Всем, кто мил, любим и дружен, ветер дует в паруса. Тех, кто никому не нужен, Бог берет на небеса. У Него хватает места для сирот и стариков, для обманутых невест и безработных моряков. Он им шлет в их тьме дремучей свет спасительных лучей - мор, войну, несчастный случай, змей, убийц и палачей. Прибирает, прибирает ближе к сердцу своему. Сам им слезы вытирает - больше было некому. Если хоть в каменоломне, в трюме, в плохонькой избе, кто-то молится, и помнит, и горюет по тебе, что за страстью ни пылаешь, ни единая беда, коли сам не пожелаешь, не случится никогда. Мчи на бешеном мустанге, лезь безрукий на рожон, все под боком ходит ангел, меч незримый обнажен против всяческой напасти, что таится на земли - власти злой, звериной пасти, плети, пули и петли. Плащ его шелками вышит, ярок свет его очей. Тем прекрасней он и выше, чем молитва горячей. - Вот пришел тебя беречь я, - говорит, - живи, живи, если сердце человечье для тебя полно любви! А когда над самой бездной бродишь в горе иль в гульбе, и один лишь пес облезлый воздыхает по тебе... И манеры сей холеры не новей, чем в неолит, выйдешь в полночь из фатеры, он скребется и скулит. Седины его блошивы, миска битая пуста, он не ведает ни Шивы, ни Аллаха, ни Христа, а ведь все кого-то просит, нервы портя, сон губя, лает, падаль, ветер носит. За тебя, да, за тебя! Чтоб не запил, не сорвался, чтобы в драку не залез, чтобы ночью не нарвался ни на нож, ни на обрез! И подлейшим смрадом дышит, и бесчинствует в дому. Но Господь и это слышит и ответствует тому. И ступает ангел рядом из притона да в шинок, в волчьих шкурах с рысьим взглядом, коренаст и колченог, и твердит: "Пребудь в покое и живи! Живи! Живи! Если сердце - хоть какое - для тебя полно любви!" Горы. Степи. Вьюги. Бури. Торги в храмах на крови. Сколько ж в нас, однако, дури. И любви! Любви! Любви! Не нирваны замогильной, не полета на Парнас... Сохрани, Господь всесильный, всех, кто молится за нас!   Ariny6ka Э.де Морган