот, робкое дыханье.
     Трели соловья,
Серебро и колыханье
     Сонного ручья. Свет ночной, ночные тени,
     Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
     Милого лица, В дымных тучках пурпур розы,
     Отблеск янтаря,
И лобзания, и слезы,
     И заря, заря!..

1850

[Художник: Янакиев, Александър]

Александър Янакиев "Весна"

Светлана Кропачева. Домик в деревне

Август - астры,
Август - звезды,
Август - грозди
Винограда и рябины
Ржавой - август!

Полновесным, благосклонным
Яблоком своим имперским,
Как дитя, играешь, август.
Как ладонью, гладишь сердце
Именем своим имперским:
Август!- Сердце!

Месяц поздних поцелуев,
Поздних роз и молний поздних!
Ливней звездных -
Август!- Месяц
Ливней звездных! 

Марина Цветаева

Любовь Малышева В ожидании 1-го сентября

На северной форелевой реке

Живете вы в березовом коттэдже.

Как Богомать великого Корреджи,

Вы благостны. В сребристом парике

Стряхает пыль с рельефов гобелена

Дворецкий ваш. Вы грезите, Мадлена,

Со страусовым веером в руке.

Ваш хрупкий сын одиннадцати лет

Пьет молоко на мраморной террасе;

Он в землянике нос себе раскрасил;

Как пошло вам! Вы кутаетесь в плэд

И, с отвращеньем, хмуря чернобровье,

Раздражена, теряя хладнокровье,

Вдруг видите брильянтовый браслет,

Как бракоцепь, повиснувший на кисти

Своей руки: вам скоро… много лет,

Вы замужем, вы мать… Вся радость – в прошлом,

И будущее кажется вам пошлым…

Чего же ждать? Но морфий – или выстрел?…

Спасение – в безумьи! Загорись,

Люби меня, дающего былое,

Жена и мать! Коли себя иглою,

Проснись любить! Смелее в свой каприз!

Безгрешен грех – пожатие руки

Тому, кто даст и молодость, и негу…

Мои следы к тебе одной по снегу

На берега форелевой реки!

1911. Август

Игорь Северянин

Robert Duncan - The Best of Days.

Оставляю свои заботы
И хлопот бесконечный круг,
Первым утренним самолетом
Улетаю к морю, на юг.
Море встретит меня игриво
Пенной ласковою волной,
Утром, солнечным и красивым,
Буду радостной и счастливой –
Ты, любимый, рядом со мной!
Ты прости, что была занудой –
Буду ветреной, озорной,
Обо всем до поры забуду,
Буду ласковой, нежной буду –
Ты, любимый, рядом со мной!
Передерну зябко плечами –
Пусть останутся за бортом
Все тревоги и все печали,
Пусть замрет на самом начале
Всё, что с нами будет потом…
 

Марианна Видяева

Nicky Boehme

Друзья мои! Постройте замок мне –
Пусть он, недосягаемый волне,
Стоит на мокром берегу пустом,
Мой всем семи ветрам открытый дом!
Пусть в нем по вечерам камин горит –
С ним так тепло в промозглую погоду!
Мой замок для друзей всегда открыт
В урочный час, в любое время года!
И если друг измучен и продрог,
Изголодался по теплу и ласке,
Ему я предложу горячий грог
И жареные швабские колбаски,
И полог над постелью опущу,
И мягкой шкурою укрою плечи,
И тайную молитву прошепчу,
И лишь к утру задую тихо свечи…
На берегу и сыро, и туманно…
Я жду вас в замке – ваша Марианна.

Steven Power

Есть радости – парное молоко,
Янтарный мед, ломоть ржаного хлеба,
Зеленый луг, которым так легко
Дойти до края голубого неба.
Песчаная тропинка над рекой,
Сбегающая в чистую прохладу,
И пасеки полуденный покой,
И аромат полуночного сада,
Тесовая калитка, а за ней
Колодец с родниковою водицей,
Антоновкой пропахший мрак сеней,
Крылечко со скрипучей половицей,
Гармошки всхлипы в сонной тишине,
С полей вечерних тонкий голос ржанки…
Откуда это? Почему во мне?
Во мне, закоренелой горожанке?
Ведь я, поверьте, не жила в селе,
Оставить город не было и мысли,
До пота не трудилась на земле
И ведер не несла на коромысле.
Икон не украшала рушником,
Не падала без сил на сенокосе,
За клюквой не ходила с туеском,
И под платок не убирала косы,
Но почему-то трогает до слез
Клин журавлей, поднявшийся высоко,
Весенний плач проснувшихся берез,
Когда они роняют капли сока,
Но отчего-то бередит меня
Земная ширь во всей красе и блеске,
Осенних пастбищ жесткая стерня
И дух грибной в промокшем перелеске.

