Цитата сообщения Парашутов Глава 6. НЕЗАСЛУЖЕННО ЗАБЫТЫЙ



Портрет Юрия Пэна 1905 г.
А.М.Бразер Портрет Ю.М. Пэна

В 1923 г. художественный институт, в котором преподавал Пэн, был реорганизован, на этот раз, с понижением статуса - в техникум.
23 сентября 1923 г. педагоги художественного техникума Ю.М.Пэн, С.Б.Юдовин и Е.С.Минин написали совместное заявление об уходе, не приняв тех методов художественного образования и порядков, которые насаждались новым руководством во главе с М.А.Кериным.
Уход был вызван конфликтом с новым заведующим М.А.Керзиным, который согласился на перемещение техникума в неприспособленное здание синагоги и «единолично» решал вопросы организации обучения.
В начале ноября 1923 г., Ю.М.Пэн в одном из писем сообщает о драматическом эпизоде в жизни Витебского художественного техникума - переезде из «дома Вишняка», где учебное заведение обосновалось с момента создания в 1918 г., в здание закрытой синагоги на Володарской улице.
«Из дома Вишняка нас выгнали, и наш техникум перебрался в Любавичскую синагогу.
Я совершенно ушел от них и работаю дома большую вещь, где я сижу, как барин, а вокруг меня девы: живопись, музыка и краски. При переделке пола в доме Вишняка нашли зарытыми 38 фунтов серебра».




«Большой вещью», над которой работал Пэн, надо полагать, была картина «Автопортрет с Музой и Смертью», датированная художником 1924 годом, но начатая двумя годами раньше.
Художник предстает сидящим за мольбертом в своей мастерской. За ним слева - статуя Венеры, женщина, играющая на арфе, а справа - смерть в образе скелета, играющего на флейте.



Юрий Пэн Автопортрет с Музой и Смертью 1934 г.

Положение Пэна в это время было очень сложным. После ухода из художественного техникума, он преподавал рисование в электромеханическом (2 часа в неделю) и вечернем рабочем (3 часа в неделю) техникумах, получая около 10 руб. в месяц.
Из письма тому же Мальцину:
Чувствую себя очень скверно, как морально, так и материально. Уже несколько месяцев, как нет заказов. В механическом техникуме получаю 7 руб. 23 коп. в месяц. Вот и все. Одним словом, не хорошо нашему брату».



Юрий Пэн У опечатанной лавки 1916 г.

В следующем письме к И.Е.Мальцину (предположительно начало ноября 1924 г.) Пэн затрагивает проблему, мучавшую его на протяжении многих лет, но так и оставшуюся нерешенной при жизни художника - получение помещения для организации галереи и мастерской:
«Насчет помещения для выставки уже начали думать и бросили, т.к. нельзя же разорваться. Они только что устроили Керзина с его техникумом в доме Тейнфинкеля (это чудесное помещение на углу Суворовской и Биржевой). В этом доме, где устроили Керзина, для меня нет места, ибо там и столярная, и общежитие, обещан и музей, и проч. атрибуты великого техникума. Так что я стою в очереди и за это спасибо».



Юрий Пэн Субботний ужин 1920е

В витебских «Известиях» за 28 октября 1924 г. появилась информация: «Здание, в котором помещался Коммунальный отдел по Володарской 5/5, предоставляется художественному техникуму. 2 комнаты в нижнем этаже этого здания будут отведены художнику Пэну, для размещения его студии и картинной галереи».
31 октября газета напечатала ответ Пэна на «щедрый подарок»:
«Довожу до сведения соответствующих органов, что эти комнаты непригодны для студии, в виду низко расположенных окон, упирающихся в тротуар, что может привлекать случайных зрителей улицы - явление далеко не во всех случаях удобное при работе художника. Что касается картинной галереи, то в предоставляемых мне комнатах не может разместиться и четверти имеющихся у меня работ (около 1.000 картин). В силу изложенного, я вынужден оставаться в прежнем помещении, сыром и холодном, где во время дождей протекает потолок и подмачивается работа, а зимой от холода опухают руки до полной потери работоспособности».



Юрий Пэн Часовщик 1924 г.



Юрий Пэн Еврей-пекарь 1921 г.

31 марта 1925 года в письме своим ученикам и друзьям Якерсонам Пэн сообщает:
«Перед вами теперь заслуженный пенсионер... Если не я, то внуки или правнуки мои, без сомнения, будут пользоваться этой обещанной пенсией... Заслуги? Жил, работал и служил лет шесть или больше при советской власти до шагаловщины и после, и сейчас, ну и что же? Ведь не даром служил и теперь получаю 72 гривенника и 3 коп. на спички... Так вот, значит, старость обеспечена. И вот я ломаю голову, куда и что с этой пенсией (делать). Разве жениться, а жена уж додумается, как быть. Ну скажите сами, люди опытные, стоит ли на старости лет пачкать себя для того только, чтобы она умело тратила государственные деньги? Впрочем, мы спорим о шкуре, которая на плечах зайца».
С 1 октября 1925 г. художнику была назначена персональная пенсия - 25 р.
Выйдя на пенсию, Пэн был удостоен в этом же 1925 г. (по другим данным – в 1927 г.) окружным съездом рабочих и крестьянских депутатов звания " Заслуженного еврейского художника".
Продолжал активно работать как живописец.



Юрий Пэн Еврей-штукатур 1920е.



Юрий Пэн Еврей-сапожник 1925 г.



Юрий Пэн Еврей-стекольщик 1925 г.



Юрий Пэн Еврей-колхозник 1925 г.

В конце 1925 — начале 1926–го Пэн повез в Минск 42 свои картины на Первую всебелорусскую художественную выставку, в том числе эскиз к картине «Развод», которая, по воспоминаниям многих современников, до последних дней его жизни висела на видном месте в его квартире.
В конце 1930 года перед Пэном замаячила возможность поехать с собственной выставкой в Берлин, в котором 8 лет назад в галерее Ван–Димена уже выставлялась его картина «Лампа» — на проходившей там Первой русской художественной выставке.
Воодушевленный, он стал готовить список работ в тогдашнее Главискусство для утверждения цензурой, чтобы та решила, «какие из отобранных картин попадут в рай или не попадут», и по совету друзей даже обратился с ходатайством во Всесоюзное общество культурной связи с заграницей. Но за рубеж 76–летний художник так и не попал.



Юрий Пэн Портной 1926 г.

Глава 7. ПОСЛЕДНИЙ ЮБИЛЕЙ

В 1933 г. Пэн отметил 50-летие своей художественной деятельности. При этом художнику приходилось самому заниматься «саморекламой». В письме Елене Кабищер-Якерсон он писал: «Если наш приятель Хаце (так Пэн называет своего ученика И.Е.Мальцина) захотел бы, то, пока что, он бы мог написать где-нибудь статейку (в газете или журнале) обо мне: о моих работах, или учениках, по своему усмотрению. Мол, в скором времени Витебск собирается праздновать 50-летие своего заслуженного художника Ю.М.Пэна».
8 июня 1933 г. в газете «Советское искусство» в рубрике «Хроника искусств» появилась следующая информация: «На днях исполняется 50 лет творческой деятельности заслуженного художника Белоруссии и героя труда Юрия Моисеевича Пэна. ЦК Рабис Белоруссии в ознаменование 50-летнего юбилея Ю.М.Пэна проводит в Витебске торжественное заседание со специальной выставкой его работ».



Юрий Пэн Толкователь Талмуда 1925 г.



Юрий Пэн Сват. Менахем-Мендл 1926 г.



Пэн Слепой со скрипкой 1926 г.

В 1933 году Шагал написал открытое письмо Учителю уже из Парижа, видимо он вновь хотел, чтобы его приветствия были услышаны не только юбиляром.
Письмо это настолько трогательное и искреннее, что не могу не поместить его здесь.