Марианна Видяева

Donoho, Gaines Ruger (American, 1857-1916)A Garden, 1911

В ГОРЧИЧНОМ ЛЕСУ Гулко дятел стучит по пустым деревам, не стремясь достучаться. Дождь и снег, пробивающий дым, заплетаясь, шумят средь участка. Кто-то, вниз опустивши лицо, от калитки, все пуще и злее от желанья взбежать на крыльцо, семенит по размякшей аллее. Ключ вползает, как нитка в ушко. Дом молчит, но нажатие пальца, от себя уводя далеко, прижимает к нему постояльца. И смолкает усилье в руке, ставши тем, что из мозга не вычесть, в этом кольцеобразном стежке над замочного скважиной высясь. Дом заполнен безумьем, чья нить из того безопасного рода, что позволит и печь затопить, и постель застелить до прихода -- нежеланных гостей, и на крюк дверь закрыть, привалить к ней поленья, хоть и зная: не ходит вокруг, но давно уж внутри - исступленье. Все растет изнутри, в тишине, прерываемой изредка печью. Расползается страх по спине, проникая на грудь по предплечью; и на горле смыкая кольцо, возрастая до внятности гула, пеленой защищает лицо от сочувствия лампы и стула. Там, за "шторой", должно быть, сквозь сон, сосны мечутся с треском и воем, исхитряясь попасть в унисон придыханью своим разнобоем. Все сгибается, бьется, кричит; но меж ними достаточно внятно - в этих "ребрах" - их сердце стучит, черно-красное в образе дятла. Это всё - эта пища уму: "дятел бьется и ребра не гнутся", перифраза из них - никому не мешало совсем задохнуться. Дом бы должен, как хлеб на дрожжах, вверх расти, заостряя обитель, повторяя во всех этажах, что безумие - лучший строитель. Продержись - все притихнет и так. Двадцать сосен на месте кошмара. Из земли вырастает - чердак, уменьшается втрое опара. Так что вдруг от виденья куста из окна - темных мыслей круженье, словно мяч от "сухого листа", изменяет внезапно движенье. Колка дров, подметанье полов, топка печи, стекла вытиранье, выметанье бумаг из углов, разрешенная стирка, старанье. Разрешенная топка печей и приборка постели и сора - переносишь на время ночей, если долго живешь без надзора. Заостря-заостряется дом. Ставни заперты, что в них стучаться. Дверь на ключ - предваряя содом: в предвкушеньи березы участка, -- обнажаясь быстрей, чем велит время года, зовя на подмогу каждый куст, что от взора сокрыт, -- подступают все ближе к порогу. Колка дров, подметанье полов, нахожденье того, что оставил на столах, повторенье без слов, запиранье повторное ставень. Чистка печи от пепла... зола... Оттиранье кастрюль, чтоб блестели. Возвращенье размеров стола. Топка печи, заправка постели. Иосиф Бродский

А Леньков  картинка позаимствованна в кладовке Левконои

В тишине отраженный,
увитый плющом,
Позабытый и Богом,
И прежним владельцем,
На холме приютился
Заброшенный дом,
Постаревший,
Но некогда свитый умельцем
Из мерцающих красок,
Дарованных сном.

А шальное светило все тянется к ночи,
Ослепляет багрово- палящим огнем.
И зажмуривши окна, как блеклые очи,
Вспоминает о прошлом заброшенный дом,
Все, что так безвозвратно
осталось в былом...

Руслан Галеев

Николай Овсейко. "Окошко в осень"

У нянюшки, у Антонины,
Для смерти припасено
И "беленькое" для помину
И белое полотно,
И туфли на номер побольше,
И кофта пошире чуть-чуть,
Чтоб можно ей было по-божьи
В дубовом гробу отдохнуть.
Всю жизнь прожила одиночкой,
При людях в чужой стороне
Приблудной кулацкою дочкой,
Пожарницею — при войне.
И снова растила, крестила,
Приладилась к разным печам,
И тайно о смерти красивой
Мечтает она по ночам:
Чтоб всё было чисто и чинно,
Чтоб всё подобало лицу,
У нянюшки, у Антонины,
Всё как у невесты к венцу.

Инна Лиснянская

Андрианов Андрей. Золотая осень Акимовны

"Наконец я перебрался через это болото, взобрался на маленький пригорок
и теперь мог хорошо рассмотреть хату. Это даже была не хата, а именно
сказочная избушка на курьих ножках. Она не касалась полом земли, а была
построена на сваях, вероятно, ввиду половодья, затопляющего весною весь
Ириновский лес. Но одна сторона ее от времени осела, и это придавало
избушке хромой и печальный вид. В окнах недоставало нескольких стекол; их
заменили какие-то грязные ветошки, выпиравшиеся горбом наружу.
Я нажал на клямку и отворил дверь. В хате было очень темно, а у меня,
после того как я долго глядел на снег, ходили перед глазами фиолетовые
круги; поэтому я долго не мог разобрать, есть ли кто-нибудь в хате."