«Париж 1933 г.
К юбилею Ю.М.Пэна

Дорогой Юрий Моисеевич. Ваш бывший ученик, которому уж самому исполнилось в прошлом году 25 лет художественной работы - шлет Вам сердечный привет к Вашему 50-летию художественной работы.
Поверьте - я, который не завидую в жизни никому - будь-то Рембрандт или Рафаэль - завидую лишь Вам, завидую оттого, что вы живете на своей родине и Ваш город (мой город) Вас празднует, празднует вопреки поговорке, что «никто не пророк в своем отечестве», так уж праведно сложилась Ваша жизнь.
Наш город может Вас считать своим самым преданным гражданином. Вы всегда на его улицах. Вас всюду там можно видеть.
Счастливый человек. Возьмите Париж, дайте мне мой Витебск.
Я мысленно уношусь к Вам. Я переживаю, все близкие моменты моей юности близ Вас в своем городе, когда я ходил из Покровской улицы - дома своих родителей - к Вам и обратно.
Я всегда себя успокаиваю, что живы Вы и что мне будет к кому заехать..., чтоб увидеть и свои старые «заборы», и как мой город вдруг устремился к новому.
Может быть, мы опять начнем вместе с Вами ходить на этюды, окруженные глазами наших общих учеников...
Но когда.
Как я жалею, что в этот день, когда Вас чествуют, меня нет близ Вас - я бы хотел вместе с вами всмотреться на своих земляков, никому из них не известна моя тоска по моему городу, которому я недавно посвятил целую книгу (не говоря о своем искусстве).
Но Вы и мой город - это уже стало одно и то же.
Живите же долго и работайте и знайте, что, не смотря на то, что наши пути в искусстве разные - я все же Вас люблю, люблю и всегда благодарен.
Марк Шагал».

В письме, отправленном Пэном все тому же Мальцину после открытия 27 июня 1933 г. в Москве выставки «Художники РСФСР за XV лет», художник как бы предвидит свою близкую смерть.
«Я очень ослабел последнее время, и сильная головная боль мешает даже работать, как раньше. Мне совсем не до юбилеума и ничего бы не имел, если бы меня оставили в покое, т.к. не расположен в настоящее время к каким бы-то не было празднествам, которые полагают провести наши работники не на практике, а в теории. Мне ничего не нужно от них. Единственное мое желание это одно: чтобы мои работы, над которыми я работал и трудился 50 лет, не валялись бы на полу, чтобы имели свой приют и удобства для обозрения публики, которые ходят сотнями из разных учреждений, но по их словам, это невозможно из-за отсутствия свободных помещений.
Значит, все по-старому и будем жить, как жили наши предки в тишине и спокойстве до следующего, т.е. 100 летнего юбилеума.
Читал о выставке в газете «Правда», где Д. Заславский разбирает, критикует и хвалит. Пишет он очень хорошо, но немножечко модерно, как требует теперь время. Будь я участником, то получил бы от него трепку по заслугам, т.к. я не колхозничаю и не заискиваюсь...
Да! Время наше ушло вдаль, но сердечно наши отношения близки. Надеюсь, что увидимся, может быть, даже и скоро, если поправлюсь».

Справка:
Заславский Давид Иосифович (1880-1965) – журналист и партийный деятель, один из влиятельных партийных функционеров и идеологов сталинской эпохи, возглавил при Н.С.Хрущеве кампанию по травле Б.Пастернака.

Интересны деталями воспоминания внучатой племянницы художника, Анны Григорьевны Герштейн. Привожу их здесь с сокращениями:
«В доме Пэна всегда было тихо. Примерно до 1934 года он жил со своей сестрой Лисициной, которая вела нехитрое хозяйство. После ее смерти в 1932 (или 1934 году?) - один. Привычная тишина нарушалась лишь изредка.
К вечеру в дом приходили ученики, вероятнее всего, студенты Витебского художественного училища. Помню несколько уроков. Тогда писали акварелью: голубые шляпы - розовые блузы, розовые шляпы - голубые блузы. Долго. Много раз переправляя, пока не добивались результата, удовлетворяющего мастера.



Е.С.Школьник Портрет Ю.М.Пэна 1921–22 г.г.

Писал художник однажды и аллегорическую картину (примерно 1934 г.), где на лесной дороге стоял В.И. Ленин, а невдалеке сидела, положив голову на колени, женщина-крестьянка в белорусском национальном костюме, и Ленин как бы призывал ее к новой, счастливой жизни. Этот оптимистический аккорд подтверждался радугой, которая высвечивалась на втором плане. Сюжет этой картины, его истолкование, бесспорно, были наивными. Картина выглядела какой-то случайной, не сродни творческому почерку художника.
Пэну были свойственны непритязательность, скромность, своеобразный аскетизм. В его доме не было никаких лишних вещей, только самое необходимое. Здесь почти не было мебели (софа, дерматиновый диван во второй комнате, тахта, стол, кое-где стулья). Зато стены всех четырех комнат и даже стены передней были увешаны картинами. Они висели в несколько рядов, с пола до потолка. Хозяин и его сестра в одежде, да и, откровенно говоря, в питании были более чем непритязательны.
Однако неустроенность быта мало беспокоила хозяина. Он был весь в своей работе. Его искусство было для него смыслом его жизни, его радостью, вдохновением, его счастьем. Любопытно, что своих творческих работ Ю.М. Пэн никогда не продавал, сохраняя их в своей коллекции. И когда одна из родственниц спросила у него, почему он не предлагает к продаже свои картины, что могло бы улучшить материальное положение, Пэн, подумав немного, ответил: “Деточка, я не торгую своим вдохновением”».