А.Куприн "ОЛЕСЯ"

Клевер Юлий Юлиевич  

Просмотреть изображение в реальном размере
 

Люблю один я городок,
А в нем люблю я дом один -
За то люблю я этот дом,
Что в нем живет малютка Джин.

Никто, никто узнать не мог,
Куда спешу я вновь и вновь.
Про это знает только бог
И только ты, моя любовь.

Ты ждешь во мраке под листвой
В полночный час, в урочный час.
Завидев нежный облик твой,
Люблю я больше во сто раз.


Роберт Бёрнс

Перевод С.Я. Маршака
 

Henry J Sylvester Stannard

Этому дому, наверно, двести лет. Он стоит,  маленький, совсем ветхий, и
как-то неловко чувствует себя среди прекрасных домов нового времени.
     Трудно  понять, каким  чудом  он  сохранился.  Его  грудь  не  украшают
мемориальные  доски,  его  стены  не подкрепляет  авторитет  великих  людей,
которые жили в нем или хотя бы останавливались проездом.
     Но все-таки он не зря простоял столько лет, все-таки и в нем жили люди.
Может, они тоже были великими, только никто этого не заметил?
 

Феликс Кривин
 

Рыбакова Ирина. Листопад

Мне  сегодня  снилось лето 
Удивительно легко
Я бежала за рассветом
В сарафане босиком
Словно из кусочков  смальты
Так причудлив был мой  сон
Плыли ноги по асфальту
С ним играя в ритме волн
Был он солнышком прогретый
Так и льнул к босым ногам
Мне сегодня снилось лето
А за окнами – снега….

Вероника

Елена Юшина Сон про лето

Старый, заброшенный участок, с развалившимся по периметру забором, дикие, ветвистые яблони, поросшие  серебристым мхом. Крыша старого дома,
как рваная рана, чернела на фоне сизого неба с готовыми вот-вот разверзнуться снегом небесами.  Дом и заброшенный сад манили своей
памятью прошедшего времени. Ни новых построек, ни ровно выкрашенных стен, ничего этого нет на этом участке. Ничего лишнего. Здесь доживает
свою жизнь ветхий, старый дом, полностью погрязший в своих думах и  воспоминаниях.

Захотелось оставить жить следы былого времени на холсте. Оставить этот покой, тихое увядание и грусть, другим поколениям.
Современные постройки перестают быть такими живыми,  люди строят помпезные особняки, которые моя бабушка называет "дворцами", но облезая
они становятся просто некрасивыми или даже убогими, а у деревянных домов есть душа.
Я помню еще с детства, с зимних каникул, когда дети бегут вокруг дома, веселятся, в доме тепло, свет в окнах теплый, манящий, дом живой и счастливый, он нужен, столько людей, детей, семья - полная чаша. И чудесные дни так быстро заканчиваются, вот все позади и надо возвращаться, а дом сразу, как это понимает, промерзает насквозь, темные окна-глазницы блестят, словно глаза старых, одиноких родственников, которые провожают свою горячо любимую семью. Дом остается один -  холодный, забытый.
Вот и здесь, его семья уже давно забыла про него, давно нет смысла, держать на гордой шее, старую прогнившую крышу, глаза давно закрыты
ставнями-очками, а милые, маленькие яблони, теперь уже они берегут покой старого дома. Все забыли, променяли уют деревни  на современные, 
городские квартиры, а упрямая  печная труба, назло времени, маяком гордо выситься над провалившейся крышей.

А снег белыми хлопьями, как саваном накрывает чей-то дом детства.

Художник Ирина Шанько
 

i-shanko.ya.ru

Крест-накрест заколоченные окна,
И крыша покосилась под дождем –
В морщинах лишаев на бревнах мокрых
Век доживает одинокий дом.
Он был когда-то радостным и светлым,
И был уютен русской печки гул.
Теперь он зябнет под колючим ветром,
И двор его в бурьяне утонул.
Он так берег покой своих хозяев –
Седых и дряхлых. Да не уберег.
Они ушли, его навек оставив,
По самой безвозвратной из дорог.
Он одинок, сбежали даже мыши,
И только гулкий дождь стучит по крыше,
Да сиротливо плачет домовой
За полуразвалившейся трубой.