Юрий Пэн Швея 1927 г.

Глава 8. СТРАШНЫЙ ФИНАЛ

Ю.М.Пэн был убит у себя дома в Витебске в ночь с 28 февраля на 1 марта 1937 г. Тело 83-летнего художника было обнаружено 1 марта 1937 г. примерно около 10 часов утра в своей квартире по ул. Гоголевской, 1.
Официальное следствие признало виновными в убийстве старого художника (с целью ограбления) его близких родственников.
Материалы судебного дела 1937-1940 гг.. свидетельствуют, что все свое творческое наследие художник собирался завещать городу. И когда, после многочисленных уговоров алчным родственникам не удалось переубедить старика изменить свое намерение, они ускорили кончину столь преданного городу художника. В ходе следствия восьми членам семьи двоюродной сестры художника было предъявлено обвинение в том, что они, по предварительному сговору, организовали убийство с целью ограбления. Обвиняемые были приговорены к различным срокам лишения свободы, двое оправданы.

Однако обстоятельства и самого преступления, и следствия до сих пор не выяснены и остаются во многом загадочными.

После смерти Пэна в Витебске была создана его картинная галерея. С 1939 по 1941 год в ней экспонировалось почти 800 работ художника. С началом войны коллекция была эвакуирована в Саратов, после окончания войны в Витебск вернулась небольшая часть работ. Многие работы пропали (???), часть хранится в запасниках Национального художественного музея Республики Беларусь.

Похоронен Ю.М. Пэн на Старосеменовском кладбище.
Скульптор Александр Гвоздиков трижды (!) делал ему надгробие. Трижды – потому что воровали.
“Сначала был бронзовый бюст, – рассказывает скульптор, – потом из алюминия, а теперь из бетона. Приходят, царапают, видят, что не металл и оставляют в покое”.
Бюст вначале был из бронзы отлит, но варвары раскололи его топором. Получился страшный символ (художника нашли с разрубленной головой!). «Мне даже хочется на выставках это людям показывать, чтоб осознали, опомнились» – добавляет автор бюста.
За два месяца до 70-летия со дня смерти художника – 30 декабря 2006 года – на розовой стене “синего” дома появился барельеф Ю.М. Пэна (скульпторы Иван Казак, Александр Гвоздиков) с надписью “Мастак, педагог Ю.М. Пэн жыў і працаваў з 1897 па 1937 у доме на гэтым месцы”.



Барельеф Юрия Пэна

К 70-летию со дня смерти художника наконец-то был выпущен каталог “Ю.М. Пэн”, включающий 166 живописных и 17 графических произведений художника, находящихся в фондах Витебского областного краеведческого музея.

Вспоминая о Ю.М. Пэне, Марк Шагал писал: "Вам (зрителям) не следует идти в июле, не надо гулять по городу, обращать внимание на людей, не стоит идти в театр, в церковь, в синагогу - все Вы имеете перед собой, все стонет, плачет на картинах Пэна ежеминутно, и днем, и вечером, в субботу, в праздник".

Использованы материалы:

1 Работа студентки БГПУ им. М. Танка Малаховой
2 , 3 , 4 Статьи зам.директора Витебского областного краеведческого музея Валерия Алексеевича Шишанова в Бюллетене «Музей Марка Шагала» и журнале «Витебский проспект» 2006. №2. 12 января
5 Статья Елены Алимовой
6 Воспоминания Еремея Школьника «Витебск моей юности» в журнале "Наше Наследие" № 75-76 2005 г.
7 Статья Людмилы Селицкой «Геркулес, устоявший против кубистов и футуристов» (семь весенних акварелей о жизни и смерти Художника)
8 Статья Александра Карлюкевича в журнале "Союз. Беларусь-Россия" №191 от 18 ноября 2004 г.
9 Воспоминания внучатой племянницы Анны Григорьевны Герштейн в журнале «Mishpoha»
а также статьи в Википедии и на сайте artru.info