Наталья Андреева

Чернышов Александр

Однажды выйти из судьбы,
Как из натопленной избы
В холодные выходят сени,
Где вещи, зыбкие, как тени,
Стоят, где глуше голоса,
Слышнее ветры и леса,
И ночи черная пучина,
И жизни тайная причина.

Лариса Миллер

Елена Юшина ФИНАЛ

Сагидаш Зулкарнаева

Правдин Павел

В доме должны быть ковры на паркете И с оглушительным боем часы. В доме должны быть собаки и дети – Тихие, очень красивые дети И добродушные шумные псы. Шляпы с большими полями и трости В доме должны быть, а также зонты. В доме должны быть нечастые гости – Званые, пьющие, милые гости, Что в обращении будут просты. С маленькой лестницей библиотека В доме должна быть. Седые тома. Чтоб у живущего там человека, Самого крохотного человека, Пища была ещё и для ума. В доме должны быть живые букеты – Шёлково льнущие к пальцам цветы. В доме на стенах должны быть портреты. Тех, кто там жил, дорогие портреты. Дом словно слеп, если стены пусты. В доме должны быть уют и укромность. Каждому свой небольшой закуток. __________________________________ Мне рассказала об этом Бездомность. Я-то сама... далеко не знаток.

Сестра Риммовна

Станислав Жуковский

...Качался старый дом, скрипел среди крапивы
и выдержку свою нам предлагал взаймы.
В нем умирали мы, но были еще живы.
Еще любили мы, и, значит, были мы.
Когда-нибудь потом (не дай мне бог, не дай мне!),
когда я разлюблю, когда и впрямь умру,
то будет плоть моя, ехидничая втайне,
«Ты жив!» мне по ночам нашептывать в жару.
Но в суете страстей, печально поздний умник,
внезапно я пойму, что голос плоти лжив,
и так себе скажу: «Я разлюбил. Я умер.
Когда-то я любил. Когда-то я был жив».

Е.Евтушенко

В.Рогачев

Серое небо, скучающий день.
Снег - отголоском исчезнувшей стужи.
Обок дороги свинцовая тень
Вольно разлившейся саженной лужи.
К луже ворона добычу несет.
Бог ей послал где-то хлеба краюшку.
Бережно в воду вещунья кладет
Честно добытую клювом горбушку.
Рядышком ходит, имея в виду,
Сытно покушать размокшим кусищем.
Тут, на лихую воронью беду,
Лужу закрыло машинное днище.
Оторопела ворона сперва.
Каркнула громко, забила крылами,
С той, и с другой стороны подошла,
Носится возле машины кругами.
Сделать не может она ничего.
Плотно нависло авто над едою.
Кажется даже, помимо всего,
Только глумится над птичьей бедою.
Злая досада ворону взяла.
Каркать и биться она перестала,
Просто по грязи крылом провела,
И лобовое стекло «расписала».
Долго хозяин машины стоял,
Весь потрясенный, над тем, что увидел.
И ведь никто же ему не сказал,
Что он нечаянно птичку обидел

Галина Самусенко 

Анна Чарина

Разоряют ветра, распинают метели под просевшею крышей покинутый дом ... он давно не жилой и живой еле-еле. Неужели никто не горюет о том? ... хату строил мужик – бородач и всезнайка, пели ладно с душой и пила, и топор... в хате добрый уют согревала хозяйка, нежность девичьих рук помнит дом до сих пор. В хате дети росли, в окна солнце влетало, за старанье и пот щедрым был огород. И для добрых гостей - щей и чарки хватало, а для всех остальных - и тепла, и забот. ... умирают в селе по безбожьей причине нас рожавшие хаты - бессонья укор... то людские печали вполне излечимы, одиночество хате – всегда приговор. ... зря - забитая дверь от бродячей сявоты: дом вещей не сберёг - непосильный балласт. На промокшей стене – лишь хозяйские фото, дом, покуда он жив, никому не отдаст... ... и с почти земляком за бутылкою, в стужу, что полынно горька, словно правда сама, порешим в сотый раз - нашу русскую душу никогда не вместят городские дома.

Стихи:Олег Яковенко  

Художник  Феоктистова Екатерина Заброшенный дом.

Сядь со мной, моя отрада! В мире холодно, темно, Лишь во мраке, как лампада, Наше светится окно. Сквозь туманную порошу Огонек дрожит слегка. Сядь со мною, мой хороший, Как тиха твоя рука… Окаянный ветер дует, Воет и грозит огню. Свою голову седую Я к твоей седой склоню. Ты да я – одни на свете. Этот Свет – и есть любовь. А про то, что воет ветер, Этот самый лишний третий, - Души ведают без слов… ____________________________________________________________________________________________________ Юрий Уманец

Стихи: Елена РОДЧЕНКОВА-НОВИК

Поют: Алла Иошпе и Стахан Рахимов